Пространство-время

Пространство-время

То, что пространство и время не являются абсолютными, полностью независимыми друг от друга категориями, нам известно благодаря теории относительности, объединившей их в единое четырехмерное пространство-время. Однако представляется, что это единство следует понимать более буквально. Обоснование данной точки зрения составляет основное содержание настоящей главы.

Итак, как мы уже установили, перемещения элементов материи невозможны, а наблюдаемые нами явления вызываются переходами этих элементов из непроявленного состояния в проявленное. При этом возникающие явления подчинены закону причинности, т. е. каждое последующее явление некоторым образом наследует что-то от предыдущего. Что же тогда мы называем движением?

Прежде чем заняться выяснением этого вопроса, следует дать, наконец, определение того, что понимается под элементом материи. В сущности, это любая каким-то образом выделенная часть, или область, материи. Вроде бы тут все понятно; собственно, поэтому никакого определения до сих пор и не предлагалось. Всем нам привычно словосочетание «элементарные частицы», и нас не смущает, что они вовсе не элементарные, а имеют свою структуру, да, в общем-то, и не частицы, поскольку проявляют себя как волны. Между тем, возвращаясь к приведенному определению, сомнение вызывает сама возможность выделения какой-либо строго ограниченной части или области материи. Так как, согласно описываемой концепции, материя представляет собой непрерывную и неподвижную субстанцию, то говорить о каких-либо ее частях можно лишь с большой натяжкой, но даже более подходящее понятие области, по всей видимости, является не вполне корректным.

Проблема — в понимании непрерывности. За иллюстративным материалом вновь обратимся к геометрии. Все мы знаем, что любой отрезок состоит из бесконечного количества точек, но это не мешает нам сравнивать их по длине. И если перед нами стоит задача начертить отрезок, то мы уверены, что для ее решения нам не потребуется вечность. Действительно, проводя карандашом по листу бумаги, мы ведь не рисуем бесконечный ряд точек. Всякий полученный таким способом отрезок измеряется конечным числом миллиметров или их долей, а если мы захотим большей детализации, то в итоге убедимся, что он содержит конечное число молекул графита. Здесь необходимо вспомнить, что геометрия исторически развивалась как, пожалуй, самый практический раздел математики, и изначально все ее абстракции отражали отношения объектов реального мира, служа сугубо утилитарным нуждам. Фактически выходит, что в зависимости от практических целей мы при любом измерении выбираем, пусть и неявно, соответствующий размер точки, и количество точек на отрезке всегда оказывается конечным.

По сути, понятие точки в геометрии сродни понятию единицы в арифметике. Единица — это не число. Единицей может быть любой объект, при этом лишь требуется, чтобы существовали другие подобные ему в каком-то отношении объекты, — в этом секрет универсальной применимости математики. Аналогичным образом, точечным объектом может считаться что угодно — от звезды до мельчайшей частицы субатомного уровня. Все зависит от выбранного нами масштаба.

Теоретически, мы можем увеличивать масштаб бесконечно, при этом точки, образующие произвольный отрезок, по-прежнему оставаясь ограниченными в количестве, будут стремиться к бесконечно малой величине. Предположим, нами рассматривается отрезок длиной 2 километра, и мы последовательно выясняем, что он состоит из 2000 метров, 200000 сантиметров и т. д., — предела у этой последовательности нет. Мы как бы погружаемся внутрь материи, переходя на все более глубокие ее уровни. При этом сам объект (отрезок) на каждом уровне остается конечным множеством точек.

Однако при таком подходе получается, что никакой геометрический или материальный объект нельзя четко определить в пространстве, поскольку для этого пришлось бы задать его границы на всех бесконечных уровнях материи, указав для каждого уровня входящие в данный объект точки. То есть любой объект, любая область материи всегда остается несколько «размытой». Пытаться однозначно ее выделить — все равно что придумывать объективный критерий, который четко укажет, начиная с какого по счету зерна горсть проса превратится в кучу.

Теперь, с учетом изложенного, перейдем к рассматриваемому вопросу о движении материи. «Случайный» переход материи в какой-то ее точке, или области, к актуальному бытию нарушил состояние неустойчивого равновесия, в котором она пребывала в потенциальном бытии, и тем самым индуцировал аналогичные переходы в других точках. В целом это можно уподобить внезапной вспышке света в темноте, распространяющейся во всех направлениях, что вполне согласуется с физическими теориями Большого взрыва и расширяющейся Вселенной. Правда, «источник света» при этом не теряет энергию, а «свет», достигнув некой точки, уже ее не покидает (т. е. перемещений, по сути, не происходит, и весь процесс больше напоминает индукцию, чем излучение). Наглядной иллюстрацией мог бы служить светящийся шар, постоянно увеличивающийся в размерах. Однако, в нашем случае «шар» должен быть четырехмерным. Именно в четвертом пространственном измерении происходит процесс расширения проявленной области материи, наблюдаемый нами как однонаправленное течение времени.

Если продолжить аналогию с находящимся в трехмерном пространстве шаром, то сфера, являющаяся его поверхностью, представляет нашу Вселенную в настоящий момент времени, а сферы меньших диаметров, вложенные друг в друга подобно матрешке, соответствуют моментам прошлого. При этом всякий материальный объект во Вселенной представляет собой не плоскую фигуру на поверхности шара, а объемную совокупность ее проекций на вложенные сферы, уходящую в глубину шара. Соответственно, составляющие сложный материальный объект элементарные объекты (в данном случае под ними понимается нечто действительно элементарное, по сравнению с чем даже известные нам «элементарные» частицы слишком сложны) представимы как векторы, ориентированные в направлении от центра шара к его периферии — т. е. от прошлого к настоящему, в порядке формирования причинно-следственных связей. В сущности, наш шар образован множеством таких векторов.

Понятно, что шар — лишь приблизительный образ, призванный выразить прежде всего предполагаемую равномерность распространения проявленных состояний материи, рассматриваемой как однородная (изотропная) среда. Вероятно, область проявленной материи имеет сложную четырехмерную геометрию и ячеистую структуру с множеством вкраплений непроявленной материи, постепенно переходящей в проявленное состояние. Впрочем, этот вопрос интересен только теоретически, поскольку непроявленная материя для нас как бы не существует, а геометрия пространства определяется отношениями элементов трехмерной поверхности проявленной области.

Утверждать что-либо определенное о размерах и формах этих элементов вряд ли возможно (вполне может быть, что подобные представления вообще к ним мало применимы), да и выделяются они достаточно условно — с теми оговорками, которые были сделаны ранее в отношении понятий точки и области материи. Вместе с тем по интенсивности «проявленности» каждый из них должен существенно превосходить материю, находящуюся в состоянии потенциального бытия.

Образуемые такими элементами четырехмерные «векторы» связаны между собой посредством материи, проявленной в меньшей степени, находящейся как бы на грани потенциального и актуального бытия. Причем если «вектор» является устойчивой формой и, можно сказать, представляет часть луча, устремленного в бесконечность, то их совокупности (сложные материальные объекты), обладая довольно-таки призрачным единством, могут возникать и распадаться.

Поскольку под материей понимается однородная непрерывная субстанция, то локализация любой области в ней неизбежно должна носить относительный характер, ведь, по существу, каждая из потенциально бесконечного множества ее точек связана со всеми остальными и в каком-то смысле неотличима от них. Тем не менее, исходя из самого факта наблюдаемых явлений, необходимо признать, что эта локализация, как и ее эволюция во времени, все же происходит. Полностью адекватно описать эти процессы вряд ли возможно, поскольку они определяются внутренними свойствами материи. Нашему же познанию доступны лишь закономерности, существующие в мире явлений, т. е. проявленных свойств материи. Основываясь на них, мы пришли к гипотезе о бытии неподвижной материи, и все приводимые тут предположения являют собой ее возможное истолкование. В итоге они могут быть сведены к тому, что четырехмерные области, образуемые проявленными элементами материи, распространяются во времени, т. е. в четвертом измерении пространства, сохраняя при этом свою относительную обособленность и целостность и создавая неустойчивые объединения.

Таким образом, то, что нам представляется движением в трехмерном пространстве, на самом деле является движением во времени, понимаемом как четвертое пространственное измерение. Специфика такого движения накладывает свой отпечаток на привычное для нас категорирование времени. Прошлое — это единственное, что имеет подлинное существование в каждый данный момент, т. е. принадлежит к сфере проявленного бытия, тогда как будущее, обозначающее предстоящую и в чем-то уже намеченную траекторию эволюции непроявленной материи, существует только отчасти, а настоящее лишь характеризует миг становления, зыбкую грань между прошлым и будущим.

Пожалуй, довольно сложно представить, как на основе этих принципов строится бытие нашего мира. Однако не менее трудной для понимания кажется попытка биологов редуцировать весь мир, отображаемый сознанием, до активности сети нейронов, и все же с таким подходом наш разум давно свыкся. Модель бытия, которая здесь описывается, в значительной мере напоминает ту же нейронную сеть, при этом она в большей степени соответствует разнообразию мира, поскольку количество «нейронов» и их возможных связей в ней потенциально бесконечно.

Процесс развертывания мира из некой исходной точки, отчасти подобный описываемому, рассматривается в учении неоплатоников, в частности, у Плотина. Правда, там этот процесс, называемый эманацией, представлен как умаление, деградация энергий Единого Первоначала. Здесь же он ведет к увеличению полноты бытия и отождествляется не с деградацией, а с прогрессом, развитие которого продлится вечно.

Изложенные в данной главе взгляды на пространство тоже не являются чем-то совершенно новым. В подтверждение можно привести слова известного популяризатора науки Пола Дэвиса: «...В очень малых масштабах само понятие «местоположение» утрачивает смысл. Упорядоченное расположение точек, гладкая непрерывность пространства классической геометрии исчезает в пенообразном пространстве-времени. Вместо него мы имеем беспорядочное нагромождение полуреальных пространств-призраков»[5]. В целом, это во многом созвучно тому, что говорилось выше.

Из всего сказанного можно попытаться сделать некоторые выводы, относящиеся к области физики. Прежде всего, Вселенная будет бесконечно расширяться. Подлинный «конец света» — коллапс или «тепловая смерть» Вселенной — никогда не наступит (что, правда, не исключает возможности локальных космических катастроф, даже в масштабах Метагалактики). «Сотворение мира» продолжается, и если нам удастся достаточно углубиться в материю, то мы сможем зафиксировать возникновение новых материальных частиц «из ничего». Вообще же, очевидно, существует предел для нашего погружения в структуру материи методами физики, и чем мы к нему ближе, тем более странными и случайными должны казаться происходящие там явления, — в этом можно усмотреть «апологию» квантовой теории. В частности, мы, вероятно, должны столкнуться с возможностью превышения скорости света (если верить отдельным интерпретациям результатов некоторых физических экспериментов, то это уже произошло[6]). В целом, для непрерывной, «сплошной» материи, которая тут описывается, предела скоростей вообще может не быть, точнее могут лимитироваться скорости взаимодействия сравнительно сложных материальных объектов, но не элементов материи.

Непрерывность материи должна также специфически влиять на свойства пространства. Имеется в виду четырехмерное пространство самой материальной субстанции. Например, из того что два объекта соседствуют в метрическом пространстве нашей Вселенной, совсем не следует, что образующие их группы элементов так же расположены в пространстве материи. Отношения и структуры объектов нашего мира, строго говоря, задаются не элементами материи, а их взаимосвязями, сами же элементы могут располагаться в пространстве материи самым невероятным, с нашей точки зрения, образом. Что касается пространства Вселенной, то оно, очевидно, неевклидово и представляет собой трехмерную поверхность, искривленную в четырехмерном пространстве.