Глава 6 Любовь и абсурд: одиночество Сальвадора Дали

Глава 6

Любовь и абсурд: одиночество Сальвадора Дали

1

Безумный Дали был слишком влюблен в Галу, чтобы любить ее. Поэтому в его творчестве бесконечное доминирует над вечным, а высокое — над возвышенным. В его работах очень много пространства, но почти совсем нет времени, ибо время, освоенное в живописи, становится Вечностью. Не имея любви, заменяя ее играющей влюбленностью, Дали жил и творил, играя перед собой. Его бытие ограничено кажимостью и наполнено эротическими изменами его Гале. В отличие от Казановы, находящему идеал женщины в бесконечной измене идеалу женщины через познание всего женского рода, Дали изменяет своему идеалу через создание все новых и новых произведений. Гала, эта суровая и внимательная Муза Сальвадора Дали, сама создает такой тип изменщика, который изменяет ей с Ее Величеством Перспективой. Для зрелого и завершившегося Дали предельно важно дополнить неправдоподобность своих персонажей правдивостью академически выписанных перспектив, наделить их тенями, морщинами, бликами — объемом, тяжестью и местом в объеме и тяжести.

Гала и Дали влюблены друг в друга. Влюбленные склонны изменять друг другу. Для Дали жизненно важно оставить Галу рядом с собой. Для этого нужна ревность Галы, которая по-настоящему может ревновать только к покоренной публике. И Дали покоряет публику правдоподобностью неправдоподобного. Но в отличие от любого мифотворца, который достигает того же, Дали покоряет публику правдоподобностью не космоса, а хаоса. Больше того, он покоряет публику правдоподобностью абсурда. Абсурд, изображенный в технике старых мастеров, не может не покорять. Неприятное для нас блюдо, поданное на грязной посуде, заставит с отвращением забыть о нем. Предложенное на золотом блюде, оно не станет приятней, но будет оставлено в нашем восприятии и памяти.

Золотое блюдо — это удивительное мастерство Дали. Он создал его под руководством Галы, поднявшись над многообразным стадом ортодоксальных сюрреалистов.

Дали творит свой Абсурд-на-Золотом-Блюде не для себя, он творит его для Галы, ибо их обоюдная влюбленность, влюбленность вечных юноши и девушки, требует этого как главной жертвы.

2

Золото Блюда Мастерства для Дали становится жаждой золота. Золото превращается в универсальный смысл бытия и спасение от абсурда. «Позолотить все вокруг — вот единственный способ одухотворить материю»[1], — пишет Дали. Золото проникает в мысли и сны Галы и Дали — оно есть мистическая сила, дающая ту свободу, которая продлевает и украшает их влюбленность. Золото перестает быть для них средством материальной независимости, оно есть могущество, порождающее их духовную свободу — золото наполняет реальностью абсурд фантазий и, позолотив, скрывает его. Золото почти заменяет солнце. Сама Гала для Дали покрывается позолотой. Он вспоминает, как однажды вернувшись ночью домой, разбудил свою Музу: «Гала, проснувшись при моем появлении, крикнула из своей комнаты:

— Послушай-ка, малыш Дали! Мне только что приснилось, будто через полуоткрытую дверь я видела тебя в окружении каких-то людей. И знаешь, вы взвешивали золото!

Перекрестившись в темноте, я торжественно пробормотал:

— Да будет так!

А потом я расцеловал мое божество, мое сокровище, мой золотой талисман!»[2]

3

Действительное творчество есть лишь одно — поиск и обновление любви. В данной ситуации пример Дали весьма показателен. Оставшись в пределах юношеской влюбленности, он желает лишь игры — поддержания пламени этой влюбленности, которая делает ее бесконечной.

4

Для Дали Гала — единственная и неповторимая Муза. Она есть его воля и мужественность, направляющая женскую стихию Дали, — ибо зависимость от бессознательного всегда есть женская стихия. Воля Галы приводит к удивительной законченности работ Дали. Только дополненная этой волей к успеху, фантазия Дали создает его неповторимое творчество. Хаос становится космосом.

Дали убежден в уникальности Галы. Но по сути дела Гала есть универсальная Муза сюрреалистов, выбравшая себе и влюбившаяся в наиболее перспективного из них.

Того, кто сюрреальное сделает наиболее реальным.

5

Дали вынужден вечно жить, постоянно доказывая Гале, что он Дали. Более того, он вынужден доказывать Гале возрастающее мастерство Сальвадора Дали и увеличение пространства Сальвадора Дали в мире. И еще более — Дали постоянно должен демонстрировать Гале мир, обезумевший от Дали. Таковы законы влюбленности. Гала — высший судия успеха и палач поражения Дали в мире людей. Гала — высший палач успеха и судия поражения в мире Дали. Во власти Галы выбрать один из этих миров. И она почти выбирает первый.

Остается «почти» — тайная заковыка и намек на нечто большее, чем юношеская влюбленность. Благодаря этому «почти» Дали создает истинные шедевры. Во главе их — «Сон Христофора Колумба» и «Тайная вечеря».

«Сон Христофора Колумба» — одна из немногих работ Дали, где кроме пространства и перспективы есть время и истинный, живой свет. Колумб — великий покоритель Пространства, сделавший это покорение главным делом жизни. Дали — тоже великий покоритель Пространства. Колумб одинок, ибо только он один видит конечную цель покорения. Дали тоже одинок, он одинок в своем желании выйти за пределы пространства во время и Вечность.

Влюбленность всегда знает только пространство и чахнет перед лицом времени и Вечности. Выход Дали за пределы пространства есть выход за пределы абсурда, который охватывает нас при завершении влюбленности. Влюбленность в Галу и сотворчество с ней дают Дали маленькую брешь в пространстве. Брешь в пространстве творчества Дали — это мера его любви к Гале, и сквозь эту брешь струится Вечность.

В образе Колумба Дали изображает великую бессмысленность покорения Пространства и высший смысл этого покорения — выход во время и вечность. Дали отождествляет себя с Колумбом. Он приходит Колумбу во сне. Одинокий Дали распахивает над одиноким Колумбом вечное небо и в нем — намек на преодоление одиночества Дали и Колумба. Дали возносит спящего Колумба на небо и вместе с ними возносится Гала.

В «Тайной вечере» Дали пытается проникнуть в тайну одиночества Христа. Вновь и вновь желает он отождествить себя с Христом, испытавшим абсолютное одиночество и абсолютно преодолевшим его. И Христос принимает Дали в себя, даруя в этой картине полноту присутствия Дали. Истинный успокоенный Дали разливается в ее золотом свете — Дали, освобожденный от абсурдных фантазий и позолоты одиночества, трагический гений сюрреализма, любящий свою Прекрасную Даму.

* * *

«Тайная вечеря» и «Сон Христофора Колумба» ставят Дали рядом с Леонардо да Винчи, Рафаэлем и Гете, а Гале сообщают ту гениальность, которой может обладать Муза и которой обладали Каролина Шеллинг и Козима Вагнер.