Фабр д'Оливе и тайные общества
До сих пор остается загадкой, принадлежал или нет Антуан Фабр д'Оливе к братству вольных каменыциков. Большинство авторов склоняется к тому, что Фабр д'Оливе не был масоном, хотя и получил посвящение в одной из парамасонских организаций – Пифагорейском ордене. Впрочем, сам французский эзотерик недвусмысленно намекал, что вдохновителями злокозненных действий против него являются масоны. И это неудивительно, ведь Фабр д'Оливе основал на масонских принципах свой Орден всемирной теодоксии, который правоверные вольные каменщики восприняли за явную и опасную ересь.
Первые три посвятительные степени Ордена всемирной теодоксии назывались портиком Храма и соответствовали трем первым символическим градусам адонирамического масонства. Ложа у Фабра д'Оливе называлась Полем, ученик именовался поливальщиком, подмастерье – пахарем, мастер – сеятелем. Такая увязка символических степеней с профессиями сельских тружеников вполне закономерна для Фабра д'Оливе, считавшего человека «небесным растением» и полагавшего в обработке земли, которую древние римляне нарекли культурой, истоки всех наук и искусств. «Элевзинские мистерии, – писал он, – тесно связаны с культурой возделывания земли; платоники и пифагорейцы сравнивали душу человеческую с пшеничным колосом. Всемирный теодоксический культ воскрешает в современном или, лучше сказать, обмирщенном мире инициации древности» (10). Так, целью поливальщика в ордене Фабра д'Оливе являлось очищение и познание самого себя; пахаря – труд и выбор растения, которое он должен был возделывать; сеятеля – изучение природы и небесной культуры. Следовательно, поливальщик, пахарь и сеятель были обязаны непрестанно очищаться, обучаться и совершенствоваться в буквальном и ритуальном смысле. Завершали иерархию Ордена всемирной теодоксии четыре высших степени, обозначавшиеся именами космических стихий – Вода, Земля, Воздух и Огонь. Отметим, что до Фабра д'Оливе существовало два вида масонства. Это – традиционное масонство каменщиков и так называемое «лесное масонство», которое представляли собой итальянские карбонарии, выжигавшие во время своих церемоний из дерева древесный уголь. Ритуал посвящения в орден, составленный Фабром д'Оливе в соответствии со своей оригинальной музыкальной системой и ориентированный на годовые солнцестояния, был опубликован в его книге «Истинное масонство и небесная культура», впервые увидевшей свет в 1952 году (11).
По существу Орден всемирной теодоксии указал новый путь для европейских инициатических обществ и тайноведческой науки, путь, которому было не суждено осуществиться, ибо французское масонство, практически властвовавшее страной в революционную и наполеоновскую эпоху, и представленное, главным образом, Великим Востоком Франции, очень неодобрительно смотрело на подобные затеи. И здесь мы вплотную подошли к загадке гибели Антуана Фабра д'Оливе.
По официальной версии, к которой склонялся и Седир, Фабр д'Оливе покончил жизнь самоубийством в своем домашнем святилище в ночь на 25 марта 1825 года. Для русского эмигранта и конспиролога Григория Бостунича было вполне очевидно, что ритуальное убийство Фабра д'Оливе совершили масоны (12), на происки которых намекает и мета-физик-мессианист Хёне-Вронский. Конечно, здесь речь идет об иллю-минатском и либеральном масонстве и уж никак не о консервативном христианском и мартинистском масонстве, к которому принадлежал и Жозеф де Местр. Александр Сент-Ив д'Альвейдр думал по этому поводу иначе: «Он был заколот возле своего алтаря: от христианства не отрекаются безнаказанно» (13). Таинственное глубокомыслие маркиза Сент-Ива д'Альвейдра, одно время ратовавшего за римский католицизм, оберулось, как всегда, банальностью. Но что мог объективного сказать о смерти Фабра д'Оливе его ученик, занимавшийся плагиатом у своего учителя? В другом месте Сент-Ив д'Альвейдр сказал, что не христианин Фабр д'Оливе, подобно Жозефу де Местру, пришел к идеалу деспотического клерикализма в противовес нивелирующей секулярной демократии. Это правда. Но с чем, как не с римско-католической церковью, связывал свой клерикализм, свою чаемую Теократию Антуан Фабр д'Оливе? Или, может, с коллегиями гальских друидов, которые больше тысячи лет, как бесследно исчезли на территории Галлии? К любой стилизации, обозначаемой или не обозначаемой предикатой «нео», Фабр д'Оливе относился если не отрицательно, то скептически, а посему и не воспринял новый постреволюционный культ Теофилантропов, учрежденный его товарищем Ауи.
Итак, католикам-ультрамонтанам было невыгодно убивать человека, пропагандировавшего, пусть и весьма своеобразно, идею всемирной Теократии и Римского понтификата. И следовательно, вопрос о смерти Антуана Фабра д'Оливе остается открытым.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.