8. «Вымышленное положение дел» и «объективная видимость»

8. «Вымышленное положение дел» и «объективная видимость»

Не только в пассивных, но и в активных элементах в заблуждении не господствует абсолютная оторванность от вещи; и заполнение не-данного с помощью intellectus agens не является чисто произвольным. Здесь также сущее в определенной степени является основополагающим. Сознание соответствия вещи, присущее заблуждению, может быть конституировано лишь тогда, когда субъект способен рассматривать свою actio как соответствующую вещи. Абсолютно произвольно вымышленные моменты субъект не может считать найденными, считанными с вещи, еще в действующем сознании они выступали бы как выдуманные. На стороне объекта должно иметься нечто такое, что в состоянии служить достаточным основанием для того, чтобы actio заблуждения пошла именно по такому и не по какому-либо иному руслу. Здесь вступает в свои права важнейшее понятие «объективной видимости» («objektiven Scheins»), которое играет огромную роль в кантовской критике. Всякое заблуждение имеет свое основание в такой объективной видимости в области наличного.[226]

Вместе с тем, в отношении «вымышленных положений дел» необходимо сделать дополнительное замечание. При этой зависимости заблуждения от объективной видимости, наличия вообще некоторого подобного положению дел (sachverhaltsartiges) образования, имеющего вымышленную природу, явно недостаточно для того, чтобы наделять акт, в котором оно намечено, суждение, в котором оно получает формулировку, характером «заблуждения». Не всякое подобное положению дел образование – т. е. образование, которое обладает формальными свойствами положения дел, – может «являться» субъекту как наличное, не в отношении каждого такого образования субъект способен убедиться в том, что оно могло бы иметь место. Хотя нечто такое, что формулируется в предложении «Суждения суть зеленые», и является подобным положению дел образованием, ибо в этом предложении высказывается, что объект характеризуется некоторым свойством, такое подобное положению дел образование следует считать «вымышленным», поскольку оно не имеет места, – тем не менее, с первого взгляда очевидно, что предложение, в котором формулируется подобного рода связь, никогда не может быть результатом ошибочного акта познания, заблуждением. То, что здесь отсутствует, – разительность примера отчетливо позволяет этому проступить – есть как раз та «объективная видимость», о которой мы говорили. Встает также вопрос, какими свойствами должно обладать вымышленное положение дел для того, чтобы оно могло считаться наличным, или, выражаясь по-иному, чтобы оно могло выступать в качестве содержания заблуждения, – то есть вопрос об отношении вымышленного положения дел и объективной видимости.

Заблуждение возникает – как было объяснено выше – в оторванной от вещи actio intellectus agens, которая принимается субъектом за то, что характеризует эту actio в действительном познании: за духовное со-осуществление структуры предметного. Для того, чтобы при этом действии, которое должно идти рука об руку с пассивным восприятием, всегда подлинным, хоть и не всегда полным, у субъекта могло сложиться впечатление, будто он делал лишь то, что присуще intellectus agens в действительном познании, возникающее в этой actio как неподлинное образование фиктивное положение дел должно находиться в определенном объективном отношении близости к действительно имеющему место положению дел (в некоторых обстоятельствах – к нескольким). Это фиктивное положение дел должно обладать частичным сходством с тем, что действительно имеет место. Чем ближе к действительно наличному находится фиктивное положение дел, чем более они сходны, тем чаще остается незамеченным частичный отрыв интеллекта от вещи, тем легче субъект может вообразить, будто его actio – естественная для intellectus agens и не отдаляющаяся от объекта – обладает «объективностью». Действующее сознание в таком случае ничего не дает знать о роковом отдалении, и остается наделенным тем свойством, которым оно обладает в подлинном познании.