Бытие носителем ценностей не есть отношение средства к цели

Бытие носителем ценностей не есть отношение средства к цели

Тот факт, что бытие носителем ценностей не может быть привязано к наиполнейшему наслаждению ценностями в некоем отношении окончательности, которое может быть ясно осмыслено нашим разумом, замечательно выражен в теологической формулировке конечной цели человека.

Similitudo Dei (Подобие Божье) есть конечная первичная цель человека; блаженство или видение райского блаженства есть его конечная вторичная цель. В назывании similitudo Dei конечной первичной целью человека заключено явное признание того, что ее никогда не следует рассматривать как средство достижения блаженства. Напротив, характер конечной первичной цели ясно подразумевает, что similitudo Dei само по себе имеет полную значимость, значение и ценность и не выводит их из бытия предпосылкой блаженства.

Но с другой стороны, в назывании блаженства, то есть видение блаженства, конечной вторичной целью, не только подчеркивается его фундаментальная важность и ценность, но и исключается возможность понимания его как средства достижения similitudo Dei. Связь между обеими целями, будучи далеко не окончательной, напротив имеет характер отношения вознаграждения. Visio Beatifica рассматривается как вознаграждение за similitudo Dei в то время как последнее является предпосылкой блаженства. Необходимо подчеркнуть, что отношение вознаграждения является одним из конечных отношений и имеет такой же метафизический ранг, как окончательность или причинность. Тот факт, что каждая – similitudo Dei и блаженство — называется конечной целью, явно раскрывает предельную значимость и ценность, которыми согласно Католической теологии обладает блаженство. Оно видится абсолютным завершением персонального существования, завершением, которое безусловно является незаслуженным Даром Божьим, завершением, превосходящим любую простую естественную окончательность, но также еще и завершением человека в соответствии со словами Св. Августина: «Fecisti nos ad te, Domine» (Ты создал нас для себя, Господи).

Было бы невозможно пропустить конечную вторичную цель. Пусть верно, что similitudo Dei, в силу подразумеваемого в нем прославления Бога, первично по отношению к блаженству; тем не менее, сознательно переживаемая общность с Богом в любви, данная в видении блаженства, в такой степени является завершением человека как субъекта, его сознательного, бодрствующего бытия с его новым измерением существования, что конечное завершение существования человека никогда не может быть дарована одним только similitudo Dei.

Если мы смогли увидеть, что в рамках философии мы можем ясно понять истину, согласно которой бытие носителем моральных ценностей в их наивысшей форме никак нельзя считать простыми средствами, то мы должны теперь утверждать, что окончательное значение самого тесного субъективного контакта с ценностями, которое находит свое выражение в теологической формулировке блаженства как конечной вторичной цели, тоже может быть ясно осмыслено нашим разумом. Но разумеется, природа видения блаженства, наряду с тем фактом, что такая общность с Богом дарована нам, недоступна нашему разуму без помощи извне. Мы знаем эту природу и этот факт только благодаря Откровению. Но то, что такая общность была бы конечным субъективным завершением и имеет характер конечной вторичной цели, может быть осмыслено нашим разумом. Мы можем ясно видеть, что по аналогии с наитеснейшим субъективным контактом с высшими благами на земле, общность с Богом в любви, абсолютное благо, было бы абсолютным завершением персонального существования человека и источником блаженства. Даже если мы абстрагируемся от Откровения, говорящего, что такое вознаграждение даровано нам Богом в качестве незаслуженного дара тем, кто соблюдает Его Заповеди, и даже если мы абстрагируемся от веры, мы все-таки можем понять нашим разумом, что в таком случае была бы реализована предельная ценность.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.