Разработка вопроса о союзе рабочего класса и крестьянства

Разработка вопроса о союзе рабочего класса и крестьянства

К 90-м годам XIX века вопрос об отношении к крестьянству приобрел для социалистов особую актуальность. Перед социал-демократическими партиями встала задача выработки не только аграрной программы, но и тактики по отношению к крестьянству как наиболее естественному союзнику рабочего класса в революционной борьбе.

Активное участие в этом принял Энгельс. В частности, это выразилось в его критике проекта Эрфуртской программы (1891), где говорилось, что «освобождение рабочего класса может быть только делом самого рабочего класса, ибо все остальные классы и партии стоят на почве капитализма и, несмотря на столкновения их интересов между собой, имеют своей общей целью сохранение и укрепление основ современного общества»[1598]. В связи с этим Энгельс писал, что рабочий класс «не может доверить дело своего освобождения ни капиталистам и крупным землевладельцам, своим противникам и эксплуататорам, ни мелким буржуа и мелким крестьянам, которые сами задавлены конкуренцией крупных эксплуататоров и поставлены перед единственным выбором: выступить либо на стороне последних, либо на стороне рабочих»[1599].

В решении этого программного вопроса Энгельс исходил из принципа дифференцированного подхода к крестьянству, выделяя в последнем крупных, средних и мелких крестьян. Такой подход позволял выработать правильную тактику пролетарских партий по отношению к крестьянству. Энгельс считал, что основным союзником пролетариата может быть только беднейшее крестьянство, которое в наибольшей степени заинтересовано в уничтожении эксплуататорского строя, а потому будет более последовательно выступать на стороне рабочего класса. В то же время он разъяснял, что политика привлечения крестьян на сторону рабочего класса не должна заслонять классового характера социалистической партии и тем более не должны приноситься в жертву этой политике ее основные принципы.

Такая опасность размывания классового характера партии при расширении ее влияния за пределы исключительно пролетарских слоев была вполне реальной. В связи с этим Энгельс писал: «Я решительно отрицаю, чтобы перед социалистической рабочей партией какой бы то ни было страны стояла задача принимать в свои ряды, помимо сельских пролетариев и мелких крестьян, еще и средних и крупных крестьян или даже арендаторов крупных имений, капиталистических скотоводов и других лиц, эксплуатирующих землю страны на капиталистический лад… В нашей партии могут состоять отдельные лица из любого общественного класса, но отнюдь не группы, представляющие интересы капиталистов, средней буржуазии или среднего крестьянства»[1600].

С противоположными взглядами выступил немецкий социал-демократ Г. Фольмар, который утверждал, что в условиях капитализма крестьянское хозяйство носит устойчивый характер, и доказывал возможность перехода всего крестьянства к социализму при сохранении частной собственности. Фольмар и его последователи, недооценивая расслоение крестьянства, явились, по сути дела, выразителями интересов крестьян, эксплуатирующих чужой труд. «Фольмар… намеревается, – писал Энгельс, – подкупить крестьян вообще, причем крестьянин, с которым он имеет дело в Верхней Баварии, не то, что прирейнский, задавленный долгами мелкий крестьянин, а средний и даже крупный крестьянин, эксплуатирующий батраков и батрачек и в крупных масштабах торгующий скотом и хлебом. А с этим без отказа от всех принципов согласиться невозможно»[1601].

В работах Энгельса проходит мысль о союзе рабочего класса и крестьянства. Так, в статье «Крестьянский вопрос во Франции и Германии» (1894) он писал, что для завоевания политической власти социал-демократия «должна сначала из города пойти в деревню, должна сделаться силой в деревне»[1602]. Особое внимание Энгельс уделил выяснению вопроса об отношении пролетариата к мелкому крестьянству. Развитие капитализма вело к гибели и упадку мелкого сельскохозяйственного производства, усиливало расслоение в крестьянской массе, и, таким образом, мелкий крестьянин становился наиболее многочисленным потенциальным союзником пролетариата. Энгельс отметил это обстоятельство, указывая, что «под мелким крестьянином мы понимаем… собственника или арендатора – в особенности собственника – кусочка земли, не больше того, что он может, по общему правилу, обработать при помощи своей собственной семьи, и не меньше того, что прокармливает его семью. Таким образом, этот мелкий крестьянин, как и мелкий ремесленник, есть рабочий, отличающийся от современного пролетария тем, что он еще владеет своими средствами труда…»[1603]. Исходя из этого определения, Энгельс делал вывод о том, что мелкий крестьянин – будущий пролетарий[1604]. Соответственно этому своему двойственному характеру, крестьянин, с одной стороны, восприимчив к социалистической пропаганде, но, с другой стороны, имея в собственности средства производства, опасается передачи земельной собственности во владение всего общества.

Обосновывая тактику борьбы социалистической партии за превращение трудового крестьянства в союзника рабочего класса, Энгельс писал: «Мы… стоим решительно на стороне мелкого крестьянина; мы предпримем все в пределах возможного, чтобы сделать его участь более сносной, чтобы облегчить ему переход к товариществу… Мы сделаем это не только потому, что рассматриваем живущего своим трудом мелкого крестьянина как возможное пополнение наших рядов, но и в непосредственных интересах партии. Чем больше число крестьян, которых мы избавим от действительного превращения в пролетариев и которых мы сможем привлечь на свою сторону еще как крестьян, тем скорее и легче совершится общественный переворот»[1605].

Касаясь отношения рабочего класса к средним и крупным крестьянам, Энгельс считал, что и эта часть крестьянства при определенных условиях может стать на сторону пролетариата, поскольку в условиях капиталистической системы они не выдерживают конкуренции и их хозяйства приходят в упадок и обречены на неминуемую гибель. «Если эти крестьяне поймут неизбежность гибели их нынешнего способа производства и сделают из этого необходимые выводы, то они придут к нам, и нашей обязанностью будет насколько возможно облегчить также и им переход к новому способу производства»[1606], – отмечал Энгельс.

Возрастание роли крестьянства в революционной борьбе, его значение как союзника пролетариата, было связано с обнаружившимися к 90-м годам XIX века изменениями в условиях классовой борьбы. Энгельс отмечал, что если раньше, например во время революции 1848 – 1849 годов во Франции, крестьянство выступало как реакционная политическая сила или же, вследствие изолированности деревенской жизни, было в политическом отношении абсолютно апатично, то в дальнейшем произошли важные изменения. Капитализм, развивавшийся в сельском хозяйстве, а также развернувшийся в последней трети XIX века аграрный кризис вели к упадку и гибели производства мелкого крестьянства. Соответственно ухудшение социально-экономического положения мелких крестьян создавало объективные возможности для ведения в их среде пропаганды социалистическими рабочими партиями. Эти новые условия потребовали, в свою очередь, от партий рабочего класса пересмотра их прежней политики в отношении крестьянства. В связи с этим Энгельс указывал, что коренное преобразование общества теперь не может быть совершено «сознательным меньшинством, стоящим во главе бессознательных масс»[1607] и что для выполнения этой цели партии необходимо вести настойчивую и упорную разъяснительную работу среди народных масс для привлечения их на свою сторону.

В этой обстановке успех в классовой борьбе пролетариата во многом зависел от позиции и действий крестьянства, от соединения борьбы рабочих и крестьян в единое революционное движение.