[Лекция 6], часы 11, 12 Суждение. Научная истина

[Лекция 6], часы 11, 12

Суждение. Научная истина

Суждение

1) Мы развили в предшествующие часы учение о смысле и понятии, чтобы ответить на вопрос: что? именно придает научной истине ее сверхвременную объективность.

Теперь мы видим один из элементов этой объективности: научная истина есть разновидность смысла. Смысл же сверхвременен, идеален, тождественен и объективен. Развив с надлежащей обстоятельностью идею смысла, мы можем теперь двинуться вперед быстрее. Ибо основные свойства смысла характеризуют не только понятие, но и суждение, и научную истину.

Вспомним: научная истина есть истинное суждение; истинное суждение есть суждение; суждение есть мысль в ее объективном значении. Остановимся теперь на суждении.

2) Какой бы характер ни имело суждение – утвердительный, или отрицательный, или еще какой-нибудь, – оно всегда может пониматься двояко: это есть или психический акт, или связь понятий.

а) Всякое суждение может рассматриваться как психический процесс, как душевное деяние мыслительно познавательного характера. Изучение его есть в таком случае дело психолога. Психолог опишет, как проходит процесс апперцепции, т. е. восприятия; как воспринятое анализируется или разлагается; как возникают различные элементы, оторванные друг от друга мыслью; как они получают значение субъекта и предмета и как они вновь соединяются воедино.

Психолог исследует при этом влияние волевых и эмоциональных моментов на этот процесс суждений, поднимет спор о преобладании синтетической функции над аналитической (Вундт) и т. д.

В этом понимании⁶⁰ суждение есть вид душевной жизни; это есть процесс во времени – возникающий, протекающий, совершенствующийся, имеющий конец и стоящий в реальном эмпирическом взаимодействии с другими переживаниями.

b) Нечто совсем другое есть суждение как связь понятий. Мы видели, что изучение смыслов или понятий обнаруживает, что между ними есть своеобразный порядок устойчивых отношений: они имеют более или менее общего в своем смысловом содержании; они подчиняются друг другу или соподчиняются третьему; одно входит в содержание другого; или одно входит в объем другого и т. д.

Это-то отношение между понятиями, имеющее характер устойчивой связи, может быть выражено в словах и представляет из себя тогда суждение.

Для того чтобы упростить себе задачу, мы можем принять, что связь понятий непременно должна быть выражена в словах и что эта связь всегда выражается в частичном совпадении понятий.

Итак, суждение или – как мы будем называть его «логический тезис» или просто «тезис» – тезис всегда имеет форму грамматического предложения. Например, «снег лежит»; «правоспособность начинается с момента рождения». Эта словесная оболочка необходима и неизбежна; но суть дела, конечно, не в ней. Она есть лишь знак, знаменующий о связи понятий. Слово подобно огоньку, блуждающему над кладом: здесь зарыто смысловое сокровище.

Грамматическое предложение ученый всегда может рассматривать как оферту⁶¹ поставки смысла, и притом именно смысловой связи.

Далее: связь эта может всегда рассматриваться как частичное совпадение понятий. Полное совпадение дало бы тождество, и суждение превратилось бы в тождесловие. Полное отсутствие совпадения сделало бы невозможным связь между понятиями (отвлекаемся условно от отрицательных суждений, образующих самостоятельную проблему).

Это частичное совпадение выражается условным словечком «есть» – А есть В. Это «есть» не имеет онтологического значения; не выражает никакой реальной связи⁶².

3) Тезис имеет все свойства смысла, ибо он сам есть не что иное, как смысл. Тезис сверхвременен, сверхпсихичен, идеален, объективен, сам себе тождественен, безо?бразен. Тезис не возникает, не начинается и не кончается. Он не есть ни мыслительное состояние, ни переживание. Он не реален; он не «есть». Он логически «значит», имеет мысленное значение.

Он не обусловлен в своем логическом содержании чьим-нибудь субъективным мышлением. Смысл тезиса: S? = 2d; или тезиса: угол падания равен углу отражения; или тезиса: узуфрукт есть право пользоваться плодами чужой вещи – не поколеблется и не изменится ни на йоту, если мировая катастрофа уничтожит всех людей. Некому будет мыслить этот тезис, но смысл его индифферентен по отношению к тому – сколько человек его мыслит и мыслит ли его вообще кто-нибудь. То обстоятельство, что нам очень трудно представить себе мыслимое содержание без мыслящего сознания, не имеет значения. Нам очень трудно представить себе ритм без звука определенной высоты; однако же это не мешает нам рассматривать законы чистого ритма, не заботясь о звуках, в коих он исполняется.

Наконец, тезис неизменен и тождественен; он таков, каков он есть в своем составе; А есть В. А + 1 есть В есть уже вполне другой тезис.

Тезис безо?бразен и вполне нечувственен и невещественен. Субъектом и предикатом тезиса не могут быть ни вещи, ни переживания. Но только понятия и смыслы.

Примеры: «мышь есть маленькое серое животное», «контроль бывает предварительный и последующий», «Российское государство есть монархия».

Сверхвременность и сверхпсихичность смысла находят себе особое выражение в фиксации закона противоречия: два противоположных тезиса не могут быть вместе истинны.

Самое противоречие возможно только в ряду смыслов, ибо сущность его в неизменности, неподвижности, статичности, тождественности понятий, связанных в тезисе. Если субъект не смысл, не понятие, то он временен, изменчив; он не смысл, а вещь или переживание. А вещь и переживание могут в разное время или в разных местах обладать противоположными свойствами.

Пример: государство есть союз суверенный, государство есть союз несуверенный. Если государство и суверенитет суть смыслы, то утверждающий оба тезиса мыслит нелепость. Но если под государством разумеется любое временное явление государства, то закон противоречия неприменим: Франция есть государство суверенное, а Вюртемберг и Баден – несуверенные.

Еще: мышь есть животное четвероногое, мышь есть животное не четвероногое (отрубили).

4) тезис имеет свой устойчивый, объективный и идеальный смысл независимо от того, истинен он или неистинен.

Тезис явно неверный не лишен такового смысла: например, «в России бо?льшая часть населения грамотна». «Гражданский истец не допускается в уголовное судоговорение в качестве стороны».

Самое опровержение тезиса есть признание за ним устойчивого, объективного смысла. Спор бесплоден, как только выясняется, что противник выставил не тезис, а ряд тезисов, за которыми он по очереди и скрывается со всем своим мысленным убожеством. Отсюда прием спора: выслушав противника, повторить в словах его тезис, чтобы фиксировать его смысл как верно воспринятый.

Итак, истинный тезис имеет свой объективный смысл; неистинный, сомнительный, недоказанный – свой объективный смысл.

Тезис есть только кандидат в истинные тезисы; это есть возможность истины и ложности.

Только смысл: понятие и тезис могут быть истинными и неистинными. Вещь не может быть ложной. Нелепо: этот карандаш неистинен, эта книга истинна. Душевное состояние тоже не может быть истинным: «истинное удовольствие» есть злоупотребление термином «истинность». «Ложное убеждение» – не убежденность ложна, а смысл, в коем я убежден.

Не всюду истина, где смысл; но – где смысл, там может быть истина. Также точно: не всюду красота, где созерцаемый образ; но где его нет, там невозможна красота. Истинный тезис подобен избраннику, пророку среди тезисов; они же, как люди, суть возможные избранники.

Как Дух не почиет на камне и на звере, так истина не почиет на вещи и на переживании.

5) Мы стоим теперь перед вторым, и последним, основанием объективности научного знания.

Научное знание объективно, во-первых, потому, что оно есть смысл; во-вторых, потому, что оно есть истинный смысл. Истинное понятие; истинный тезис.

Мы видели, что есть понятие и что есть тезис. Что есть истина?

Тяжкий вопрос, перед которым распинается веками человеческая мысль. Не мне и не в этих лекциях притязать на его решение. Но кое-что существенное и важное мы можем установить и здесь, отодвинув остальное предварительно-допускаемым определением.

Прежде всего: говоря об истине, мы имеем в виду чисто теоретическую, чисто познавательную истину. Это ясно уже из того, что истина есть смысл. Следовательно, истина не есть ни религиозная, ни метафизическая, ни какая иная. Ни в эстетике, ни в этике нельзя говорить об истине, не расширяя смысл последней неправильным образом.

Истина есть истинный смысл. Следовательно, ей с самого начала принадлежат все свойства смысла.

Истина сверхвременна и сверхпсихична – смысловою сверхвременностью и сверхпсихичностью; она также идеальна, объективна, сама себе тождественна, всеобща, абстрактна, безо?бразна – смысловою идеальностью, объективностью, тождественностью и т. д.

Истина есть истинное понятие или истинный тезис.

Далее: научная истина не есть элементарное однотонное единство, но систематически-многообразное единство.

Прочтено 30 окт. 1912 г.