§ 4. Базис логических принципов в природе вещей

§ 4. Базис логических принципов в природе вещей

Обратимся теперь к первой формулировке трех так называемых законов мышления. Данная формулировка является очевидной копией пропозициональной формулировки (т. е. формулировки в терминах суждений). В ней, пожалуй, еще в более ясной форме выражается то, что предметная область данных законов представлена определенными общими, или родовыми, особенностями всех вещей. То же самое может быть сказано относительно всех принципов логики. С данной точки зрения логику можно рассматривать как науку о наиболее общих, наиболее проникающих свойствах всего, что существует, равно как и всего, что может существовать. Из всего, что уже было сказано, читатель сможет увидеть, что в принципе тождества (если нечто является А, то оно является А) не отрицается возможность изменения и не утверждается того, что если кочерга горяча, то она останется такой навсегда. В этом принципе вообще не утверждается, что нечто, чем бы оно ни было, в каком-то определенном контексте или случае обладает какой-то определенной характеристикой. Если кочерга горяча здесь и сейчас, то она горяча и в этом своем аспекте не является какой-либо другой. Если монета обладает круглой формой в данное время и с этого угла зрения, то тогда ее форма не может также быть и некруглой, и если некоторому числу можно осмысленно приписать четность или нечетность, то оно должно быть либо четным, либо нечетным.

Осознание того, что логические принципы выражают наиболее общую природу вещей, впервые в ясной форме пришло Аристотелю. В то же время он усмотрел то, что, поскольку общая природа вещей является основой для правильности и неправильности мышления, эта же общая природа также выражена и в законах логики или умозаключении. Таким образом, согласно Аристотелю, логика изучает природу всего, что существует; «она изучает сущее как сущее». Логика отличается от всех прочих наук. Другие дисциплины исследуют свойства, отделяющие одну предметную область от другой, тогда как логика изучает истины, относящиеся ко всему, что существует, а не только к какой-нибудь отдельной подобласти вещей, отличных от всего остального. Как следствие, логические принципы должны быть формальными, т. е. они должны представлять общие особенности всех предметных областей. Их нельзя использовать для отделения одной предметной области от другой. Вместо того чтобы рассматривать абстрактный характер логики в качестве изъяна, нам следует к нему относиться как к достоинству, поскольку для того чтобы обоснованно рассуждать о любой предметной области, нам нужно только знание самых общих ее свойств (тех, которые она разделяет со всеми остальными областями). Нам не следует перегружать наше мышление бесполезным интеллектуальным багажом для того, чтобы разумно мыслить. Как принципы бытия, принципы логики применимы повсеместно. Как принципы умозаключения, принципы логики должны приниматься всеми, чтобы не свести на нет всякое мышление. Следовательно, логические принципы не являются независимыми от вопросов истины. Когда мы из посылок правильно выводим заключение, мы неявно признаем истинность суждения о том, что посылки имплицируют заключение. А это суждение, в свою очередь, связано с общей природой вещей. (Заметим, что данный взгляд на природу логики не разделяется всеми мыслителями.)

При этом важно ясно понимать смысл, в котором логические принципы являются принципами бытия. Как уже отмечалось выше, иногда предполагалось, что логические принципы «лучше известны» и «более достоверны», чем любые другие принципы. Как бы то ни было, все это не является значимым фактом относительно самих логических принципов. Логические принципы присутствуют в каждом доказательстве, и в этом смысле каждое доказательство опирается от них, независимо ни от того, знаем ли мы их в явной форме или нет, ни от того, верим ли мы в них или нет. Мы уже показали, что вовсе не обязательно, чтобы фундаментальные допущения системы были более известными, чем теоремы. То, что мы вообще знаем логические принципы, не является следствием или условием их способности выражать свойства, присущие всему, что существует.

Иногда предполагается, что мы можем доказать необходимость логических принципов, показав, что они присутствуют в любом критическом исследовании. Это также является ошибкой. Логические принципы во всей их общности нельзя доказать, поскольку каждое подобное доказательство должно принимать их всех вместе или по отдельности в качестве своих допущений. То, что требуется для каждого доказательства, само по себе не может быть доказано. Тем не менее, логические принципы подтверждаются и проявляются в каждом проводимом нами умозаключении, в каждом исследовании, которое мы приводим к успешному завершению. Они обнаруживаются в любом осуществляемом нами анализе. Они являются неизбежными, поскольку любая попытка пренебречь ими сводит наше мышление и слова к путанице и бессвязности.

Также существовало предположение о том, что логические принципы, как первые принципы в том смысле, что их присутствие подтверждается во всех предметных областях, предшествуют в своем существовании всему и обусловливают существование всех остальных вещей. Нет сомнения в том, что любое значимое суждение, если оно истинно, ограничивает предметную область и не позволяет чему-то другому быть истинным. Логические принципы обусловливают существование в этом и только в этом смысле. Ошибочно считать, что логические принципы предшествуют всему в своем существовании в том смысле, что они существовали первыми во времени. По этому вопросу сам Аристотель сказал все, что требуется сказать: «Если имеется человек, то верна речь о том, что он человек, и это обратимо: если верна речь о том, что есть человек, то человек есть. Но верная речь ни в коем случае не есть причина бытия вещи, однако вещь, по-видимому, есть некоторым образом причина истинности речи: ведь в зависимости от того, существует ли вещь или нет, речь о ней называется истинной или ложной» [54] . Предшествование логики заключается исключительно в том, что она выражает то, что является самым общим из всего возможного.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.