Вы не можете стать живыми для желаний, если осуждаете или сравниваете их.

   Вы не можете стать живыми для желаний, если осуждаете или сравниваете их.

   Итак, понимать желания необходимо. Вы должны «понять желание», а не «жить без желания». Если вы убиваете желание, то парализуете себя. Когда вы смотрите на закат перед собой, сам взгляд является восхищением, если работают все ваши чувства. Восхищение – это такое же желание. И если вы не можете видеть закат и восхищаться им, вы – не чувствительны. Если вы не можете смотреть на богатого человека в хорошем автомобиле не восхищаясь ими – не потому, что хотите этого, а потому, что восхищаетесь, глядя на человека в хорошем автомобиле; или, если не можете видеть бедного, невымытого, грязного, необразованного человека в отчаянии и чувствовать огромную жалость, привязанность, любовь, вы также не чувствительны. Как вы сможете тогда найти реальность, если не имеете чувствительность и восприимчивость?

   Так что вы должны понять желание. И чтобы понимать каждое побуждение желания, вы должны иметь пространство и не пробовать заполнить его своими собственными мыслями или воспоминаниями, как достигнуть или как уничтожить это желание. А затем из того понимания возникает любовь. У большинства из нас нет любви, мы не знаем, что она означает. Мы знаем удовольствие, мы знаем боль. Мы знаем несогласованность об удовольствии и, вероятно, непрерывную боль. И мы также знаем удовольствие от секса, удовольствие от достижения известности, положения, престижа, удовольствие наличия огромного контроля над собственным телом, которым обладают отшельники, – мы знаем все это. Мы подолгу говорим о любви, но мы не знаем, что она означает, потому что мы не поняли желания, которое является началом любви.

   Без любви нет никакой морали – есть соответствие модели, социальной или так называемой религиозной. Без любви нет никакого достоинства. Любовь – это что-то спонтанное, реальное, живое. А достоинство – не то, что вы порождаете постоянной практикой. А что-то непосредственное, схожее с любовью. Достоинство не является памятью, согласно которой вы функционируете как добродетельный человек. Если вы не обладаете любовью, вы не добродетельны. Вы можете посещать храм, вести самую показательную семейную жизнь, иметь социальную этику, но не станете добродетельным, потому что ваше сердце бесплодное, пустое, унылое и глупое, потому что вы не поняли желание. Из-за этого жизнь становится бесконечным полем битвы, а концы усилий всегда находятся в смерти. Усилие всегда заканчивается смертью, потому что это – все, что вы знаете.

   Человек, который понял бы желание, должен понимать, должен слушать каждое побуждение мышления и сердца к каждому настроению, к каждому изменению мысли и чувства, должен наблюдать за всем этим. Он должен стать чувствительным, живя ради этого. Вы не сможете стать живыми для желаний, если осуждаете или сравниваете их. Вы должны беспокоиться о желании, потому что оно даст вам огромное понимание. И из того понимания возникнет чувствительность. Тогда вы станете чувствительным не только физически к красоте – к грязи, к звездам, к улыбающемуся лицу или к слезам – а также и к бормотанию, шепоту, которые находятся в ваших умах, сокрытых надеждах и опасениях.

   А из этого слушания, наблюдения возникнет страсть, та страсть, которая является родственной любви. И только такое состояние может взаимодействовать. А состояние, которое может взаимодействовать, может знать также, когда не надо взаимодействовать. Поэтому из этой глубины понимания, наблюдение за мышлением становится эффективным, ясным, полным живучести, энергии. И только такое мышление может развиваться дальше.

    Мадрас, 4-я Публичная беседа,

    22 января 1964. Собрание сочинений,

    издание XIV, стр. 99–100

    Собеседник: Каждый видит глупость желания и освобождается от него, но, затем, оно происходит снова.

    Кришнамурти: Я никогда не говорил, что свободное мышление не имеет никакого желания. В конце концов, что не так с желанием? Проблема возникает, когда оно создает конфликт, когда я хочу тот прекрасный автомобиль, который не могу иметь. Но видеть автомобиль – красоту его линий, цвета, скорости – что тут неправильного? Будет ли желание обладать часами, на которые смотришь, неправильным? Желание станет только срочным, навязчивым, если я захочу обладать этой вещью. Мы видим, чтобы быть рабом чего-либо – табака, выпивки, специфического мышления, – необходимо желать, и это усилие освободиться от модели также подразумевает желание. И мы говорим, что должны войти в состояние, где нет никакого желания. Посмотрите, как мы формируем жизнь своей мелочностью! И поэтому наша жизнь становится посредственным делом, полным неизвестных опасений и темных углов. Но, если мы поймем все, о чем говорили, рассматривая это фактически, тогда, я думаю, желание будет иметь весьма различное значение.

    Саанен, 4-я Публичная беседа,

    1 августа 1961. Собрание сочинений,

Данный текст является ознакомительным фрагментом.