Как мы можем быть и мертвыми, и живыми

Как мы можем быть и мертвыми, и живыми

В этой истории есть и вневременность, и время. Ункулункулу, создатель истории и символ процессуального ума, сначала возникает из тьмы как большое семя. Падая в почву, творец появляется как тростник, цветок, человекоподобная форма, которая отрывает другие такие формы от тростников, тем самым создавая мир людей, растений, животных, гор и всего остального. Это напоминает мне о вневременности квантовой теории и о времени и пространстве теории относительности. Что-то, присущее нам, органически вырастает из тьмы и, на другом уровне, входит во время и спешку жизни. Некоторые боятся, что их время скоро закончится, но затем в сновидениях и незадолго до смерти есть медлительный вечно меняющийся хамелеон, заверяющий нас – «Нет, смерть не приближается, вы никогда не умрете» – и мы снова оказываемся в мире безвременья.

Одна наша половина живет во вневременном мире сущности, «тьме» глубоко в ночи, в форме семени до того, как во вневременной сфере что-либо происходит; другая половина живет во времени и пространстве общепринятой реальности. В каком-то смысле мы подобны квантовому коту Шредингера: мы и мертвы и живы одновременно! (См. Главу 3) Знали ли друг друга Шредингер и Ункулункулу? Шредингер был немцем, не зулу! И физика, и мифология зулу видят нас как вневременных и связанных временем, как тьму и как людей, которые знают, что смерть близка.