Глава 9 Атомисты

Глава 9

Атомисты

Основателем атомистической школы был Левкипп из Милета. Существует мнение, что философа по имени Левкипп на самом деле не было¹, однако Аристотель и Теофраст называют именно его основателем атомизма, а у нас нет никакого основания предполагать, что они ошибались. Даты его жизни установить невозможно, но Теофраст заявляет, что Левкипп относился к школе Парменида, а у Диогена в его книге «Жизнь Левкиппа» мы читаем, что он был учеником Зенона. Похоже, что работа «Великий Диакосмос», впоследствии включенная в труды Демокрита из Абдеры, в действительности принадлежит перу Левкиппа, и Бернет, вне всякого сомнения, совершенно прав, когда, сравнивая части этого трактата, приписываемые Демокриту, с частями, приписываемыми Гиппокриту, отмечает, что различить авторов этих частей совершенно невозможно. Скорее всего, этот трактат – плод коллективного труда всей школы атомистов, и мы, по–видимому, никогда не сможем определить, кто был автором той или иной его части.

Поэтому при рассмотрении атомистической философии мы не можем сказать точно, какая идея принадлежит Левкиппу, а какая – Демокриту. Но поскольку Демокрит жил значительно позже и не может быть хронологически отнесен к досократикам, мы рассмотрим его доктрину чувственного восприятия, на основе которой он пытался ответить Протагору, и его теорию человеческого поведения в отдельной главе. Правда, некоторые историки философии рассматривают взгляды Демокрита по этим вопросам, описывая атомистическую школу досократовой философии, но, учитывая несомненно более поздние даты жизни Демокрита, предпочтительнее придерживаться по этому вопросу точки зрения Бернета.

Атомистическая философия по своей сути является логическим продолжением философии Эмпедокла. Последний попытался примирить принцип Парменида, заключавшийся в отрицании перехода бытия в не–бытие и наоборот, с очевидным фактом изменений, утверждая, что мир состоит из четырех элементов, которые, смешиваясь в различных пропорциях, образуют объекты видимого мира. Однако он не разработал свою теорию частиц и не довел принцип количественного объяснения качественных различий до его логического конца. Философия Эмпедокла представляла собой переходный этап, проложивший путь тем системам, которые объясняли все качественные различия механическим смешением материальных частиц в различных пропорциях. Кроме того, силы Эмпедокла – Любовь и Борьба – представляли собой метафоры, совершенно непригодные для создания настоящей механистической картины мира. Последнее ее звено, позволившее представить себе механизм функционирования Вселенной, было найдено атомистами.

По Левкиппу и Демокриту, существует бесконечное число неделимых единиц, называемых атомами. Мы их не видим, поскольку они слишком малы, чтобы быть восприняты чувствами. Атомы различны по размеру и по форме и не имеют никаких качеств, за исключением цельности и непроницаемости. Бесконечные по числу, они перемещаются в пустоте. (В том пространстве, реальность которого отрицал Парменид, пифагорейцы допускали существование пустоты, которая позволяла их единицам держаться на расстоянии друг от друга, но они отождествляли ее с атмосферным воздухом, который Эмпедокл считал телесным. Как ни странно, Левкипп утверждал, что пространство и его существование нереально, подразумевая под нереальностью бестелесность пространства. Эта позиция выражена словами: «то, чего нет» столь же реально, как и то, «что есть». Таким образом, пространство или пустота бестелесна, но она так же реальна, как и тело.)

Позже эпикурейцы, возможно под влиянием идеи Аристотеля об абсолютном весе и легкости, утверждали, что атомы в пустоте падают вниз под действием силы тяжести. (Аристотель говорит, что ни один из его предшественников не использовал этого понятия.) Этий с жаром утверждает, что, хотя Демокрит приписывал атомам размер и форму, он ничего не говорил об их весе; вес добавил Эпикур, чтобы объяснить движение атомов. Цицерон говорит о том же и также заявляет, что, по Демокриту, в пустоте нет ни верха, ни низа, ни середины. Если Демокрит действительно утверждал это, он был прав, поскольку нет абсолютного верха или низа; но как в таком случае он объясняет движение атомов? В труде «De Anima» («О душе») Аристотель утверждает, что Демокрит сравнивал движение атомов души с движением солнечных зайчиков, которые мечутся туда и сюда даже в безветренную погоду. Вполне возможно, что Демокрит именно так и представлял себе изначальное движение атомов.

Однако, как бы изначально ни двигались атомы в пустоте, в определенный момент между ними произошло столкновение, и атомы неровной формы сцепились друг с другом, образовав группы. Таким образом возник вихрь (по Анаксагору), и начал создаваться наш мир. Анаксагор утверждал, что крупные тела будут относиться на периферию, Левкипп же заявлял обратное, ошибочно полагая, что в воздушном вихре или в водовороте более крупные тела притягиваются к центру. Еще один эффект движения в пустоте состоит в том, что атомы, схожие по размеру и по форме, объединяются, точно так же как сито отбирает зерна проса, пшеницы и ячменя или волны моря откладывают длинные камни рядом с длинными, а круглые рядом с круглыми. Так формируются четыре элемента – огонь, воздух, земля и вода. Таким образом, из столкновений бесконечного числа атомов в пустоте возникает неисчислимое множество миров.

И сразу же бросается в глаза, что атомисты не упоминают в своей философии ни силы Эмпедокла – Любовь и Борьбу, – ни Нус Анаксагора. Левкипп, очевидно, не считал нужным искать движущую силу Вселенной. В самом начале атомы существовали в пустоте, и больше ничего не было: из этого начала возник привычный нам мир, а для начального толчка не нужна никакая внешняя энергия или движущая Сила. По всей видимости, ранние космологи не думали, что движение нуждается в каком–либо объяснении, и в атомистической философии вечное движение атомов рассматривается как нечто само собой разумеющееся. Левкипп говорит, что все происходит по закону и по велению рока, и с первого взгляда может показаться, что это не соответствует его доктрине необъяснимого начального движения и столкновения атомов. Последнее, однако, происходит с необходимостью из–за различной конфигурации атомов и их беспорядочного движения, тогда как первое, как само собой разумеющееся, не требует дальнейшего объяснения. Для нас может показаться странным, что атомисты отвергли принцип случайности и положили в основу всего вечное движение, причину которого они не указали, – Аристотель обвинял их в неспособности объяснить источник и характер этого движения. Однако не следует думать, будто Левкипп считал, что движение атомов возникло по воле случая: для него вечное движение не требовало никакого объяснения. По нашему мнению, такая позиция только сбивает с толку и никак не может быть признана удовлетворительной. Однако интересно отметить, что сам Левкипп был вполне удовлетворен своей теорией и не собирался искать этот «неподвижный Перводвигатель».

Следует отметить, что атомы Левкиппа и Демокрита аналогичны пифагорейским монадам, наделенным свойствами парменидовского бытия, ибо каждый атом представляет собой Единое Парменида. А поскольку элементы возникают из различных сочетаний и положений атомов, их можно уподобить пифагорейским «числам», если рассматривать последние с геометрической точки зрения. Тогда становится ясным изречение Аристотеля: «Фактически Левкипп и Демокрит тоже свели все вещи к числам и вывели их из чисел»².

В своей подробной схеме мира Левкипп сделал определенный шаг назад, отказавшись от идеи Пифагора о том, что Земля имеет форму шара, и вернулся, подобно Анаксагору, к идее Анаксимена, что она напоминает диск, парящий в воздухе.

Но хотя атомистическая космология не предложила ничего нового, Левкипп и Демокрит достойны внимания уже за то, что они довели идеи своих предшественников до логического конца, предложив чисто механистическое объяснение реальности. Попытка объяснить строение мира в терминах механистического материализма, как мы знаем, была вновь предпринята уже в наше время, под влиянием физической науки, однако блестящая гипотеза Левкиппа и Демокрита ни в коем случае не была последним словом в греческой философии. Более поздние греческие философы увидят, что богатство мира во всех его сферах не может быть сведено только к механической игре атомов.