Тема 31 НАСИЛИЕ ВО БЛАГО?
Тема 31
НАСИЛИЕ ВО БЛАГО?
Понятие насилия, как и само это слово в живом языке, имеет явно негативный эмоционально-нравственный оттенок. В подавляющем большинстве философских и религиозных моральных учений насилие считается злом. Категорический запрет на него «Не убий!» обозначает границу, отделяющую нравственность от безнравственности. Вместе с тем общественное сознание, в том числе и этика, допускают ситуации нравственно оправданного насилия.
Речь идет не о том, чтобы вообще насилие считать чем-то хорошим, и не о том даже, чтобы интерпретировать его в качестве нравственно нейтрального явления, которое в зависимости от обстоятельств может быть использовано как во зло, так и во благо. Речь идет о возможности нравственного оправдания насилия в виде исключения и в рамках общего принципиально негативного нравственного отношения к нему.
В качестве типичных примеров такой постановки вопроса можно сослаться на И.А. Ильина и Л.Д. Троцкого. И.А. Ильин написал развернутый трактат против толстовского непротивленчества с программным названием «О сопротивлении злу силою». В нем он разводит понятия насилия и физического принуждения: первое решительно отвергается, второе допускается, хотя и в виде крайне редкого случая. Ильин даже считает, что нравственно оправданное физическое принуждение нельзя назвать насилием и предлагает для него новый термин — понуждение, или пресечение. Его допустимость он оговаривает совокупностью таких условий (надо, чтобы речь шла о подлинном зле, чтобы оно было верно воспринято, чтобы не было других средств сопротивления, чтобы тот, кто принимает решение, вдохновлялся подлинной любовью и находился в волевом отношении к миру)[215], которые представляются маловероятными — их никогда нельзя практически удостоверить и всегда можно теоретически оспорить. Л.Д. Троцкий в работе «Их мораль и наша» пытается доказать, что без насилия нельзя противостоять самому насилию. Общество будущего он рисует без социальных противоречий, «без лжи и насилия». Однако «проложить к нему мост нельзя иначе, как революционными, т. е. насильственными средствами»[216]. Для Троцкого насилие оправдано как революционное насилие пролетариата.
Проблема отношения к насилию является предметом общественных дискуссий и в этом смысле остается открытой для противоположных суждений в той части, в какой речь идет о возможности нравственно оправданных исключений из него.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.