Религиозные утверждения в аудитории

Религиозные утверждения в аудитории

Когда в научной среде кто-то притворяется, будто знает то, чего не знает, его поднимают на смех.

Мэтт Торнтон, общественный деятель

Все студенты вашего вводного курса по философии прилежно учились до экзамена в середине семестра.^П17 После всех экзаменов вы объявляете студентам, что теперь будете оценивать их знания по говорящей доске для спиритических сенсов: вы будете класть руки на дощечку, а духи подскажут вам оценку.

Какая реакция будет у студентов? Злость? Недоумение? Потрясение?

Конечно, пара групп сочтут эту идею отличной: студенты со слабыми знаниями будут надеяться, что кубик выкинет проходной балл, и небольшая группа людей, которые искренне верят, что доска «уиджа» – это надежный механизм для определения честных оценок. Все остальные будут ошарашены и не преминут об этом заявить.

Эта ситуация напоминает ту, в которой находятся сами профессора, когда критикуют ход мыслей студентов, но только современная академическая среда не позволяет этого сделать. Благодаря этой среде они до смерти боятся усомниться в конкретном ненадежном процессе мышления – не в любом процессе. Религиозные верования занимают уникальное завидное место, защищенное культурным, социальным и интеллектуальным щитом непроницаемости.

В гуманитарных науках (социологии, философии, антропологии и т.д.), если студент утверждает, что верит в высказывание, поскольку оно соответствует его религиозной традиции, оно – и процесс мышления, который к нему привел, – рассматривается как оправданное утверждение о знании, базирующееся на неуязвимой логике. Считается само собой разумеющимся, что религиозные утверждения имеют иммунитет против критики и дальнейших расспросов.

Это интеллектуальное «окоченение» характерно не для всех дисциплин. Опять же, в гуманитарных науках вопросы о механизме формирования убеждений у студента подлежат табу, но в точных (математике, химии, биологии и т.д.) сомнения в утверждениях и мыслительных процессах – неотъемлемая часть учебного процесса, необходимая, чтобы научить студентов мыслить эффективно.

Чтобы продемонстрировать, как выглядело бы использование веры в качестве оправдания в точных науках, давайте рассмотрим гипотетическую дискуссию между преподавателем биологии и студентом:

Профессор: [Х] случается, когда вирус гриппа заражает клетку.

Студент: Нет, это не моя теория.

Профессор: Какая же ваша теория?

Студент: [Y] случается.

Профессор: Почему вы так думаете?

Студент: Я верю в то, что моя теория правильная.

Всего одно слово «вера» – и рациональной дискуссии приходит конец.

В гуманитарных науках преподаватели притворяются, что рациональный диалог не был прерван. Апелляция к вере в качестве обоснования для умозаключений рассматривается как охраняемая и даже привилегированная практика. Базовая позиция – уважение чувств верующего и социальная легитимность.

С этим пора покончить. Коррекция процессов мышления у студентов и отсутствие поддержки религиозных ответов должны стать академической, культурной и педагогической нормой во всех академических дисциплинах.

Вера – это попытка познать мир, которая снижает вероятность нахождения истины или, выражаясь философическим языком, использование веры не приводит к обоснованному убеждению. Почему мы это знаем ? Потому, например, что различные религии делают противоречащие друг другу заявления, и они не могут быть все верны, однако они все могут быть ошибочными.

К сожалению, и в академической среде, и вне ее вера не рассматривается как ложная эпистемология. Вера покоится на прочном фундаменте моральной системы, которая дает ей моральную действенность и культурную и социальную легитимность. Что особенно интересно – высокое моральное положение веры имеет место не только в умах верующих; в системе образования оно стало институционализованным таким образом, что другие, даже те, кто не использует веру в качестве эпистемологии, вынуждены соблюдать неприкосновенность основанного на вере мышления.

Если профессор корректирует религиозные утверждения студента, это считается невежливым, грубым, агрессивным, навязчивым и даже антидемократичным. Причем ожидается, что преподаватель поставит студенту на вид, если тот выскажет антиэгалитарные или принижающие другую национальность убеждения. (Это показывает, что в отношениях между преподавательским составом и студентами нет ничего такого принудительного или насильственного, что не давало бы преподавателям права избавлять студентов от определенных убеждений; скорее, здесь играют роль социальные, культурные и даже политические факторы, решающие, какие убеждения подлежат тщательной проверке. Это очевидные двойные стандарты.)

Преподаватели гуманитарных наук должны усвоить подход, который столь важен для точных наук: не поощрять обоснования, основанные на вере. Не принимать религиозные утверждения всерьез. Донести до говорящего, что вера – неприемлемый базис, чтобы на его основе сделать надежный вывод. Требовать у студентов доказательства, аргументы и причины их умозаключений, в случае их отсутствия говорить, что такие утверждения нельзя воспринимать серьезно, – и обратно в песочницу!

Точно так же как доска «уиджа» – ненадежный процесс выставления оценок, религиозные утверждения – неприемлемая основа для надежных умозаключений, и преподаватели должны стоять на этом.