XXVII

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

XXVII

«Могила, – знаете ли вы, что смысл ее победит целую цивилизацию?.. То есть, вот равнина, поле; ничего нет, никого нет… И этот горбик земли, под которым зарыт человек. И эти слова: „зарыт человек“, „человек умер“, своим потрясающим смыслом, своим великим смыслом, стенающим, – преодолевают всю планету и важнее „Иловайского с Атиллами“. Те все топтались. Но „человек умер“, и мы даже не знаем, кто: это до того ужасно, слезно, отчаянно, что вся цивилизация в уме точно перевертывается, и мы не хотим „Атиллы и Иловайского“, а только сесть на горбик (†) и выть на нем униженно собакой» (ib. 279).

Из горбика, где зарыт человек, выросла пирамида Хеопсова, а из «собачьего воя» – эта надгробная песнь времен Птолемеевых:

Зодчие зданий гранитных, творцы пирамид богами не сделались,

Гробы их запустели так же, как гробы нищих, всеми покинутых

на берегу пустынных вод…

Никто не вернется оттуда, не скажет нам, что за гробом

нас ждет;

Никто не утешит нас, доколе и мы не отыдем туда,

куда все отошли.

Радуйся же, смертный, дню своему, делай дело свое на

земле, пока не наступит день плача.

Его же не услышит Бог с сердцем небьющимся – и

не спасет.

Это и значит: «Египтяне тщетно служили богам».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.