Военная стая

Военная стая

Существенное различие между охотящейся и военной стаей состоит в двоякой позиции последней. Когда горящая местью группа стремится догнать и наказать одного-единственного человека, то здесь налицо структура типа охотящейся стаи Если же этот человек принадлежит к другой группе, которая не хочет его отдавать, то вскоре стая выступает против стаи. Враждебные группы не очень отличаются друг от друга. Это люди, мужчины, воины. В первоначальной форме ведения войны они так похожи, что их трудно различить. Нападают они одинаковым образом, вооружение у них почти одно и то же. С обеих сторон звучат дикие угрожающие крики. У них обеих одно и то же намерение. В противоположность этому позиция охотящейся стаи — односторонняя: животные, на которых она охотится, не пытаются окружить и преследовать человека. Они бегут, а если иногда и переходят к обороне, то лишь в момент перед самым убийством. Чаще всего они просто не в состоянии защититься от человека.

Для военной стаи характерно — и это главный ее признак — наличие второй стаи, которая планирует по отношению к первой то же самое, что первая по отношению к ней Эта раздвоенность неизбежна и граница между ними абсолютна, если речь идет о состоянии войны. Что они планируют друг против друга, становится ясно из сообщения о походе южноамериканского племени таулипанг против враждебного племени пишауко. Это дословная передача рассказа одного из воинов-таулипангов; в нем есть все, что нужно знать о военной стае. Рассказчик воодушевлен и полон впечатлении, он изображает события изнутри, со своей точки зрения в их наготе, столь же правдивой, сколь жуткой, и в своем роде неповторимой.

«Вначале была дружба между таулипангами и пишауко Потом они поспорили из-за женщин. Сначала пишауко убили нескольких таулипангов, напав на них в лесу. Потом они убили молодого таулипанга и одну женщину, потом еще трех таулипангов в лесу. Так пишауко хотели раз за разом уничтожить все племя таулипанг.

Тогда Маникуза, военный вождь таулипангов, собрал всех своих людей. У таулипангов было трое вождей: Маникуза, старший вождь, и двое младших вождей, один из которых был маленький, толстый, но очень храбрый, а другой был его брат. При этом был еще старый вождь, отец Маникузы. Среди его людей был также маленький, очень храбрый человек из соседнего племени арекуна. Маникуза велел приготовить перебродившую массу кашири, пять полных тыквенных сосудов. Затем он велел снарядить шесть каное. Пишауко жили в горах. Таулипанги взяли с собой двух женщин, которые должны были поджигать дома. Они поплыли по реке, не знаю, по какой. Они ничего не ели — ни перца, ни больших рыб, ни убитых животных, только маленьких рыб — до самого конца войны. Они взяли еще всякие краски и белую глину для раскрашивания.

Они приблизились к тому месту, где жили пишауко. Маникуза послал пятерых мужчин к дому пишауко, чтобы разведать, все ли они там. Все были там. Это был большой дом, окруженный частоколом. Разведчики вернулись и рассказали это вождю. Тогда старый вождь и трое вождей произнесли колдовство над перебродившей массой кашири. Они сделали то же самое над красками, и белой глиной, и над боевыми дубинками. У стариков были только луки и стрелы с железными наконечниками, никакого огнестрельного оружия. У других были ружья и дробь. Каждый имел при себе мешок дроби и шесть банок пороха. Все эти вещи тоже заколдовали. Потом они разукрасили себя белыми и красными полосами начиная со лба: красная полоса вверху и белая внизу, через все лицо. У себя на груди каждый нарисовал три полосы попеременно: сверху красная, снизу белая и то же самое на обоих предплечьях, чтобы воины могли узнать друг друга. И женщины разрисовали себя так же. Тогда Маникуза приказал развести водой массу кашири.

Разведчики сказали, что в домах очень много людей. Там был один очень большой дом и три маленьких в стороне от него. У пишауко было гораздо больше людей, чем у таулипангов. Таулипангов было всего пятнадцать и, кроме того, один арекуна. Они выпили кашири, каждый по полной кале-басе, чтобы стать храбрыми. После этого Маникуза сказал: «Этот вот стреляет первым! Пока он заряжает свое ружье, стреляет другой. И так один за другим!» Он разделил всех на три отделения, каждое по пять человек, и сказал им, где стать вокруг дома. Он сказал: «Ни одного выстрела не делайте без пользы! Если человек упал, пусть лежит, стреляйте по тому, кто стоит!»

Затем они пошли, одно отделение за другим, за ними — женщины с тыквенными бутылками с напитком. Подошли к границе саванны. Маникуза сказал: «Что нам теперь делать? У них очень много людей. Может, нам лучше повернуть назад и взять подкрепление?» Тогда арекуна сказал: «Нет! Вперед! Если я ворвусь в это множество, мне некого будет убить» (это означало: «Этих многих мало для моей дубинки, потому что я убиваю очень быстро»). Маникуза ответил: «Вперед! Вперед! Вперед!» Он отдал приказ. Они приблизились к дому. Была ночь. В доме был знахарь, изгонявший злых духов из больного. Знахарь сказал: «Идут какие-то люди», — и этим предупредил обитателей дома. Тогда хозяин дома, вождь пишауко, сказал: «Пусть идут! Я знаю, кто это! Это Маникуза! Но отсюда он уже не вернется!» Знахарь снова предупредил, сказав: «Они уже здесь!» Тогда вождь сказал: «Это Маникуза! Он не вернется! Здесь кончится его жизнь!»

Тогда Маникуза перерезал лианы, которыми скреплялся частокол. Обе женщины вбежали туда и подожгли дом, одна — у входа, другая — у выхода. В доме было очень много людей. Потом женщины выбежали обратно за ограду. Огонь охватил дом. Один старик стал карабкаться наверх, чтобы погасить огонь. Тут из дома вышли много людей и стали стрелять из ружей, но наугад, потому что ничего не видели, лишь для того, чтобы испугать врагов. Старый вождь таулипангов хотел поразить стрелой одного пишауко, но промахнулся. Пишауко спрятался в окопе. Когда старик накладывал вторую стрелу, пишауко застрелил его из ружья. Маникуза увидел, что его отец мертв. Все воины стали стрелять. Они окружили дом, и у пишауко не осталось возможности куда-нибудь бежать.

Тут бросился вперед воин-таулипанг по имени Эвама. За ним шел один из младших вождей, за ним — его брат, за ним — Маникуза, военный вождь, за ним — арекуна. Остальные стали снаружи, чтобы убивать пишауко, которые попытались бы сбежать. Эти пятеро ворвались в гущу врагов и стали сбивать их дубинками. Пишауко стреляли в них, но ни в кого не попали. Тут Маникуза убил вождя пишауко. Его брат и арекуна убивали быстро и убили многих. Спаслись только две девушки, которые и сейчас живут в верховьях реки и замужем за таулипангами. Остальные все были убиты. После этого они подожгли дом. Дети плакали. Тогда они бросили всех детей в огонь. Среди мертвецов был один пишауко, оставшийся в живых. Он намазал себя всего кровью и лег между мертвыми, чтобы враги поверили, что и он мертв, тогда таулипанги стали брать одного за другим мертвых пишауко и рассекать их пополам посередине ножом для рубки леса. Они нашли живого пишауко, схватили и убили его. Потом они взяли погибшего вождя пишауко, привязали его с поднятыми и раскинутыми руками к дереву и стреляли в него оставшимися пулями и стрелами, пока он не распался на куски Потом они взяли мертвую женщину. Маникуза раздвинул пальцами ее половой орган и сказал Эваме: «Погляди, тебе неплохо бы сюда засунуть …!»

Остальные пишауко, которые были в трех маленьких домах убежали и рассеялись в окружающих горах. Там они живут и сейчас, смертельные враги других племен и тайные убийцы, особенно ненавидящие таулипангов.

Своего погибшего старого вождя таулипанги похоронили на площади. Еще двое из них были легко ранены дробью в живот Затем с криками «хей-хей-хей-хей-хей! они повернули к дому. Дома они нашли заботливо приготовленные лежанки». «…Спор завязался из-за женщин. Несколько человек убиты. Но отмечена только гибель своих, убитых чужими. С этого момента царит непоколебимая вера в то, что целью врага является уничтожение всего племени таулипангов. Вождь хорошо знает всех, кого призвал, — их немного, всего 16 вместе с человеком из соседнего племени, и все знают, чего ждать друг от друга в бою. Соблюдается строгий пост, питаться можно только мелкой рыбешкой. Из перебродившей массы готовится крепкий напиток. Его пьют для храбрости перед битвой. Красками нарисовано нечто вроде военной формы, чтобы воины могли узнать друг друга». Все, что относится к снаряжению воина, в особенности оружие, подвергается колдовству. Таким образом оно приобретает волшебную силу.

Когда группа приблизилась к вражескому поселку, послали разведчиков посмотреть, все ли дома. Все оказались на месте. Это необходимо, чтобы можно было уничтожить всех сразу. У пишауко большой дом, много людей, опасно превосходящая сила. У таулипангов есть причина пить для храбрости. Вождь раздает указания — совсем как офицер. Но в миг перед боем он колеблется, чувствуя свою ответственность. «У них очень много людей», — говорит он. Может быть, стоит повернуть назад и найти подкрепление? Однако в отряде находится человек, которому всегда мало жертв для его дубинки. Его решимость передается вождю, и следует приказ: «Вперед!»

Ночь, но в доме не спят. У ложа больного сидит знахарь, все остальные собрались вокруг. Колдун, более недоверчивый, чем все остальные, настороже и чувствует опасность. «Кто-то идет!», — говорит он и вскоре сообщает: «Они уже здесь!» Вождь в доме знает, о ком идет речь. Есть только один человек, во враждебности которого он не сомневается. Но он также не сомневается в неизбежности гибели врага. «Он отсюда не вернется. Здесь кончится его жизнь!» Слепота того, кому предстоит умереть, столь же примечательна, сколь и колебания того, кто должен нанести удар. Вождь ничего не предпринимает, хотя беда уже разразилась.

Вспыхивает подожженный женщинами дом, и его обитатели выскакивают наружу. Они не видят, кто палит по ним из темноты, являя собой в то же время прекрасно освещенную мишень. Враги врываются в ограду и набрасываются на них с дубинками. История их гибели исчерпывается несколькими фразами. Речь идет, собственно, не о битве, а о полном истреблении. Плачущие дети брошены в огонь. Мертвых одного за другим разрезают на куски. Один выживший, измазанный кровью и прячущийся под трупами, разделяет их судьбу. Мертвого вождя растягивают на дереве и стреляют в него, пока он не распадается на части. Ужасной кульминацией становится осквернение мертвой женщины. Все окончательно исчезает в огне,

Немногие обитатели соседних маленьких домов, спасшиеся в горах, так и живут там как «тайные убийцы».

К этому изображению военной стаи нечего добавить. Среди бесчисленных сообщений подобного рода — это самое правдоподобное и откровенное в своей наготе. Здесь не упущено ничего, о чем должно быть сказано, рассказчик ничего не смягчил и не приукрасил.

Вернувшись домой, шестнадцать воинов не принесли добычи- победа их не обогатила. Ни одна женщина, ни один ребенок не были оставлены в живых. Цель их состояла в уничтожении вражеской стаи, да в таком, чтобы от нее ничего, в буквальном смысле ничего не осталось. Они самозабвенно рассказывают о том, что сотворили. Пишауко же были и остаются убийцами.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.