1. Ленинские принципы исследования

1. Ленинские принципы исследования

Г.В. Плеханов и Ф. Меринг внесли важный вклад в исследование процесса формирования воззрений Маркса. Однако их работы представляли лишь первые шаги в этом направлении. Дело, конечно, не в том, что они не исследовали всех сторон вопроса (эта задача не решена еще и в настоящее время), а в том, что каждый из них сосредоточил основное внимание лишь на одном из ряда важнейших аспектов исследования проблемы: Плеханов – на общей логике отношения марксистской философии к своим теоретическим предпосылкам; Меринг – на конкретно-историческом исследовании раннего этапа жизни Маркса. Поэтому в качестве насущной задачи выдвигалась разработка цельной системы научных принципов исследования духовной эволюции Маркса, а это требовало творческого решения ряда новых методологических вопросов. Заслуга решения данной задачи принадлежит В.И. Ленину.

Уже к середине 90-х гг. Ленин изучил все доступные произведения Маркса и Энгельса, характеризующие ранний период их деятельности, в том числе и «Святое семейство», представлявшее в то время величайшую библиографическую редкость. Находясь в ссылке, Ленин в 1897 г. просит прислать ему, наряду с прочими произведениями Маркса и Энгельса, «К критике гегелевской философии права. Введение», вышедшее в 1895 г. на французском языке[41]. «Литературное наследство» Маркса и Энгельса становится известным Ленину вскоре же после выхода этого издания в свет. Ленин внимательно следил и за выходящей историографической литературой. Ему были известны все работы Плеханова по истории марксизма. Труд Меринга «История немецкой социал-демократии» Ленин оценил очень высоко: «Из присланных Анютой книг, особенно рад я Мерингу, – писал он в августе 1899 г.; – второй том дочитал только что и остался очень и очень доволен»[42].

О свободном владении Лениным всеми известными тогда источниками, характеризующими формирование взглядов Маркса, свидетельствует «Библиография марксизма», составленная им в качестве приложения к статье «Карл Маркс» (1914 г.). Не ограничиваясь указанием ранних произведений Маркса, опубликованных Мерингом в «Литературном наследстве», Ленин здесь обращает внимание читателей на мнение Энгельса о том, что статья в защиту мозельских крестьян в «Рейнской газете» также принадлежит Марксу.

Прекрасное знание литературы по истории марксизма, знание огромного числа фактов из биографии Маркса и Энгельса – одна из необходимых черт научного подхода к исследованию процесса формирования взглядов Маркса. Однако величие вклада Ленина в разработку истории марксизма заключается прежде всего в том, что он дал ряд глубоких обобщающих идей по истории марксизма, которые легли в основу этой отрасли исторической науки и определили пути ее дальнейшего развития.

К данному, как и к любому другому вопросу истории идей, Ленин подходил с точки зрения насущных потребностей, выдвигавшихся перед марксизмом современным развитием. Причем под насущными потребностями он понимал не поверхностно-злободневные, а самые глубинные процессы идейной борьбы, и обращался к истории не для того, чтобы свести к ней современность, а напротив, чтобы вывести последнюю из истории, раскрыть генезис современности и тем самым лучше понять ее. Этот генетический подход к настоящему настолько глубоко пронизывал всю теоретическую деятельность Ленина, что, разрабатывая ту или иную сторону марксистского учения, объективно выдвигавшуюся на первый план в тот или иной период истории большевистской партии, он одновременно освещал и историю формирования и дальнейшего развития данной стороны марксизма. Как известно, наибольшее внимание философским проблемам Ленин уделял в 1893 – 1904 и в 1907 – 1916 годах. Именно в эти годы Лениным и были выдвинуты основные положения относительно формирования марксистской философии.

Наибольшее внимание проблемам формирования марксизма Ленин уделяет в 1907 – 1914 годах. Правильно понять этот факт также можно лишь в связи с теми общими задачами, которые поставила перед марксизмом новая полоса исторического развития.

Прежде всего здесь следует подчеркнуть крайне резкий характер перелома в идеологической жизни страны, сопровождавшего поражение революции 1905 года. Чтобы правильно понять глубину наступившей реакции, надо ясно видеть размах предшествующего ей подъема. Это был период самых больших свобод, самого открытого воздействия на массы, важнейшим средством которою была печать. Издание социал-демократической литературы в 1905 – 1907 гг. приняло грандиозные размеры: общий тираж ее составил 26 млн. экземпляров[43]. В этот период была издана и большая группа ранних произведений Маркса и Энгельса. Специальными изданиями были опубликованы: «Дебаты о свободе печати», «К критике гегелевской философии права. Введение» (5 изданий) и «К еврейскому вопросу» (4 издания) Маркса; «Очерки критики политической экономии» (2 издания) и «Положение рабочего класса в Англии» (5 изданий) Энгельса; ряд глав «Святого семейства» (3 издания) и другие. Пять изданий выдержала работа Энгельса «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии» и в качестве приложения к ней – «Тезисы о Фейербахе» Маркса. Как бы итогом работы в этом направлении явились два русских перевода меринговского «Литературного наследства»[44].

С наступлением реакции был прекращен легальный выпуск социал-демократической литературы. Развившаяся за годы революции потребность массового читателя в литературе по мировоззренческим проблемам теперь эксплуатировалась исключительно в корыстных интересах буржуазии: на книжный рынок широким потоком хлынули всевозможные «труды» реакционно-идеалистического, веховского, богостроительного и т.п. толка. Широко распространились настроения подавленности пессимизма, переходящего в мистицизм. Поражение революции выступало на поверхности как доказательство ошибочности политики пролетарской партии, а значит и теории, которой она руководствовалась – марксизма.

В этих условиях разработка основных закономерностей возникновения, развития и распространения марксизма как науки и научной идеологии пролетариата стала, «в самом прямом смысле слова, задачей эпохи для марксистов»[45].

Более того, характер идеологической борьбы в 1907 – 1910 гг. с особой необходимостью требовал анализа формирования философских взглядов Маркса и Энгельса. В самом деле, годы революции подняли к сознательному участию в общественной жизни «чрезвычайно широкие слои тех классов, которые не могут миновать марксизма при формулировке своих задач». Однако, тогда эти слои усвоили марксизм «крайне односторонне, уродливо, затвердив те или иные „лозунги“, те или иные ответы на тактические вопросы и не поняв марксистских критериев этих ответов»[46]. Теоретическим выражением такого непонимания «критериев», т.е. общих философских основ марксистского учения об обществе, и явилась попытка ревизионистов «дополнить» марксизм философией махизма.

Историческую особенность этой ревизии Ленин видит в следующем: вырастая из Фейербаха, который, как известно, был материалистом внизу и идеалистом вверху, Маркс и Энгельс «естественно обращали наибольшее внимание на достраивание философии материализма доверху, т.е. не на материалистическую гносеологию, а на материалистическое понимание истории... Наши махисты, желающие быть марксистами, подошли к марксизму в совершенно отличный от этого исторический период»[47], когда буржуазная философия специализировалась на восстановлении идеализма внизу, а не вверху. «Наши махиста не поняли марксизма, потому что им довелось подойти к нему, так сказать, с другой стороны, и они усвоили – а иногда не столько усвоили, сколько заучили – экономическую и историческую теорию Маркса, не выяснив ее основы, т.е. философского материализма... Они желали бы быть материалистами вверху, они не умеют избавиться от путаного идеализма внизу!»[48].

Генетический подход Ленина к современному этапу развития марксизма имел своим следствием подход к самой его истории именно как к истории становления современной формы марксизма. Этот важнейший принцип пронизывает все стороны ленинского подхода к исследованию ранних произведений Маркса и Энгельса.

Прежде всего, такой подход позволил научно вычленить сам период ранних произведений основоположников марксизма. Этот период в истории марксизма охватывает десять лет – с 1837 г. по 1847 г. «Нищету философии» (1847 г.) и «Манифест Коммунистической партии» (1848 г.) Ленин оценивает уже как «первые произведения зрелого марксизма»[49].

Характеризуя ранние произведения Маркса, Ленин относится к ним не просто как к незрелым произведениям и тем более не как к некоему самостоятельному этапу в развитии марксистского учения, противостоящему всей дальнейшей его истории, а именно как к свидетельствам формирования марксизма, как к последовательным вехам того пути, которым Маркс пришел к созданию зрелого, развитого марксизма.

В статье «Исторические судьбы учения Карла Маркса» Ленин констатирует: «Главное в учении Маркса, – это – выяснение всемирно-исторической роли пролетариата, как созидателя социалистического общества... Впервые Маркс выдвинул его в 1844 году»[50]. Такова основная веха процесса формирования взглядов Маркса, установленная Лениным на основе вычленения главного в уже сформировавшемся, развитом марксизме.

Возникает вопрос, как же пришел Маркс к этому главному пункту своего учения. Анализируя этот процесс, Ленин исходит из того, что в своей докторской диссертации Маркс примыкает к младогегельянцам и «стоит еще вполне на идеалистически-гегельянской точке зрения»[51]. Однако уже в статьях, опубликованных в «Рейнской газете», «намечается переход Маркса от идеализма к материализму и от революционного демократизма к коммунизму»[52]. Здесь прежде всего обращает на себя внимание ленинская характеристика Маркса как революционного демократа. На наш взгляд, эта совершенно правильная оценка была сделана Лениным прежде всего благодаря тому, что он, как никто другой из марксистов, глубоко понимал природу революционного демократизма как своеобразного исторического явления.

Но наиболее ценным в методологическом отношении является вывод Ленина о том, что в данный период намечается переход Маркса к материализму и коммунизму. Анализ этого перехода или даже указание на тот момент, когда он совершался, как раз отсутствует в работах Плеханова и Меринга. Как отмечалось, Плеханов констатировал время завершения перехода Маркса к коммунизму, но ему не удалось вскрыть действительную структуру этого перехода, и последний поэтому выступал как некий мгновенный и тем самым непонятный акт.

Еще менее понят был Плехановым конкретный процесс перехода Маркса к материализму. Начало этого процесса Ленин относил к периоду работы Маркса в «Рейнской газете». Плеханов же считал, что в этот период молодой Маркс является перед нами еще чистокровным идеалистом гегелевой школы[53].

Меринг оказался здесь прозорливее Плеханова: он отмечает, что Маркс лишь в первых своих статьях (о свободе печати) «стоит еще целиком на точке зрения гегельянца», и уже вскоре, при анализе дебатов о краже леса, «спустился на „твердую землю“ и в суровом столкновении с экономическими фактами познал недостаточность идеалистических воззрений на общество и государство»[54].

Здесь, следовательно, Меринг констатирует определенное движение мысли Маркса. Однако, если из его анализа видно, от чего ушел Маркс, то остается неясным, к чему он приходит. Если верно, что нельзя понять результат, не исследовав пути к нему, столь же верно и то, что нельзя понять путь, не выяснив его направления. Сосредоточив все внимание на анализе того, что отличает взгляды Маркса на данном этапе от его взглядов на предыдущем этапе, Меринг вскрыл негативную сторону идейного развития Маркса, но позитивная сторона этого процесса – зарождение элементов материализма в марксовом подходе к анализу явлений – осталась вне его поля зрения.

В противоположность этому, Ленин, исследуя тот или иной момент духовной эволюции Маркса, постоянно учитывает перспективу этой эволюции, ее направление. Благодаря такому подходу Ленин и получил возможность обнаружить не только отказ Маркса в «Рейнской газете» от прежних воззрений, но и появление в его статьях элементов нового, материалистического мировоззрения, т.е. он сумел более конкретно раскрыть диалектику перехода Маркса к материализму и коммунизму.

Завершающим звеном перехода Маркса к материализму и коммунизму Ленин считал статьи Маркса в «Немецко-французском ежегоднике»: в этих статьях, отмечает он, «вышеуказанный переход совершается окончательно»[55].

Генетическим принципом Ленин руководствовался и при анализе последующих этапов идейного развития Маркса. Так, конспектируя «Святое семейство», он отмечает: «Маркс подходит здесь от гегелевой философии к социализму: переход наблюдается явственно – видно, чем уже овладел Маркс и как он переходит к новому кругу идей»[56]. Это положение Ленина следует рассматривать вообще как важнейший методологический принцип научного исследования процесса формирования взглядов Маркса: задача исследователя заключается именно в том, чтобы проследить путь Маркса к научному мировоззрению, выяснить, чем он уже овладел на каждом этапе своего развития и как он переходит к новому кругу идей. Этот принцип Ленин применяет и в ранней своей работе «Что такое „друзья народа“ и как они воюют против социал-демократов?», анализируя возникновение и развитие идеи материализма в социологии, и в таком классическом произведении как «Государство и революция», прослеживая развитие взглядов Маркса на диктатуру пролетариата. Именно благодаря этому генетическому принципу Ленин вывел марксистскую историческую науку из того сравнительно узкого круга проблем, на которых сосредоточивалось внимание первых исследователей формирования взглядов Маркса. В самом деле, выясняя существо теоретической позиции Маркса на том или ином этапе формирования его взглядов, историки часто сосредоточивали основное внимание на анализе того, как относился Маркс в данный период к Гегелю, Фейербаху или другому своему идейному предшественнику. Ленин же, не отрицая важности этой стороны дела, рассматривает ее как производную от центральной задачи: выяснения того места, которое занимает данный период идейного развития Маркса в формировании и развитии собственного содержания марксизма, т.е. основных идей, составляющих специфическое содержание марксизма; та или иная степень разработки Марксом этих идей как раз и определяла его отношение к своим идейным предшественникам.

Подходя к исследованию духовной эволюции молодого Маркса с точки зрения общих закономерностей исторического развития марксизма, Ленин видит свою задачу и в том, чтобы в ходе данного исследования проследить, как возникали и развивались эти общие закономерности, и тем самым конкретизировать понимание их. Марксизм есть целостное учение, из которого нельзя изъять ни одной части, не разрушив всего стройного здания. Поэтому Ленин обращает внимание на те закономерности, которые обусловливают внутренне единый характер процесса формирования марксизма и которым подчинены все его компоненты.

Одна из таких закономерностей заключается в том, что формирование каждой составной части марксизма совершается на основе взаимодействия с другими его составными частями, причем на различных этапах характер этого взаимодействия различен. Некоторые черты этой закономерности можно обнаружить на первоначальном этапе духовной эволюции Маркса. Ссылаясь на письмо Маркса к Руге (сентябрь 1843 г.), Ленин подчеркивает, что «материалисты (марксисты) были первыми социалистами, выдвинувшими вопрос о необходимости анализа не одной экономической, а всех сторон общественной жизни»[57]. Следовательно, уже к 1843 г. взгляды Маркса представляли собой сложное целое, состоявшее из трех взаимосвязанных сторон – философской, политической и экономической. Общность формирования различных составных частей марксизма проявляется также в однотипности их отношения к своим историческим предпосылкам (преемственность, коренное отличие и т.д.) и в принципиальной общности направления и основных этапов идейного пути двух его основоположников, хотя, конечно, эта общность не означает нивелировки.

Согласно ленинскому пониманию вопроса, цельность марксизма заключается не только в теоретической стройности его, но и в том, что марксизм одновременно выступает и как наука в самом строгом смысле слова, и как идеология наиболее революционного класса, т.е. как научная идеология. Характеризуя исторические судьбы марксистского учения, Ленин отмечал, что даже в своей развитой форме (т.е. с 1848 г.) оно вначале еще «отнюдь не господствует. Оно – лишь одна из чрезвычайно многочисленных фракций или течений социализма»[58]. Еще менее влиятельны были взгляды Маркса в период их становления. Однако уже на рубеже 1843 – 1844 гг. Маркс точно определил ту социальную силу, которая нуждается в научном мировоззрении как теоретическом руководстве своей практической борьбы: уже в статьях в «Немецко-французском ежегоднике», подчеркивает Ленин, Маркс выступает как «революционер, провозглашающий „беспощадную критику всего существующего“ и в частности „критику оружия“, апеллирующий к массам и к пролетариату»[59]. По словам Ленина, «направление социализма к слиянию с рабочим движением есть главная заслуга К. Маркса и Ф. Энгельса»[60]. Именно благодаря такому слиянию марксизм и превратился в самую влиятельную идейную силу современности.

Таким образом, восприняв все ценное, что имелось в первых исследованиях генезиса марксизма, Ленин выработал цельную систему научных принципов исследования вопроса, создал методологическую основу всесторонней, подлинно научной его разработки. Однако прочным достоянием марксистской, в том числе и советской исторической науки эти принципы стали не сразу, а лишь в результате острой идеологической борьбы, развернувшейся в 20 – 30-е годы.