3. Истина и подтверждение

3. Истина и подтверждение

Общие высказывания о фактах не являются полностью верифицируемыми, поэтому их достоверность поддерживается лишь тем, что выводимые из них высказывания всегда верифицируются. Таким образом, нельзя с уверенностью судить о достоверности общих высказываний. Их достоверность определяется только числом проведенных проверок и не исключена возможность того, что новые проверки опровергнут их. Поэтому относительно общего высказывания нельзя сказать, что оно истинно. Может быть, оно и истинно, но об этом нельзя узнать. Однако благодаря асимметрии между верифицируе-мостью и фальсифицируемостью можно узнать, что оно ложно, когда оно опровергнуто. Поэтому относительно общих высказываний можно говорить не об их истинности, а только об их подтверждении.

Менее ясно то, как обстоят дела с единичными и частными высказываниями. Они представляются нам гораздо более достоверными.

То, что предметы моего обихода состоят из таких-то и таких материалов, что в моей квартире столько-то комнат, что я вижу перед собой такие-то предметы, короче, что определенные мои восприятия верны — во всем этом мы полностью уверены, и было бы смешно сомневаться в них. В этом состоит наше субъективное убеждение.

Однако оно носит лишь психологический характер. Можно ли его сделать познавательно достоверным? Только при определенных предпосылках. Такие несомненные высказывания всегда относятся к хорошо известным вещам, к нашему обычному окружению, к знакомым объектам или классам объектов. Наша уверенность в них обусловлена бесчисленными проверками соответствующих положений дел. Если же какие-то высказывания относятся к новым, необычным ситуациям, то мы не считаем их несомненными, мы должны сначала проверить их.

Высказывание о многократно проверенном положении дел мы считаем несомненным, исходя из предположения о том, что его структура не изменяется, что в мире сохраняется единообразие, т. е. существует некая законосообразность¹⁹⁵. Однако это предположение не дает несомненного знания, оно само представляет собой общее высказывание неограниченной общности, т. е. относится к еще неизвестным вещам, о которых мы ничего не знаем. У нас нет никакой уверенности в том, что мы застрахованы от неожиданностей. Это — вера, причем настолько прочная, что во имя ее мы даже рискуем своей жизнью, но это недоказанное знание. Если принять предположение о наличии закономерностей, то проверенные и подтвержденные высказывания о хорошо известных ситуациях можно считать несомненно истинными, ибо они выводимы из этого предположения. Однако они истинны лишь условно, а не абсолютно. С точки зрения теории познания, такие частные высказывания не обладают никаким преимуществом. Вследствие своей логической зависимости от общих высказываний, которые принципиально недостоверны, ибо их истинность недоказуема, эти высказывания не могут быть более достоверными, чем общие высказывания, из которых они выведены. Если говорить о доказуемости их истинности, то она доказана и обоснована в той же степени, что и истинность более общих предположений, из которых они следуют.

Если частные высказывания должны подвергаться проверке, то это происходит точно так же, как и в случае общих высказываний: из них выводятся следствия, которые проверяются путем сравнения с признанными базисными предложениями. Проверка всех таких следствий здесь также невозможна, поэтому полной верификации нет и для частных высказываний¹⁹⁶.

Поскольку высказывания проверяемы в различной степени, постольку они в разной мере могут быть подтверждены. Степень подтверждения увеличивается с числом подтверждающих примеров, однако она зависит не столько от количества подтверждающих случаев, сколько от строгости проверок. Степень подтверждения зависит также, хотя и не исключительно, от степени проверяемости.

Условия и виды подтверждения уточнил и систематически описал Карнап¹⁹⁷. Он отличает проверяемость высказывания от его подтверждаемое™. Высказывание обладает возможностью подтверждения, если можно задать обстоятельства, при которых оно будет истинно. Высказывание может быть подтверждено с помощью других высказываний, к которым оно может быть сведено, — прямо или косвенно, полностью или частично. Эмпирическое высказывание может быть подтверждено, если его подтверждение можно свеста к подтверждению наблюдаемого предиката. Молекулярное предложение (состоящее из простых предложений) с подтверждаемыми предикатами может быть подтверждено как в утвердительной, так и в отрицательной форме, оно обладает способностью к двустороннему подтверждению. То же самое справедливо и для предложений, образованных с помощью подтверждаемых предикатов, пропозициональных связок (и, или и т.п.) и операторов общности и существования.

Если можно задать условия, при которых некоторое высказывание истинно, то это еще не означает, что эти условия можно выполнить фактически, т. е. что можно фактически проверить это высказывание и решить вопрос о его значении. Может существовать возможность подтверждения высказывания, хотя фактически оно может быть неразрешимо. Для осуществления проверки должны быть заданы, во-первых, условия проверки, т. е. определенная экспериментальная ситуация, и, во-вторых, условия истинности, т. е. возможный экспериментальный результат проверки. Однако этого еще не достаточно. Должна существовать возможность реализации условий проверки, а выполнение условия истинности само должно допускать проверку. Поэтому это условие нужно определять посредством наблюдаемых предикатов, ибо наблюдаемый предикат разрешим без особого метода проверки, или же следует задать специальный метод проверки.

В соответствии с этим можно определить, в какой мере эти условия могут быть выполнены для высказываний того или иного вида. Предложения, для которых условия истинности формулируются посредством атомарных или молекулярных предложений, можно полностью подтвердить — но это не значит полностью верифицировать — и они полностью проверяемы. Те же предложения, для которых условия их проверки заданы предложениями с операторами общности или существования, будут подтверждаемы и проверяемы не полностью. Чем большее число таких операторов входит в предложение, тем в меньшей степени оно будет подтверждаемо. Полностью проверямыми оказываются только утвердительные экзистенциальные и отрицательные общие предложения. Вследствие этого Витгентштейн и его последователи принимали только молекулярные предложения и исключали предложения с неограниченной общностью. Как раз поэтому Поппер настаивает на принципе фальсифицируемости, ибо только отрицания общих предложений полностью подтверждаемы и только они. Но вследствие этого фальсификация ограничивается языками, предложения которых имеют только форму общих предложений с одноместными предикатами.

Однако она уже не может быть осуществлена для более богатых языков, содержащих экзистенциальные и общие предложения с многоместными предикатами.

Теперь нужно посмотреть, каким образом можно сформулировать основные принципы эмпиризма. При этом речь идет не об истине, не о констатации фактов относительно «определенных» оснований или условий «определенного» познания реальности, а о требованиях в отношении подтверждаемости и проверяемости высказываний, т. е. о построении языка. Главное требование эмпиризма гласит, что все синтетические предложения и дескриптивные предикаты должны находиться в определенной связи с наблюдением. Эту связь можно трактовать по-разному — шире или уже, более или менее строго. Наиболее строгое требование состоит в том, чтобы каждое синтетические предложение было полностью проверяемо. Для каждого дескриптивного предиката должен существовать метод проверки независимо от того, присуще ли выражаемое им свойство или отношение какой-то пространственно-временной области или нет. Это требование выполнимо только в том случае, если принимают лишь молекулярные предложения, как это было у Витгенштейна. Минимальное требование говорит лишь о том, что каждое синтетическое предложение должно быть подтверждено, пусть хотя бы частично. Между этими двумя истолкованиями требования эмпиризма существуют промежуточные позиции, с разной степенью строгости подходящие к проверяемости и подтверждению.

Если эмпиризм стремится лишь к тому, чтобы отграничить научное знание от трансцендентной метафизики, то для этого достаточно самого слабого требования. Метафизические предложения не могут получить даже частичного подтверждения. В то же время стно-вится ясно, что построение языка для метафизики отнюдь не исключено. Но это будет язык, который заведомо отказывается от связи с наблюдением, от проверки и подтверждения в научном смысле. В таком случае в нем должны быть установлены собственные критерии значения. Если метафизика не хочет оставаться иррациональной, интуитивной, догматичной и стремится быть рациональной и логичной, она должна найти собственные основания.

Как подтверждение относится к истине? Истина есть нечто иное, нежели подтверждение. Разницу между ними четко сформулировал Поппер¹⁹⁸: истинность и ложность не связаны со временем, подтверждение же, напротив, всегда привязано к определенному моменту и при строгой формулировке всегда должно содержать указание на тот или иной момент времени. Об эмпирическом высказывании нельзя с уверенностью утверждать, что оно истинно, можно сказать лишь, что до сих пор оно подтверждалось. Подтверждение имеет степени, оно всегда временно и относительно. Нельзя сказать, что высказывание просто подтверждено, оно всегда подтверждено лишь относительно определенного множества признанных базисных предложений. Подтверждение представляет логическое отношение между теорией и ее базисными предложениями, поэтому оно также не зависит от времени, однако совокупность базисных предложений не остается неизменной и с течением времени изменяется. Поэтому подтверждение остается логическим отношением между одними и теми же предложениями, в рамках одной и той же системы предложений. Таким образом, истину нельзя отождествлять с подтверждением, как это делают прагматисты. Однако прагматизм прав в том, что в отношении эмпирической теории и вообще любого эмпирического высказывания можно говорить только о большей или меньшей степени подтверждения, но не об абсолютной истинности. Поэтому Поппер, как ранее Нейрат¹⁹⁹, хотел вообще отказаться от терминов «истина» и «ложь» и заменить их термином «подтверждение». Он рассматривает подтверждение как вполне самостоятельную характеристику эмпирических высказываний, которая не зависит от понятия истины. Подтверждение не означает степень вероятности того, что высказывание истинно. Если разделить истину и знание истины, как это недавно сделал Карнап²⁰⁰, то подтверждение можно связать с истиной — в том смысле, что подтверждение относится к знанию истины. Мы не знаем с полной уверенностью, истинно ли эмпирическое высказывание, однако степень его подтверждения дает нам меру вероятности его истинности.

Хотя Венский кружок не первым попытался поставить подтверждение на место истины — прагматизм давно развивал эту точку зрения, — он разработал эту концепцию с такой основательностью и полнотой, что она предстала в совершенно новом свете.