Глава XIII. ТАЙНАЯ ВОЙНА. ОРУЖИЕ ТАЙНОЙ ВОЙНЫ

Глава XIII. ТАЙНАЯ ВОЙНА. ОРУЖИЕ ТАЙНОЙ ВОЙНЫ

I.

Кризисам, будоражившим — и продолжающим будоражить поныне — жизнь современных народов, в зависимости от избранной точки зрения, приписывают самые различные причины: общеисторические, социальные, социально-экономические, политические, моральные, культурные и т. п. Каждая из них, безусловно, играет определенную роль, однако возникает вопрос, всегда ли эти причины являются основными и носят ли они столь же автоматический характер, как и причины, действующие в физическом мире? Должны ли мы остановиться на них, либо же в некоторых случаях стоит попытаться отыскать влияния высшего порядка, дабы развеять видимость чисто случайного характера как прежних, так и нынешних событий, которые, несмотря на все разнообразие своих частных аспектов, следуют общей логике?

В рамки настоящей проблемы входит понятие тайной войны, то есть войны, ведомой теми, кого обобщенно можно назвать силами мировой подрывной деятельности. Обстоятельства этой войны, как и используемые для ее ведения средства, обычно игнорируются современной историографией. Понятие оккультной войны входит в рамки концепции трехмерной истории, согласно которой наиболее значимые события происходят не на двумерной плоскости с ее видимыми причинами, фактами и лицами, но в третьем «подземном» измерении, в глубине, где действуют силы и влияния, которые нередко имеют иную, чем просто человеческую — индивидуальную или коллективную — природу, и воздействие коих зачастую носит решающий характер.

Исходя из этого, необходимо прежде всего уточнить смысл использованного выше выражения — «подземное». В данном случае речь идет не о некой темной и иррациональной бездне, которая по отношению к видимым силам истории играет почти ту же роль, что и бессознательное по отношению к бодрствующему сознанию индивида, как то представляет себе психологическая школа, недавно получившая название «глубинной психологии». Напротив, уместнее говорить о бессознательном, когда дело касается тех, кто в трехмерной перспективе выступает скорее в роли объекта, нежели субъекта истории, — то есть людей, которые ни в мыслях, ни в действиях не осознают ни тех влияний, которым они подчиняются, ни тех целей, которым служат в действительности. У них, независимо от того, что сами они думают об этом, центр личности находится скорее в бессознательном и предсоз-нательном, нежели в ясном сознании. Особенно это характерно для людей действия и идеологов. В этом смысле действительно можно утверждать, что решающие события тайной войны разворачиваются в области человеческого бессознательного. Но при рассмотрении подлинных движущих сил истории в той особой перспективе, на которую мы указали чуть выше, становится понятно, что дело обстоит совершенно иначе. В данном случае не может быть и речи ни о предсознательном, ни о бессознательном, поскольку здесь мы имеем дело с «сознательными сущностями», которые прекрасно знают, чего хотят и какие средства необходимы для достижения — преимущественно косвенным путем — их цели.

Таким образом, третье историческое измерение не имеет ничего общего с отвлеченными философскими или социологическими представлениями. Его можно описать как «закулисную» историю, где действуют вполне определенные «сознательные сущности».

Дабы изучение тайной истории имело позитивный и научный характер, не следует слишком отрываться от земли, витая в облаках. Тем не менее нашей отправной точкой должна стать метафизика истории, имеющая дуалистическую основу, известная древним традициям. Та же католическая историография рассматривает историю не как простой механизм, предопределенный исключительно естественными, политическими, экономическими и социальными причинами, но скорее как развертывание некоего — «провиденциального» — плана, которому противостоят враждебные силы, называемые с нравственной точки зрения «силами зла», а с богословской — силами Антихриста. Подобное представление может иметь положительное содержание при условии его очищения и сведения к существенному, то есть при условии скорее метафизического, нежели религиозного подхода к настоящей проблеме, как то было принято в классической и индоевропейской древности. В этом смысле можно говорить о борьбе сил космоса против сил хаоса, где первым соответствует все связанное с формой, порядком, законом, духовной иерархией, традицией в высшем смысле, а вторым — все влияния, ведущие к раздробленности, разрушению, упадку, к торжеству низшего над высшим, материи над духом, количества над качеством. Таковы конечные цели сил, действующих за кулисами истории, известной нам на уровне зримых причин. Помня об этом, следует, однако, иметь в виду, что подобный подход требует величайшей осторожности: не забывая о метафизической подоплеке, в то же время нельзя терять связи с конкретной историей.

Сегодня подобный подход более актуален, чем когда бы то ни было, так как, не имея ничего общего с простыми спекуляциями, он не только позволяет нам правильно разобраться в происходящем, но также может стать действенным оружием в нашей борьбе. В одном документе, к которому мы еще вернемся более подробно, говорится: «Поскольку мышление не-евреев имеет чисто животную природу; они не способны предвидеть следствия, к коим может привести данная причина, если подать им ее в определенном свете. Именно благодаря этому отличию евреев от не-евреев мы можем с уверенностью утверждать, что являемся избранным народом, а наша природа носит сверхчеловеческий характер; это вытекает из простого сравнения с инстинктивным и животным умом, свойственном не-евреям. Последние видят факты, но не предвидят их и не способны постичь что-либо выходящее за рамки чисто материального уровня». Оставив в стороне ссылку на евреев, которые в данном документе выступают в роли единственных тайных агентов мировых подрывных сил (чуть позже мы поговорим о том, как следует относиться к данному утверждению), эти рассуждения в целом верны по отношению к тем, кого мы назвали «объектами истории». Действительно, мышление большинства современных людей действия по сравнению с их тайными врагами кажется примитивным. Они сосредотачивают все свои силы на осязаемом, «конкретном» и не способны постичь, хотя бы на интуитивном уровне, взаимосвязь соответствующих действий и противодействий, причин и следствий, поскольку их кругозор крайне ограничен и почти всегда грубо материалистичен.

Более глубокие исторические причины — как отрицательного, так и положительного свойства — действуют в основном посредством того, что, используя образ, позаимствованный из естественных наук, можно назвать «невесомыми». Они приводят к почти неощутимым изменениям, — идеологическим, социальным, политическим и т. п., — целью которых является подготовка почвы для более значительных последствий: так первые трещины в снеговом покрове приводят к сходу снежных лавин. Они почти никогда не действуют напрямую, но придают некоторым уже существующим процессам соответствующее направление, ведущее к предзаданной цели, достижению которой в конечном счете способствуют даже те, кто пытается оказать противодействие. В результате отдельные люди и группы людей, уверенные, что действуют исключительно по собственной воле, также превращаются в средства, при помощи которых осуществляют цели, крайне далекие от тех, которые они сами ставили перед собой, что свидетельствует о наличии чуждого влияния и «смысла». Это не ускользнуло от ВУНДТА, которой говорил о «гетерогонии целей»,[87] и от ГЕГЕЛЯ, введшего понятие List der Vernunft[88] в свою философию истории; однако ни один из этих мыслителей так и не сумел надлежащим образом развить свои прозрения. В отличие от происходящего в области физических явлений, прозорливый историк сталкивается со множеством случаев, для которых «каузального» (в физическом и детерминистском смысле) объяснения недостаточно, поскольку счета не сходятся, сумма внешних исторических факторов не равна результату, подобно тому как, если бы складывая пять, три и два, мы получали бы в итоге пятнадцать или семь, но не десять. Это расхождение между задуманным и полученным, между идеями, принципами и замыслами с одной стороны, и их действительными историческими последствиями с другой дает ценный материал для исследования тайных причин истории.

С точки зрения методологии здесь необходимо прежде всего остерегаться вырождения проницательности в чистый вымысел или суеверие вследствие стремления во всем и во что бы то ни было отыскать тайную подоплеку. Поэтому всякое предположение должно иметь характер «рабочей гипотезы» (как это называют в позитивистском исследовании): позволительно выдвинуть некое временное предположение в целях отбора и упорядочивания данной группы внешне несвязанных фактов, но его истинный, а не гипотетический характер должен быть подтвержден серьезным индуктивным анализом. Всякий раз, когда результат превышает и превосходит свои явные причины, неизбежно возникает подозрение о наличии скрытого — положительного или отрицательного — влияния. Это проблема, углубление и решение которой требует крайней осторожности. К сожалению, тем, кто пошел этим путем, редко удавалось обуздать свое буйной воображение, что значительно дискредитировало развитие этой науки, хотя трудно переоценить те результаты, которые можно было получить при данном подходе к проблеме. Это также сыграло на руку тайному противнику.

Все вышесказанное относится к основным предпосылкам нового, трехмерного изучения истории. Но вернемся к сказанному в начале. Учитывая состояние современного общества и цивилизации, встает вопрос: не сталкиваемся ли мы здесь как раз с тем случаем, который заслуживает применения указанного метода; объяснимы ли отдельные события, связанные с явным кризисом и глубинными потрясениями, при помощи «естественных» и спонтанных процессов, либо здесь имеет место некий долговременный умысел, приведенный в действие силами, предпочитающими держаться в тени.

Этот вопрос давно беспокоил исследователей, поскольку совпадение столь многих элементов не могло не вызвать подозрений у более внимательных наблюдателей. В конце прошлого века Диз-РАЭЛИ написал следующую многозначительную фразу, которую нередко цитируют: «Миром управляют совсем другие люди, нежели воображают себе те, чей взгляд не способен проникнуть за кулисы». МАЛИНСКИЙ и ДЕ ПОНСЭН, изучая феномен революции, показали, что именно сегодня, когда всеми признано, что причиной заболевания индивидуального организма являются бактерии, почему-то продолжают настаивать на том, что болезни общественного организма — революции и беспорядки — являются чисто спонтанными явлениями, возникают сами собой, а не порождаются незримыми возбудителями, подобно микробам и болезнетворным элементам, действующими в индивидуальном организме. Другой автор начала века писал, что публика не замечает того, что «во всех конфликтах, как внутринациональных, так и межнациональных, помимо явных виновников имеются скрытые зачинщики, которые извлекают из них выгоду, что и делает эти конфликты неизбежными… Все происходящее в ходе беспорядочного движения народов втайне подготавливается теми, кто желает обеспечить собственное господство, и именно этих людей, иной раз известных, иной раз нет, следует искать за всеми публичными событиями».[89]

С этой точки зрения знаменитые «Протоколы сионских мудрецов» представляют собой крайне любопытный документ. Мы уже обсуждали вопрос о природе и значении этого документа во введении к его последнему итальянскому изданию.[90] Поэтому ограничимся здесь лишь указанием на некоторые основные моменты.

Данный документ был представлен как протокол, похищенный из рук тайного жидо-масонского общества, в котором излагается тщательно разработанный план по подрыву и разрушению традиционной Европы. Относительно подлинности этого документа разгорелись жаркие споры, которым, однако, можно положить конец, согласившись со справедливым замечанием РЕНЕ ГЕНОНА относительно того, что настоящее тайное общество, какова бы ни была его природа, никогда не оставляет за собой письменных документов, «протоколов». Следовательно, в лучшем случае можно говорить о тексте, составленном людьми, имевшими контакты с отдельными представителями этого предполагаемого общества. Впрочем, нельзя согласиться и с теми, кто желает уничтожить этот документ как вульгарную мистификацию, фальшивку и даже плагиат. Их основным доводом в пользу этого служит то, что отдельные отрывки из Протоколов воспроизводят или перефразируют идеи, встречающиеся в брошюре, написанной МОРИСОМ ЖОЛИ[91] во времена Второй Империи, которая попала в руки неизвестным агентам-провокаторам царской охранки. Однако этот аргумент на самом деле малозначителен. Говоря о плагиате, следовало бы иметь в виду, что здесь речь идет не о литературном произведении и авторском праве. Генерал, составляющий план сражения, вполне может использовать материалы и работы, написанные до него, но содержащие идеи, пригодные для достижения цели; заимствование — налицо, но это никак не влияет на вопрос о реальном наличии подобного плана и его исполнении. Покончим с этим, — тем самым оставив в стороне вопрос о «подлинности» документа как настоящих «протоколов», похищенных у тайного международного центра, — дабы рассмотреть единственно важный и существенный момент. Этот текст — лишь один из целого ряда произведений, различных по форме, по степени фантастичности изложенных в них фактов, или даже непосредственно написанных в форме романа, пронизанных ощущением того, что беспорядки последних времен не случайны, но соответствуют плану, основные стадии и средства для исполнения которого точно указаны в упомянутой работе. Хьюго Уост справедливо писал: «Протоколы могут оказаться и фальшивкой, но описанное в них сбывается удивительным образом», — а ГЕНРИ ФОРД добавил: «Единственная оценка, которую я могу дать Протоколам, заключается в том, что они полностью соответствуют тому, что происходит сегодня. Они появились шестнадцать лет тому назад, и с тех пор мировая ситуация развивалась в точном соответствии с ними, и сегодня, как и прежде, они точно указывают направление дальнейшего развития».[92] При желании можно говорить о пророческом прозрении. Но, так или иначе, ценность этого документа как рабочей гипотезы неоспорима. В нем изложены различные аспекты деятельности мировых подрывных сил — многие из которых получили подтверждение спустя многие годы после издания Протоколов — с учетом того целого, где они обретают свое достаточное основание и логическую связность.

Как уже было сказано, настоящая работа не предполагает тщательного разбора этого текста. Достаточно напомнить основные положения, развитые в Протоколах. Прежде всего там утверждается, что ведущие идеологии, ответственные за современный хаос, возникли не спонтанно, но были внушены и поддержаны силами, которые, прекрасно осознавая их ложность,[93] рассчитывали исключительно на их разрушительные и деморализующие последствия. Это относится, в частности, к либерально-демократическим идеям; третье сословие, буржуазию умышлено подняли на войну против прежнего феодально-аристократического общества, чтобы в дальнейшем уже для свержения буржуазии использовать рабочие массы. Следующей основной идеей Протоколов является то, что капиталистический интернационал и интернационал пролетарский, несмотря ни на что, солидарны между собой и действуют подобно двум отрядам, которые в рамках единой стратегии исключительно из тактических соображений используются для нападения на различные объекты. Экономизация жизни, проявляющаяся прежде всего в развитии промышленности во вред сельскому хозяйству, в концентрации богатства в ликвидном капитале и финансах, также являются следствием плана, которому фаланга современных «экономистов» подчиняется с тем же рвением, как и распространители деморализующей литературы, которые нападают на этические и духовные ценности, отрицая всякий принцип авторитета. Среди прочего, упоминается тот успех, который тайный фронт сознательно обеспечил не только марксизму, но также дарвинизму и ницшеанству;[94] в некоторых случая говорится даже об умышленно спровоцированном антисемитизме.

В более широком смысле речь идет о тайной монополии на печать и органы формирования общественного мнения в демократических странах и о сосредоточенной в руках немногих силе, способной парализовать или уничтожить самые могущественные банки, то есть о власти, обеспечиваемой безродным финансовым капиталом, который становится средством контроля над людьми, партиями, правительствами. В качестве важнейший цели указывается необходимость лишить человеческую личность опоры на духовные и традиционные ценности, поскольку это упростит задачу по превращению его в пассивное орудие сил и влияний, направляемых тайным фронтом. Культурная деморализация, материализация и дезорганизация дополняются шагами по разжиганию и углублению социальных кризисов в целях нагнетания в обществе чувства бессилия и безнадежности, а возникающий в результате этого конфликт рассматривается как средство окончательного подавления остатков возможного сопротивления.

Таким образом, трудно оспорить, что этот «выдуманный» план, ставший известным в начале века, отразил и предсказал многое из произошедшего в современном мире, не говоря уже о предсказаниях относительно уготованного нам будущего. Поэтому не стоит удивляться тому вниманию, которое уделяли Протоколам различные движения недалекого прошлого, пытавшиеся оказать сопротивление и воспрепятствовать тенденциям того времени, ведущим к моральному и социальному разложению нации. Но слишком часто им недоставало тонкости, позволяющей избежать опасной однобокости, что, как и в других случаях, сыграло на руку противнику.

В связи с этим имеет смысл рассмотреть вопрос о руководителях тайной войны. Как мы говорили, согласно Протоколам во главе мирового заговора стоят евреи, и работа по разрушению традиционной европейской и христианской цивилизации задумывалась и осуществляется ими для установления в будущем всемирной империи Израиля, богоизбранного народа. Это столь очевидный промах, что невольно возникает вопрос: не является ли фанатичный антисемитизм, стремление повсюду находить еврея подобно deus ex machina, бессознательным орудием в руках противника, поскольку, как мы покажем чуть далее, одним из средств защиты тайных сил является перенос внимания противников исключительно на частичных виновников определенных событий, что препятствует выявлению более глубоких причин. Конечно легко доказать, что даже если Протоколы являются фальшивкой, а их авторы — агентами-провокаторами, они отражают многие идеи, созвучные закону и духу Израиля.[95] Нельзя отрицать и того, что многие евреи были и остаются одними из основных зачинщиков современного хаоса в его наиболее острых фазах и формах, как культурных, так и общественно-политических. Однако это не должно помешать более углубленному исследованию проблемы, нацеленному на выявление тех сил, для которых сам современный иудаизм является лишь орудием. К тому же хотя среди апостолов основных идеологий, упомянутых в Протоколах как орудие мирового бунта, — либерализма, социализма, сциентизма, рационализма, — действительно встречается большое количество евреев, тем не менее вполне очевидно, что эти идеи никогда бы не появились и не достигли успеха без предшествовавших им исторических движений, таких как реформация, гуманизм, натурализм и индивидуализм эпохи Возрождения, картезианство и т. п. — то есть явлений, ответственность за которые никак не может быть возложена на еврейство, ибо они связаны с более широкой совокупностью влияний.

Действительно, в Протоколах понятия иудаизма и масонства пересекаются, поэтому в порожденной ими литературе нередко говорится о жидо-масонском заговоре. Но здесь также необходимо соблюдать осторожность. Признавая «объевреивание» многих областей современного масонства, также как и чисто еврейские корни различных масонских символов и ритуалов, тем не менее следует отказаться от антисемитского положения, согласно которому масонство всегда было творением и орудием Израиля. Современное масонство (под которым мы понимаем то его течение, которое появилось на свет со времени образования Великой Ложи в Лондоне в 1717 г.), несомненно, внесло немалый вклад в политическую деятельность мировых подрывных сил, особенно в области идеологической подготовки. Но и здесь существует опасность впасть в преувеличение и упустить суть вопроса, возложив всю ответственность исключительно на деятельность простого масонства.

Отдельные авторы, считающие Протоколы фальшивкой, отмечали, что некоторые из изложенных там идей сродни тем, которые использовали централистские и диктаторские режимы, так что этот документ можно рекомендовать как прекрасное пособие для строителей нового бонапартизма или тоталитаризма. В этом наблюдении немало верного. Можно сказать, что понятие «тайной войны» с положительной точки зрения следует использовать в более широких и гибких рамках, которые позволили бы включить в них также внешне противоречивые явления, не сводимые к упрощающей по сути формуле мирового жидо-масонского заговора.[96]

Не отрицая значительной роли еврейства и масонства в деятельности мировых подрывных сил, тем не менее необходимо научиться определять их истинное историческое место в том или ином процессе и тот предел, за рамками которого тайная война переходит к использованию элементов, не имеющих с ними ничего общего и даже способных обернуться как против евреев, так и масонов. Для понимания этого имеет смысл обратиться к закону регрессии каст, который мы использовали в другом месте как основу для истолкования подлинного смысла новейшей истории.[97] На смену цивилизации, управляемой духовными вождями и священными царями, пришла цивилизация под руководством простых воинских аристократий; последняя — прежде всего в династической форме — в свою очередь была вытеснена цивилизацией третьего сословия, и завершающей стадией стала коллективистская цивилизация четвертого сословия. Следовательно, при тщательном рассмотрении становится понятно, что современное еврейство как власть (то есть независимо от сопутствующего ему, но ненаправленного и инстинктивного разрушительного и разлагающего влияния, связанного с отдельными еврейскими элементами и культурными деятелями) неотделимо от капитализма и финансов, которые являются отличительной чертой цивилизации третьего сословия. То же самое относится и к современному масонству: оно идейно подготовило и поддержало пришествие третьего сословия, и по прежнему остается хранителем принципов просветительства и Французской революции, а его учения — своего рода светской религией для современной демократии; именно на этом уровне оно вело и продолжает вести свою войну, действуя то в открытую, то исподтишка. Но это еще не последняя стадия; если на смену ей — то есть полному циклу демократической и капиталистической цивилизации третьего сословия — придет последняя, коллективистская стадия, которой она невольно расчистила путь, то совершенно очевидно, что и еврейство, и масонство будут лишены той доли власти, которая раннее уделялась им силами мировой крамолы. Более того, основное течение может обернуться против них самих, как пережитков, нуждающихся в устранении. Это подтверждается уже сегодня опытом тех стран, где приходят к власти режимы, контролируемые четвертым сословием (марксистами), несмотря на тот вклад, который внесли евреи и масоны на начальной стадии становления этих режимов.

С другой стороны, крайнее утверждение об общем жидо-ма-сонском заговоре, еще недавно отстаиваемое отдельными кругами, сегодня опровергнуто как несостоятельное самой действительностью. Поистине, лишь буйная фантазия может предположить, что главы великих держав, враждующих сегодня между собой — таких как США, СССР и красный Китай — получают приказы из международного жидо-масонского центра (не говоря уже о том, что в Китае просто нет ни тех, ни других) и действуют в соответствии с ними, стремясь к достижению единой цели. Поэтому повторим еще раз, что исследования подобного рода должны иметь гораздо более широкий охват.

II.

Знание средств ведения «тайной войны», используемых силами мировой крамолы с целью скрыть свои действия, развязать себе руки и упредить возможное противодействие со стороны противника, важно также в практических целях. Поэтому имеет смысл поговорить об этом более подробно. Сразу оговоримся, что отдельные из затрагиваемых здесь моментов неоднократно рассматривались РЕНЕ ГЕНОНОМ, который, помимо прочего, проявлял исключительную проницательность во всем связанном с тайной подоплекой современных потрясений.

Начнем с того, что можно назвать позитивистским внушением, отчасти вернувшись к сказанному чуть ранее. Следует помнить, что так называемый «позитивный» подход к историческим событиям скорее вызван внушением, оказанным антитрадиционными силами на современную культуру в целях сокрытия своих действий, нежели является естественным порождением довольно ограниченного ума. Люди, верящие, что история делается исключительно актерами первого плана и обусловлена лежащими на поверхности экономическими, политическими, социальными и культурными факторами, не могут и даже не пытаются проникнуть глубже; но именно того и желают все силы, действующие исподволь. Цивилизация, попавшая под позитивистское внушение, наиболее податлива к влияниям, исходящим из области, названной нами «третьим измерением». Именно такова почти вся современная цивилизации, утратившая остроту зрения и ослабленная позитивизмом, рационализмом и сциентизмом. Мы еще не научились срывать маски с идей, по-прежнему составляющих основу современного мышления и культуры. Однако эти идеи порождены не столько ошибками и ограниченностью, сколько умышленным внушением со стороны антитрадиционных сил.

Мы уже упоминали отдельные, не позитивистские концепции, описывающие ход событий при помощи вмешательства различных сущностей, таких как «Абсолютный Дух», "жизненный порыв" или та же воплощенная История, пишущаяся с большой буквы. Это пример возможного практического применением второго оружия тайной войны, тактики замещений. Ее применяют, когда определенные идеи, облегчающие тайную игру мировых подрывных сил, утрачивают свое влияние, и возникает опасность пробуждения «объектов истории». В этом случае указанные туманные концепции используют как приманку для людей, не желающих довольствоваться позитивистскими схемами, с целью отвлечь их взор от того, что действительно достойно внимания. Туманность этих идей столь же надежно скрывает от взора истинную картину событий, как и позитивистская слепота. Забавляются, как игрушками, разными «философиями», а тем временем противник успешно продолжает осуществлять свой замысел.

Нередко тактика замещений успешно переходит в тактику подделок. Поясним, о чем идет речь. Иногда следствия разрушительной работы, переходя на материальный уровень, становятся слишком заметными, чтобы возбудить противодействие и подвигнуть на поиск пригодных для защиты и возрождения идей и символов, обнаружить которые удается далеко не всегда. В лучшем случае обращаются к ценностям традиционного прошлого, которые возрождаются к жизни именно благодаря реакции общества или цивилизации, оказавшихся под угрозой распада. В подобной ситуации тайная война ведется косвенными методами: как правило, основное внимание уделяют распространению фальсификаций или подделок указанных идей. В результате этого сопротивление теряет свой напор, отклоняется от цели или даже устремляется в прямо противоположном направлении, где попадает под влияние тех сил, от которых и намеревалось оградить себя изначально.

Подобная тактика может применяться в самых различных областях: как в политической, где сегодня ее используют чаще всего, так и в духовной и культурной. Возьмем, к примеру, «традиционализм». Мы уже говорили о высшем значении Традиции: это форма, которую горние силы придают совокупным возможностям данной культурной среды в данный период посредством ценностей, имеющих сверхиндивидуальный и по сути сверхисторический характер, и элит, черпающих в этих ценностях авторитет и естественный престиж. Однако в наши дни нередко бывает так, что смутное желание вернуться к «традиции» ловко переводят в «традиционализм», содержание которого исчерпывается обычаями, routine, пережитками, простыми остатками былого, где отсутствует понимание того, что есть дух, и умение различать чисто внешние проявления от того, что обладает нетленной ценностью. Подобное поведение — традиционалистское, а не традиционное — становится прекрасной мишенью для врага, чьи слабые нападки на традиционализм служат лишь прикрытием для атаки против Традиции: для этого он охотно пользуется обвинениями в анахронизме, антиисторизме, застое, упадке и т. д. Таким образом, реакция стопорится, и этот прием без труда приводит к желаемому результату.

От общей схемы легко перейти к частным случаям. Недавняя история богата подобными примерами. Так, в политической области достаточно упомянуть римскую идею с ее символами, «арийскую» идею, саму концепцию Империи или Райха и т. п.; во всех этих случаях неоднократно применялась тактика фальсифицирующих замещений и подделок, печальные последствия чего не могут ускользнуть от глаз проницательного наблюдателя. Это позволяет понять и те уточнения, которые мы сочли нужным внести в первой главе.

Четвертой идет тактика переворачивания. Приведем типичный пример. Тайные силы мировой крамолы четко понимали, что основу того строя, который они намеревались уничтожить, составлял сверхъестественный элемент, то есть дух, понимаемый не в отвлеченном философском смысле или принимаемый на веру, но дух как высшая реальность, ориентир для восполнения всего человеческого. Ограничив посредством распространения материализма и сциентизма влияние, которое в этом отношении еще могла оказывать религия, подрывные силы позаботились о том, чтобы всякое стремление к сверхъестественному, выходящее за рамки господствующей религии и узкого догматизма, пошло в нужном им направлении. Так называемый «неоспиритуализм», не только в худших спиритских формах, но и в его восточных и ок-культистских течениях, наряду со всеми теориями относительно бессознательного, иррационального и т. д., являют собой яркий пример использования тактики переворачивания. Вместо восхождения к сверхъестественному, которое превосходит рамки личности, подобные идеи ведут к нисхождению в подличностное и подрациональное вследствие переворачивания, нередко имеющего явно зловещие черты.

Тем самым был достигнут двойной результат. Прежде всего, сумели перенести в целом законное недоверие к указанным ложным теориям на идеи, которые, хотя иной раз и содержатся в них, по сути не имеют к ним никакого отношения. Тем самым снималась и вероятная опасность распространения этих идей. Жертвой подобной тактики стала большая часть современных знаний о Востоке (выходящих за рамки сухой и выхолощенной области филологии и узкопрофессиональных академических исследований), которые, как правило, предстают в столь искаженном виде, что значительно снижают то положительное влияние, которое могли бы оказать многие аспекты подлинного наследия восточной духовности. В частности, это привело к распространению недалекого и ложного заблуждения о необходимости «защиты Запада» от восточного влияния. В качестве другого примера можно указать тех, кто в любом разговоре о символах и эзотеризме видит непосредственное влияние масонства или теософизма, даже если речь идет о древних великих традициях, не имевших ничего общего ни с тем, ни с другим. Сюда же следует отнести свойственный определенной «критической» культуре позитивистский рационалистический предрассудок, согласно которому все идеи подобного рода являются лишь суеверием и выдумкой. Немногим лучше обстоит дело и с воинствующей католической апологетикой, которая видит во всем выходящем за рамки их собственной религии лишь пантеизм, натурализм и даже нечто худшее; происходит путаница, порожденная непониманием подлинного содержания того или иного учения, от чего нередко страдают и сами представители католичества.

Второй результат затрагивает не столько сферу идей, сколько конкретную практическую область. Действительно, перевернутые тенденции к духовному и сверхъестественному могут способствовать пробуждению темных сил, которые исподволь оказывают разрушительное влияние на личность. Нередко именно к этому ведут различные реакции против рационализма и интеллектуализма, особенно вышеупомянутые теории бессознательного, которые сегодня благодаря психоанализу широко применяются на практике или, по меньшей мере, вызывают болезненное любопытство.

Рассмотрим теперь тактику рикошета. Она применяется, когда некие традиционные силы, которые, собственно, и являются целью нападения, по тем или иным причинам решаются выступить против других, также традиционных сил, что в конце концов оборачивается против самих зачинщиков. Например, тайные силы мировой крамолы путем проникновения или соответствующего внушения убеждают представителей данной традиции в том, что лучшим средством для ее укрепления является подрыв или дискредитация других традиций. Тот, кто не осознает этого приема и из материальных соображений нападает на традицию в лице соседнего народа, должен быть готов к тому, что рано или поздно благодаря тактике рикошета традиция будет атакована уже в его собственном лице. Силы мировой подрывной деятельности возлагают на эту тактику серьезные надежды; именно поэтому они прилагают все усилия к тому, чтобы подчинить всякую высшую идею тирании партийных интересов, соображений, продиктованных стремлением к прозелитизму, либо же высокомерием и жаждой власти. Они прекрасно понимают, что это лучший метод разрушения всякого подлинного единства и сплоченности, способный значительно облегчить им игру. Они хорошо знакомы с объективным законом имманентной справедливости, знают о том, что мельница Господня мелет медленно, но верно, и соответствующим образом строят свои действия, выжидая, пока созреют плоды этих необдуманных шагов, чтобы в нужный момент вмешаться в ситуацию с выгодой для себя.

В политической области примером подобного рода могут служить попытки использования революционных сил в стиле Макиавелли. Близорукие государственные мужи нередко верили, что в определенных обстоятельствах лучшим средством для подъема собственного народа является разжигание или поддержка революционных настроений среди народа-противника, даже не замечая, либо же замечая слишком поздно, что это ведет к прямо противоположному результату. Они думали, что могут использовать революцию как средство, но на деле сами становились орудиями революции; когда ей благодаря этим политикам удавалось победить в других странах, она почти всегда возвращалась обратно в те страны, которые вольно или невольно способствовали ее продвижению. Современная история знает немало примеров подобного трагического распространения революции. Поэтому мы вновь и вновь подчеркиваем, что лишь безоговорочная верность идее может защитить от тайной войны; когда эта верность ослабевает, когда ее сменяет так называемая реалистическая политика, подчиненная достижению сиюминутных целей, силам сопротивления грозит поражение. Так, примером применения тактики рикошета может служить принцип «самоопределения народов», использованный демократиями во время второй мировой войны в качестве идеологического средства, а сегодня больно ударивший по всем белым народам и особенно по европейскому престижу и господству.

Когда тайные силы мировой крамолы опасаются, что их деятельность (по крайней мере, ее наиболее заметные результаты) стала слишком явной или если вследствие особого стечения обстоятельств им грозит разоблачение, они прибегают к тактике козла отпущения. Цель этой тактики состоит в том, чтобы попытаться перенести и сосредоточить все внимание противника на тех элементах, которые несут лишь частичную или вторичную ответственность за их промах. В этом случае реакция обрушивается исключительно на эти элементы, становящиеся «козлом отпущения», а тайный фронт через некоторое время возобновляет прежнюю деятельность без опаски, поскольку его противники убеждены, что подлинный враг обнаружен и проблема решена. Чуть раньше, говоря о «Протоколах Сионских мудрецов», мы указывали, что они представляют собой один из возможных случаев применения подобной тактики, учитывая ту роль, которая отводится в них евреям и масонам. Поэтому в этой области следует избегать всякой односторонности и не терять из виду общую картину боевых действий, ведущихся тайным фронтом.

Теперь перейдем к тактике разбавления, являющейся частным аспектом «тактики подделок». Прежде чем рассмотреть на примере способ ее применения, следует отметить следующее: процесс, приведший к современному кризису, имеет глубокие корни и прошел несколько стадий своего развития.[98] На каждой из этих стадий кризис был уже налицо, хотя и в скрытой, непроявленной форме. Теорию «прогресса» можно рассматривать как одну из идей, распространяемых и исподтишка внушаемых тайными силами мировой крамолы с целью отвлечения внимания от истоков нынешнего кризиса и обеспечения дальнейшего беспрепятственного развития процесса, который ведет к цели, скрытой миражом завоеваний технико-индустриальной цивилизации. Однако трагические события последних лет заставили кое-кого частично очнуться от этого гипноза. Многие начали понимать, что ход пресловутого прогресса созвучен ритму шагов, ведущих в пропасть. Поэтому они призвали остановиться, вернуться к истокам, видя в этом единственный способ восстановления нормальной цивилизации. Тогда, чтобы остановить это радикальное действие, тайный фронт применил новые средства. Снова был взят на вооружение лозунг анахронизма и реакционности; затем силы, устремленные к истокам, постарались переориентировать на стадии, когда кризис и болезнь были выражены не столь резко и, следовательно, плохо поддавались распознанию. И ловушка снова сработала. Предводители мировых подрывных сил поняли: серьезная опасность уже позади; осталось лишь немного подождать, чтобы все вернулось на круги своя, к той стадии, на которой процесс был приостановлен. Вдобавок сегодня, в отличие от вчерашнего дня, возможность нового сопротивления почти сведена к нулю.

Можно привести немало исторических примеров применения подобной тактики, которые стали бы хорошим уроком для тех, кто еще не утратил воли к сопротивлению. Прежде всего, не мешало бы пристально рассмотреть определенные черты современного национализма. Известна та революционная, подрывная и антииерархическая роль, которую сыграла демагогическая, коллективистская идея нации по отношению к прежним формам цивилизации и политической европейской организации. Однако для многих из тех, кто сражался против различных интернационалов, — особенно против коммунистического интернационала, — именно идея нации стала отправной точкой. К сожалению, при этом почти никто не позаботился о том, чтобы дать этой идее свое определение, дабы она не стала вновь лишь этапом на пути, ведущем как раз к тому, чему пытались оказать сопротивление.

Здесь достаточно вспомнить сказанное нами ранее о противоречии, существующем между массовым национализмом и национализмом духовным, между национальным государством и государством традиционным (гл. III). В первом случае национализм играет уравнительную и антиаристократическую роль, становясь как бы прелюдией к более широкому уравниванию, конечным итогом которого будет уже не нация, а интернационал. Во втором идея нация может послужить основой для нового подъема, став первой реакцией на интернационалистическое смешение; тогда ее наиболее ценным аспектом является принцип различия, который нуждается в дальнейшем расширении в целях выработки сложной иерархии внутри каждого отдельного народа. Непонимание этого противоречия, неизбирательный национализм ведет в ловушку, расставленную врагами при помощи тактики разбавления, как это однажды уже случилось. В частности, этой возможностью успешно воспользовался советский коммунизм: подавляя национализм на своей территории как контрреволюционное движение, он одновременно разжигал и поддерживал национализм в других странах, еще не ставших марксистскими, среди так называемых слаборазвитых народов, «жертв колониализма», выжидая, пока последующее развитие событий не приведет к той стадии, когда можно будет пожинать плоды своей политики.

Укажем еще два примера применения тактики разбавления. Первый относится к общественно-экономической области и связан со всеми «национальными» и социал-реформистскими разновидностями марксизма; это тот же яд, только разбавленный. То же самое можно сказать и о различных «социал-демократических» теориях, подобных, как мы видели, Троянскому коню, которого обманом протаскивают в крепость для ее дальнейшего захвата, осуществляемого не посредством прямого нападения, а путем внутреннего, естественного и логического развития. Второй пример из области культуры. Мы уже говорили о том значении, которое в общих рамках мировой подрывной деятельности имеют психоаналитические теории. Среди людей, еще способных здраво рассуждать, наиболее грубые формы этой лженауки, соответствующие чистому или «ортодоксальному» фрейдизму, начали вызывать резкое отвержение. Тогда вновь прибегли к тактике разбавления посредством разработки и распространения «одухотворенного» психоанализа для людей с более тонким вкусом. В результате те, кто совершенно не приемлет Фрейда и его последователей, сдает свои позиции, к примеру, перед Юнгом, не замечая, что речь идет о том же переворачивании, имеющем даже более опасный характер, так как благодаря своей утонченности оно оказывает более пагубное влияние в духовной области, нежели фрейдистская разновидность.

Следующая тактика состоит в смешении принципа с его носителями. С различных точек зрения упадок традиционных институтов начинался с вырождения его представителей. Но действительное разложение и разрушение стало возможным лишь тогда, когда принципы стали путать с людьми, что также стало оружием в оккультной войне. Когда представители данного принципа оказываются его недостойными, тайные силы делают все, чтобы переложить вину непосредственно на сам принцип как таковой и только на него. Вместо того, чтобы просто указать на непригодность данных людей быть носителями данного принципа и потребовать их замены достойными, что выправило бы положение, утверждают, что ложен, извращен или отжил свое сам принцип, настаивая на необходимости его смены другим. Эта тактика использовалась почти во всех революциях как одно из наиболее действенных средств. Первоочередной задачей является внушить всем, что внутрисистемный кризис является кризисом самой системы. Примеры подобного рода столь общедоступны, что едва ли имеет смысл особо на них останавливаться. Нападение на монархию и аристократию шло именно таким путем. Марксизм прибегнул к той же уловке, использовав злоупотребления капитализма в качестве предлога для атаки на частную экономику и провозглашения коллективистской экономики. А сколько примеров тому в духовной области! Разве Реформация Лютера не использовала испорченность представителей римской церкви в качестве предлога, чтобы поставить под вопрос сам принцип авторитета и целый ряд основополагающих идей католической традиции, перейдя с личностей на принципы?

Наконец, укажем последнее средство тайной войны, связанное с довольно особой областью: а именно вытесняющее внедрение. Его применяют, когда организация духовного или, в более широком смысле, традиционного типа доходит до такого упадка, что ее представители почти полностью утрачивают знание истинной внутренней сути, некогда составлявшей основу ее авторитета и престижа. Жизнь подобной организации можно сравнить с автоматической жизнью существа, находящегося в сомнамбулическом состоянии, или живого тела, лишенного души. В центре образуется своего рода духовная «пустота», заполняемая посредством внедрения чужими, подрывными силами, которые, не меняя ничего внешне, заставляют эту организацию служить совершенно иным, если не прямо противоположным изначально свойственным ей целям. В некоторых случаях эти внедрившиеся элементы начинают разрушать подконтрольную им организацию, например, создавая исподволь поводы для скандала, способные вызвать негативную реакцию; в этом частном случае они действуют совместно с внешними силами, используя также ранее упомянутую тактику смешения принципа с его носителями.

Знание этих приемов позволяет пролить свет на многие события как вчерашнего, так и нынешнего дня. Так, например, говоря о масонстве, следует постоянно помнить, что его развитие как подрывной силы связано именно с применением указанной тактики вытеснения и переворачивания внутри древнейших организаций, от которых в современном масонстве сохранились лишь немногие структуры, символы и иерархии, тогда как действующие в них ныне руководящие влияния уже с давних пор имеют совершенно иную природу.