Заявление по случаю 50-й годовщины Тибетского народного восстания
Заявление по случаю 50-й годовщины Тибетского народного восстания
Сегодня 50-я годовщина мирного восстания тибетского народа против репрессий коммунистического Китая в Тибете. С марта прошлого года широкомасштабная волна мирных протестов захлестнула всю территорию Тибета. Большинство участников протестов были молодыми людьми, родившимися и выросшими уже после 1959 года — они не застали тех времен, когда Тибет был свободным. Однако они были движимы твердой решимостью служить делу свободного Тибета, которая передавалась из поколения в поколения, и это предмет особой гордости. Эта решимость послужит источником вдохновения для тех представителей международного сообщества, которые проявляют живой интерес к тибетскому вопросу. Мы возносим молитвы и чтим память всех тех, кто погиб, перенес пытки и немыслимые тяготы во время кризиса, разразившегося в Тибете в прошлом году, а также тех, кто страдал и погиб за дело свободного Тибета с того дня, как мы начали свою борьбу.
Приблизительно в 1949 году военные силы коммунистического Китая начали наступление на Тибет с его северо-восточной и восточной части (Кхам и Амдо), и к 1950 году было убито свыше 5 тысяч тибетских солдат. Принимая во внимание сложившуюся ситуацию, китайское правительство сделало выбор в пользу политики «мирного освобождения», которая в 1951 году привела к подписанию Соглашения из 17-ти пунктов и аннексии Тибета. С этого времени Тибет находится под контролем Китайской народной республики. Однако в этом Соглашении ясно говорится, что Тибет обладает особой религией, культурой и традиционными ценностями, которые необходимо сохранить.
В 1954-55 годах я провел встречи с большинством представителей верхнего эшелона руководства Китайской коммунистической партии, правительства и военачальниками во главе с Мао Цзэдуном в Пекине. Когда мы обсуждали пути достижения социального и экономического развития Тибета, а также сохранения религиозного и культурного наследия Тибета, Мао Цзэдун и другие руководители договорились о создании Подготовительного комитета для подготовки почвы для образования автономного региона, как это было предусмотрено в Соглашении, а не о создании военной административной комиссии. С 1956 года, однако, с привнесением в Тибет ультралевой политики ситуация ухудшилась. Вследствие этого, заверения, данные ранее представителями высшей власти, на местах не были подтверждены реальными делами. Насильственное проведение в жизнь так называемой «демократической реформы» в тибетских провинциях Кхам и Амдо, которая не отвечала сложившимся условиям, привело к невероятному хаосу и разрушениям. В Центральном Тибете представители органов власти КНР преднамеренно нарушили условия Соглашения из 17-ти пунктов, применив насилие; и их силовая политика день ото дня набирала обороты. Доведенному до отчаяния подобным развитием событий тибетскому народу не оставалось ничего иного кроме как поднять мирное восстание 10 марта 1959 года. Китайские власти ответили на это беспрецедентным применением силы, что в последующие месяцы вылилось в убийство, аресты и тюремное заключение десятков тысяч тибетцев. Вслед за этим и я в сопровождении небольшой партии, включающей представителей тибетского правительства, в том числе нескольких калонов (министров), ушел в изгнание, в Индию. Затем в изгнание — в Индию, Непал и Бутан, ушли около сотни тысяч тибетцев. На пути в изгнание и в течение последующих месяцев они испытали невероятные трудности, которые еще живы в памяти тибетцев.
Оккупировав Тибет, правительство коммунистического Китая провело целый ряд кампаний с применением репрессивных и насильственных мер. Среди них «демократические реформы», классовая борьба, создание коммун, Культурная революция, введение военного положения и относящиеся к более недавнему времени патриотическое перевоспитания и кампания «жесткого удара». Эти меры повергают тибетцев в такие бездны страданий и тягот, что они в буквальном смысле переживают «ад на земле». Непосредственным результатом этих кампаний стала гибель сотен тысяч тибетцев. Линяя преемственности буддийской Дхармы была прервана. Тысячи религиозных и культурных центров, каковыми являлись мужские и женские монастыри и храмы были стерты с лица земли. Здания и памятники исторического значения были разрушены. Природные ресурсы подвергаются беспощадной эксплуатации. Сегодня хрупкая окружающая среда Тибета загрязнена, ведется массовая вырубка лесов, а животный мир, например, наши дикие яки и тибетские антилопы находятся на грани полного исчезновения.
Эти 50 лет принесли немыслимые страдания и разрушения земле и людям Тибета. Даже сегодня тибетцы в Тибете живут в постоянном страхе, а китайские власти неизменно испытывают к ним недоверие. Сегодня религия, культура, язык и самобытность, которые для череды сменяющих друг друга поколений тибетцев были дороже жизни, оказались на грани исчезновения. В целом, к тибетскому народу относятся, как к преступникам, заслуживающим смертной казни. Трагедия тибетского народа в 1962 году была описана в петиции из 70 тысяч знаков покойного Панчена Ринпоче, которую он направил китайскому правительству. В 1989 году, незадолго до своей смерти, он вновь поднял этот вопрос в своей речи в Шигадзе, где заявил, что потери, понесенные нами в условиях китайского коммунистического режима, в значительной степени перевешивают все полученные нами преимущества. Многие тибетцы, обеспокоенные судьбой своего народа и придерживающиеся непредвзятого подхода, также говорили о тяготах, выпавших на долю тибетского народа. Даже Ху Яобан, секретарь коммунистической партии, прибыв в Лхасу в 1980 году, открыто признал эти ошибки и попросил прощения у тибетцев. Многочисленные примеры развития инфраструктуры — строительство дорог, аэропортов, железных дорог и т.д., которые, на первый взгляд, принесли прогресс в тибетские регионы, на самом деле, преследовали политическую цель — китаизацию Тибета ценой уничтожения окружающей среды и тибетского образа жизни.
Что касается тибетских беженцев, то, хотя изначально мы сталкивались со множеством проблем, вызванных существенными различиями в климатических условиях, языковыми барьерами, поиском средств к существованию, мы сумели успешно утвердиться в изгнании. Благодаря великой щедрости принимающих стран, в особенности Индии, тибетцы стали жить на свободе, не испытывая страха. Мы смогли найти средства к существованию и сохранить свою религию и культуру. Мы сумели предоставить своим детям как традиционное, так и современное образование, а также усердствовать в разрешении тибетского вопроса. Есть и другие позитивные результаты. Обширное знакомство с тибетским буддизмом с его акцентом на сострадании, оказало положительное влияние во многих частях мира.
Вскоре после моего ухода в изгнание я начал работу по продвижению демократии в тибетском сообществе, что в 1960 году привело к созданию Тибетского парламента в изгнании. С этого времени мы поступательно двигались в сторону демократии, и сегодня наша администрация в изгнании функционирует в полном соответствии с принципами демократического государства, имея собственный устав и законодательный орган. Это то, чем мы по праву можем гордиться.
В 2001 году мы ввели систему прямых выборов политического руководства тибетцев в изгнании, и процедуры проведения таких выборов похожи на те, что действуют в других странах с демократической системой. В настоящее время калон трипа (глава кабинета министров), избранный прямым голосованием, работает в рамках своего второго срока. В результате масштаб моих административных обязанностей сократился, и сегодня я нахожусь наполовину в отставке. Однако каждый тибетец обязан трудиться ради справедливого дела свободного Тибета, и пока я жив, я буду нести на себе эту ответственность.
Являясь человеческим существом, я считаю своим главным обязательством пропаганду общечеловеческих ценностей, поскольку усматриваю в этом залог счастливой жизни отдельной личности, семьи и общества в целом. Поскольку я — религиозный практик, то мое второе обязательство связано с пропагандой гармонии в отношениях между разными религиями. А мое третье обязательство, безусловно, имеет отношение к тибетскому вопросу. Это связано с тем, что, во-первых, я являюсь тибетцем с именем «Далай Лама»; но, что более важно, с тем доверием, которое возлагают на меня тибетцы в Тибете и за его пределами. Таковы три важных обязательства, о которых я всегда помню.
Помимо заботы о благополучии тибетского сообщества в изгнании, осуществляемой достаточно эффективно, главной задачей Центральной тибетской администрации является работа, направленная на разрешение тибетского вопроса. Сформулировав в 1974 году взаимовыгодную политику Срединного пути, мы с готовностью встретили поступившее в 1979 году предложение Дэна Сяопина о начале переговоров. Было проведено множество переговоров, а в Тибет отправлены делегации по сбору фактов. Это, однако, не привело ни к каким конкретным результатам, а в 1993 году официальные контакты были полностью прерваны.
Впоследствии, в 1996-1997 годах, мы провели опрос общественного мнения среди тибетцев в изгнании и по возможности постарались получить предложения из Тибета. Предложенный нами референдум должен был определить дальнейший курс нашей борьбы за свободу, который бы полностью отвечал чаяниям тибетцев. По результатам этого опроса общественного мнения и предложений, полученных из Тибета, мы приняли решение продолжать следовать политике Срединного пути.
С момента возобновления контактов [с правительством КНР] в 2002 году мы придерживались политики сохранения одного официального переговорного канала и одной повестки дня. Мы провели восемь раундов переговоров с китайскими властями. По результатам этих переговоров мы представили Меморандум о подлинной автономии для тибетского народа. В этом документе объяснялось, что предусмотренные Конституцией КНР условия достижения национальной региональной автономии могут быть соблюдены в случае претворения в жизнь законов КНР об автономии. Китайская сторона настаивала на том, чтобы мы признали, что Тибет был частью Китая с древних времен. Подобное утверждение было бы не только неточным, но и неразумным. Мы не можем изменить прошлое, было оно хорошим или плохим. Извращать историю из политических соображений неправомерно.
Нам нужно смотреть в будущее и трудиться ради взаимной пользы. Мы, тибетцы, стремимся к легитимной и значимой автономии как к договоренности, которая бы позволила тибетцам жить в составе Китайской народной республики. Удовлетворение чаяний тибетского народа поможет Китаю достичь стабильности и единства. Со своей стороны, мы выдвигаем требования, основываясь на истории. Если мы вернемся назад в историю, то не обнаружим ни одной страны (и Китая не является здесь исключением), чей территориальный статус всегда оставался неизменным, да он и не может оставаться таковым.
Мы стремимся к тому, чтобы все тибетцы находились под управлением единой администрации автономной области, что отвечало бы самому принципу национальной региональной автономии. Это также отвечает основополагающим потребностям тибетского и китайского народов. В Конституции КНР и других относящихся к этой теме законах и норм нет никаких препятствий для достижения этой цели, и многие руководители центрального правительства КНР назвали это стремление тибетского народа оправданным. При подписании Соглашения из 17-ти пунктов премьер [Госсовета КНР] Чжоу Эньлай признал это требование обоснованным. В 1956 году, при формировании Подготовительного комитета по образованию «Тибетского автономного района», вице-премьер Чень И, указав на карту, сказал, что, если бы Лхаса была сделана столицей Тибетского автономного района, куда бы вошли тибетские области, относящиеся к другим провинциям, то это способствовало бы развитию Тибета и дружбе между представителями тибетской и китайской национальностей. Эту точку зрения разделяли Панчен Ринпоче и другие тибетские политические работники и ученые. Если у руководителей КНР были какие-либо возражения против наших предложений, то они могли бы обосновать свои возражения и вынести на наше рассмотрение альтернативные варианты, но они этого не сделали. Я разочарован тем, что китайские власти не дали адекватного ответа на наши искренние усилия, направленные на достижение разумной национальной региональной автономии для всех тибетцев на основе принципов, заложенных в Конституции Китайской народной республики.
Текущий процесс китайско-тибетского диалога не привел к достижению конкретных результатов. Напротив, весь прошлый год, начиная с марта, всю территорию Тибета будоражило от жестокого подавления тибетских протестов. В связи с этим, дабы выяснить общественное мнение о том, какого курса действий нам следует придерживаться в дальнейшем, в ноябре 2008 года мы провели Чрезвычайное совещание тибетцев в изгнании. Мы также приложили усилия для того, чтобы получить максимально возможное число предложений от тибетцев, живущих в Тибете. В ходе этого процесса большинство тибетцев выразили твердую поддержку продолжению политики Срединного пути. Поэтому теперь мы следуем этой политике с еще большей уверенностью, и продолжим прилагать усилия для достижения разумной национальной региональной автономии для всех тибетцев.
С незапамятных времен тибетский и китайские народы были соседями. В будущем нам также предстоит жить вместе. Поэтому крайне важно для нас жить в дружбе друг с другом.
С момента оккупации Тибета коммунистический Китай публикует искажающие реальную картину пропагандистские материалы о Тибете и его народе. Как следствие, среди населения Китая есть очень мало людей, которые по-настоящему понимают, что такое Тибет. В действительности, им очень сложно узнать истинное положение дел. Кроме того, ультра-левые китайские руководители с марта прошлого года развернули колоссальную пропагандистскую кампанию с намерением внести раскол между тибетским и китайским народами и породить в них враждебное отношение друг к другу. Как это ни печально, негативное отношение к тибетцам действительно закралось в умы наших китайских братьев и сестер. И потому, как я неоднократно призывал прежде, я бы хотел снова призвать наших китайских братьев и сестер не поддаваться подобной пропаганде, но постараться со всей непредвзятостью выяснить подлинную фактическую информацию о Тибете, чтобы избежать раскола, который может возникнуть между нами. Тибетцы должны также прилагать усилия, дабы заручиться дружбой китайского народа.
Оглядываясь назад на 50 лет, проведенных нами в изгнании, мы видим много взлетов и падений. Однако то, что тибетский вопрос еще жив, и международное сообщество проявляет к нему все больший интерес, поистине можно назвать достижением. Если посмотреть с этой точки зрения, то у меня не остается сомнений, что справедливость в Тибете восторжествует, если мы продолжим следовать путем правды и ненасилия.
Сейчас, когда мы отмечаем 50-летнюю годовщину ухода в изгнание, крайне важно выразить нашу глубокую благодарность правительствам и народам разных стран, в которых мы проживаем. Мы не только соблюдаем законы принявших нам государств, но также, в силу своего образа действий, становимся ценным достоянием этих стран. В своих усилиях, направленных на продвижение дела свободного Тибета и сохранение его религии и культуры, мы должны вырабатывать стратегию и строить планы на будущее с учетом тех уроков, которые нам удалось извлечь из пережитого в прошлом.
Я всегда говорю, что мы должны надеяться на лучшее, но готовиться к худшему. Рассуждаем мы с точки зрения общемирового развития или в контексте событий в Китае, у нас есть причины надеяться на быстрое решение тибетского вопроса. Однако мы также должны готовить себя и к тому, что борьба за свободу Тибета может растянуться на долгое время. А потому мы должны, прежде всего, сосредоточить свое внимание на образовании, которое мы даем своим детям, а также на воспитании профессионалов в разных областях. Нам также следует более эффективно информировать население Тибета о вопросах охраны окружающей среды и здравоохранения, а также стремиться к тому, чтобы в Тибете лучше понимали ненасильственные методы и следовали им.
Я хочу воспользоваться этой возможностью, чтобы выразить свою сердечную благодарность лидерам и народам Индии, а также центральному правительству Индии и правительствам штатов этой страны, которые, несмотря на возникающие проблемы и препятствия, на протяжении 50 лет оказывают тибетцам в изгнании бесценную помощь и поддержку. Их доброта и щедрость неизмеримы. Я хотел бы выразить свою признательность лидерам, правительствам и народам разных стран мира, а также группам поддержки Тибета за их щедрую помощь.
Пусть все живые существа пребывают в мире и счастье.
Далай Лама
10 марта 2009
Перевод Юлии Жиронкиной