Цель
Цель
Если в конце жизненных мытарств нас ждёт с распростёртыми объятиями смерть, то зачем тогда вообще жить? Выходит, что жизнь человека не имеет высшей цели!
Многие думают, что в конце двадцатого века человечество стоит на пороге либо ядерной катастрофы, либо всемирного голода. Не исключено, что мы уже переступили порог, и вот-вот услышим весть о нашем уничтожении: на этот раз не от пророков, а от научной интеллигенции.
Незадолго до смерти Мао Цзедун беседовал с Генри Киссинджером.
В разговоре Мао изложил свой хладнокровный анализ будущего: ядерная война уничтожит большинство людей на земле; из пепла восстанут остатки китайского пролетариата — и будут править миром.
Надо бы, однако, спросить: зачем им выживать? Есть ли у человечества цель, или же оно когда-нибудь просто сойдёт на нет, затерявшись в равнодушной Вселенной? Такую возможность предвидел английский писатель Герберт Уэллс. Герой его романа «Машина времени» отправляется в далёкое будущее: узнать судьбу человечества. Он обнаруживает там мёртвую землю, чуть-чуть поросшую лишайником и мхом, бегущую по орбите вокруг гигантского красного солнца. Единственные звуки — это порывы ветра и холодный плеск моря.
… кроме этих мертвенных звуков, в мире царила тишина. Тишина? Нет, невозможно описать это жуткое безмолвие. Все звуки жизни, блеяние овец, голоса птиц, жужжание насекомых, всё то движение и суета, которые нас окружают, — всё это отошло в прошлое…[5]
И путешественник во времени — возвращается. Но куда? Всего лишь в более раннюю точку того же бесцельного стремления в ничто.
Когда я впервые прочитал книгу Уэллса, я подумал: «Нет, нет! Такого конца быть не может!» Но если нет Бога, именно таким и будет конец, хотим мы того или нет. Во Вселенной без Бога такова реальность. Это напоминает мне завораживающие строки Т. С. Элиота:
Именно так и кончается мир
Именно так и кончается мир
Именно так и кончается мир
Не раскатом грома, а всхлипом.[6]
То, что истинно по отношению к человечеству в целом, истинно и по отношению к каждому из нас в отдельности: мы существуем бесцельно. Качественно наша жизнь ничем не отличается от жизни собаки. Я знаю, что это звучит резко, но это правда. В старину автор «Экклезиаста» писал об этом так:
Участь сынов человеческих и участь животных — участь одна: как те умирают, так умирают и эти… Всё идёт в одно место; всё произошло из праха, и всё возвратится в прах.[7]
Эта книга Библии, где автор демонстрирует тщетность удовольствия, богатства, образования и славы в той жизни, которая завершается смертью, читается как современная экзистенциалистская литература.
Вселенная без творца — это космическая случайность, непредвиденный взрыв. И человек — это лишь ублюдок природы, «ошибка эволюции», результат ненаправленного движения слепой материи при участии времени и случая. Он не более чем комок слизи, в котором развился разум, и его жизнь имеет не больше смысла, чем жизнь какого-нибудь вида насекомых, ибо и те, и другие — результат слепого взаимодействия случая и необходимости.
Французский специалист по молекулярной биологии Жак Моно провозгласил:
Случай — вот единственный источник всего нового, всего творческого в биосфере. Чистый случай, исключительно случай, абсолютная, но слепая свобода — вот что лежит в корне чудесного здания эволюции, и это центральное понятие современной биологии сегодня уже не является лишь одной гипотезой среди других возможных.. Идея случая — единственная, согласующаяся с фактами наблюдения и опыта. Человек, наконец, точно знает, что он одинок в равнодушной громадности Вселенной.[8]
Один философ выразился так:
Человеческая жизнь громоздится на бесчеловечном постаменте, и обречена в одиночку трепыхаться посреди безмолвной и безмозглой Вселенной.[9]
Мы тогда представляем собой результат взаимодействия факторов наследственности и окружающей среды; иными словами, мы жертвы генетической и экологической рулетки.
Психологи-фрейдисты уверяют нас, что наши действия — это результат различных подавленных сексуальных тенденций. Социологи типа Б. Ф. Скиннера утверждают, что наш выбор предопределён условиями нашей прошлой жизни, что наша свобода иллюзорна. Биологи вроде Френсиса Крика считают человека электрохимической машиной, которой можно управлять, изменяя генетический код.
Как бы то ни было, без Бога-творца мы становимся не более чем выкидышем природы, вышвырнутым в бесцельную вселенную на бесцельную жизнь.
Мне кажется, что неплохим описанием тягот современного человека могут послужить следующие выразительные слова выдающегося физика из Массачусетского технологического института Стивена Вайнберга. Ими заканчивается его нашумевшая книга «Первые три минуты»:
Как бы ни решались все эти проблемы, и какая космологическая модель ни оказалась бы правильной. утешительного во всем этом мало. Люди почти не в силах отказаться от веры в то, что мы находимся в каких-то особых отношениях со Вселенной, что человеческая жизнь — это не просто некий фарсовый исход цепи случайных событий, восходящих к первым трем минутам, но что мы каким-то образом были встроены во Вселенную с самого начала. Я пишу эти строки в самолёте на высоте тридцати тысяч футов, летя над Вайомингом по пути из Сан-Франциско в Бостон. Земля внизу выглядит очень мягкой и уютной — там и сям пушистые облака, снег, розовеющий в лучах заката, дороги, пересекающие местность от одного городка к другому. Очень трудно осознать, что всё это — лишь крошечная часть ошеломляюще враждебной Вселенной. Еще труднее осознать, что эта нынешняя Вселенная развилась из невообразимо чуждого нам раннего состояния, и что ей предстоит смерть от вечного холода или невыносимого жара. Чем более постижимой представляется Вселенная, тем более она кажется бессмысленной.
Но если в плодах наших исследований нет утешения, его хоть в какой-то степени дает сам поиск. Люди не склонны убаюкивать себя сказками о богах и великанах или замыкаться мыслями в повседневных делах: они строят телескопы, спутники и ускорители и нескончаемые часы сидят за столами, осмысливая собранные данные. Попытка понять Вселенную — одна из вещей, которые чуть приподнимают человеческую жизнь над уровнем фарса и придают ей черты высокой трагедии [10]
Пафос этих слов не требует комментариев. Изгоните Бога из Вселенной, и Вайнберг будет абсолютно прав. Человеческий гений, в тисках у жизни, не имеющей ни высшего смысла, ни ценности, ни цели, делает положение человека лишь более трагическим. Утешительного в этом мало.
Надеюсь, вы начинаете понимать серьезность стоящего перед нами выбора. Как сказал один современный писатель: «Если Бог мёртв, человек тоже мёртв».[11] Вот почему вопрос о существовании Бога столь жизненно важен для человека.
Кто-то может сказать: «Ну что ж, тогда остается просто жить». Беда, однако, в том, что жить, последовательно проводя принцип атеизма, человек не может.
«А мы? — спросят атеисты. — Живем же мы как-то!»
Разумеется. И я не обвиняю вас в том, что вы не живёте, — или что вы не атеисты. Мой вам упрек в непоследовательности.
Это хорошо объяснил Френсис Шейфер.[12] Современный человек, согласно Шейферу, живет в «двухэтажной» Вселенной. Нижний этаж — это конечный мир без Бога, где жизнь абсурдна. Неверующий человек живет в нижнем этаже, потому что он считает, что Бога нет. В верхнем этаже находится Бог, а вместе с Ним — смысл, ценности и цель существования.
Проблема человека в том, что ему невмоготу жить в нижнем этаже, где жизнь абсурдна. Поэтому он то и дело скачет на второй этаж и подворовывает оттуда смысл, ценности и цель. Но он не имеет никакого права на такое поведение — оно совершенно непоследовательно. Потому что эти ценности не существуют без Бога, а у человека из нижнего этажа Бога нет.
Давайте вновь коснёмся трёх областей, в которых жизнь без Бога показалась нам неполноценной, и посмотрим, способен ли современный человек жить, последовательно отрицая Бога.