Приложение 1. Торжественный интерьер как эстетический феномен (от мест для немногих к объединяющим интерьерам общих собраний)

Попытаемся дать краткую характеристику еще одному расположению эстетики интерьера. Поименовать его оказалось непросто, поскольку он не получил еще прямого представительства в языке^[224]. Поставив перед собой задачу описать событие встречи с интерьером, пребывание в котором сопровождается чувством приподнятости, и рассмотрев разные варианты его языкового выражения, мы остановились на термине «торжественный интерьер».

К сожалению, для описания соответствующего феномена он подходит не так ладно, как уют для описания эстетических эффектов интерьеров частной жизни. Если уют, в первую очередь указывает на состояние, связанное с обстоятельством места (приют, укрытие, обжитость внутреннего пространства), и только во вторую используется для именования вещей (мягкая мебель, одежда, обувь) и предметов домашнего обихода^[225], то термин «торжество» («торжественный») сам по себе не связан с представлением о внутреннем пространстве и о чувстве, сопровождающем наше пребывание в нем. Торжество – это собрание многих ради чего-то важного, значительного^[226]. Разумеется, собрание многих ради чего-то важного предполагает подходящее для этого место. Но не в меньшей мере оно предполагает и определенные – торжественные – действия, речи, одежду и т. д. Семантику торжественного можно перенести на то, что связано с имеющим-большое-значение для многих, в том числе – на интерьеры, но только на втором шаге. Внутренняя форма слова «торжественный» напрямую с пространством не связана. Так что без уточняющего слова «интерьер» не обойтись, если, конечно, нас интересует чувство приподнятости (торжественности) в его связанности с закрытым местом, с интерьером.

К такому типу пространств можно отнести как закрытые площадки под открытым небом (таковы центральные городские площади, летние театры, площади храмовых и дворцовых комплексов), так и помещения внутри архитектурных сооружений (интерьеры строений), если пребывание в таких местах сопровождает чувство особенной приподнятости. Однако не место предопределяет торжественность интерьера как расположения, а присутствие в нем того, что дает основание для собрания многих (для торжества), что можно определить как Значительное. Если последнее становится предметом чувственного восприятия и переживания, если встреча со Значительным, которому служит помещение, состоялась, значит состоялся (в качестве торжественного) и данный интерьер.

Подобно тому, как очеловеченность места, его соразмерность человеку как частному лицу располагают к уюту, так и присутствие Значительного, того, что заслуживает собрания многих, делает помещение, предназначенное для него, действительно торжественным.

Торжественные интерьеры – это и места для праздников, и места для общих собраний, на которых принимаются важные для сообщества (корпорации, сословия, народа) решения, и места для поминовения предков, для скорбных собраний, объединяющих людей вокруг Большой Потери (траурные залы, залы/площади, связанные с памятью о павших воинах, жертвах катастроф и т. п.).

Эстетическая встреча с торжественным помещения наиболее вероятна тогда, когда его заполняют люди, собравшиеся ради того, что они считают Значительным. С наибольшей полнотой торжественность торжественного места раскрывается именно в этот момент. Тогда, например, когда король, восседающий в тронном зале, принимает иностранных послов, вершит суд или советуется со своими приближенными, когда концертный зал филармонии наполняется людьми, внимающими симфоническому оркестру, когда в актовом зале университета вручают дипломы выпускникам… То, ради чего возводится и украшается церковь, раскрывается во время храмового действа^[227]. То, ради чего строилось торжественное помещение, полнее всего раскрывается (эстетически), когда его используют по назначению. Чтобы эстетика торжественного интерьера актуализировалась, в концертном зале должна звучать музыка, в театре – идти представление, в конференц-зале университета читаться научные доклады и т. д. Однако соответствующее чувство может возникнуть и без участия в торжестве, а просто благодаря пребыванию в предназначенном для этого месте. В такой ситуации мы как раз и будем иметь дело с эстетикой торжественного интерьера в чистом виде. Если ничего торжественного не происходит, а чувство приподнятости овладело нами, захватило нас, то оно связывается с помещением, с местом, в котором мы находимся и которое переживается как торжественное.

Встреча с торжественным без торжества и собрания многих возможна потому, что среди интерьеров имеются и такие, которые с самого начала, по замыслу строителей, создавались в расчете на встречу с тем, что заслуживает торжественности, заслуживает особого пространства. Форма, размерность, декор таких интерьеров призваны «удерживать» Значительное. Главное в торжественном интерьере – способность «вмещать» то, вокруг чего собираются многие (создавать условия для встречи с тем, что Велико, Значительно).

«Ради чего» такого места не относится к области обыденного (крытые рынки и большие магазины, цеха и вокзалы тоже создаются так, чтобы собирать и вмещать многих). «Ради чего» торжественного интерьера относится к сфере трансперсонального, того, что приподнято над повседневностью и «злобой дня». Такие интерьеры нередко становятся (особенно если доступ в них открыт для всех желающих) местами эстетического паломничества^[228]. Люди посещают такие места не только в дни торжеств, но и в будни, поскольку в них можно пережить (есть такая возможность) чувство приподнятости и без того, чтобы принимать участие в том, чему они служат.

Если феномен уюта не предполагает с необходимостью эстетической деятельности (уютным, как мы помним, может оказаться и шалаш в лесу, куда пришлось спрятаться от дождя, и маленький дворик, в который человек забрел, гуляя по старому губернскому городу, и дом, который построен ради того, чтобы в нем жить), то торжественный интерьер – всегда результат эстетической деятельности. Создавая его, архитектор рассчитывает на определенный эффект. Интерьер так же, как книга (картина, симфония, спектакль), может быть сильнее или слабее по своему эстетическому потенциалу. Он может помочь в том, чтобы встреча с тем, что «достойно торжества» состоялась, а может оказаться бессильным, эстетически «беспомощным». В последнем случае мы будем иметь дело с помещением, которое функционально отвечает своему назначению, но эстетически несостоятельно.

Когда строится большое здание, предназначенное не для жилья или работы, а для собрания людей вокруг чего-то, что они считают для себя важным, то уровень эстетической рефлексии по отношению к величине, форме и конфигурации внутреннего пространства (то есть мера рефлексии над тем, какое впечатление интерьер будет производить на тех, кто находится в нем) будет существенно превышать уровень эстетической осознанности, достигаемый в ходе создания интерьеров для частных лиц или интерьеров, имеющих только функциональное (без символической составляющей) назначение (склад, ангар, цех, офисный центр).

В пространстве торжественного интерьера происходит соединение разъединенного, осуществляется сборка, синтез коллективного тела, в единстве которого множество частных воль согласуется в объединяющей их приобщенности к чему-то большему, чем жизнь частного лица, замкнутая на микро-связях микро-сообществ (семья, дружеская компания и т. п.). Торжественные места организованы как интерьеры восполнения (пребывая в таком искусственном пространстве, мы – на уровне переживания – воссоединяемся с чем-то Великим) и настраивают присутствующих на приподнятое над повседневностью расположение духа (от торжественно-праздничного до торжественно-серьезного и даже торжественно-скорбного). В торжественном интерьере мы имеем опыт пребывания в близости (в связи) с Другим, явленным как Значительное. Значительное – это наша возможность, это то, к чему можно приобщиться, в том числе – через пребывание в торжественном месте. Чувство Значительного переживается и сознается человеком как приподнятость, торжественность.

Человек как существо сознающее свою конечность нуждается в восполнении через отношение к чему-то вечному или (паллиативно) великому, большому, долговечному. Возможность ощутить близость Значительного, ощутить связь с ним как раз и обеспечивает особая конфигурация торжественного интерьера. Если на безусловном уровне эта потребность реализуется в пространстве сакрального (или величественного^[229]) интерьера, то на уровне условном, относительном – в местах, которые принято называть торжественными. Торжественный интерьер, таким образом, следует отнести к условной эстетике Другого в его утверждающем присутствие модусе (в модусе Бытия).

Эстетический эффект от пребывания в торжественном месте связан, прежде всего, с тем, что его размерность определяется не его соответствием человеку (как это было в случае с уютом), а, напротив, резким несоответствием ей, то есть определяется отрицательно. Соразмерность места отдельному человеческому телу (или немногим телам) – это то, что в торжественном интерьере превышено ради чего-то «большего». Интерьер дает это большее чувствовать. Торжественное помещение нацелено на чувство включенности в сферу «больших дел» и «великих смыслов», иначе говоря, на приобщение к Значительному.

Данность чего-то большего, чем мое эмпирическое «я», отнесенность к высшему поднимают меня над повседневностью и дает чувство осмысленности собственного присутствия: есть нечто, благодаря чему мое существование (существование частного лица) обретает цель и смысл. Соотнесенность со Значительным укрепляет и воодушевляет. Я не просто горожанин, я принадлежу тому, чья долговечность, величие и сила выводят меня из скорлупки частного существования (позволяя ощутить свою включенность в сословие, профессию, государство, искусство и т. д.). Причем чувственная данность особенного в образе торжественного интерьера убеждает меня, что Значительное есть, что его действенность и действительность ощутимы.

Возвышающая идентификация с Великим освобождает (на время) от повседневных проблем и «неразрешимых» противоречий. В образе торжественного интерьера Значительное задает такой масштаб, в котором мелкие тревоги и заботы исчезают, как дым.

Попытаемся теперь вникнуть в структуру торжественного интерьера немного подробнее и проясним его преэстетические характеристики. Как интерьер может способствовать возникновению чувства приподнятости? Какие у него есть для этого возможности^[230]? Возможностей таких немало. Во-первых, это архитектоника интерьера, во-вторых, его оформление.

Значительность того, чему интерьер служит, подчеркивается его объемом. Он должен быть таким, чтобы те, кто присутствует в его границах, ощутили одновременно и свою малость, и свою приобщенность к Значительному. На первый план выходит то, в какой мере интерьер способен работать на создание чувства дистанции.

Преэстетические условия торжественного места противоположны тем, о которых шла речь, когда мы описывали уютное место. Если в уютном интерьере эстетический эффект возникает в результате сокращения дистанции между мной и местом (антропоморфное, одушевленное и подогнанное вот к этому человеку место), то усилия создателей торжественного интерьера направлены на решение совсем иной задачи: дать человеку, находящемуся в помещении, почувствовать дистанцию между теми, кто находится в нем, и Значительным. Значительность Значительного дана, прежде всего, через переживание дистанции (дистанция связывает, отделяя). Дистанция (ведь мы говорим об эстетическом опыте) дана через размерность, пропорции и убранство интерьера, через его цвето-световое решение, etc.

Интерьерных пространств, предназначенных для публичных собраний и создания приподнятого настроения, много, они разнообразны и отличаются друг от друга в зависимости от того, что именно в них торжествуют. Торжественное тронных залов национальных парламентов, актовых залов университетов и академий, концертных и театральных залов по своему содержанию различается, но везде речь идет о соприкосновении через интерьер с особенным в ценностном отношении, со Значительным. И хотя с особой рельефностью торжество Значительного реализуется в интерьерах общественных зданий, но помещения, располагающие к торжественности, в прежние времена можно было встретить и во дворцах людей знатных, богатых, высокопоставленных, где не были редкостью помещения, предназначенные для торжественных приемов, балов, домашних концертов^[231]. Они были больше других комнат по площади, богаче обставлялись, по-особому декорировались и т. д. В повседневной жизни они не использовались, их резервировали для особых (торжественных) случаев.

Если уют соотносится с пространством частной жизни, то внутреннее пространство залов для заседаний парламента или залов театральных, концертных имеет противоположную, сверхиндивидуальную доминанту и ориентировано на ценности, предполагающие служение, уважение, любовь и жертву. Уютное место обособляет и дает почувствовать частное, соразмерное индивиду пространство как отличное от пространств внешнего мира. Торжественный интерьер, напротив, выводит индивида из изоляции. Соответственно, и пространственные параметры торжественных интерьеров будут резко отличаться от параметров уютного места. То, вокруг чего объединяются люди, может иметь или светский, или сакральный характер. И в том, и в другом случае они объединяется вокруг того, что имеет символическую ценность. Оставляя в стороне сакральное пространство (требующее особого рассмотрения), поразмышляем над тем, как организован торжественный интерьер «в миру».

Размер интерьера должен быть значительным, заметно превышающим объем помещений, окружающих нас в повседневной жизни. Мало того, что помещение должно быть большим, оно должно быть свободным, незагроможденным, праздным^[232]. Его пространственная организация настраивает на восприятие Значительного, а оно в интерьере явлено как большое по величине внутреннее пространство. Для этого важно, чтобы человек, находясь в той или иной точке зала, мог видеть его противоположную сторону. Если внутри интерьера будут находиться предметы, разгораживающие общее пространство, это будет только препятствовать созданию впечатления торжественности. Преграды на пути взгляда уменьшают, скрадывают объем помещения, кроме того, они рассеивают внимание: фокусируя взгляд на значительных по величине предметах внутри зала, мы утрачиваем – на время – способность воспринимать особенную (выходящую за привычные рамки) величину пространства, а ее роль в создании торжественного (приподнятого) настроения наиболее существенна.

Все, о чем можно сказать далее, имеет отношение к величине как основе эстетического потенциала торжественного места. Помещение будет восприниматься как торжественное, если оно пропорционально. Длинное и узкое, но высокое помещение торжественности способствовать не будет. Не способствует торжественности и большое по площади помещение с низким, нависающим над головой потолком. Измерение высоты играет весьма заметную роль в создании торжественного настроения средствами архитектуры.

Дело в том, что большое свободное пространство наверху, которое никак – в утилитарно-практическом смысле – не задействовано, а стало быть, с обыденной точки зрения избыточно, бесполезно, как раз и создает ощущение Значительности. В обычной (обыденной) жизни свободного места столько не бывает, ведь обыденность – малый мир, мир семьи, так что восприятие праздного пространства наверху (а о символике верха и высоты мы говорили выше) усиливает эстетический потенциал Значительности помещения. Все долговечное, все, что принято относить к духовной жизни, как раз и характеризуется избыточностью, если смотреть на ее проявления с узко утилитарной точки зрения («Какая польза от поэзии? Скажите на милость, кому нужна эта ваша философия? Все Богу молитесь? Лучше бы делом занялись!»). Как раз «избыточное», незаполненное пространство в помещении создает впечатление Значительности.

Чувство приподнятости связано не только с размерностью и пропорциями интерьера, но и с характером убранства, которое в разбираемом нами случае нацелено на то, чтобы вызывать у присутствующего в нем человека чувство, что он находится в ином, отличном от обыденного пространстве («как будто в другой мир попал!»).

Декор и обстановка парадного зала должны акцентировать внимание на его объеме. Стены и потолок будут, скорее всего, иметь светлый, раздвигающий пространство тон, в его украшении будет использоваться такие неуместные в повседневном пространстве квартиры или в рабочем помещении элементы, как позолота, колонны из светлого мрамора по периметру зала, лепнина на стенах и на потолке, большие (в рост или выше) зеркала, свисающие с потолка люстры и т. д.

В ярком освещении также можно видеть отличие торжественного помещения от уютного и сакрального (храмового) интерьера. Внутреннее пространство и храма, и жилища частного лица не предполагает яркого освещения. Для одушевленности и интимности излишний свет вреден, поскольку четкость и определенность ведения сдерживает работу воображения и делает пространство более рациональным, «холодным»^[233]. В торжественном помещении, напротив, важна яркость света, раздвигающего внутреннее пространство до размеров Значительного, будь то государство, правосудие, искусство, наука, сословная или профессиональная корпорация и т. д. Чем больше света, тем более торжественной, праздничной будет царящая в помещении атмосфера.

Хорошая освещенность, светлые стены, мрамор и зеркала, бронза и позолота, etc. уместны не всегда. Вопросы декорирования и освещения приподнимающих интерьеров решаются в зависимости от их функционального назначения. Понятно, что торжественный зал в городском дворце бракосочетаний будет освещен и декорирован иначе, чем зал для траурных церемоний, а оперный театр иначе, чем конференц-зал университета.

В задачу краткого введения в эстетику торжественного интерьера не входит анализ его истории, но и без специального исследования общий вектор движения очевиден: искусство создания торжественных интерьеров переживает сегодня не лучшие времена. И хотя за последние сто лет в Европе и Америке появилось множество интерьеров, претендующих на торжественность, они (несмотря на увеличение объема помещений и их вместимости) в большинстве своем уступают по своему эстетическому потенциалу интерьерам, созданным в прошлом.

Причины упадка коренятся в характерном для современности разрушении онтологической и социальной иерархии, когда едва ли не единственным социальным и ценностным стратификатором оказываются деньги. Если признание Высшего по отношению к человеку и добровольное подчинение ему рассматривается как угроза правам и свободам человека, то трудно предполагать, что в такой атмосфере искусство торжественных интерьеров сможет удержаться на той высоте, которая была достигнута в эпоху великих смыслов. Если человек не находит Значительного в своем сердце, если Великое теряет свою притягательность (романтический порыв к невозможному, к абсолютному иссякает), искусство создания торжественных интерьеров обречено на деградацию. Оно замещается навыками создания интерьеров «на большое число посадочных мест». Создатели таких помещений успешно решают сложнейшие инженерно-технические запросы, но беспомощны в создании торжественной атмосферы.