Демокрит[86]
Демокрит[86]
<Учение об органической природе и человеке>
62. Давид Prol. 38,14 Busse. И подобно тому как во Вселенной мы видим, что одни <вещи> только управляют, как, например, божественные; другие и управляют, и управляются, как, например, человеческие, <а именно они и управляются божественными, и управляют неразумными животными>; третьи же только управляются, как, например, неразумные животные; точно так же и в человеке, который есть, по Демокриту, микрокосм (малый мир), наблюдается то же самое. И <в человеке> одни <части>, как разум, только управляют, другие же, как сердце, и повинуются, и управляют… третьи же только повинуются, как вожделение.
63. Гален de usu part. III 10. Но и животное есть как бы некоторый малый мир, как говорят древние мужи, искусные в познании природы.
Срв. Аристотель Phys. VIII 2. Если это возможно для живого существа, почему это невозможно для Вселенной в целом? Ведь если это происходит в микрокосме, то, следовательно, и в макрокосме.
64. Николай из Дамаска de plant. I 2. Демокрит: растения имеют ум и знание.
65. Диодор I 7 (1). При первоначальном образовании Вселенной небо и земля имели единую форму вследствие смешения их природы. Затем, после того как тела отделились друг от друга, космос приобрел весь ныне видимый в нем порядок, воздух же получил непрерывное движение, и огневидная <часть его> собралась к самым верхним местам, так как таковое вещество вследствие своей легкости поднималось вверх. По этой причине солнце и прочее множество светил были охвачены всеобщим вихрем. Грязеподобное же и иловидное <вещество>, соединенное с влагою, осталось пребывать на том же самом месте вследствие своей тяжести.
(2) Последнее, непрерывно сжимаясь в себе и скопляясь в одном месте, образовало из жидких <своих частей> море, из более же твердых — землю, <которая была вначале> влажной и совершенно рыхлой.
(3) Когда появился огонь солнца, земля сперва затвердела, затем, когда вследствие согревания поверхность ее стала приходить в брожение, она во многих местах подняла вверх кое-какие из влажных <веществ>, и <таким образом> возникли на их поверхности гниющие <образования>, покрытые тонкими оболочками. Это явление еще и в настоящее время можно наблюдать в болотистых местах и в стоячих водах, когда после холода наступает жара, <так что> температура воздуха сразу сильно изменяется.
(4) Когда влажные <вещества> вследствие согревания, <происходившего> вышеуказанным образом, начали рождать жизнь, они (гниющие образования) тут же стали получать по ночам питание от влаги, осаждавшейся из окружающей атмосферы, днем же они отвердевали от жары. Наконец, когда <эти образования>, носившие плод во чреве, вполне созрели и их оболочки прожглись насквозь и разорвались, тогда <из них> возникли разнообразные формы животных.
(5) Из последних же, которые заключали в себе наибольше теплоты, поднялись в воздух, став птицами; другие же, в которых преобладала смесь земли, попали в число пресмыкающихся и прочих живущих на поверхности земли <животных>; третьи же, в которых было наиболее влажного вещества, называемые плавающими <животными>, собрались в сродное им место. Земля же, все более отвердевая под действием солнечного огня и ветров, наконец более стала не в состоянии рождать ничего из более крупных животных, но каждый <вид> живых существ стал рождаться от их взаимного совокупления.
66. Цензорин 4, 9. По мнению Демокрита, первые люди произошли из воды и ила.
67. Аэций V 19, 6. Демокрит: животные возникли вследствие соединения форм, которые не имели членов… когда впервые влага стала рождать живые существа.
68. Лактанций Inst. div. VII 7, 9. Стоики говорят, что мир и все, что в нем, возникли для людей; тому же самому учат нас божественные письмена. Следовательно, заблуждался Демокрит, который полагал, что <люди> произросли из земли наподобие червяков, без всякого творца и без всякого разумного основания.
69. Аристотель de anima 12. Некоторые высказали мнение, что <душа> — огонь. Дело в том, что огонь состоит из самых мелких частиц и является наименее материальным из всех элементов, притом же он преимущественно <перед всем остальным> и <сам> подвижен и приводит в движение прочие <вещества>. В особенности отчетливо этот взгляд развил Демокрит, который объяснил, вследствие чего каждое из этих двух свойств <имеет место>. А именно душа и ум — одно и то же, оно состоит из первичных и неделимых тел и подвижно в силу малости своих частиц и их формы. Он говорит, что из всех форм самая подвижная — шарообразная. Таковы же <по своей форме> ум и огонь.
70. Аэций IV 3, 5. Демокрит: <душа> — огнеподобное сложное <соединение> умопостигаемых <телец>, имеющих сферические формы и огненное свойство; она есть тело.
71. Макробий in s. Scip. I 14, 19. Демокрит: <душа> — воздух, примешанный к атомам, <обладающий> такой легкостью движения, что для него всякое тело проницаемо.
72. Аристотель de anima I 3. Некоторые утверждают, что душа приводит в движение тело, в котором она находится, вследствие того, что она сама движется. Таково было мнение Демокрита, напоминающее слова Филиппа, поставщика комедий для сцены (II 172 fr. 22K). А именно последний говорит, что Дедал сделал движущуюся деревянную Афродиту, налив в нее ртуть. Подобным же образом говорит и Демокрит. А именно он говорит, что атомы шарообразной формы вследствие того, что они по своей природе никогда не пребывают в покое, двигаясь, вместе с собой влекут и приводят в движение тело в целом.
73. Аристотель de anima I 5. Демокрит утверждает, что <тело> приводится в движение душою. Ведь если душа находится во всем ощущаемом теле, то необходимо <вытекает из этого>, что в одном и том же <месте> находятся два тела, если душа есть некое тело.
74. Аэций IV 4, 6. Демокрит и Эпикур: душа состоит из двух частей; она имеет разумную <часть>, помещающуюся в груди, и неразумную <часть>, рассеянную по всему телу. 5, I (not. Теодорит). А именно Гиппократ, Демокрит и Платон помещают главенствующую часть <души> в мозгу.
75. Филопон de anima p. 35. 12. Демокрит говорит, что душа не имеет частей и что у нее нет многих способностей; он говорит, что мышление тождественно с ощущением и что они происходят из одной способности.
76. Аристотель de resp. 4. Демокрит говорит, что от дыхания получается нечто важное для дышащих, <а именно> дыхание препятствует вытеснению души. Однако он ничего не сказал о том, что природа сделала это с такой целью. Ибо вообще, как и другие физики, и он вовсе не касается этой <целевой> причины. Он говорит, что душа и теплота — одно и то же; <а именно они> — первичные формы сферических <телец>. И вот когда они соединяются <действием> окружающего <их тела>, которое их давит, то защитой им служит, по его учению, дыхание. Дело в том, что в воздухе есть большое число таких <атомов>, которые он называет умом и душой. Итак, когда во время дыхания входит воздух, то входящие вместе с ним эти <атомы>, удерживая <вышеупомянутое> давление, препятствуют находящейся в живых существах душе пройти <наружу>. И поэтому во вдыхании и выдыхании заключается жизнь и смерть. А именно всякий раз, как одерживает верх окружающее <их тело>, которое их сдавливает, и то, что входит извне, не в состоянии более удерживать, тогда вследствие невозможности дышать животное умирает. Итак, смерть есть выход из тела таких форм <атомов> вследствие давления окружающей <их среды>. Причину же <того>, почему всем когда-либо необходимо умереть, <и притом> не в какое угодно время, но от старости по природе, от насилия же против природы, — причину этого он вовсе не указал.
77. Секст adv. math. VII 349. По мнению других, ум находится во всем теле, как <учат> некоторые, следуя Демокриту.
78. Аэций IV 7, 4. Демокрит и Эпикур: душа смертна, она уничтожается вместе с телом.
79. Аэций IV 5, 12. Парменид, Эмпедокл и Демокрит: душа и ум — одно и то же. По их мнению, не может быть ни одного животного, которое было бы совершенно неразумным.
80. Аэций IV 4, 7. Демокрит говорит, что все имеет душу, и <даже> трупы, потому что в них всегда явственно находится нечто теплое и способное ощущать, хотя большая часть <этого теплого> и рассеялась.
<О богах и религии. Об обществе>
81. Цицерон de deor. nat. I 12, 29. Что же, разве не находится в величайшем заблуждении Демокрит, который относит к числу богов то образы с их круговыми движениями, то ту природу, которая испускает и высылает образы, то наш рассудок и ум? Когда он на том основании, что ничто не остается всегда в своем положении, отрицает существование чего бы то ни было вечного, то разве <этим своим утверждением> он не отрицает вовсе бога, делая невозможным какое бы то ни было представление о нем? 43. 120. Мне по крайней мере кажется, что Демокрит, в первоисточниках коего великий муж Эпикур оросил свои сады, колеблется <в своем взгляде> на природу богов. А именно то он полагает, что во Вселенной находятся образы, одаренные божественностью, то он говорит, что боги суть умственные начала, находящиеся в той же Вселенной, то <принимает в качестве богов> живые образы, которые обычно или помогают, или вредят нам, то <считает богами> некие громадные образы столь больших размеров, что они извне окружают весь мир; все эти <мнения> скорее достойны отечества Демокрита <как родины глупцов>, нежели самого Демокрита.
82. Секст adv. math. IX 24. По мнению некоторых, мы пришли к представлению о богах, <исходя> от чудесных явлений в мире; кажется, этого мнения Демокрит. А именно он говорит, что древние, наблюдая небесные явления, как-то: гром, молнии, перуны, сближения звезд, затмения солнца и луны, приходили в ужас и полагали, что виновники этого — боги.
83. Августин Epist. 56. Говорят, что Демокрит в естественных вопросах отличается от Эпикура тем, что он полагает, что в стечении атомов находится некая живая и духовная сила. Благодаря этой силе, я убежден, он и самые образы наделял божественностью — не все <образы> всех вещей, но <образы> богов; и он учил, что начала ума находятся в мирах, которые он наделяет божественностью; и он <принимал> одушевленные образы, которые обычно нам или оказывают пользу, или вредят. Эпикур же ничего не полагает в началах вещей, кроме атомов.
84. Плутарх Quaest. conv. V 7, 6 p. 682 F. Образов Демокрита, сказал он, подобно тому как Эгейских или Мегарских, нельзя ни счесть, ни обнять разумом. Он говорит, что они исходят от завистливых <людей>, причем <эти образы> не являются совершенно лишенными ни ощущения, ни <обуревавшего завистников> желания, и они полны порочности и зависти тех, от кого они исходят; снабженные этим, они, пребывая с теми, кому завидуют, беспокоят их и причиняют зло их телу и уму. Приблизительно вот так-то, думается мне, воображает <этот> муж, выражает же <свои мысли> он божественно и великолепно.
85. Секст adv. math. IX 19. Демокрит говорит, что к "людям приближаются некие идолы (образы) и из них одни благотворны, другие зловредны. Поэтому он и молился, чтобы ему попадались счастливые образы". Они — громадных размеров, чудовищны <на вид> и отличаются чрезвычайной крепостью, однако не бессмертны. Они предвещают людям будущее своим видом и звуками, которые они издают. Исходя от этих явлений, древние пришли к предположению, что существует бог, между тем как <на самом деле>, кроме них, не существует никакого бога, который обладал бы бессмертной природой.
86. Евстафий к Одиссее XII 65 р. 1713.1. Другие же считают Зевса солнцем… амброзию же — испарениями, которыми питается солнце, как полагал и Демокрит.
87. Платон Leges 889 Е. Прежде всего эти люди, <последователи Демокрита>, любезный мой, утверждают, что существование богов есть хитрая выдумка, что на самом деле их нет, но их существование признается <лишь> в силу некоторых установлений и что боги различны в разных местах, соответственно тому, как каждый <народ> у себя это установил, создавая свои обычаи… Отсюда овладевают молодыми людьми нечестивые <мысли>, будто нет богов, которых закон предписывает признавать.
88. Диодор I 8 (1). Что же касается перворожденных людей, то о них говорят, что они вели беспорядочный и звероподобный образ жизни. Действуя <каждый сам по себе> в одиночку, они выходили на поиски пищи и добывали себе наиболее годную траву и дикорастущие плоды деревьев.
(2) Так как на них нападали звери, то они стали научаться взаимно помогать друг другу благодаря пользе, <приносимой совместными действиями>. Собираясь же вместе вследствие страха, они мало-помалу стали познавать знаки, <подаваемые ими> друг другу.
(3) И тогда как <вначале> голос их был бессмысленным и нечленораздельным, постепенно они стали говорить членораздельно и в общении друг с другом стали устанавливать <словесные> символы относительно каждой из вещей, <и таким образом> они создали самим себе привычную речь обо всем <существующем>.
(4) А поскольку такие объединения <людей> образовались по всей обитаемой земле, то не один язык возник у всех <людей>, так как каждая <из групп> составляла слова, как ей пришлось.
В результате этого появились разнообразные языки со своими особенностями, и <такие> первоначально образовавшиеся объединения людей стали родоначальниками всех народов.
(5) Итак, первые люди, поскольку <тогда еще> не было изобретено ничего из того, что относится к удобствам жизни, проводили свою жизнь в беспрерывных тяжелых трудах, ибо они не были защищены одеждою, не умели строить жилищ, не знали употребления огня и не имели вовсе никакого понятия о приготовлении пищи.
(6) В самом деле, не имея <еще> привычки собирать пищу, которая была дикорастущей, они не делали никакого запаса плодов для своих нужд. По этой причине многие из них погибали зимой от холода и недостатка пищи.
(7) С того времени, мало-помалу научаемые опытом, они стали зимою искать убежище в пещерах и откладывать про запас те из плодов, которые могут сохраняться. <Далее> стало им известно употребление огня, и постепенно они познакомились и с прочими полезными <для жизни вещами>, затем были изобретены ими искусства и <все> остальное, могущее быть полезным для общественной жизни. Действительно, сама нужда служила людям учительницей во всем, наставляя их соответствующим образом в познавании каждой <вещи>. <Так нужда научила всему> богато одаренное от природы живое существо, обладающее годными на все руками, разумом и сметливостью души.
89. Прокл in Crat. 16 p. 5, 25 Pasqu. Мнения Кратила держались Пифагор и Эпикур, <мнения> Гермогена — Демокрит и Аристотель… р. 6, 10. Пифагор намекает, что имена <вещам> дает душа, которую надо отличать от ума. Да и самые вещи не существуют, как ум, первично, но последний заключает в себе их образы и выражающие их сущность слова, которые легко могут выходить, как бы «статуи» сущих <вещей> (Срв. Демокрит В 142), в качестве имен, являющихся подражанием умственным видам и числам. Итак, последнее (виды и числа) у всего есть от ума, который познает самого себя и обладает мудростью, название же <происходит> от души, подражающей уму. В самом деле, как говорит Пифагор, образовывать имена <вещей> не может всякий, кому вздумается, но <может лишь тот>, кто видит ум и естество сущего. Итак, имена — по природе. Демокрит же говорит, что имена — по установлению, и доказывает это четырьмя эпихейремами3:
1) На основании одноименности. Ибо различные вещи называются одним и тем же именем. Следовательно, имя — не по природе.
2) На основании многоименности. Если различные имена прилагаются к одной и той же вещи, то они равнозначны между собой, что невозможно, <если имена — по природе>.
3) В-третьих, на основании перемены имен. Ибо, каким образом мы переименовали Аристокла Платоном, Тиртама же — Теофрастом, если имена — по природе?
4) На основании недостатка подобных <имен>. Почему от «мышления» мы говорим «мыслить», а от «справедливости» мы уже не производим <подобным же образом> другого имени? Следовательно, имена — по случаю, а не по природе. Сам же он называет <свою> первую эпихейрему многозначною, вторую — равносильною, третью — переименовывающею и четвертую — безымянною.
90. Плутарх de sollert. anim. 20 p. 974 А. Пожалуй, мы смешны, превознося животных за научение нас. "От животных, — говорит Демокрит, — мы путем подражания научились важнейшим делам: <а именно мы — ученики> паука в ткацком и портняжном ремеслах, <ученики> ласточки в построении жилищ и <ученики> певчих птиц, лебедя и соловья, в пении".
Антология мировой философии. В 4 т. At., 1969. Т. 1. Ч. 1. С. 337–346