Повышение роли биржи в капиталистической экономике конца XIX века

Повышение роли биржи в капиталистической экономике конца XIX века

Энгельс предполагал дать обобщенную картину изменений капитализма в конце XIX века, дополнив III том «Капитала» анализом новой роли биржи, «учтя некоторые изменения в экономических отношениях после 1865 г., привести его в соответствие с современным положением»[1550]. Об основном содержании задуманного дополнения дает достаточно полное представление небольшой план-конспект статьи «Биржа» (1895, опубликован в 1932 году), которую Энгельс не успел написать. Этот план-конспект является как бы абрисом, общим контуром теоретического осмысления комплекса новых явлений в развитии экономики капитализма в тот период. В нем намечены основы научного обобщения новых форм и выявлены существенные связи главных изменений в буржуазном экономическом строе в преддверии XX столетия.

Первое, на что указал Энгельс, – это кардинальное изменение роли биржи, значение которой выросло в огромной мере после 1865 года. Он разъяснял, что тенденция повышения роли биржи, переставшей быть второстепенным элементом в капиталистической системе, состоит в концентрации в руках биржевиков всего производства и всего обращения, а также и собственности на землю через акции ипотечных банков. Таким образом, «биржа становится самой выдающейся представительницей капиталистического производства»[1551]. Энгельс глубоко обосновал это положение, указав на значительный рост акционерных обществ и соответственное гигантское увеличение массы биржевых ценностей, среди которых существенно возросла доля акций.

Его анализ в какой-то мере предварил оценку новой роли банков и растущего значения банковских операций с ценными бумагами, что стало характерным позднее, когда завершился переход к империализму и когда сформировалось господство финансового капитала. Тем не менее его выводы относительно функций биржи во многом оправдались. Ленин высоко оценивал вклад Энгельса в разработку этого вопроса, и, в частности, указывал, что при империализме «власть биржи усиливается»[1552]. Далее, развивая понятие финансового капитала как монополистического промышленного капитала, слившегося с банковым, Ленин специально разъяснил смысл положения об усилении роли биржи. Он писал, что «крупные банки сливаются с биржей, поглощая ее»[1553], и когда говорят о падении роли биржи при империализме, то только в том смысле, что «всякий гигантский банк сам есть биржа»[1554].

Исследованию роли биржи в буржуазной экономике в плане-конспекте предшествовал глубокий анализ этого вопроса, проведенный в других произведениях основоположников научного социализма. В частности, Энгельс в некоторых произведениях 80 – 90-х годов изучал различные стороны этой проблемы, а также сформулировал ряд важных положений о роли биржи в письмах этого периода.

Он показал связь развития акционерных обществ в промышленности и транспорте с превращением последних в объект биржевой спекуляции акциями. Он разъяснял, что биржа становится средоточием акционерных обществ и центром спекуляции, что в связи с этим изменением роли биржи усиливается власть богатства, упрочивается союз биржевиков и правительства[1555].

Энгельс сформулировал также некоторые важные положения о функциях и значении биржи в ряде писем, разъясняя свое понимание этих вопросов. Он характеризовал биржу как «представленную во всей своей чистоте вершину нынешнего хозяйства», оценивая ее «как крайнее проявление капиталистической наживы»[1556]. Особенно важным является глубокое осмысление Энгельсом сложнейших взаимосвязей производства и обращения, в особенности, соотношения развития капиталистической промышленности и процессов, происходящих на денежном рынке. Конкретно раскрывая их связь, он писал: «Как только торговля деньгами отделяется от торговли товарами, она приобретает – при известных условиях, определяемых производством и торговлей товарами, и в этих пределах – свое собственное развитие, имеет особые законы и фазы, которые определяются ее собственной природой»[1557]. Разъясняя эту диалектическую взаимосвязь действительного капитала и денежного, он показал, что хотя денежный рынок, движение денежного капитала отражают движение промышленного рынка, выражают динамику производства и торговли, но отражают превратно, перевертывая действительные причинно-следственные связи, и это не только иллюзия восприятия или обман зрения. На определенном уровне развития торговли деньгами она начинает действовать как самостоятельная сила наряду с той основой, в виде функционирующего капитала, на которой она возникла и развилась. В связи с этим Энгельс писал о торговле деньгами, что она, как «новая самостоятельная сила, правда, в общем и целом должна следовать за движением производства, но она, в свою очередь, оказывает обратное воздействие на условия и ход производства»[1558] на основе постепенно развивавшейся ее относительной самостоятельности.

Важным вкладом в разработку этих проблем явился глубокий анализ Энгельсом взаимодействия производства и обращения, движения функционирующего капитала и торговли деньгами, в котором учитывались изменения, происходившие в этой сфере буржуазной экономики в конце XIX века. Отмечая, что в дальнейшем развитии торговли деньгами последняя расширяется до торговли ценными бумагами, он рассмотрел последствия увеличения акций в составе ценных бумаг наряду с государственными бумагами.

Осмысливая это важное изменение в торговле ценными бумагами, Энгельс сформулировал вывод о том, что «торговля деньгами завоевывает, таким образом, прямое господство над частью производства, которое в общем и целом господствует над нею», и в связи с этим отмечал, что «обратное действие торговли деньгами на производство становится еще сильнее и сложнее»[1559]. Значение этих положений проявляется в особенности в том, что Энгельс их высказал, принимая во внимание сравнительно новое обстоятельство, а именно то, что собственниками акционерных предприятий в промышленности и транспорте являются торговцы деньгами, то есть банкиры и биржевики. На этой основе он глубоко осмыслил двоякий характер, который приобрели средства производства, оказавшись в собственности «денежных тузов». Раскрывая эту двойственность средств производства, он писал: «…их работа должна приспособляться то к интересам непосредственного производства, то к потребностям акционеров, поскольку они же являются банкирами»[1560]. Указывая на североамериканские железные дороги как на яркий пример этого двоякого характера предприятий, Энгельс высказался еще более определенно, отметив, что вся их работа зависит от биржевых операций крупнейших финансистов, то есть от «операций, совершенно чуждых деятельности отдельной дороги и ее интересам как средства сообщения»[1561]. Такое новое положение и новые условия функционирования средств производства, ставших собственностью акционерных обществ и, соответственно, биржевиков и банкиров, могут вести – и на практике ведут, – как показывал Энгельс, к растрате колоссальных денежных капиталов «не в интересах производства и транспорта, а исключительно в силу соперничества, преследовавшего большей частью лишь цель облегчить биржевые операции торговцев деньгами, владеющих акциями»[1562]. В связи с этим, развивая ранее сформулированные положения о превращении капиталиста в акционера, Энгельс в плане-конспекте статьи о бирже указал на рост массового слоя капиталистов, живущих доходами от ценных бумаг, то есть на рост слоя рантье[1563].

Развивая эти положения об усилении роли биржи, ставшей средоточием акционерных обществ и центром спекуляции ценными бумагами, Энгельс показал рост ее воздействия на промышленность и торговлю товарами и, таким образом, фактически предвидел усиление паразитизма в ходе дальнейшего развития капитализма. Разумеется, Энгельс не мог дать анализа той роли финансистов и рантье, которую они приобрели в условиях господства финансового капитала. Но Энгельс предвосхитил многое в понимании этого явления в той мере, в какой наметились черты, характеризующие переход к империализму, как паразитическому капитализму.

В ряде писем Энгельс развивал свое понимание функций биржи, подчеркивая, что последняя изменяет распределение капиталов в сторону централизации. В частности, он писал, что «биржа мобилизует все полностью или наполовину бездействующие капиталы, притягивая их и быстро концентрируя в немногих руках»[1564]. В дальнейшем, более подробно характеризуя биржу как учреждение, в котором капиталисты эксплуатируют не рабочих, а друг друга, он разъяснял, что «прибавочная стоимость, переходящая на бирже из рук в руки, является уже произведенной прибавочной стоимостью»[1565], показывая тем самым, что биржа изменяет только распределение уже созданной прибавочной стоимости. Особенно важным высказыванием Энгельса по этим вопросам является его общая оценка исторической роли биржи, обосновывающая отношение пролетариата к ней. С этой стороны биржа рассматривалась Энгельсом «как ни с чем не сравнимый элемент разрушения и могущественнейший ускоритель грядущей революции»[1566].

Анализируя тенденции развития капитализма конца XIX века, Энгельс также отмечал рост приложения капитала за границей в форме акций, распространение европейского капитала по всему миру, подчеркивал роль банков в этом процессе[1567]. Он обратил внимание и на расширение колониальных захватов в конце XIX века. Так, в 1895 году Энгельс отмечал, что колонизация «ныне находится просто на службе биржи, в интересах которой европейские державы несколько лет назад поделили Африку»[1568]. Такая колонизация была характерна для 80-х и отчасти 90-х годов XIX века, она велась в интересах крупнейших биржевиков, финансовых спекулянтов, которые одновременно были нередко и крупнейшими собственниками акционерных компаний[1569]. Однако уже в 90-е годы началось усиление влияния крупнейших компаний, то есть монополий, на колониальную экспансию. В связи с этим Энгельс отмечал, что Африка, колонизованная европейскими державами, «прямо сдана в аренду» крупнейшим акционерным компаниям[1570].

* * *

Своим замечательно глубоким и творческим исследованием некоторых тенденций развития капитализма конца XIX века Энгельс дал образец применения марксистского метода к анализу новых явлений в экономической жизни общества, продемонстрировал органически присущую марксизму способность развиваться, отвечая на новые проблемы, вставшие перед теорией.

Общая направленность Энгельсова исследования тенденций изменения экономики капиталистического общества выражена в том, что он анализировал обострение и углубление противоречий капитализма с точки зрения перспектив революционного преобразования последнего, однако эти перспективы он оценивал неверно, чересчур оптимистично.

За происходившими в конце XIX века видоизменениями в экономическом строе капитализма Энгельс с гениальной прозорливостью сумел разглядеть не только некоторые основные черты нарождавшейся эпохи империализма, но и создание материальных предпосылок социализма.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.