1. КОНВЕРГЕНЦИЯ ЛИЧНОСТИ И ТОЧКА ОМЕГА

1. КОНВЕРГЕНЦИЯ ЛИЧНОСТИ И ТОЧКА ОМЕГА

А. Универсум и личность

В противоположность «первобытным» людям, которые олицетворяли все, что движется, или даже первым грекам, которые обожествляли все стороны и силы природы, современный человек испытывает потребность деперсонализировать (или обезличить) то, чем он более всего восхищается. Имеются две причины этой тенденции. Первая из них — анализ, это чудесное орудие научного исследования, которому мы обязаны всем нашим прогрессом, но который, распутывая один синтез за другим, упускает одну за другой все души и в конечном счете оставляет нас с грудой демонтированных винтиков и рассеянных частиц. Вторая причина — открытие мира звездного объекта, настолько обширного, что всякая соизмеримость между нашим существом и размерами окружающего нас космоса кажется упраздненной. Кажется. существует лишь одна реальность, способная преуспеть в этом и обнять одновременно и это бесконечно малое, и это бесконечно громадное, — энергия, подвижная универсальная сущность, откуда все возникает и куда все возвращается, как в океан. Энергия, новый дух. Энергия, новый бог. У омеги мира, как и у его альфы, — безличное.

Под влиянием этих впечатлений мы как бы потеряли вместе с уважением к личности понимание ее настоящей природы. Сосредоточиться на себе, быть в состоянии сказать «я» — это в конечном счете рассматривается нами как привилегия (или скорее недостаток) индивида в той мере, в какой он, замыкаясь от остального, становится антиподом целого. Двигаясь в обратном направлении, к коллективу и универсуму, то есть к тому, что наиболее реально и прочно в мире, «Ego», думается нам, идет на убыль и аннулируется. Личность — специфически корпускулярное и эфемерное свойство, тюрьма, из которой нужно стремиться бежать…

Вот примерно где мы находимся сегодня интеллектуально.

Но если попытаться до конца следовать логике и не нарушать последовательности фактов, к чему я стремлюсь в этом очерке, то не к совершенно ли противоположной перспективе закономерно приведут нас понятия пространства — времени и эволюции?..

Эволюция, признали и допустили мы, — это восхождение к сознанию. Это не оспаривается даже самыми ярыми материалистами или по крайней мере последовательными агностиками, гуманистами. Значит, эволюция должна достигать кульминации впереди в каком-то высшем сознании.

Но это сознание, именно как высшее, не должно ли нести в себе максимум того, что составляет совершенство нашего сознания — светящейся сосредоточенности в себе? Продолжать кривую гоминизации к диффузному состоянию — очевидная ошибка! Мысль может экстраполироваться лишь в направлении сверхмышления, то есть сверхперсонализации. Иначе, как она сможет накопить наши достижения, которые все лежат в области мысли? При первом столкновении мы отступаем перед ассоциацией Ego с тем, что является целым. Диспропорция между двумя членами нам кажется чересчур явной, почти до смешного. Но мы недостаточно подумали о триедином свойстве, которым обладает каждое сознание: 1) все частично сосредоточивать вокруг себя; 2) все больше сосредоточиваться в себе; 3) путем этого самого сверхсосредоточения присоединиться ко всем другим центрам, окружающим его.

Не переживаем ли мы в каждый момент опыт универсума, необъятность которого все более просто накапливается в каждом из нас под действием наших чувств и нашего разума? И в происходящем созидании с помощью науки и философии, коллективного человеческого «Weltanschauung», в чем каждый из нас принимает участие и чему содействует, не чувствуем ли мы первые симптомы объединения еще более высокого порядка, возникновения какого-то уникального очага из совокупного огня миллионов элементарных очагов, разбросанных по поверхности мыслящей Земли?

Все наши трудности и взаимные отталкивания, связанные с противопоставлением целого и личности, исчезли бы, если бы мы только поняли, что по структуре ноосфера и вообще мир представляют собой совокупность, не только замкнутую, но и имеющую центр. Пространство — время необходимо конвергентно по своей природе, поскольку оно содержит в себе и порождает сознание. Следовательно, его безмерные поверхности, двигаясь в соответствующем направлении, должны снова сомкнуться где-то впереди в одном пункте, назовем его омегой, который и сольет, и полностью их поглотит в себе. Какой бы огромной ни была сфера мира, она существует и в конечном счете постигается лишь в том направлении, в котором (будь то вне пространства и времени) смыкаются ее линии. Более того, чем громадной эта сфера, тем более богатым и, значит, более сознательным выступает пункт, в котором концентрируется охватываемый им "объем бытия": поскольку дух в нашем понимании — это в сущности способность к синтезу и организации.

С этой точки зрения универсум, нисколько не теряя своей громадности и, значит, не антропоморфизируясь, окончательно обретает облик, и тогда, чтобы его осмыслить, испытать его действия и воздействовать на него, надо смотреть за пределы наших душ, а не в обратном направлении. В перспективах ноогенеза время и пространство действительно очеловечиваются, или скорее сверхочеловечиваются. Отнюдь не исключая друг друга, универсум и личное (то есть "центрированное") возрастают в одном и том же направлении и достигают кульминации друг в друге одновременно.

Значит, неверно искать продолжение нашего бытия и ноосферы в безличном. Универсум — будущее — может быть лишь сверхличностью в пункте омега.

Б. Универсум и персонализация

Персонализация. Как помнит читатель, мы характеризовали через внутреннее самоуглубление сознание (см. стр. 138) особую судьбу человеческого индивида, ставшего полностью самим собой лишь на ступени рефлексии. На этом наше исследование судьбы человеческих индивидов было временно приостановлено. Персонализация — здесь вновь проявляется тот же самый тип прогресса. но на этот раз он определяет коллективную будущность тотализированных крупинок мысли. Одна и та же функция для элемента и для суммы синтезированных элементов. Как понять и предвидеть гармонизацию обоих движений? Каким образом, не смешиваясь и не деформируясь, многочисленные отдельные кривые могут входить в свою общую кривую и даже продолжаться в ней?

Настал момент рассмотреть проблему и для этого глубже проанализировать природу личного центра конвергенции, с существованием которого связано, как мы только что видели, эволюционное равновесие ноосферы.

Каким должен быть высший полюс эволюции, чтобы выполнить свою роль?

Согласно определению, в Омеге суммируется и собирается в своем совершенстве и в своей целостности большое количество сознания, постепенно выделяемого на Земле ноогенезом. Это уже установлено. Но что означает это на первый взгляд совершенно простое выражение — «суммирование» сознания и что из него следует?

Если послушать учеников Маркса, то человечеству достаточно накапливать последовательные достижения, которые оставляет каждый из нас после смерти: наши идеи, открытия, творения искусств и наш пример, чтобы возвыситься и оправдать накапливаемые на нас ограничения. Не является ли все это нетленное лучшей частью нашего существа? Но поразмыслим немного. И мы увидим, что для универсума, по гипотезе признанного "собирателем и хранителем сознания", подобная операция, если бы она ограничилась собиранием этих посмертных останков, была бы страшным расточительством. То. что излучается каждым из нас и переходит в человеческую массу в виде открытий, воспитания и всякого рода изречений, — это я стремился в должной степени выявить, показывая его филетическое значение, чтобы меня не заподозрили в его недооценке. Но. полностью соглашаясь с этим хорошо обоснованным положением, я вынужден также признать. что таким вкладом в общность мы передаем далеко не самое ценное, в самых благоприятных случаях нам удается передать другим лишь тень самих себя. Наши творения? Но какое из человеческих творений имеет самое большое значение для коренных интересов жизни вообще, если не создание каждым из нас в себе абсолютно оригинального центра, в котором универсум осознает себя уникальным, неподражаемым образом, а именно нашего «я», нашей личности? Более глубокий, чем все его лучи. сам фокус нашего сознания — вот то существенное, что должен вернуть себе Омега, чтобы быть действительно Омегой. Но это существенное мы не можем отдать другим, как мы даем пальто или передаем факел, ибо мы — само пламя. Чтобы передать себя, мое «я» должно продолжать существовать в том, что оно отдает, иначе дар исчезнет. Из этого следует неизбежный вывод, что сосредоточение сознательного универсума было бы немыслимым. если бы одновременно со всей сознательностью (Conscient) он не собрал в себе все отдельные сознания, при этом каждое сознание продолжает осознавать себя в конце операции, и даже — это требуется хорошо усвоить — каждое из них становится там больше собой и, значит, тем больше отличается от других, чем больше оно приближается к ним в Омеге.

Не только сохранение, но и возвеличивание элементов посредством конвергенции.

Поистине — что проще и что более согласно с тем, что нам известно?

В любой области — идет ли речь о клетках тела или о членах общества или об элементах духовного синтеза — осуществляется дифференцированное единство. Части усовершенствуются и завершают себя во всяком организованном целом. Пренебрегая этим универсальным правилом, пантеизм столько раз вводил нас в заблуждение культом великого целого, в котором индивиды терялись, как капли воды. растворялись, как крупицы соли в море. Примененный к случаю суммирования сознаний закон единения освобождает нас от этой опасной и постоянно возрождающейся иллюзии.

Нет. сливаясь по линии своих центров, крупинки сознания не стремятся потерять своей индивидуальности и смешаться. Напротив. они подчеркивают глубину и непередаваемость своего Ego. Чем больше все вместе они становятся другим, тем больше они становятся "самими собой". Может ли произойти иное, если они погружаются в Омегу? Может ли центр растворить? А вернее, не состоит ли как раз его способ растворения в сверхсосредоточении?

Таким образом, под комбинированным влиянием двух факторов — существенной способности сознаний к смешиванию (immiscibilite) и естественного механизма всякого объединения — единственный облик, в котором можно правильно выразить конечное состояние мира. находящегося в процессе психического сосредоточения, — это система, единство которой совпадает с высшей ступенью гармонизированной сложности. Поэтому не следует представлять себе Омегу как просто центр, возникающий из слияний элементов, которые он собирает или аннулирует в себе. По структуре Омега, если его рассматривать в своем конечном принципе, может быть лишь отчетливым центром, сияющим в центре системы центров. Группировка, в которой персонализация всецелого и персонализация элементов достигают своего максимума, без смешивания и одновременно под влиянием верховного автономного очага единения,[41] — таков единственный образ. который вырисовывается, если мы попытаемся логически до конца применить к совокупности крупинок мысли понятие общности.

И здесь выступают мотивы одновременно рвения и бессилия. сопровождающих всякое эгоистическое решение жизни. Эгоизм. индивидуальный или расовый, прав, когда вдохновляется образом индивида, который поднимается вверх в соответствии с принципами жизни, развивая до предела собственное, уникальное и непередаваемое содержание. Значит, он чувствует верно. Единственная ошибка, которая с самого начала уводит его с правильного пути. состоит в смешивании индивидуальности и личностности. Стремясь как можно больше отделиться от других элементов, он индивидуализируется, но, индивидуализируясь, он падает опять и стремится увлечь мир назад, к множеству, к материи. В действительности, он уменьшается и теряется. Чтобы быть полностью самими собой, нам надо идти в обратном направлении — в направлении конвергенции со всем остальным, к другому. Вершина нас самих, венец нашей оригинальности — не наша индивидуальность, а наша личность, а эту последнюю мы можем найти в соответствии с эволюционной структурой мира, лишь объединяясь между собой. Нет духа без синтеза. Все тот же самый закон, сверху донизу. Настоящее Ego возрастает обратно пропорционально «эготизму». По образу Омеги, который его привлекает, элемент обретает личность, лишь универсализируясь…[42]

Однако это верно лишь при одном очевидном и существенном условии. Из предшествующего анализа вытекает, что для действительной пресонализации человеческих частиц под творческим влиянием единения они не должны соединяться любым способом. В самом деле, поскольку речь идет о синтезе центров, то во взаимный контакт эти частицы должны вступать центрами и не иначе. Значит, из различных форм психической взаимодеятельности, одушевляющей ноосферу, нам необходимо выявить, уловить и развить прежде всего «межцентровые» по своей природе силы, если мы хотим эффективно содействовать происходящему в нас прогрессу эволюции.

И тем самым мы пришли к проблеме любви.