§ 29. Материально- и формально-онтологические регионы как индексы трансцендентальных систем очевидностей

§ 29. Материально- и формально-онтологические регионы как индексы трансцендентальных систем очевидностей

Теперь стала понятной обширность задач трансцендентального самоистолкования ego, задач истолкования жизни его сознания, возникающих при рассмотрении предметностей, которые положены или должны быть положены в нем самом. Словами «истинное бытие» и «истина» (во всех модальностях) для каждого из предметов, которые положены или когда-либо могут быть положены для меня как трансцендентального ego, обозначается некое структурное разделение, проводимое внутри бесконечных многообразий действительных и возможных cogitationes, которые связаны с этим предметом и, таким образом, вообще могут составлять единство некого отождествляющего синтеза. Действительный сущий предмет выделяет внутри этого многообразия некую особую систему соотнесенных с ним очевидностей, которые синтетически связаны друг с другом настолько, что включаются в одну, хотя, быть может, и бесконечную, тотальную очевидность. Таковой была бы абсолютно совершенная очевидность, в которой, наконец, был бы дан сам предмет, как он есть, очевидность, в синтезе которой получило бы адекватное наполнение все, что в фундирующих ее отдельных очевидностях представляет собой еще не наполненную предварительную интенцию. Не получить такую очевидность в действительности, — для любого из всех объективно-реальных предметов, — эта цель была бы лишена смысла, поскольку, как уже говорилось, абсолютная очевидность есть для них некая идея, — но выяснить, какова ее сущностная структура, какова в отношении всех внутренних структур сущностная структура тех бесконечных измерений, в которых систематически развертывается ее идеальный бесконечный синтез, — составляет совершено определенную, обширную задачу — задачу трансцендентальной конституции предметности сущего в точном смысле слова. Наряду с формально-всеобщими исследованиями, а именно, с исследованиями, придерживающимися формально-логического (формально-онтологического) понятия предмета вообще и, таким образом, нечувствительными к материальным особенностям различных особых категорий предметов, мы также имеем дело с не менее обширной проблематикой, которая связана с конституированием по отдельности каждой из высших, уже не формально-логических, предметных категорий (регионов): например, регионов, объединяемых выражением «объективный мир». Возникает потребность в создании конститутивной теории физической природы, которая дана как всегда существующая (и потому всегда предполагается), а также конститутивных теорий человека, человеческого общества, культуры и т. д. Каждым из этих выражений обозначается некая обширная дисциплина с различными направлениями исследования, соответствующими наивно-онтологическим частным понятиям (таким, как реальное пространство, реальное время, реальная причинность, реальная вещь, реальное свойство и т. п.). Конечно, речь всюду идет о раскрытии интенциональности, имплицитно содержащейся в самом опыте как в трансцендентальном переживании, о систематическом истолковании предварительных горизонтов посредством перевода в возможную наполняющую очевидность и о дальнейшем непрерывном истолковании столь же непрерывно раскрывающихся в них, сообразно определенному стилю, новых горизонтов; при этом необходимо постоянное исследование интенциональных коррелятов. В высшей степени сложным интенциональное строение конститутивных очевидностей в их синтетическом единстве оказывается, например, при постепенном фундировании не-объективных (только субъективных) предметов, надстраиваемых над находящейся в самом низу предметной основой. Функцию такой основы постоянно выполняет имманентная временность, в себе и для себя текущая, и в этом потоке сама себя конституирующая жизнь, и конститутивное прояснение этой жизни тематизируется в теории изначального сознания времени, конституирующего в себе временные данные.