ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ ПОКОРЕННЫЙ АСГАРД

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

ПОКОРЕННЫЙ АСГАРД

Последняя страница истории — Взятие Рима — Pax Germana — Третий Рим и Второй Карфаген — Третий Рейх — Реванш Карфагена — Немецкая Клетка — Создание Государства — Рождение Гитлера — Адольфопоклонство — Дело и Личность — Как стать Гитлером? — Воля и Удача — Венский бомж — Война и победа — Создание партии — Фюрер Германии — Хайль Гитлер! — Приход к власти — Феноменальное везение — Штурм небес — Захват Европы — Новый Христос — На Восток! — Первая пробуксовка — Генерал Мороз — «Немецкий порядок» и «русский хаос» — Конец Пророка — «Сильнейшая восточная нация» — Раганрёк в бункере — Гибель Богов — Вагнер — Кольцо Нибелунгов — Волк-Адольф — Альберих и Алоиз Шикльгрубер — Зигфрид и Гитлер — Брунгильда и Ева Браун — Вотан и Германия — Последнее пророчество

Для каждого народа рано или поздно наступают дни, когда пишется последняя страница его истории. Хорошо если он пишет её сам, плохо, если это делают другие. Дописанная и перевернутая, она не означает его номинального исчезновения, но показывает, что народ выполнил свою историческую миссию и в лучшем случае может просто существовать, выполняя цепь стандартных действий. В общем, это вполне закономерный процесс и если народ сохранился как часть расы, то когда-то он придет к новому состоянию, возможно уже как часть другого народа. Такой вот, «этногенез».

1.

Германец Аларих взял Рим 24 апреля 410 года, почти в годовщину его основания. Этому событию, приравненному современниками к Концу Света, предшествовала длинная цепь торгов и переговоров полностью отражающая беспримерную деградацию Тысячелетнего Города. Первого Рима. Аларих попросил немало: 5000 фунтов золота, 30 000 фунтов серебра и свободу рабам германского происхождения. Националистом был. Римляне, не забыв о своем былом величии, когда они могли не думать о сантиментах по отношению к покоренным народам, позволили себе наглость спросить: «а что же тогда нам останется?» Аларих был краток как истинный стоик: «Жизнь». Разве этого мало? Требования удовлетворили, но конфликт с императором Гонорием вынудил его появиться перед Римом второй раз и после короткого штурма войти туда через Саларские Ворота. Три дня варвары германцы грабили всё что осталось от былого изобилия и громили произведения искусства, но по дошедшим до нас данным, никого не убили, а церкви и церковную утварь вообще не тронули. Первое поколение всегда чувствует мистическое величие. Pax Romana, первый Рим, закончился. Начинался полуторатысячелетний Pax Germana. Первый Рим теперь возрождался как Первый Рейх. Нет, падение не означало формального конца даже Западной Римской Империи. Она просуществовала до 476-го года, когда другой германец — Одоакр — низложил последнего «цезаря» — Ромула Августула, а его порфиру и корону отослал в Константинополь, в знак воссоединения Западной и Восточной Империй. Но этого события никто не заметил, ибо Рим уже много десятилетий был политическим нулем. С биологической точки зрения тоже ничего особенного не произошло — римских арийцев, существенно разбавленных межвидовыми отбросами, заменили более качественные в расовом плане варвары, которые станут в арийском авангарде и достойно выполнят свалившуюся на них миссию, дав мощный толчок арийскому прогрессу. Под впечатлением этого события, главный авторитет католической церкви — Августин — пишет свое самое знаменитое сочинение «О граде Божьем» в котором объясняет гибель Рима «наказанием за бесчисленные грехи». Неясно, какие конкретно «грехи» имел ввиду гомосексуалист Августин, но с системных позиций, грех — действие, ведущее сразу или впоследствии, к резкому разупорядочиванию и угрозе биологическому статусу расы. Например, массовые контакты римлян с межвидовыми гибридами вели к разупорядочиванию арийского фенотипа, а бессмысленные войны на окраинах разупорядочивали имперский потенциал и делали систему открытой для культурно-биологической экспансии расово чуждых субъектов. Империя убила народ её создавший. Германцы написали последнюю страницу её истории.

Концовка Pax Germana была намного драматичнее. Казалось, Третий Рейх Германского Народа как бы специально был создан для того, чтобы взять от Рима всё лучшее, отфильтровав худшее. И если Рим, как и положено вечным городам, не строился, а вырастал, сообразуясь в каждый момент времени с текущей ситуацией, то в основе концепции Третьего Рейха лежал план. Проект. Детально разработанный философами и учеными. Иными словами, Рим как бы адаптировался к окружающей среде, стремясь извлечь для себя максимальную пользу, а Рейх сразу же предпринял попытку адаптировать эту среду к себе. Рейх был подстрелен на взлете, но за него воевали и по-настоящему защищали, принципиально отвергая все предложения о капитуляции. 16 апреля 1945 года на штурм Берлина пошли одновременно четыре фронта Третьего Рима, т. е. четыре группы армий, что более чем убедительно показывает силу противника. Штурм был необычайно кровавый. О числе жертв с нападающей стороны до сих пор спорят, оценив их в сотни тысяч. Бои в самом городе шли десять дней и никто никому ничего не гарантировал. Было разрушено абсолютно всё. Последний вождь Германской Эры — Адольф Гитлер — понимая что уходит целая эпоха, а в новой для него места не будет, ибо там «останутся только неполноценные существа», покончил с собой, поступив как предводитель римского легиона проигравшего важное сражение. Как Варус, которого он вспоминал в связи со сдачей в плен Паулиса.[324] Перед уходом он заявил, что будущее полностью принадлежит «сильнейшей восточной нации» и мы эти слова запомним. Гитлер редко ошибался в краткосрочных прогнозах и ни разу не ошибся в долгосрочных. Сейчас, глядя на современных немцев, понимаешь, что и в этом вопросе он был прав.

Но против Третьего Рейха воевал не только Третий Рим. Против него воевал Второй Карфаген — англо-американская талассократия, бывшая еще и материально-финансовой базой Третьего Рима. Так, через 2100 лет, Карфаген брал реванш. И если тогда, в эпоху Сципиона, «арийский финал» был отложен, то сейчас сумерки расы обозначались более чем явно.

Для армий пришедших в Рим и Берлин не существовало никаких понятий. Аларих брал всё кроме имущества церквей, но говорят что никого не убил. Красные, представляющие мультирасовый, полиэтнический и многоконфессиональный субстрат, тоже брали всё что хотели. Все, от маршалов отороченных Золотыми Звездами и Орденами Победы и до последнего рядового, призванного с глухого татарского или узбекского кишлака. Это даже негласно поощрялось, вспомним хотя бы часто цитируемые тогда строки «великого французского писателя» Ильи Эренбурга: «сломаем гордость надменного немецкого народа!». Много говорят о массовых изнасилованиях, но всё же особых зверств, во всяком случае, от арийской части Красной Армии, тоже не было заметно. Впрочем, красноармейцы, точнее то, что от них осталось, задержались в Берлине ненадолго. Три четверти города уже через месяц будет отдано реальным победителям — карфагенянам-американцам и их союзникам, не потерявшим в боях за Берлин ни одного человека. Так начался Pax Americana, точнее — Pax Novo Carthago. Падение Берлина и разделение его между победителями не означало формального конца Германии, более того, разделенная на два государства в 1949 году, она через пятьдесят лет объединится, правда не под восточной как Рим, а под западной «крышей». Не под византийской, а под карфагенской. Но это будет совсем другая страна, цивилизованная «федеративная республика», даже потенциально неспособная к рывку. Она сможет производить качественные автомобили и станки, электродрели и краски, но она принципиально не сможет удивлять и поражать. Она навсегда устанет от истории. Даже не устанет, а выдохнется. Изойдётся. Вот почему объединивший Германию XIX века Бисмарк, уже при жизни выглядел титанической фигурой; объединивший современную Германию веселый пивной толстяк Гельмут Коль — мелкой политической дребеденью, про которого забыли на второй день после переизбрания. В честь него не будут называть авианосцы, им не будут восхищаться будущие арийские вожди и просто государственно-мыслящие люди. Теперь вспомним, как быстро, сразу же после прихода оккупационных войск, немцы «слили» весь национал-социализм и наперебой шли предлагать свои услуги новым властям — красным «третьим римлянам» и американским «карфагенянам». Причем все — и бывшие эсэсовцы, и бывшие военные, и бывшие функционеры НСДАП, и просто стукачи и провокаторы. Ничего стоического в истории Германии после 1945 года не было, а т. н. «немецкое экономическое чудо», значительно уступает по всем параметрам и японскому и корейскому, притом, что потенциал Германии был значительно выше, особенно в сравнении с Кореей, прыгнувшей в высокоразвитые страны чуть ли не с раннефеодального строя. И сравните тех немцев, с нынешними, особенно в плане их отношений с межвидовыми гибридами, вроде арабов или турок, после чего вам станет понятна фраза Гитлера о «неполноценных существах». Вот они и остались.[325]

2.

Германская система будет первой из тех, что мы рассмотрим. В чем её особенность? А в том, что германские народы с позиции сохранения своей расовой чистоты, были поставлены в наиболее благоприятные условия. Вполне возможно, что и в эпоху доисторического межрасового противостояния земли современной Германии практически не подвергались нашествиям черных племен, что доказывается малым количеством мегалитических строений. И это когда Италия, Испания, Франция, Балканы и Русь были перепаханы вдоль и поперек. Первый серьезный «цветной» удар был нанесён немцам в конце IV века, когда в Европе появились гунны. Сейчас уже невозможно сказать насколько гунны испортили немецкий фенотип, но продержались они в Европе недолго — 50–60 лет. А что в какой-то степени они его подпортили — факт, подтверждение которому мы находим в самой же древнегерманской литературе. Посмотрите как изображаются гунны и их вождь Аттила в немецком, скандинавском и исландском эпосе. В немецком — они довольно безобидные существа, а сам Аттила — бесформенный слизняк, неспособный принимать элементарные решения. И как при таких параметрах он со всей Европы деньги снимал? В скандинавской и исландской мифологии наоборот, Атли — омерзительный азиатский агрессор, убийца, лишенный всякого величия. Казалось бы странно, ведь гунны не дошли до Скандинавии, а тем более до Исландии, откуда такая ненависть? Ответ очевиден: скандинавские и исландские саги составляли те, кто сбежал от гуннов из Германии, те, кто не хотел жить при гуннах. Те же, кто как-то приспособился к реалиями оккупации, кто отдавал им своих дочерей и жен (а это непременное условие лояльности) видя что гуннам это по вкусу, по сути, став частью гуннской системы, пусть и не надолго, потом начали рассказывать сказки про безобидного Этцеля-Аттилу.[326] И как знать, не писали ли первые «воспоминания о гуннах» потомки германо-гуннского смешения? Вспомним, как англичане в начале Второй Мировой войны с подачи Черчилля запустили по отношению к немцам термин «злобные гунны», хотя сам Гитлер называл гуннами мадьяров. Понятно, что Черчиллю кто-то подсказал.

Рим, раздавив Карфаген по всем пунктам, вольно или невольно становился его наследником, ибо туда теперь перемещался финансовый центр мира. Это автоматически делало его притягательным как для недочеловеческого контингента среди арийцев, так и для представителей азиатских племен. Избыток золота еще никогда не работал на упорядочивание, а вот на хаос работал несчетное количество раз. Именно с окончания Третьей Пунической началось его вырождение. Тогда же в ход пошло выражение «Etruscan non legatur» («Этрусское не считается»). Вот так. И мало кто знает, что множество знаменитых христиан II–IIII века вышло именно из Карфагена, вспомним хотя бы Тертуллиана. Германия вышла на историческую арену также, отчасти, как продукт слабеющей Римской Империи, с этим вполне согласуется тот факт, что немцам, особенно их нордической части, т. е. пруссакам и саксам, как-то сложно давалось создание своего национального государства, каждый хотел быть хозяином в своем маленьком княжестве, в то время, как австрийские (т. е. южные) немцы еще в средние века создали империю простоявшую до 1918 года, т. е. дольше всех в Европе. Но Австрийская Империя развалилась бесшумно и навсегда. Чуть позже уже республиканская Австрия будет включена в состав Третьего Рейха, но через шесть лет вновь обретет «независимость» и превратится в одно из самых слабых и безобидных нейтральных государств в Европе. Сейчас она, известна, главным образом, своими симфоническими оркестрами и даже не верится что еще какие-то 90 лет назад она контролировала сорокамиллионное поголовье, собранное из двух десятков народов, а 330 лет назад спасла Европу от турецких армад.[327]

Но почему все-таки австрийские немцы создали свое долгоиграющее государство, а немецкие немцы нет? Да потому что немецкие находились в окружении безупречных в расовом отношении племен, в то время как австрийцы расширялись в основном за счет румын, венгров и балканских славян, чьи территории они освобождали от турок. Здесь Австрия во многом похожа на Российскую империю, но в плане управления она выглядит гораздо эффективнее, ибо даже на её закате один немец «контролировал» в среднем пять не-немцев, чего в России никогда и близко не было.

Неудивительно, что немцы как народ и германцы как часть арийской расы, наглядно иллюстрируют нам однозначную зависимость количества гениев и вообще талантов от степени расовой чистоты. Составьте список 500 или тысячи самых выдающихся арийцев и представители германских народов займут в нем безусловное первое место. Второе и третье будут делить славяне и романцы, причем и у тех и у других талант и гениальность тоже будет привязана к степени расовой чистоты — чем ниже процент расово чистых в той или иной стране, тем меньше в ней выдающихся людей. Возьмите любого гениального славянина или романца — практически везде мы имеем 100 % расовую чистоту.[328] Этот, так легко объяснимый факт, уже в ХХ веке даст немецким националистам повод фантазировать о наличии у германцев неких «изначальных», «заложенных самой природой» мистических свойств, позволивших занять им столь «впечатляющее положение». На самом деле ничего «гениального» и «мистического» в немцах как таковых нет, а продолжающаяся по сей день германофилия — всего лишь подмена «объекта обожания». Все немецкие загадки легко объясняются с позиции теории систем и мы их объясним. Вообще мы рассмотрим четыре системы — немецкую, еврейскую, русскую и англо-американскую. С тремя из четырех, казалось бы, все ясно, но по поводу одной может возникнуть вопрос: причем здесь евреи, эти потомки африканских семитов не имеющие к арийцами никакого отношения? А вот причем. Во-первых, еврейская система очень старая, более старая чем все рассматриваемые арийские системы; во-вторых, из всех неарийских народов, арийцы больше всего взаимодействовали именно с евреями; в третьих, арийцы находятся под воздействием религии возникшей в еврейской среде и в четвертых, свойства еврейской системы позволили евреям занять доминирующее положение в арийской среде и заставить арийцев действовать в своих интересах. Ну и будем помнить, что полностью описать систему можно только изучив как её внутреннюю структуру, так и среду в которой она находится. Про цветных и неарийцев вообще, мы достаточно говорили, евреев выделим как наиболее показательный, экстремальный вариант, как очень удачный пример. Изучая тактику их действий в арийской среде, можно выявить слабости арийских систем. Весьма показательно и то, что именно германские народы, как наиболее расово чистые, дали нам и самых известных антисемитов и продемонстрировали наиболее радикальные методы противодействия евреям. Термины «антисемитизм», «еврейская опасность», «окончательное решение еврейского вопроса» возникли именно в Германии, а не в Польше или России, где евреев было куда больше.[329]

Из всего сказанного может сложиться впечатление, что германцы были поставлены в самые лучшие условия для реализации своего расового потенциала, во всяком случае качеству их расы ничего не угрожало, в отличие от славянских и романских народов, окруженных цветными и буквально балансирующих на грани за которой могло наступить полное уничтожение. Но это впечатление — обманчиво. Да, арийское окружение защищало германцев от вторжений цветных, оно защищало биологию, но оно не давало расширяться и самим немцам, даже притом, что у многих Германия как-то автоматически ассоциируется с армией и милитаризмом вообще, со сборищем свихнувшихся фельдмаршалов, кромсающих кару Европы и фельдфебелей, орущих на плацу. При этом «немецкие немцы» только к 1871 году создали некое подобие полноценного национального государства, а в Европе таковые существовали уже по 300–400 лет, а созданное ими государство так и не смогло отхватить для себя существенный кусок чужой территории. Ну да, забрали у французов крошечный Эльзас с Лотарингией и потом чуть ли не пятьдесят лет праздновали это «эпохальное событие», пока французы не вернули утраченное. Ну поучаствовали за сто лет до этого в разделе Польши, но им-то мелочь досталась. И смогли бы они её разделить без гораздо более сильных России и Австрии? И это когда Англия, Россия, Испания, Португалия и Франция начиная с XV–XVI веков непрерывно увеличивали свои территории, превратившись в гигантские империи. Вот как оборачивалась против немцев их изолированность другими арийскими странами. Отсюда и отдающие юношеским максимализмом «глобальные теории» о «расширении жизненного пространства» и бесконечные «Дранг нах Остен». Отсюда и вечный проигрыш немцев «в разнообразии» — их окружали страны-союзники совсем не желающие расширения Германии, ибо это расширение неизбежно шло за их счет. Немцам оставалось уповать только на искусство своих дипломатов, иногда, в локальных войнах это удавалось, но в больших — никогда. Неудивительно, что через 1150 лет с момента основания Первого Рейха, немцы остались по сути на тех же территориях что и при Отто Первом. Не помогла ни хваленая дисциплина, ни еще более легендарная армия. Сейчас территория Германии оккупирована англоамериканцами, она не имеет права держать полноценную армию и является всего лишь экономической силой, что в современном мире явно не достаточно, ведь тот кто хорошо дерётся всегда подчинит себе того, кто хорошо работает.

3.

Очевидно, что энтропия замкнутой немецкой системы должна была непрерывно расти и нуждалась в «выносе». А куда её выносить? Виктор Феллер в «Германской Одиссее» писал, что «…Германский дух — это дух имперский. Он не может жить в мире с самим собой как изолированное существо. Ему необходимы соседи, которых он вовлек бы в свой мир, сам проникаясь их интересами и идеями, пропитываясь их жизнью. Это дух экспансивный и в тоже время жертвенный. Это дух служения. Если его отвергают, то он надламывается».[330] Вот он и вовлекал. Смотрите сами — почти всеми странами Европы, в том числе такими сомнительными в расовом плане как Румыния и Болгария, управляли короли германской крови. Это несколько снимало внутреннее напряжение и отчасти гарантировало саму Германию от удара извне. Ведь сколько воевали с немцами те же славяне! Но как только на российском престоле окончательно утвердились немцы (1761 г.), наступил долгий русско-германский мир, продолжавшийся до 1914 года, т. е. до момента, когда Николай II объявил войну Австрии (точнее — Австро-Венгрии). А как «отреагировали» немцы на начало эпохи колониальных захватов и начало массового выброса энтропии в колонии? Весьма своеобразно — они взбунтовались против Рима, собственно бунт против Рима можно считать немецкой привычкой. И хотя Рим и католичество устояли, всё же Реформация повлекла за собой ряд таких последствий, которые мы даже сейчас полностью не способны оценить. Немцам удалось то, что ранее не удалось англичанам и чехам. История не знает сослагательных наклонений, но я уверен, что если бы немцы к этому времени проложили дорожку в Индию или Америку, никакой «реформации» не было бы, по крайней мере в том виде, в котором мы её получили, был бы создан канал оттока энтропии. А так для Германии наступали два века совершенного ада, страна раскололась на католическую и протестантскую часть, прогремела великая крестьянская война Томаса Мюнцера, а затем энтропию начали сбивать единственно возможным способом — через войны католиков и протестантов. Именно тогда наблюдающий за событиями крупнейший интеллектуал Джордано Бруно предположил, что если весь этот хаос организовать, германцы станут «не людьми, но богами». Но до «богов» пока что было далеко. Через 18 лет после того как Бруно был подвергнут пиротехнической обработке на Piazza dei Fiori, немцы схлестнулись в безумной Тридцатилетней войне, уменьшившей из численность в 6 раз.[331] Но был у этой войны и итог — католики и протестанты получили взаимную свободу вероисповедания и «за веру» больше друг друга не убивали. Так немцы начали путь к созданию единого государства завершившийся в 1939 году.

4.

Но государства не возникают просто так. Как и всякая упорядоченная структура, они строятся вокруг первичного элемента порядка. Например, Российская Империя разрасталась вокруг маленького Московского Княжества, Испанская — из сохранившихся независимых королевств Астурии и страны Басков, Британская — из маленькой Англии. Немцы имели два центра упорядочивания — католическую Австрию — оплот Священной Римской Империи и протестантскую Пруссию — нордический форпост немецкого народа, но вырастали эти государства по-разному. В Австрии немецкое ядро присоединяло к себе земли населенные не-немецким элементом, что привело к закономерному результату — немцы стали числено уступать аборигенам во много раз, причем сила аборигенов росла, а немцы бессмысленно расходовали свой потенциал на удержание этого расползающегося лоскутного одеяла. Финал вполне типичен — в 1918 году старинная габсбургская монархия развалилась, от неё остался жалкий ошмёток, та самая немецкая Австрия. А вот Пруссия присоединяла к себе только немецкие земли (исключение — Польша, полученная «явочным порядком»), поэтому распад из-за внутренних причин этой стране в принципе не угрожал. От неё можно было отторгнуть ту или иную часть, как в 1918 или 1945-ом., но при первой возможности немцы опять воссоединились как две капли ртути, а воссоединение с Австрией было запрещено специальными соглашениями.

Немцев, таким образом, можно уподобить гигантам, запертым в довольно прочную клетку крайне ограниченного размера. Эта клетка страховала их от внешних вторжений, но вместе с тем затрудняла проникновение во внешний мир. Неудивительно, что именно немцы придумали блицкриг, т. е. стратегию максимально быстрой войны базирующуюся на предварительной концентрации мощи и нанесении внезапного удара. В тесной клетке по-другому и нельзя, её ломают именно рывком, а не постепенным увеличением давления, так энергетически выгоднее. В этом отличие немцев от русских, которые тоже в клетке, но очень большого размера, а размер ячеек клетки такой, что позволяет проникать в неё кому угодно, но при случае отваливать в свои ареалы. И если у немцев имеет место избыточная концентрация энергии, то у русских такой концентрации явно не достает, вот почему нацмены так легко снимают с них свои дивиденды. Притом что суммарная энергия у русских может быть даже большая чем у немцев. Вот почему русские, прежде чем быстро поехать, долго и нудно запрягают, в то время как немцы такой роскоши позволить себе не могут: запрягать они должны тоже быстро. Более того, они «дозапрягают» уже во время езды. И если русские никогда ни к чему не готовы, но размер клетки дает им возможность переломить ситуацию в свою пользу, то немцы наоборот, всегда ко всему готовы, но энергии для езды у них хватает на самый короткий период, в этом они схожи с такой изолированной нацией как японцы. Те тоже очень организованные и очень воинственные. Японская и немецкая организация и рационализм — это организация большого народа на малой территории с очень ограниченными ресурсами. В этом вся «специфика». Но японцы за тысячи лет истории тоже никуда не сдвинулись и сейчас в политико-экономическом плане являют полный аналог Германии, хотя их перспективы куда выше — они ведь не пускают к себе в страну инородный элемент.[332]

5.

Германская экспансия у современного поколения в основном ассоциируется с именем Адольфа Гитлера, число тайных и явных обожателей которого растет, кажется, не по дням, а по часам. С одной стороны это кажется странным, ведь Гитлер проиграл всё что можно было проиграть и статус арийской расы вождем которой он себя так хотел видеть, после Второй Мировой войны резко пошатнулся. Даже не резко, а катастрофически. Да и расовые данные «фюрера» более чем сомнительны. Однако по мере деградации расы всё больше и больше народу вскидывает руки в нацистском приветствии, рисует свастики и обращается к гитлеровскому «творческому наследию», что выглядит особенно пикантно, если мы вспомним, что Гитлер сам ничего не придумал, но пользовался готовыми наработками. И, тем не менее, его считают если не спасителем расы, что и впрямь было бы странно, то несомненно величайшим её представителем и культурным героем. Почему? Ведь кажется, что всё должно быть наоборот.

Я долго изучал этот вопрос. Причем по двум направлениям. Первое — люди какого типа обожают Адольфа? Второе — за что именно они его обожают? Ведь вряд ли русские нацисты любят его за то, что Вермахт разрушал города и распихивал население по концлагерям. Вряд ли чешские нацисты восхищаются им за эпизод с деревней Лидице, польские — за подавление Варшавского восстанья, белорусские — за сожженную Хатынь, а украинские за — массовый угон населения в Германию. А ведь есть не только арийцы, но и евреи, просто помешанные на гитлеризме! Правда, на данном этапе, евреи нас не интересуют, но всё же отметим сей примечательный факт. А немцы? Ведь гитлеровская попытка «штурма небес» так быстро закончилась и сменилась летящими с этих самых небес мегатоннами англо-американских бомб, от которых гибло больше чем на фронтах. А затем и ордами советских и американских танков. Советские ушли в 1995 году, англо-американские стоят до сих пор и никуда уходить не собираются, так что история покорения Третьего Рейха не завершена.

Итак, анализ как реальных личностей восхищающихся Гитлером, так и тех, с кем сталкиваться на доводилось, но удавалось детально отслеживать их мысли и схемы рассуждений по оставленным информационным следам, приводит к однозначному выводу, что всем этим людям не хватало реальной силы. Нет, не в зрелом возрасте, а именно в детстве, максимум — в начале пубертатного периода. Т. е. здесь двигал тот же мотив, что приводит людей (даже взрослых) в церковь, но «вера в Адольфа» представляется более практичной и интересной, ибо он совершенно точно был и факт его деяний не вызывает ни малейших сомнений.[333] «Вера в Адольфа» — это попытка стать частью силы и организации наличествующей у Третьего Рейха вождем которого он был. Нет, вы ни в коем случае не подумайте что «гитлеропоклонники» в детстве представляли низы ранговой иерархии. Кто-то был сильнее их, но и они были сильнее кого-то. «Фишка» в том, что им хотелось быть самыми сильными, а природой они к этому были приспособлены далеко не всегда. Мы уже знаем, что недостаток силы можно компенсировать «добавочной информацией», например, объединиться в систему с такими же или, если это пока не удается, хотя бы почувствовать себя принадлежащим к мощной и организованной стае, выражаясь технически — к отлаженной машине.[334] Надежной, пусть и собранной из ненадежных компонентов. Пусть даже в роли гайки или прокладки. Ведь быть гайкой в машине работающей на свою расу куда почетнее, нежели быть передаточным механизмом, аккумулятором или мозгом работающим на расу чужую. Здесь иерархия другая. И статистический вес — тоже. Понятно, что звание унтерштурмфюрера СС выглядит почетнее и весомее, нежели генеральское звание в любой современной армии, ибо функции этих структур совершенно различны. И разве африканский банановый маршал, в белоснежном мундире с золотыми эполетами, сшитом чуть ли не самим Армани, не выглядит несравненно более жалко и смешно чем рядовой Третьего Рейха? Чем самое мелкое звено в иерархии арийского порядка? Вот это и чувствует народ, точнее — разные народы, притом, что гитлеровский нацизм — чисто немецкое явление, и по форме, и по содержанию, и по образу действия. Механически переносить его на любую другую государственную систему бессмысленно, хотя сам прецедент и опыт совершенно бесценны и нуждаются в самом тщательном изучении. И заметьте, даже люди формально далекие от нацизма, часто могут трепетать перед национал-социалистической эстетикой — факельными шествиями, эсэсовской униформой, красными знаменами со свастикой, рунами, орлами, штандартами на манер римских и делать утреннюю зарядку под нацистские марши, одним словом, перед информационной стороной «проекта». Так проявляется связь информации и энергии. Практически все нацисты которых я знал, начинали именно с информационной стороны — с художественных фильмов «про войну» и «про немцев», с коллекционирования разных нацистских побрякушек, рисования свастик в школьных тетрадках и на стенах, иногда — со встречи друзей возгласом «Хайль!».[335] Более продвинутые, оформляли школьные дневники и обложки учебников рунами и готическими буквами. Идеология добавлялась потом, но добавлялась непременно, что неудивительно, почва для нацизма остается возделанной и удобренной, главное — бросить семена куда надо и вовремя организовать дождь. Всходы появятся быстро. Вот так, сказать однажды: «Я — нацист. Мой вождь — Адольф Гитлер». А потом вскинуть руку в древнеримском приветствии. И почувствовать себя сильнее.[336] Не крысой и не червяком «ползающим на брюхе». Ведь что такое жизнь? Жратва? Секс? Да, и это тоже. Но это — атрибуты и декорации. То, без чего жизнь неинтересна или невозможна. Главное, жизнь — это нация. Нация — это среда в которой протекает ваша жизнь, это ваши связи, это звенья вашей системы. Нация — это ваше прошлое и ваше будущее. Нация — это ваше всё. Но ваша нация — это часть вашей арийской расы. Каждый человек рано или поздно должен умереть. Это закон. Фундаментальный. Нация может погибнуть, это будет катастрофой, но не фатальной. Если погибнет раса, то говорить о чем-то дальше просто не имеет смысла. Здесь можно развить антропный принцип, придав ему расовое наполнение. Ведь если бы арийцы не создали «всё», то не было бы познающего субъекта, не было бы ничего.[337]

В отношении собственной силы важно ощущение. Человек может быть вполне физически и биологически здоровым, но ощущать себя слабаком, тем более что сейчас на это направлена вся «идеологическая работа» и никакое массовое увлечение бодибилдингом или восточными единоборствами здесь ничего не исправит. Всё идет от мозгов, а не от рук или ног. Дайте арийцу реально почувствовать свою силу и результат будет феноменальным. Объедините всех реальной целью отвечающей их пусть и скрытым желаниям — достижения не заставят себя ждать. А тут — такой матерый человечище! Подумать только — экономику поднял, армию создал и какую! Гомосеков прищемил, уродов изолировал, преступный элемент уничтожил, дегенератов от искусства работать отправил, готовил качественное подрастающее поколение «со стальными мышцами и зубами твердыми как крупповская сталь», буржуям борзеть и зарываться не давал. Индивид, как бы мысленно встраивается в тот Рейх, и видит там себя более качественно реализованным, нежели в обжирающейся и обезличенной буржуазной демократии, где ваша стоимость как человека, как арийца, пусть и самого лучшего — это всего лишь сумма вашего дохода. Если вы получаете 2000 долларов в месяц, а ваш сосед — чурка или негр — 5000, то он ценнее вас в 2,5 раза, так как может «влить в экономику» в 2,5 раза больше. А если эти цветные еще и бизнесмены, имеющие годовой доход в миллионы? Кто вы против них? Кто ценнее для государства, которое вы по непонятным причинам считаете своим? Индивид с мозгами над этим задумывается и вспоминает, что негр в гитлеровском Рейхе был всего лишь негром, а монголоид — всего лишь монголоидом.[338] И в Рейхе им не принадлежало ничего. И бизнесов у них не было. И больше немцев они не получали. Они вообще ничего не получали. И вертикальная политическая система их не «крышевала», ибо была такой твердой, что никакой горизонтальный удар её не мог бы перешибить. А в финале индивид понимает, что его жизнь в сущности бессмысленна, ибо главного смысла нет, он разменян на тысячи маленьких «смысликов» и ценность каждого из них близка к нулю.

6.

Это, впрочем, не всё. Дела Гитлера — одно, а сам он как личность — другое. Мышление человека устроено так, что ему трудно различить эти вещи, но различать их надо, особенно тем, кто очень ждёт прихода «вождя» или очередного «лидера», который «придет и всё разрулит». Отсюда — странная любовь довольно значительной части арийцев к таким омерзительным тиранам как Пиночет или Туркменбаши. Но эта тактика — пораженческая. От делегирования ответственности до ухода от неё — один шаг. Сейчас ситуация такая, что каждый должен быть готов стать лидером, пусть хотя бы лидером локальной группы, небольшого фрактального кластера. Рассуждать по типу «я готов выполнить приказ, пусть только мне его отдаст человек в котором я уверен» — по-своему правильно и удобно, приказ тоже нужно уметь выполнить, но ждать всю жизнь пока его отдадут — бесперспективно. А если его должны отдать вы? Вы считаете себя слабаком? Так и Адольф был слабаком. Невысоким и худым. Никто из знавших его в детстве, не припоминает случаев чтобы будущий фюрер с кем-то дрался, тем более кого-то бил. Наоборот, он всё предпочитал урегулировать «базаром».[339] Вас били в школе, пусть не все, но некоторые? На вас не смотрели девочки или смотрели те, кто вам был неинтересен? Но у Гитлера было точно также! Вы считаете что обладаете полезными способностями которые не востребованы? Вам не хватает воли и организованности? Но эти «минусы» ничего не значат, если вы окажетесь принципиально способным их исправить. Если вы мобилизуете волю. Феномен Гитлера здесь более чем показателен. Представим себе, что он бы родился в богатейшей семье, окончил престижный университет и постепенно начал бы движение к высшему или просто высокому государственному посту, достигнув его к сорока годам. Как Кеннеди. Или как Черчилль. Был бы он нам интересен? И таким бы значительным выглядело его величие? Разумеется, нет.[340] Это был бы стандартный путь американского президента и вообще типового буржуазного лидера. Гитлера как раз и любят за то, что он, будучи никем и ничем, каким-то образом взял всё, точнее — максимум. Что он, «такой же как и все мы», достиг величайшей власти и стал действительно народным вождем, за которого народ готов был отдавать свои жизни. Что самое интересное, и что полностью укладывается «в контекст», — наиболее последовательных «адольфопоклонников» я встречал среди тех, чьё детство во многом напоминало детство Адольфа, во всяком случае, в той версии, что изложена в «Моей Борьбе», причем я совершенно точно знаю, что они ни строчки из этой книги не читали и знания биографии «маленького Адика» у них нулевые. Это — дополнительный аргумент, подтверждающий правильность сделанных нами выводов относительно психологического портрета типового гитлерианского национал-социалиста.

Понятно, что превращение сына таможенного чиновника Алоиза Шикльгрубера и его третьей жены, Клары Пёльцль, в создателя и фюрера Третьего Рейха, кумира бывших и нынешних влажноглазых мальчиков и злых девочек, не было закономерным, хотя в общем приход подобного человека выглядит вполне предопределенным в такой стране как Германия. Должен был появиться тот, кто совершит последний и самый решительный рывок, направив в него концентрированную энергию всех немцев. Но если изучить его биографию, от первого крика, раздавшегося 20 апреля 1889 года в гостинице “Zum Pommer” австрийского городка Браунау-на-Инне, и до выстрела в рот 30 апреля 1945 года в столице Третьего Рейха Берлине, изучить, разумеется, через методологию теории систем, всё становится на свои места. Главное — становятся видны причины поражения арийской расы вообще, и роль человека претендовавшего на роль её спасителя, в частности.

7.

Краткая но динамичная эра Третьего рейха затмила эру Рейха Второго и совершенно отодвинула на третий план время прошедшее от наполеоновских войн до 18 января 1871 года, когда Бисмарк в Зеркальном зале Версальского дворца провозгласил создание Второго Рейха. Но давайте вспомним общеизвестный факт — и Второй, и Третий Рейх, свои главные войны проиграли. А тот, кто проигрывает главную войну, выписывается в исторический утиль. Никакая концентрация воли и брони не помогла. И если поражение в 1918 было вполне почетным, то разгром 1945-го года выбросил Германию из мирового процесса. Может быть навсегда.

Христос родился в пещере, куда Мария с Иосифом зашли укрыться от дождя. Пещера стала своего рода гостиницей. Библейское предание гласит, что узнав по звездам о рождении будущего Мессии, Ирод приказал истребить всех вифлеемских младенцев. Мария с новорожденным Йошуа бежит в Египет. Так был спасен тот, кто по преданию был предопределен к роли Спасителя. Это важный нюанс, позволяющий много понять, поэтому мы его запомним.

Гитлер тоже родился в гостинице. Рождение его можно считать случайностью — он был первым выжившим из четырех детей Клары. Цепкий малый! А застрелился — в пещере, правда, искусственной и специально оборудованной. Его подняли наверх, облили главной жидкостью ХХ века — бензином, подарив типовой вагнеровский конец. Циркулирующие предания, которые при определенных обстоятельствах вполне могут обрести статус догматов, уверяют, что Гитлер ни в коем случае не стрелялся, тем более в рот, а выскользнул по подземным коммуникациям за пределы Берлина, пробрался к побережью Балтики, где его ждал «ковчег» — подводная лодка, переместившая фюрера в Аргентину или Чили, где его многие «часто видели». По другому преданию, он, подобно капитану Немо, плавал ещё некоторое время по подводному миру, пока не нашел обетованную землю в самых нижних ярусах земного шара — в Антарктиде, в Новой Швабии. Впрочем, и относительно Христа существуют версии «чудесного спасения» — телепортации в Индию и Шамбалу, и смерти в 120 лет в одном из монастырей.

Буддисты утверждают, что каждый вполне практически может стать Буддой, вот почему буддизм многие не считают полноценной религией. Но разве Христу чтобы проповедовать то что он проповедовал, и делать то что он делал, совсем обязательно было являться «божьим сыном»? А многие ли могут стать таким как Гитлер? Во всяком случае, многие ли из тех, которые хотели бы стать? Ведь Гитлер поднялся «из тени в свет» буквально за год. Наполеон и Сталин здесь как примеры совершенно не подходят. Наполеон имел определенный статус уже по рождению — быть сыном офицера тогда значило нечто гораздо большее чем сейчас. В 20 лет он стал артиллерийским лейтенантом, а блеснув талантом тактика и организатора во время осады Тулона был в 24 года произведен в генералы. Сталин, хоть и родился в семье менее статусной чем Гитлер, к власти шел долго и упорно, достигнув её пика в 1939 году, т. е. в 60 лет. Его пример тоже по-своему интересен, но Сталин никогда не действовал «скачком», в этом он кардинально отличался и от Наполеона, и от Гитлера. Сталин не был тигром, но скорее — удавом. Он наносил удар неожиданно, но всегда после длительной подготовки. Карьера Сталина имела только одну катастрофу (типа «сборка»), зимой 1952-53 гг. и оказалась для него финальной.[341]

Итак, Наполеон в 24 года — генерал Французской Республики. Сталин в 24 года отбывает срок в Сибири. Он — криминальный авторитет, одновременно — член партии большевиков и каких-то мутных грузинских националистических организаций. В его «активе» — незаконченная духовная семинария в Кутаиси. Ленин в 24 года — иждивенец, живущий на подачки своей матери, несмотря на имеющийся диплом юриста от престижного (тогда) Казанского университета. Но всё-таки у Ленина есть и крыша, и образование, и деньги, и еда. Гитлер в 24 года — никто и ничто. Он не имеет ни образования, ни специальности, ни друзей, ни семьи, ни любви, ни постоянного места жительства. Он никому не нужен. Он — лузер по всем параметрам. Он — бомж из Вены. Причем бомж профессиональный. Он жрёт бесплатный суп в филантропических заведениях. Он ночует в приютах, а иногда просто на скамейках в парке. Да, он неплохо рисует. Но умение «неплохо рисовать» свойственно такому большому числу арийцев, что рассматривать его как исключительное явление нет никакого смысла. Да, он талантлив. Но опять-таки, подавляющее большинство арийцев талантливы, мы про это уже говорили. Говорили мы и о том, что талант без увлеченности, без стремления, без цели, почти всегда оборачивается нулевым результатом. Гитлер читает много книг. Но тогда вообще люди много читали, ведь книги были единственным источником информации. Гитлер интересуется политикой, посещает дебаты в парламенте, он вроде как антисемит и сторонник однонационального государства, что тоже неудивительно: в те годы шел резкий рост национализма и антисемитизма, а Вена вообще была самым антисемитским городом в Европе. Он — отброс общества. И это — в золотом возрасте, в двадцать четыре года! Так что, если вам повстречается молодой бомж, не ставьте себя однозначно выше него, как знать, может перед вами будущий Спаситель Арийской Расы!

Христос в этом возрасте также непонятно кто. В Евангелиях период с 14 до 30 лет — темное пятно, что дает повод для обильных спекуляций. Медкомиссия 1913 года признает Гитлера — будущего кавалера Железных Крестов и покорителя Европы — негодным к военной службе, что, как вы понимаете, его ничуть не огорчило. Зачем ему идти в армию, если можно по-легкому уклониться, тем более что ему «противна мысль» о нахождении в одной казарме вместе с евреями. Впрочем, уже тогда Гитлер кое-что знал. Именно кое-что. Но это не главное. А вот понимал он гораздо больше чем знал. Праздность у талантливых и чувствительных людей часто стимулирует сверхнаблюдательность. Сейчас люди всё время «в делах», поэтому ничего вокруг себя не видят. Занятого человека легче обокрасть или выставить «лохом». Гитлер видел связи, а их, как мы говорили, в сложных системах куда больше чем звеньев. Занятый человек, напротив, видит в основном звенья. Именно поэтому ему легко удавалось ставить «на место» многих представителей т. н. «умственного слоя». Как и Христу. Он видел связи там, где другие их не видели. Он, как изначальный слабак, видел слабые места, изъяны системы и всё что он делал когда стал сначала партийным, а потом и государственным лидером, было направлено именно на укрепление слабых мест, говоря проще — системой мер по снижению внутренней энтропии и избыточности. Впрочем, как и у Ленина со Сталиным, которые тоже видели только слабые места. Те самые незаметные параметры, могущие обернуться катастрофами, если их немного «раскрутить». А вот разного рода императоры, цари и кайзеры, их видели не так явно. Или не видели вообще. С их высоты, с залов отделанных дорогим паркетом и позолоченной лепкой, с золотых карет запряженных белыми лошадями, с белоснежных дворцов размещенных в шикарных садах с каналами и фонтанами, слабости системы «замазываются» колоннам войск на парадах, поступающими цифрами произведенных вооружений и далеко идущими планами генштабов, а потому и не столь зримы. Они видят фасад системы, а такие люди как Гитлер — изнанку, основание, точнее — мелкие трещины в этом основании, что с высоты разглядеть трудно. Они видят мелочи, в которых, как известно, прячется дьявол работающий на рост энтропии, в том числе — и на скачкообразный рост. Они видят, как эти мелочи могут уничтожить вроде бы сильный организм, так как видят среду в которой мелочи могут развиться в опасные явления, причем часто это происходит мгновенно, что в наше время и было объяснено теорией катастроф.

8.