3

3

Хотелось бы все же добавить еще одно предварительное замечание. Прочтя эту работу до конца, читатель не приобретет никаких новых знаний.

Возможно, это не столько вина автора, сколько следствие избранного им метода. Обращаясь к самим себе, мы отворачиваемся от истины. Обращаясь к внутреннему опыту, мы неизбежно вступаем в противоречие с опытом объективным. Повторяем, эта книга откровенных признаний является реестром заблуждений. Таким образом, наш труд предстает образцом специализированного психоанализа, полезном, на наш взгляд, в качестве основы любого объективного исследования. Мы иллюстрируем здесь общие положения, выдвинутые нами в недавней книге «Формирование научного разума». Воспитание познающего разума может немало выиграть благодаря подобному уяснению соблазнов, искажающих логику индуктивных рассуждений. Намеченный здесь способ анализа огня нетрудно было бы применить к воде, воздуху, земле, соли, вину, крови. Правда, по сравнению с огнем, эти субстанции, непосредственно воспринимаемые как ценности и открывающие ряд частных тем для объективного исследования, не обладают столь же явной двойственностью — столь же явной субъективно-объективной природой; однако и они отмечены неким обманчивым знаком, нагружены лжеавторитетом неоспоримых ценностей. Более трудным, но и более плодотворным представляется применение психоанализа к очевидным данностям, имеющим более рациональный, опосредованный характер и потому вызывающим не столь сильный эмоциональный отклик, как познаваемые опытным путем вещества. Если бы мы удостоились обрести учеников, мы предложили бы им исследовать подобным образом, с точки зрения психоанализа объективном познания, понятия целостности, системы, элемента, эволюции, развития… В основе таких понятий мы без труда обнаружим признаки оценочности — при ее неоднородном и косвенном характере, несомненно, все же эмоционально окрашенной. Все приведенные примеры позволяют усмотреть за более или менее общепринятыми среди ученых и философов теориями непоколебимые убеждения, нередко весьма наивные. Это своего рода помехи, искажающие верное направление световых лучей, которые разуму приходится фокусировать в усилии понимания. Каждый из нас обязан прилагать старания к тому, чтобы побороть в самом себе эти предубеждения, преодолеть косные привычки разума, сформировавшиеся под влиянием повседневного опыта. Каждый из нас обязан с еще большим тщанием, чем фобии, искоренять свои «филии», бороться с некритическим отношением к первичным интуитивным представлениям.

И последнее. Не стремясь поучать читателя, мы сочли бы свои усилия полностью вознагражденными, если бы нам удалось убедить его заняться тем, в чем мы преуспели: тренировкой способности смеяться над собой. Без самоиронии никакой прогресс в объективном познании невозможен. Скажем еще, что мы приводим только малую часть материала, почерпнутого из нескончаемого чтения забытых научных сочинений XVII–XVIII веков, так что наш скромный труд — всего лишь эскиз. Поистине, написанных глупостей хватило бы с лихвой на толстую книгу.