2.4. Михаил Андреевич Тулов (1814–1882). Опосредованность мысли языком и влияние логического мышления на язык. Язык – орган умственного развития человека

2.4. Михаил Андреевич Тулов (1814–1882). Опосредованность мысли языком и влияние логического мышления на язык. Язык – орган умственного развития человека

Вклад М. А. Тулова в языкознание определяется фрагментарно, всего несколькими штрихами в связи с проблемой противопоставления психологической и логической концепций языка. Отмечается, что данный автор подчеркивал специфичность логических и грамматических категорий; был хорошо знаком с учениями о языке В. Гумбольдта и Г. Штейнталя; придерживался мнения, что язык есть зеркало духовной, творящей силы народа; что нельзя отождествлять логику общечеловеческого мышления и логику национального языкового мышления. М. А. Тулов считал, что следует учитывать различия языков при создании общих грамматик, в которых часто встречается много натяжек. Однако в то же время ученый утверждал, что основу языков, несмотря на их разнообразие, образуют общечеловеческие черты, которые проявляются в речи.

Современники характеризовали М. А. Тулова как человека скептического мировоззрения, обладающего талантом и редким даром слова.

Основные труды и источники:

• Тулов М. Обозренiе лингвистических категорiй. Кiев, 1861. – 70 с.

• "Очерки истории языкознания" (1869)

• Об элементарных звуках человеческой речи и русской азбуке (1874)

Основные лингвофилософские и общелингвистические взгляды:

1. Каждый язык обладает своей индивидуальной логикой (национальным воззрением).

По мнению М. А. Тулова, одним из важнейших положений "философии языка" следует считать положение об особой, индивидуальной логике каждого отдельного языка. При этом языковая логика не может быть объяснена логикой общечеловеческого мышления. "Не подлежит сомнению, что различные слова, которыми в различных языках называются одни и те же предметы и обозначаются одни и те же реальные отношения, указывают на одни и те же предметы и отношения, но указывают различными чертами и признаками этих предметов и отношений, и выбор признаков зависит не от логики общечеловеческого отвлеченного мышления, а от национального воззрения на предметы и отношения".

2. Язык, хотя и согласуется с производящим мышлением, не совпадает с ним ни по форме, ни по содержанию.

Разум души развивается по трём главным направлениям – теоретическому, художественному, практическому. Все эти направления подчиняются верховному закону – «стремлению к единству, к согласию». И те и другие оказывают влияние на язык. «Язык, действительно, есть плод теоретической деятельности духа, плод мышления, но плод не сознательного, отвлеченного мышления, которым занимается логика; язык есть знак мысли, ее форма, но форма не художественная, о которой говорит эстетика» Язык – продукт языкотворческой деятельности сознания как по содержанию, так и по форме. Хотя язык-продукт согласуется с производящим мышлением, он не совпадает с ним ни по содержанию, ни по форме, ср.: «В мышлении есть много важных категорий, не вызвавших аналогичных категорий языка… в языке есть много категорий, важных для языка и не существующих для отвлеченного мышления».

"Язык не есть непосредственное выражение деятельности эстетического чувства – это ясно: одни грамматические свойства языка не производят впечатления изящного. Язык есть средство поэзии, как мрамор есть средство ваяния; но мрамор не готовая прекрасная статуя; язык в своем обыкновенном употреблении, не поэзия".

3. Язык сформировался как средство выражения мысли. Логика языка наслаивается на мысль.

Язык создавался первоначально по образу и подобию мысли, он сформировался в ходе своего исторического развития как средство выражения мысли. Мышление постоянно развивается. Логика языка наслаивается на логику мысли. Языковая форма по отношению к логическому содержанию мысли – материал, посредством которого, слово сближается с мыслью, помогает нам добыть «знание мышления». Язык в целом выступает по отношению к мышлению как «прямое выражение мысли» или «как средство поэзии».

4. Выражаемая мысль не предстает в чистом виде.

«Как глаз отражает предметы, так в языке некогда отразились представления предметов и их отношений». «Язык есть средство поэзии, как мрамор есть средство ваяния». Однако, как бы мы не старались увидеть в слове-материале «логическую мысль», нам это не удастся. Мы будем бесконечно подбирать для выражения мысли различные обороты и слова, но она не предстанет перед нами в чистом виде, поскольку это не позволит сделать «чувственная природа слов и выражений, ср. его доброта пленила меня ? он пленил меня своею добротою ? он приобрел мою расположенность своею добротою, он внушил мне уважение. Как видно, автор затрагивает здесь известную нам проблему опосредованности мысли языком, которую позднее в лингвистике стали связывать с понятиями «языковой апперцепции, или комплементивности».

5. Логическое (общечеловеческое) мышление оказывает влияние на язык (уподобляет язык). Самостоятельные слова переходят в служебные.

М. А. Тулов заостряет внимание на влиянии логического мышления на язык. «Самостоятельные формы слов все более и более исчезают и заменяются словами служебными и формами описательными». Язык-материал претерпевает под влиянием мысли существенные изменения. Индивидуальные национальные воззрения, некогда воплощенные в языке, постепенно уничтожаются. Проявляется тенденция уподобления языков общечеловеческой логике.

Поскольку «язык есть плод действия самосознания на членораздельный звук», то все языковые звуки несут на себе печать разума.

6. Язык является формой как «материальных», так и «формальных» элементов мысли.

В мышлении следует отличать материальные и формальные элементы. Материю мысли составляют представления об отражаемых мыслимых предметах. Форму мысли представляют отношения между этими предметами. Под мыслимыми предметами автор понимает «элементы», которые мыслятся человеком и осознаются как представления, ср. отец, сын, любить. Приведенные в примерах представления могут выступать друг с другом в различные отношения, ср. отец любит сына; сын любит отца; любовь отца к сыну; любимый отцом сын. Язык оформляет как материальные, так и так и формальные элементы мысли.

Элементы мысли, или представления, могут быть разделены на субстанции (предметы) и на атрибуты (признаки предметов). В языке же им будут соответствовать аналогичные категории – имена существительные и прилагательные. Слова языка по их функции обозначения можно включить в категорию субстанции, ср. крепость, и в категорию атрибута, ср. крепкий.

7. В мышлении можно выделить категории бытия и действия.

Категории бытия и действия синтезированы друг с другом логически, ср. человек = хождение; душа = бессмертие. Они обозначаются с помощью имен существительных и глаголов, которые образуют грамматическое единство, которое выражается в субъектно-предикатном отношении, ср.: человек ходит, душа есть бессмертна.

8. Сказуемое пребывает в подлежащем.

Бытие и действие представлены в мышлении не столько в синтетическом виде, сколько в синкретическом – одушевленный предмет (человек) и его признак (хождение) не мыслятся раздельно друг от друга. Связь подлежащего и сказуемого выражает не только логическое отношение бытийного предмета и его действия, но и предикативное отношение, поскольку сказуемое «пребывает» в подлежащем.

9. Мыслительный синтез сменяется грамматическим анализом.

Мыслительный континуум выражается языковой дискретностью, ср.: «Возьмем известное представление, например – бегущей лошади. Самосознание отделяет в созерцании бегущей лошади предмет, лошадь, от его признака, бега, и таким образом из одного нераздельного созерцания создаем два отдельных представления».

Понятие анализа-синтеза М. А. Тулов распространяет не только на отношение мысль – язык, но и на взаимоотношение корней и флексий слов, что позволяет ему объяснить процессы наращивания корней за счет флексий, или, наоборот, формирование флексий за счет корней.

10. Мышление имеет языковую (словесную) природу. Слово – знак мысли.

М. А. Тулов приходит к выводу, что человек думает посредством представлений, т. е. с помощью слов. Тесная связь языка и мышления проявляется в том, что разум делает слова языка знаками мыслей. «Слово есть знак мысли, звуковой знак и представлений и их отношений». «Язык необходим человеку не столько для объема и передачи мыслей, сколько для самой возможности мыслить». [Автор часто использует глагол думать, а не мыслить. Известно, что в некоторых языках, глаголы думать и говорить означают одно и то же, например, в сербско-хорватском; в болгарском дума – «слово»; в македонском дума – «дума» и «слово»]. «Слова суть названия предметов, или правильнее – названия не предметов, а наших представлений о предметах». «Слово, служа неизменным знаком различных понятий, с течением времени теряет свой этимологический смысл и делается как бы пустым звуком, ожидающим своего умственного содержания от личного разума говорящего». «Слово есть только знак мысли, намек, пробуждающий ее внутреннюю деятельность».

11. Язык необходим человеку для самовыражения.

Предназначение языка, а именно, словесное мышление, автор связывает с речевой деятельностью субъекта. Язык как живая субъективная деятельность, проявляющий себя в форме речи, предназначен для самовыражения человека. «Человек говорит вследствие внутренних, а не внешних побуждений, говорит прежде всего для себя, а не для передачи своей мысли другим».

12. Язык есть орган умственного развития человека.

Единство языка обеспечивается единообразием человеческих чувств и мышления. По мере развития в языке «умственной силы», язык превращается в «орган умственного развития» человека. Язык несет на себе «печать ума и труда прежних поколений». Человек осваивает язык как самостоятельное бытие, испытывая на себе влияние мысли в нем заложенной, ср.: «Всякий должен говорить так, как требует язык, всякий испытывает влияние умственной силы, выразившейся в языке». Человек «понимает другого как понимает самого себя».

Полиграмма обсуждаемых проблем (по М. А. Тулову)