Введение

Введение

Если вы любите сладкое и лёгкую жизнь — оставьте эту книгу. Она о людях, неимоверно стремившихся к новому рождению — просветлению — сатори.

Это может произойти и с вами. В миг просветления что-то раскрывается. Всем своим существом вы — новый человек. Новыми глазами видите вы мир, неизменный и изменившийся.

Эта сила, что возрождает мир, идёт от благодати — не от разума. Где бы вы ни были, и что бы вы ни делали, как будто совсем неважно. Это не создаёт смысла. Это создаёт вас.

Древние китайцы изобретали такие задачи, коаны, чтобы прекратить у учеников опьянение словами и остановить блуждание ума. Когда ученику указывалось медитировать над коаном, то этим ему просто говорилось: «Не трать жизнь на простое восприятие. Устреми мысль и чувство к одной цели и тогда — позволь этому случиться».

Это искусство освещения человека его собственным светом — было ли оно утеряно? В нём не было бы нужды, если б вы применяли весь свой ум и всё, что у вас есть помимо ума. Если б людские лидеры были более сознательными в периоды случайного ослабления своей власти — они могли бы меньше эксплуатировать других.

Старые наставники награждали учеников критическими замечаниями и даже ударами. Когда они хвалили, это унижало. Таков был обычай. Свою глубокую заботу об учениках они выражали не словами, а своим присутствием. Это были сильные люди, они потрясали. Они задавали вопросы, на которые единственным ответом была вся жизнь.

Как правильно ответить на коан? Есть много верных ответов, но в то же время нет и ни одного. В Японии даже есть книга, её нелегко достать, дающая верный ответ на каждый такой «умораскрыватель». Вот так штука!

Ведь сам коан является ответом, а когда же, наконец, нужный ответ найдут — к тому времени уже умер дзэн.

Учение Будды распространилось в Индии за пятьсот лет до Христа и за тысячу лет до Мухаммада. Задолго до христианства и ислама влился в поток великих вероучений буддизм.

Буддийское священное писание переводили на китайский китайцы и индусы, одна династия переводчиков за другой, начиная с I в. после Р.Х. Но сущность буддизма принёс из Индии в Китай в 520 г. после Р.Х. Бодхидхарма, известный как первый патриарх дзэн. Мудрость просветления, взращенную от Будды молча сидящим Бодхидхармой, унаследовал его преемник, также передавший её многим поколениям дальше. Так дзэн оказался в Китае, вырос там, распространился по всей стране и дошёл до Японии.

«Дзэн» по-японски,[1] «чань» по-китайски и «дхьяна» на санскрите означают «медитация». С помощью медитации дзэн направляет к достижению того же, чего достиг сам Будда — освобождению от ума. Он предлагает метод самоисследования, обычно под личным руководством мастера.

Есть много классических текстов дзэн, один из них — эта книга. Текст «Мумонкана», буквально «Преграды без прохода» [или «Заставы без ворот»] записал китайский мастер Экай, которого также называли Мумоном, живший в 1183–1260 годах. Этот труд составлен из рассказов о взаимоотношениях между учителями и учениками в древнем Китае, иллюстрирующих применяемые ими средства возвышения [сублимации] ищущих выхода дуалистических, обобщающих, интеллектуализирующих тенденций учеников для осознания своей истинной природы. Мастер ставил перед учеником задачу, требующую [постоянного] внутреннего вызова — такая задача и стала называться коаном, и каждая из идущих далее историй — коан.

В этих историях свободно употребляются грубости или вульгаризмы, они действительно необходимы для реального описания высочайшего учения познания собственной сущности. Изредка здесь встречаются случаи явного применения учителем силы к ученикам — надо понимать, что это диктовалось его убеждённостью и решительностью. Ни одна из историй не претендует на логичность. В них обсуждаются скорее состояния ума, чем слова. До тех пор, пока это не будет понято, смысл дзэнской классики будет теряться. Единственной целью [коана] было помочь ученику сломать скорлупу своего ограниченного ума и достичь второго, вечного, рождения — просветления или сатори.

Здесь каждая задача — преграда. Её одолевает лишь тот, кто имеет дух дзэн. Живущие в дзэн понимают один коан за другим, каждый по своему, словно они видят незримое и живут в беспредельном.

К этой работе Мумон написал следующее предисловие.

В дзэн входа нет. Слова Будды предназначались [только] для просвещения людей. Поэтому в дзэн и не должно быть входа.

Но как же тогда пройти человеку сквозь эту бездверную дверь? Говорят, что бы ни вошло в дверь — не наследуется, что получено с чужой помощью — рассыпается и исчезает.

Даже эти слова сродни подыманию волн в безветренном море или операции на здоровом теле. Тот, кто цепляется за сказанное другими и старается понять дзэн из объяснений, уподобляется болвану, думающему, что можно достать луну шестом или почесать ногу сквозь башмак. В конце концов, это оказывается невозможным.

В 1228 году я наставлял монахов в монастыре Рюсё в Восточном Китае и по их просьбе, пытаясь пробудить в них дух дзэн, рассказывал им старинные коаны. Я намеревался использовать эти коаны, как человек, поднимающий камень, чтоб постучать им в ворота; когда ему открывают, камень уже не нужен и выбрасывается. Однако, мои записи неожиданно оказались собраны вместе — все сорок восемь коанов, каждый с моим комментарием в стихах и прозе, хотя расположили их не в прочитанном порядке. Я назвал эту книгу «Бездверной дверью» и желаю учащимся читать её, как руководство.

Если читатель достаточно смел и идёт в медитации прямо вперёд, то никакие заблуждения ему не помешают. Он станет просветлённым точно так же, как становились ими патриархи [дзэн] в Индии и Китае, возможно даже лучше. Но если он заколеблется хоть на мгновенье, то будет сродни человеку, смотрящему на скачущего всадника из крошечного окошка: один миг, и он теряет увиденное.

«Великий путь не имеет дверей,

Тропинок тысячи к нему приводят.

Прошедший бездверную эту дверь

Свободно идёт меж землёю и небом».