1. Полагающая рефлексия

Видимость есть ничтожное или лишенное сущности; но ничтожное или лишенное сущности не имеет своего бытия в некотором другом, в котором оно светится видимостью, а его бытие есть его собственное равенство с собой; это чередование отрицательного с самим собой определилось как абсолютная рефлексия сущности.

Эта соотносящаяся с собой отрицательность есть, следовательно, подвергание отрицанию себя самой. Она тем самым есть вообще настолько же снятая отрицательность, насколько она есть отрицательность. Или, иначе говоря, она сама есть и отрицательное и простое равенство с собой или непосредственность. Она, следовательно, состоит в том, что она есть она сама и не она сама и притом в едином единстве.

Рефлексия есть ближайшим образом движение ничто к ничто и тем самым сливающееся с собой самим отрицание. Это слияние с собой есть вообще простое равенство с собой, непосредственность. Но это совпадение не есть переход отрицания в равенство с собой как переход в свое инобытие, а рефлексия есть переход как снятие перехода; ибо она есть непосредственное совпадение отрицательного с самим собой. Таким образом, это слияние есть, во-первых, равенство с собой или непосредственность; но, во-вторых, эта непосредственность есть равенство отрицательного с собой и тем самым отрицающее само себя равенство; это — такая непосредственность, которая есть в себе отрицательное, отрицательное самой себя, состоящее в том, что она есть то, что она не есть.

Соотношение отрицательного с самим собой есть, следовательно, его возвращение в себя; оно есть непосредственность как снятие отрицательного, но представляет собою непосредственность безоговорочно лишь как это соотношение или как возвращение из чего-либо (aus Einem) и тем самым как снимающую саму себя непосредственность. — Это есть положенность, непосредственность исключительно лишь как определенность или как рефлектирующая себя. Эта непосредственность, имеющая бытие лишь как возвращение отрицательного в себя, есть та непосредственность, которая составляет определенность видимости и с которой, как казалось раньше, рефлектирующее движение начинается. Но на самом деле невозможно начинать с этой непосредственности, и она, наоборот, имеет бытие лишь как возвращение или как сама рефлексия. Рефлексия есть, стало быть, такое движение, которое, будучи возвращением, впервые лишь в этом возвращении есть то, что начинается, или то, что возвращается.

Она есть полагание, поскольку она есть непосредственность как возвращение; а именно, здесь нет никакого другого, ни такого, из которого она возвращалась бы, ни такого, в которое она возвращалась бы; она, следовательно, имеет бытие лишь как возвращение или как отрицательное самой себя. Но, далее, эта непосредственность есть снятое отрицание и снятое возвращение в себя. Как снятие отрицательного рефлексия есть снятие своего другого, непосредственности. Следовательно, так как она есть непосредственность как возвращение, слияние отрицательного с самим собой, то она есть также и отрицание отрицательного как отрицательного. Таким образом, она есть предполагание. — Или, скажем иначе, непосредственность как возвращение есть лишь отрицательное ее самой, состоит лишь в том, что она не есть непосредственность; но рефлексия есть снятие отрицания самого себя, она есть слияние с собой; она, следовательно, снимает свое полагание, и, будучи в своем полагании снятием полагания, она есть предполагание. В предполагании рефлексия определяет возвращение в себя как отрицательное ее самой, как то, снятие чего есть сущность. Оно есть свое отношение к самому себе, но к себе как к отрицательному себя; лишь таким образом оно есть остающаяся внутри себя, соотносящаяся с собой отрицательность. Непосредственность выступает вообще лишь как возвращение и есть то отрицательное, которое есть видимость того начала, которое подвергается отрицанию через возвращение. Возвращение сущности есть, стало быть, ее отталкивание себя от самой себя. Или, иначе говоря, рефлексия в себя есть по существу предполагание того, возвращение из чего она представляет собой.

Именно через снятие своего равенства с собой сущность впервые есть равенство с собой. Она предполагает самоё себя, и снятие этого предположения есть сама же она, и, наоборот, это снятие ее предположения есть само же предположение. — Рефлексия, стало быть, преднаходит некоторое непосредственное, за которое она переходит и возвращение из чего она представляет собой. Но это возвращение впервые и есть предполагание преднайденного. Это преднайденное становится лишь в силу того, что оно покидается; его непосредственность есть снятая непосредственность. — Снятая непосредственность есть, обратно, возвращение в себя, прибытие сущности к себе, простое, равное самому себе бытие. Тем самым это прибытие к себе, есть снятие себя и отталкивающая от самой себя, предполагающая рефлексия, а ее отталкивание от себя есть прибытие к самой себе.

Рефлектирующее движение, стало быть, следует понимать как абсолютный обратный толчок внутрь самого себя. Ибо предполагание возвращения в себя — то, из чего происходит сущность, представляющая собою лишь это возвращение в себя, — имеет бытие лишь в самом возвращении. Выхождение же за непосредственное, которым начинает рефлексия, имеет бытие впервые лишь через это выхождение; и выхождение за непосредственное есть прибытие к нему. Движение как поступательное шествие оборачивается непосредственно в самом себе, и лишь таким образом оно есть самодвижение, движение, исходящее из себя, поскольку полагающая рефлексия есть предполагающая, но как предполагающая рефлексия есть безоговорочно полагающая.

Таким образом, рефлексия есть и она сама и ее небытие, и она есть она сама, лишь будучи отрицательным себя, ибо только таким образом снятие отрицательного есть вместе с тем слияние с собою.

То непосредственное, которое она, как снятие, предполагает себе (sich voraussetzt), имеет бытие безоговорочно лишь как положенность, как снятое в себе, которое не разнится от возвращения в себя и само есть только это возвращение. Но оно вместе с тем определено как отрицательное, как непосредственно противостоящее чему-либо (gegen eines) и, следовательно, как противостоящее некоторому другому. Таким образом, рефлексия определена; поскольку она по этой определенности имеет некоторое предположение и начинает с непосредственного, как с ее другого, постольку она есть внешняя рефлексия.