Глава 4. Польза

§ 1. Находясь во взаимодействии с объектом, субъект сам является деятельной силой.

§ 2. В восприятии внешнего действия он является страдательным; в воздействии он становится источником движения.

§ 3. Движение, исходящее от разумного субъекта, определяется сознательным, или разумным побуждением.

§ 4. Разумное побуждение, определяющее действие, есть цель, или сознание возможности, которая должна быть переведена в действительность.

§ 5. Цель субъекта состоит в движении, сообразном с внутренними его определениями, или в переводе в действительность того, что заключается в нём в возможности. Достижение цели даёт удовлетворение, стремление к которому составляет естественный закон субъекта. Средством служит направление внешних движений согласно со своими внутренними требованиями. В этом состоит польза субъекта, или его интерес.

§ 6. Каждый субъект как целесообразно действующая сила стремится к самоудовлетворению; но так как и другие стремятся к тому же, и каждый старается направить других сообразно со своими целями, то между ними происходят столкновения, а вследствие столкновений борьба.

§ 7. Борьба есть мировой закон, в силу которого перевес имеют те, которые для достижения своих целей обладают наилучшими средствами. Поэтому цель субъекта состоит в том, чтобы вооружиться наилучшими средствами.

Примеч. На этом древние софисты основывали всю свою проповедь: они брались научить людей тем средствам, которые могут доставить им успех в жизненной борьбе. В новейшее время это начало было распространено на всю органическую природу. Как сказано выше, из него Дарвин думал вывести само совершенствование организмов. Но, как уже замечено, чтобы вооружить организм усовершенствованными орудиями, необходима целесообразно действующая сила, способная их произвести. Это не может быть делом случая.

§ 8. Результат борьбы разумных субъектов состоит в подчинении слабейших сильнейшими и во взаимном ограничении равных.

§ 9. Отсюда проистекают разнообразные сочетания разумных единиц, или образование обществ, а с тем вместе и положение общих целей.

§ 10. Общая цель есть цель соединяющихся лиц, а потому она состоит в удовлетворении этих лиц. Она тем более обща, чем большему количеству лиц доставляется удовлетворение. Поэтому наиболее общая цель есть наибольшее количество удовольствий наибольшего количества людей.

Примеч. Это есть основное положение современного утилитаризма.

§ 11. Но при достижении этой цели меньшинство остаётся неудовлетворённым; а так как стремление к удовлетворению составляет естественный закон субъекта и источник всей его деятельности, то меньшинство необходимо стремится к достижению своих целей и вступает в борьбу с большинством. И наоборот, если господствующий в обществе интерес есть интерес меньшинства, то большинство, в силу естественного стремления, вступает с ним в борьбу. Отсюда борьба интересов, составляющая внутренний процесс всякого общества.

Примеч. Фактически борьбой интересов наполняется вся история человеческих обществ. История имеет и другое высшее содержание: она представляет развитие идей; но с развиваемой здесь точки зрения утилитаризма реальны только интересы.

§ 12. Борьбой интересов полагается то начало, в силу которого целью общества признаётся наибольшее количество удовольствий наибольшего количества людей; это начало состоит в том, что цель всего общественного быта заключается в удовлетворении лиц. Но этим самым признаётся, что общество служит только средством для личного удовлетворения. С этой точки зрения личное удовлетворение составляет окончательное мерило всякой деятельности. Всё остальное для субъекта служит только средством.

Примеч. Древние софисты явно это признавали; новые же софисты, или утилитаристы, стараются прикрыться всякими благовидными предлогами, чтобы избегнуть этого логически необходимого следствия утилитарных начал и доказать согласие их с требованиями нравственности. Но их софизмы служат только вящим обличением несостоятельности их теории. Так, например, Милль основывает требование подчинения личной пользы пользе других на том, что деятельность на пользу других доставляет гораздо более удовольствия, нежели деятельность, направленная на свою личную выгоду, что могут удостоверить люди, знакомые с теми и другими ощущениями. Но если единственное мерило всякой деятельности состоит в личном ощущении удовольствия, то есть в личном удовлетворении, то на каком основании можно удовлетворение одних ставить нормой для удовлетворения других? Вопрос окончательно сводится к личному вкусу. Если существуют люди, которым самопожертвование доставляет удовольствие, то они могут руководствоваться этим началом в своей деятельности, но не имеют ни малейшего основания требовать того же от других, которые этого удовольствия не ощущают. С точки зрения последовательного утилитаризма, трудно даже понять, в силу чего человек может жертвовать собой для пользы других? Это представляется какой-то странной аномалией, противоречащей человеческой природе. Естественный закон субъекта как явления состоит в стремлении к личному удовольствию; всё остальное подчиняется этому. Никакого нравственного начала из этого вывести нельзя, и все софизмы тут напрасны. Утилитаризм в существе своём есть отрицание нравственности.

§ 13. Борьба интересов ведёт к взаимному их нарушению: меньшинство, стремясь к самоудовлетворению, нарушает интересы господствующего большинства и наоборот, подчинённое большинство, стремясь к самоудовлетворению, нарушает интересы господствующего меньшинства. А так как общество, образуя единое целое, может держаться только подчинением одних интересов другим, то требуется установление закона, воздерживающего враждебные стремления. Это есть закон юридический, внешний, посредством которого непокорный субъект насильственно подчиняется господствующему порядку.

Примеч. На этом основано современное софистическое понимание права как результат борьбы интересов.

§ 14. Но так как этот закон, долженствующий сдерживать враждующие интересы, есть сам произведение их борьбы, то он является орудием этих интересов и изменяется сообразно с преобладанием тех или других.

§ 15. Состоя в зависимости от изменчивой воли субъектов, этот закон не есть закон, связывающий субъект в силу необходимости, то есть не есть истинный закон. Закон, определяющий явления в силу необходимости, только тот, который независим от случайной воли субъектов, то есть закон природы.