3. ХРИСТОС  В  ЧЕЛОВЕЧЕСТВЕ

3. ХРИСТОС  В  ЧЕЛОВЕЧЕСТВЕ

     Однако Христос не только истинный Бог и Свет из Света, в тоже время Он есть и Истинный Человек. В момент вочеловечения Он сошел со Своего Божественного Престола и вошел в человеческую историю. Бытие Христа содержится не только в непостижимых глубинах Св. Троицы, но и в исторической судьбе человечества, а через человечество и в судьбе всего мира. Эта вторая или человеческая сторона бытия Христа тоже раскрылась на горе Фавор. Замечание Евангелий, что Христос говорил с Моисеем и Илией «об исходе Его, который Ему надлежало совершить в Иерусалиме» (Лк. 9, 31), показывает, что преображение было не только свидетельством Божества Христа, но вместе и указанием на Его человеческую судьбу. Христос пришел в мир искупить человечество не Божественной Своей силой, но принеся в жертву на кресте Свою жизнь. Поэтому когда Петр предложил сделать три кущи на Фаворе, что значит, укрепить это событие, превратив его в постоянное состояние, Евангелия замечают, что в это мгновение он «не зная, чтo говорил» (Лк. 9, 33), ибо это предложение как раз и было желанием оставаться в сиянии Божественной силы, желанием выбраться из мрака, который Христос пришел преодолеть, не устраняясь от него, но приняв этот мрак и его выстрадав. Таким образом желание Петра было вызвано его человеческой слабостью.

      Уже раньше, когда Иисус говорил Своим ученикам, что Ему должно идти в Иерусалим, много страдать и быть убиту, «Петр начал прекословить Ему: будь милостив к Себе, Господи! да не будет этого с Тобою» (Мф. 16, 22). Однако Христос совершенно ясно ответил Петру: «отойди от Меня, сатана! ты Мне соблазн! потому что думаешь не о том, чтo Божие, но чтo человеческое» (Мф. 16, 23). В словах Петра мы слышим надежду человеческой природы увидеть спасение мира, которое осуществится не историческим путем, а только действием Божественной силы, силы, которая остается по ту сторону земной судьбы, но по мановению которой все может преобразиться без страдания и смерти. Христос не оставляет такой надежды, ибо Фавор без крестного пути всего лишь обманчивая мечта. Фавор это явление Божества, но одно только Божество еще не вся полнота Христа, поэтому и один только Фавор не вся полнота спасения. Путь на Фавор, как в постоянное состояние человека, идет через Голгофу. Сделать кущи на Фаворе, избежав событий по пути на Голгофу, означает обольститься мечтой и тем самым опровергнуть реальность спасения. Именно поэтому Христос достаточно резко выбранил Петра, пытающегося удержать Его от страданий, и именно поэтому парижский кардинал E. Suhard в свое время говорил об искушении Фавора, которое угрожает не только Петру, но и всем христианам, если только они предпримут попытку остаться в сиянии благодати Крещения, забыв об потонувшем во мраке мире.[61] Поэтому отделять Фавор от Крестного пути означает исключить Христа и Церковь из истории и тем самым опровергнуть реальность Воплощения. Сияние Божественной силы Христа никогда не должно ослеплять нас настолько, что в этом ослеплении мы не только не сможем понять миссию Христа в земной истории, но даже, что вполне вероятно, ее опровергнем. Связь Христа с человечеством такая же подлинная и истинная, как и Его связь во Св. Троице.

      Византийская литургия праздника Преображения раскрывает перед нами связь Христа с человечеством в трех аспектах: событие на Фаворе как отблеск Воскресения, как начало обожения человека и как предвестие преображения мира.

      Восточная Церковь, называя преображение Иисуса «воскресения светлостью», говорит, что оно провозвещает «спасительное воскресение» (Великая Вечерня).[62] Глубинный смысл этих определений содержится в том, что преобразившийся на Фаворе Христос есть Христос, каким Он будет после Своего воскресения: просиявшее как солнце лице Его пронизано Божественной силой, сокрытой в самой природе Логоса. Преображение есть проявление нетварной Божественной силы. И если проявление этой Божественной силы на Фаворе есть образ восресения Христа, тогда воскресение есть не что иное, как прорыв этой Божественной силы. Таким образом воскресение Иисуса из мертвых сущностно связано с Его Божественностью. Иисус должен был воскреснуть, ибо уже в этой жизни Его Человечность была настолько преисполненна Божества, что законы и правила этой жизни сделались бессильны и были подчинены Божественной жизни. Закон смерти, которому подчинены все люди, во Христе действовал не в силу природной своей необходимости, как во всяком другом человеке, но только потому, что Своим самоуничижением Логос позволил ему действовать, приняв его как Свою судьбу. В свете Преображения смерть Христа есть абсолютно свободное действие: она есть жертва в деле спасения человечества. Поэтому на Утрени праздника Преображения Восточная Церковь поет, что на Фаворе ученики видели Божественную славу Христа и поняли, что Его страдание на Голгофе вольное.[63] Но ведь Христос, пронизанный Божественным светом, не мог умереть. А если Он все-таки умер, то только потому, что Он позволил смерти действовать. Он словно оказывал ей милость, раскрывая Свою человеческую природу для разрушения.

      Для этого аспекта характерно то, что византийская литургия преображение Иисуса считает ответом на разговор Моисея и Илии «об исходе Его, который Ему надлежало совершить в Иерусалиме» (Лк. 9, 30). Правда, необходимость этого исхода защищал и Сам Иисус, отвергнув слова Петра и назвав его сатаною, когда тот попытался убедить Спасителя, что Ему незачем идти в Иерусалим и быть убиту (ср. Мф. 16, 21-23). Миссия Иисуса на земле должна была закончиться смертью. Однако, с другой стороны ученики должны были понять, что смерть Иисуса не есть естественный конец Его земного пути. Именно поэтому Он и позволил им увидеть Свое преображение, во время которого Его человеческая природа воссияла Божественным светом. Так Иисус возвестил Своим ученикам и всему человечеству, что Его смерть не есть естественный результат Его человечества, ибо Его Человечество уже в самом процессе жизни было преисполненно Божественности, но есть вольное решение Человеколюбца, принятое во спасение человечества (ср. Великая Вечерня, лития).[64] Преображение на Фаворе это бесспорное доказательство того, что смерть на Голгофе есть совершенно свободная жертва Христа во благо человеку.

      Однако человеческая природа Христа неразрывно связана с Его Божественной Природой. Принятие человечности в момент воплощения не было временным облечением Логоса в человечность словно в одежды, но было соединением Творца со Своим творением для постоянного со-существования. Христос как Человек никогда не должен был перестать быть Человеком и возвратиться в чисто троичное Свое состояние как Слово Отца. Поэтому и смерть могла быть для Христа только преходящим, но не постоянным состоянием. Ведь смерть разрушает человеческую природу, разделяя ее на плотское и духовное начала. Правда, духовное начало живет и после смерти, однако не в полноте образа. Ввиду того, что человек как таковой это не только дух, то и посмертная его жизнь вне плотского его начала не в полной мере человеческая. Поэтому Христианство, называя посмертную жизньусовершенным существованием, возвещает воскресение плоти и ее соединение с душою, ибо только таким образом человек снова обретает свою природу такой, какой она была изначально сотворена Господом. Вочеловечившись, Христос принял человеческую природу во всей ее полноте. Поэтому Он и не мог позволить, чтобы смерть разрушила плотское начало этой природы и чтобы Логос нес только человеческую душу не облеченную плотью. В существовании Христа смерть могла быть только жертвенным действием. Он совершил это действие на кресте, приуготовил Небесному Отцу Своему жертву за людей и этим осуществил Свою миссию на земле – и воскрес, дабы вернуться к Отцу в полноте Своего бытия. Воскресение есть непременный результат единства двух природ Христа в одном Лице Божественного Логоса.

      Поэтому понятно, почему Христос запретил апостолам рассказывать людям о преображении, «доколе Сын Человеческий не воскреснет из мертвых» (Мк. 9, 9). Ибо только после воскресения апостолы и все другие могли понять, что преображение Христа было не случайным событием, которое произошло по велению свыше, но что оно было проявлением Его Божественной Природы также, как и Его воскресение. На Фаворской горе Божественная Природа прорвалась преходящим сиянием, которое после воскресения должно было стать постоянным состоянием Христа. Запретив Своим ученикам рассказывать о том, что они видели на Фаворе, Сам Христос указал на сущностную связь Преображения с Воскресением, как на окончательное утверждение Божественности в человеческом начале. О том, что апостолы поняли эту мысль Христа, свидетельствует их разговор между собой о том, «что значит: воскреснуть из мертвых» (Мк. 9, 10). Ученики чувствовали, что фаворский свет есть нечто большее, нежели только обычный отблеск Божественности, что он указывает на то, что должно произойти со Христом. Поэтому они и говорили о воскресении, хотя и не знали, как такое могло бы случиться. Однако в любом случае преображение Иисуса на Фаворе есть введение в воскресение, и воскресение Иисуса в Пасхальное утро есть полностью осуществленное преображение.

      Но ведь человеческая природа во Христе, соединенная с Божественным Логосом, совершенно такая же, как и у нас всех. Иисус из Назарета есть Истинный Человек, обладающий душой и телом, несущий все содержание Своего народа. Как человек Он ничем не отличается от других. Однако эта общечеловеческая природа во Христе есть не для Него Самого. Изречение достаточно туманное, но верное. Христос есть человек, однако не в смысле человеческой личности, но в смысле только природы. Во Христе нет человеческой личности, как во всяком другом из нас – Ионасе, Пятрасе, Повиласе, Антанасе. Это величайшая тайна вероисповедания, глубин которой наш разум не в силах постичь, но которая является одной из основных христианских догм. Христос принял человеческую природу, но не превратился в человеческую личность. Как личность, Христос есть только Божественная Личность: Божественный Логос – Второе Лицо Св. Троицы. Он несет человеческую природу и соединяет ее с Божественной. Христос есть однаЛичность (Божественная), имеющая две природы (Божественную и человеческую). И именно потому, что во Христе нет человеческой личности, Его человеческая природа не стала Его частной собственностью. Мы, как люди осознающие себя личностями, превращаем человеческую природу в свою личную собственность: наша личность делает нашу человеческую природу своей принадлежностью, которая отделена от других и содержится только в нашей личности. Поэтому действия нашей личности, сконцентрированные на собственном Я, касаются только нашей природы, не распространяясь на все пространство человечности этой природы. Мы живем и действуем в себе и для себя.

      Так поступаем мы, но не Христос. Не будучи человеческой личностью, Христос не отделяет Своей человеческой природы от такой же природы других людей. Человеческая природа во Христе не воплотилась в человеческую личность. Она лицетворена в Личности Божественного Логоса. Однако Логос как Бог настолько всечеловечен, что никакого отделения и быть не может. Божественная Личность Логоса, несущая человеческое естество, не делает это естество исключительно Своей собственностью, которая могла бы принадлежать только Ему одному и Ему одному служить. Принимая человеческую природу и лицетворяя ее не в человеческой, но только в Божественной Личности, Христос не стал личностным человеком, но сталВселенским Человеком, универсальным человеком, настолько необъятным, насколько необъятна сама человеческая природа. И на это следует обратить особенное внимание, если только мы хотим понять связь Христа с человечеством. Эта связь не только юридического, не только морального, но ионтологического порядка. Это связь обоснована все той же общечеловеческой природой. Всеобщая и полная человечность, которую наша личность индивидуализирует и тем самым ограничивает, живет во Христе не индивидуально и не ограничено. Следовательно и вся деятельность Христа не ограничена только тем пространством природы, которое мы видим в Иисусе из Назарета. Деятельность Христа распространяется на всю человеческую природу во всей ее универсальности.

      Поэтому Восточная Церковь в литургии праздника Преображения отмечает, что прорыв Божественности на Фаворе есть не только индивидульное освещение человечности Иисуса, но и обожение всей человеческой природы. Христианство провозглашает, что обожение есть конечная цель человека и его счастье и что люди в этом состоянии, как говорится в катехизисе утвержденном Тридентским собором, будут похожи больше на богов, нежели на людей («potius dii quam homines viderentur»).[65] Преображение Иисуса на Фаворе как раз и было началом такого обожения. Византийская литургия праздника Преображения часто повторяет, что Христос «на горе Фаворстей, Адамово пременив очерневшее естество, просветив, богосодела» (Малая вечерня)[66], ибо грех очернил и омрачил человеческое естество. «Во всего Адама облекся, Христе, очерневшее, изменив, просветил еси древле естество и изменением зрака Твоего богосоделал еси» (Утреня, Песнь 3).[67]

      По мысли Восточной Церкви, обожение человеческого естества происходит тогда, когда в человеке восстанавливается грехом нарушенный и покалеченный Божественный первообраз. На Великой Вечерни Восточная Церковь поет, что Христос преобразился пред апостолами, «являя началообразныя доброты благолепие» (лития).[68] Однако первообраз человека есть не кто другой, как Сам Христос (подробно об этом речь пойдет позже – А. М.). Ведь в Нем и Им создано все и вся, значит и человек тоже. Первообраз человека сияет во Христе в своей первозданной силе и становится залогом всеобщего обожения («pignus futurae gloriae»). В момент преображения Божественная сила обожила человеческое естество Христа и эта же сила обожит и нашу природу, ибо наша природа такая же, какая имеется и во Христе. Божественный первообраз человечности во Христе явлен совершенно отчетливо и он также будет проявлен и в нас. Событие на Фаворе есть явление первообраза человека во Христе и тем самым указание на то, что этот первообраз будет окончательно восстановлен во всем человечестве. Вне сомнения, путь обожения человечества есть путь, которым шел Христос. И этот путь ведет через смерть и воскресение. В сущности, наша надежда быть обоженными начинается с Фавора, ибо именно Преображение показало и подтвердило, что человеческое естество, как об этом говорит византийская литургия, достойно Божественной славы (ср. Великая Вечерня, тропарь). И так как человеческая природа во Христе такая же, как и во всех людях, то обожение человечества во Христе указывает на то, что и наша природа тоже достойна Божественной славы.

      Но не только на обожение человека указывает преображение Иисуса на Фаворе. В событии на Фаворе Восточная Церковь видит и начало преображения космоса. Преображающую Господню Благодать западные христиане издавна привыкли воспринимать в моральном и психологическом смысле и сферу ее воздействия ограничивать жизнью и бытием человека. О преображении природы в целом, о преображении вселенной на Западе говорят мало. И в богословии эта мысль тоже не получила развития. Обычно о ней упоминают только в связи с телесным воскресением в конце времен. Между тем в Восточной Церкви преображение космоса одна из главных христианских истин. Подтверждение этой истины Восточная Церковь видит в преображении Христа на Фаворе. Византийская литургия создала множество образов, при помощи которых она пытается выразить и сделать эту истину понятной и эмоционально действенной.

      По учению Восточной Церкви Фаворский свет это не какая-то чисто психологическая вещь, воздействующая только эмоционально. Это не внутреннее озарение, но онтологическое событие, воздействующее на все бытие, объемлющее всю природу. Божественная сила, проявившаяся в человечестве Христа, преобразила не только Его человечество, но и весь связанный с человеком мир. «Солнце убо, землю уясняя, абие заходит, Христос же, со славою облистав на горе, мир просветил есть»[69], – молится на Малой Вечерни праздника Преображения Восточная Церковь. Лучи Божества Христа распространяются и на космос, поэтому он тоже обновляется. На Великой Вечерни во время выхода на литию Восточная Церковь поет, что Христос светом Своим всю вселенную освятил (ср. лития).[70] Это был творческий Свет Отца и Свет Св. Духа, «Светом наставляющаго всю тварь» (Утреня, Светилен)[71]. Пред лицем преобразившегося Христа радуется не только человек – «Всяческая днесь радости исполнишася: Христос преобразися пред ученики» (По 50-м псалме).[72]

      Таким образом связь Христа с миром носит не только антропологический, но и космологический характер. Логос, принимая человеческую природу, тем самым принял и содержание космоса, кроющееся в строении человека и соединненое с Личностью Логоса. Божественная сила, воссиявшая на Фаворе, изменяет не только человека, но и природный мир. Характерно, что в народных духовных стихотворениях гора Фавор называется всех гор матерью, ибо именно здесь начинается рождение нового мира, той новой земли, о которой говорит Новый Завет (ср. 2 Пет. 3, 13; Откр. 21, 1). На Фаворе начинается одоление темной «коры вещей», заслоняющей от нас Свет бытия – Бога; здесь начинается явление Логоса как сияющей основы бытия. Христос, возвестив о Своей связи с землею, показал, что Он держит судьбу не только человечества, но и всего космоса и ведет их к полноте бытия.