XIV

XIV

Конечно же. Пай был права – дорога легка, когда тебя ведет за собой любовь.

У тех двоих, что отправились в Лос-Анджелес на конференцию, была своя маленькая планета. Возможно, это был лишь мираж, но это был их мираж. То самое полотно, на котором они рисовали свой рассвет. Они любили свое творение. Вот мы и сосредоточились на этой любви.

– Готов? – Спросила Лесли.

Мы взялись за штурвалы. Закрыв глаза, мы представляли себе тех двоих, летящих навстречу новым открытиям. Мы любим друг друга, мы любим наш дом, мы летим домой, готовые поделиться тем, что увидели и узнали. Штурвалы сами собой начали двигаться в наших руках, словно ворчун был живым и знал, куда ему надо лететь.

Вскоре наша летающая лодка снизила скорость и вошла в вираж. Мы открыли глаза.

Под нами среди хитросплетений узора сверкала золотая восьмерка. Точно такую же нарисовала Пай, проложив на песке дорогу из города страха в город мира.

– Пай говорила, что можно помочь своим двойникам намеком… – Начал я.

– …И очень вовремя! – Воскликнула Лесли. – Какая она умница!

Как только мы перестали думать о путеводной любви, волшебство исчезло, и мы остались один на один с нашим проблемами. Ворчун снова превратился в послушного слугу, ожидающего новых приказаний. Я повернул штурвал направо, чтобы закончить облет места посадки, сбросил газ и начал снижение. Ветерок поднимал легкую рябь, и казалось, что золотой знак приплясывает от нетерпения.

– Приготовиться к посадке.

Все было очень просто. Снизив скорость до предела, мы, едва касаясь волн, приближались к отметке. Метрах в десяти от нее я выключил мотор, и ворчун плюхнулся в воду.

В тот же миг океан исчез, и мы очутились в другом ворчуне, скользящим над крышами Лос-Анджелеса.

Но сидели мы сзади, на месте пассажиров. Мы снова превратились в призраков! А впереди, за штурвалами сидели те, которыми мы были прежде. Он выставляет номер в посадочном радиоответчике. Моя Лесли зажала рот, чтобы не вскрикнуть.

– 4645, – Сказал пилот.

– Вот, – сказала его жена. – Ну что бы ты без меня делал?

Нас они не видели.

Рванув ручку газа нашего невидимого ворчуна, я почувствовал прикосновение Лесли. Она тоже была испугана. Затаив дыхание, мы видели, как очень медленно Лос-Анджелес затуманился и растаял. Мы вернулись в наш самолет и подняли его в воздух.

В изумлении мы переглянулись и наконец смогли перевести дух.

– Что же это, Ричи! А я-то думала, что хоть здесь мы не будем призраками!

Мы развернулись, золотой знак был на том же месте.

– Вот знак, но домой мы попасть не можем!

Я обернулся, в надежде найти Пай на месте пассажира. Ведь здесь не требовалось нашей интуиции, достаточно было ее простого совета. Ни Пай, ни подсказки. Золотой знак, словно кодовый замок, закрывал дверь в наш мир, но мы не знали нужного нам кода.

– Все напрасно! – Воскликнула Лесли. – Где бы мы ни садились, везде мы – призраки!

– Кроме озера Хейли…

– Там была Пай, – возразила Лесли. – Это не в счет.

– …И аварии.

– Аварии? – Переспросила она. – Но том мире призраком была я! Даже ты меня не видел. – Она замолчала, пытаясь разобраться, что к чему.

Я начал разворот влево, чтобы не терять знак из виду. Казалось, что он начал потихоньку таять, когда в наши мысли заползла тревога. Всматриваясь в него, я чуть подался вперед.

Он действительно исчезал. Пай, помоги нам! Мы можем найти код слишком поздно. Я начал запоминать рисунок узора в этом месте. Мы не можем его потерять!

– …Но там я не была наблюдателем, – продолжала Лесли. – Я думала, что погибла в аварии. Я думала, что стала настоящим привидением, и так оно и было. Ричи, ты прав, все дело в аварии!

– Мы все здесь – призраки, дорогая, – пробормотал я, заучивая узор.

– Это все – лишь мир видимый… – Две полоски влево, шесть вправо, две – почти прямо. Знак продолжал таять, и я не хотел говорить об этом Лесли.

– Мир, в который мы тогда грохнулись, был для тебя вполне реальным,

– возразила она. – Ты считал, что уцелел в той аварии, и вовсе не был призраком! Это был один из параллельных миров, но ты похоронил мое тело, жил в нашем доме, ездил на машине и разговаривал с людьми…

Тут до меня наконец дошло, о чем она говорила. Я изумленно уставился на нее.

– Чтобы попасть домой, ты хочешь снова разбить самолет? Пай сказала, что все будет очень просто. Она ничего не говорила о том, что придется разбить ворчуна…

– Нет, не говорила. Но в той аварии что-то кроется…Почему же ты не был призраком? Что же в том мире было такого особенного?

– Мы очутились в океане! – Воскликнул я. – Мы перестали безучастно наблюдать за событиями с поверхности, а окунулись в них с головой, и стали частью того мира.

Я посмотрел вниз. Золото блеснуло и исчезло.

– Хочешь попробовать?

– Что попробовать? Спрыгнуть в океан с летящего самолета?

Я не сводил глаз с того места, где раньше сверкал путеводный знак.

– Да! Мы начнем снижаться, сбавим скорость, а прямо над самой водой – спрыгнем вниз.

– О, боже, Ричард, я боюсь! Нет, я не могу!

– Мы снизим скорость до предела, – сказал я. – Чтобы по-настоящему вернуться в наш мир, мы должны в него окунуться. Но уж лучше спрыгнуть. Чем разбиться… – Я начал заход на посадку.

– Куда ты так смотришь? – Спросила она, перехватив мой взгляд.

– Знак исчез. Я не хочу потерять из виду место, где он раньше был.

– Ладно, – согласилась она. – Если надо, я тоже спрыгну. Но ведь мы уже не сможем вернуться в ворчуна!

Я сглотнул комок, застрявший в горле. Лишь бы не просмотреть место посадки.

– Нам надо отстегнуть привязные ремни, открыть дверцы кабины, встать на подножку и спрыгнуть. Ты справишься?

– Давай отстегнемся и откроем дверцы прямо сейчас.

Когда она открыла дверку кабины, я услышал свист ветра. В горле опять пересохло.

Она наклонилась ко мне и поцеловала.

– К посадке готова. Жду твоей команды.