Закон и природа

Закон и природа

Во второй половине V в. появляется понятие «природного», или «естественного», права.

Впервые софисты противопоставили то, что людям дано самой природой, тому, что в большей или меньшей мере искажено их же установлением, т. е. различными моральными обычаями и юридическими предписаниями. С другой стороны, в это же время возникает вера в человеческие учреждения и соглашения (thesis), а также искусство (techne) и знание (episteme), способные видоизменять законы и даже государственный строй.

Конец V в. — эпоха углубляющегося кризиса полиса, когда его законы стали шаткими, разрушаясь новыми социально-политическими процессами.

«Веления законов выдуманы, тогда как велениям природы присуща внутренняя необходимость...— говорил софист младшего поколения Антифонт, последователь и Демокрита и Протагора. — То, что определяется как полезное в законах, — путы человеческой природы, тогда как то, что полезно в силу природы, ведет к свободе» (цит. по: 45, 64; 65—66).

Для идеологов и сторонников демократического полиса эпохи расцвета было характерно, наоборот, стремление согласовать закон с природой, добиваться их соответствия. Не было резкого противопоставления закона и природы и у Демокрита. Но именно его взгляды можно считать началом античной теории естественного права. Теория происхождения общества, рассмотренная выше, так же обосновывала естественное право, как и версия о «золотом веке», в отличие от «договорной теории», вслед за Протагором развитой Эпикуром.

Ведь, согласно Демокриту, врожденные задатки человека, его «руки, ум и сообразительность» были основой прогресса человеческого рода, а естественные потребности человека — движущей силой. У Демокрита понятие physis — «природа» чаще всего означает «сущность вещей» (см. 6, V 4, 1014в 16). Сущностью вещей, по Демокриту, являются атомы и пустота, они составляют подлинную природу людей, предметов, «образов» и демокритовских «богов» (см. ниже, гл. V).

В противоположность природе как сущности вещей и врожденного в человеке, «закон» — это то, что установлено, условно, и, если этот закон не согласуется с природой, он должен быть изменен. Это относилось к закону и как к моральному обычаю, и как к религиозному установлению; эти две сферы общественного сознания в древности четко не различались. Требование согласования существующих законов с природными задатками и стремлениями человека в философии Демокрита носило оптимистический характер, Демокрит исходил из возможности такого согласования. Должен был согласоваться закон общества и с окружающей природой. В этом убеждении проявляется могучая натуралистическая тенденция. Как сам человек, так и созданная им культура, обычаи и законы включены в сферу единой матери-природы (см. 35, 260).

Приведем свидетельства некоторых авторов. Согласно Диогену Лаэрцию, «Демокрит утверждает, что законы создаются людьми, а от природы — атомы и пустота» (13, 569). По Стобею, Демокрит считал, что «закон стремится помочь жизни людей. Но он может этого достигнуть только тогда, когда сами граждане желают жить счастливо: для повинующихся закону закон — только свидетельство их собственной добродетели» (там же, 608).

По свидетельству Эпифания, «Демокрит утверждал, что то, что кажется справедливым, таковым не является, а несправедливо то, что противоречит природе: ибо он говорил, что законы — только дурная выдумка» (там же, 571).

На первый взгляд высказывание Эпифания противоречит предыдущим. Здесь церковный писатель допустил неправомерное обобщение. В традиционном представлении греков справедливость означала соблюдение государственных законов (см. 45, 17; 18). Демокрит с этим уже не согласен. Справедливость связана с природой людей, а закон — их выдумка. Но «дурной выдумкой» являются, по Демокриту, не все законы, а только те, которые противоречат природе, несовместимы с ней. В принципе закон может «не мешать» людям жить в соответствии с их устремлениями, а люди, если они добродетельны, могут добровольно повиноваться (хорошему) закону.

Противоположность условного и естественного выступает в философии Демокрита как противоположность того, что действительно нужно человеку (т. е. является его естественной потребностью), и того, что является продуктом измышлений развращенного человека. Так, одно из этических свидетельств гласит: «Богатство, соответствующее природе, состоит из хлеба, воды и одежды для тела. Излишнее же богатство связано со свойственной душе безмерностью желаний» (13, 750а). Но, с другой стороны, «сопротивляться потребностям природы — неразумно» (там же, 717).

Та же противоположность выступает в педагогических взглядах Демокрита как соотношение обучения и природных задатков человека. «Природа и обучение сходны между собой: ведь учение также дает человеку новый облик, но, делая это, оно только выявляет природу, вновь проявляя черты, которые природа заложила изначально» (там же, 682). Однако Демокрит всячески подчеркивал важность обучения. «Никто не достигнет ни искусства, ни мудрости, если не будет учиться» (там же, 682а).

И в некоторых других случаях Демокрит решает антитезу в пользу «установления». Так, говоря о происхождении языка и речи, Демокрит, хотя и называет слова «звуковыми изображениями» вещей (там же, 564), не считает, однако, что они привязаны к природе последних (что имело бы магический смысл), а полагает, что они изменяют свое значение «по установлению». Для этого он приводил следующие доказательства: 1) различные вещи обозначаются одними и теми же словами (гомонимы), 2) различные названия применяются к одному и тому же предмету (полионимия), 3) переименования вещей, 4) несоответствия в словообразовании. Значит, заключал Демокрит, полемизируя в этом вопросе с пифагорейцами, имена присущи вещам не по природе (см. там же, 563).

И все же, как бы ни важны были в некоторых областях жизни установления, первичной, по Демокриту, остается природа — как природа вещей, так и природа человека. Самое мудрое со стороны человека и общества — это следование ей.

Понимание законов общества и природы человека как противоположностей показывает, насколько продвинулась греческая мысль в решении центральной социально-философской проблемы «личность — общество». Данная проблема ставилась в Греции остро и драматично. Из-за разнообразия полисной системы не столь принудительно действовала сила традиции. Индивидуально-личностное начало становится одной из определяющих черт философии античного мира по сравнению с первобытнообщинной формацией, в которой личность мало выделялась из коллектива, и отчасти по сравнению с древневосточным миром, с его преобладанием общинных форм собственности и быта. Этому способствовало и развитие полисной системы. Греки стремились осуществить идеал государства, обеспечивающего существование политически равноправного, свободного, экономически независимого гражданина, активного участника общественной жизни, и этот идеал сохранялся вплоть до кризиса полисной системы и создания империи. Несомненно, атомистическая теория Демокрита по своему духу и смыслу соответствовала этому идеалу.

Человек — атом общества и государства, которые являются совокупностью атомов-индивидов. Следовательно, государство (полис) вторично, как вторично любое сочетание атомов по отношению к самим атомам. Поэтому государство, его законы должны согласовываться со стремлениями атомов-людей, их природой, обеспечивать им свободное развитие. Это не был индивидуализм, характерный впоследствии для Эпикура и эпикурейцев, живших в эпоху эллинизма, а затем римского владычества, когда полисного коллектива граждан уже почти не существовало. Демокрит требует согласия индивидов и их подчинения целому; как идеолог гражданской общины, он не разрывает коллективное и частное. Согласно Демокриту, «только при единомыслии возможно совершение великих дел и ведение войн государствами, а иначе все это невозможно» (13, 713).

О том, как конкретно решались политические и моральные проблемы, связанные с теоретическим решением вопроса о единстве природы и закона, личности и общества, свободы и подчинения, будет сказано в дальнейшем (гл. VI). Здесь мы хотим отметить, что понимание Демокритом взаимосвязи перечисленных понятий означало крупный шаг в развитии самосознания личности.