Юрий Мамлеев о литературе и метафизическом реализме

Я хочу сказать о литературе, о ее глубочайшей таинственной сути. Литература жила, живет и будет жить! Но сначала обратимся к прошлому. Литература возникла во времена традиции, в древнюю эпоху, родилась вслед или вместе со священными текстами. В ней не только комментировались, раскрывались эти тексты, но такая литература содержала высочайшие духовные прозрения, глубинные эзотерические знания, личный свободный мистический опыт авторов. Если мы возьмем древнюю индийскую цивилизацию, то вспомним о таких поистине грандиозных творениях, эпических поэмах «Махабхарата» и «Рамаяна». Художественная литература, поэзия была уделом немногих, и такой дар приравнивался к духовности самих браминов.

В мусульманском мире вспомним, например, о великом Руми, чья поэзия стала источником суфийской мудрости. Поэзия мусульманской цивилизации лежала у истоков великих тайных доктрин. Значение китайской поэзии и мифотворческих рассказов древнего Китая трудно переоценить.

В христианском мире средневековой Европы грандиозна фигура Данте, величайшего человека Италии, в «Божественной комедии» которого воплотились тайны средневекового миросозерцания (см. Рене Генон, «Эзотеризм Данте»).

Вообще учение о божественном происхождении искусства и литературы в частности хорошо знали и в античном мире. Этот древний мир дал плеяду авторов, которых читают и сейчас, хотя эти произведения были написаны более чем два тысячелетия назад или около этого, и их даже ставят в театрах — вот все, что осталось от того мира. Вспомним Гомера, Эсхила, Софокла, Эврипида, Вергилия, предсказавшего появление Спасителя. Короче говоря, совершенно ясно, что в древних сакральных цивилизациях литература была великой и играла исключительную роль как источник духовных прозрений и даже доктрин.

Когда наступил период десакрализации человеческого общества, все знают, что случилось. Но десакрализовалось не только искусство, но и все, что связано с человеком. Десакрализация была тотальным процессом. Тем не менее даже в эту эпоху высшее искусство и литература продолжали играть свою роль духовного источника и невероятных прозрений, касающихся судьбы человека, в ней по-прежнему мы обнаруживаем глубокий личный мистический опыт авторов, хотя и окрашенный в драматические краски уже иной эпохи, эпохи духовных кризисов.

Вся европейская культура Нового времени, включая XIX и XX век, является свидетелем этого. Конечно, наряду с вышесказанным в литературе появились иные, специфические грани, несомненно, низшего порядка, но такое стало характерным для всего общества в целом. Что касается России, то роль литературы в ней (и культуры в целом) — воистину грандиозная. Недаром русский XIX век в смысле расцвета культуры сравнивают на Западе с веком Перикла в Афинах и с эпохой Возрождения. Пророчества Достоевского фактически касались всего современного общества и человека в нем. Но наряду с этим в литературе нашей эпохи скрыта уникальная возможность раскрытия тех глубин современного человека и мира в целом, включая метафизический аспект, которые не могли быть открыты ни в какую иную эпоху. Эти возможности лучше всего даны именно искусству и его царице — литературе, в силу особого интуитивного характера искусства и, в частности, потому, что «образ» содержит в себе гораздо больше уровней, и граней, и глубин, чем «понятие». Разумеется, я говорю о высших вершинах искусства, точнее, просто о нормальном искусстве.

Все это нуждается в подробном исследовании, но я должен остановиться, в конце концов, на нашем литературном направлении, новом направлении в русской литературе. Оно называется метафизический реализм, и я дал ему подробное теоретическое обоснование в своей философской работе «Судьба бытия». Коротко: это течение, имея фундаментом традиционный реализм, присоединяет к нему здание «скрытой реальности». Иными словами, метафизический реализм — это традиционный реализм, включающий в себя метафизический уровень, духовные поиски, изображение тайников человеческой души и мироздания и т. д.

Понятно, что он отличается, как видно из нашего альманаха «Равноденствие», как от обычного реализма, так и от классического авангарда, который слишком уходил от земной реальности, и часто в формалистические поиски, в общем, чуждые нашему направлению.

Но еще большее отличие от постмодернизма, для которого характерна ирония как художественный метод. Ирония практически по отношению ко всему. Таким образом, мы имеем дело с совершенно новым направлением в современной русской литературе. Оно, кстати, совершенно неполитизированное и неидеологизированное, это чисто литературное направление, и к тому же довольно широкое. В конце концов, одна из наших главных задач — выявление ярчайших и самобытных талантов среди молодежи. И надо сказать, чтение произведений некоторых наших авторов в Париже, среди членов парижской группы нашей секции метафизического реализма и их друзей, произвело необычайно сильное впечатление.

В заключение я хотел бы отметить, что современная литература стоит на перепутье, как и весь мир. Она включает в себя не только высший уровень, характерный для литературы древнего мира или просто классики, но и течения самого разнообразного плана, вплоть до развлекательной, массовой литературы, и т. д. Но в ней по-прежнему содержатся великие возможности предыдущих форм литературы (величайшие духовные прозрения, воздействие на сознание образованной части общества и формирование его, зеркальное отражение реальности, открытие ее необычных сторон, философское осмысление их и т. д.). Разумеется, речь идет о Литературе с большой буквы.

Какова же перспектива литературы и искусства в будущем? Творческие способности, тем более такого рода, являются, как известно, уникальным качеством, отличающим человека от остальных существ, а с религиозной точки зрения дар творчества является важнейшим подтверждением богоподобия человеческой души. Поэтому литература и искусство будут жить, пока существует род людской. Но в новом тысячелетии литература и искусство в целом будут сосуществовать при наличии иной действительности, невиданной ранее.