Я вижу!..
Я вижу!..
Торжественно и протяжно звучит орган. В колеблющемся полумраке собора теплятся свечи в руках коленопреклоненных монахов. Глухо звучат слова католической молитвы: «Патерностер ост ин целлис…»
Монахи медленно поднимаются с колен. К одному из них, высокому и стройному, с умными горящими глазами, подходит другой монах, маленький и худощавый, в непомерно широкой, не по фигуре рясе.
– Послушай, брат Джордано, – произносит он вкрадчиво. – Мне поручено передать тебе предписание кардинала-инквизитора: тебя велено доставить в Рим. Ты только не подумай…
Для Бруно это сообщение явилось неожиданностью.
– Вот как? Зачем это я вдруг понадобился римской инквизиции? Скажи мне, Дионисий, ведь ты как-то умудряешься все знать.
– Ну все – не все, но кое-что я слышал: ты должен явиться пред светлые очи папы, чтобы дать отчет в своих поступках.
– В каких же?
Дионисий на всякий случай отступил на шаг:
– Ну, вот хотя бы: мне помнится, ты неосторожно говорил о каких-то богопротивных книгах… И не только мне…
– Но ведь в келье у меня нет никаких книг, кроме Священного писания, – возмутился Бруно.
– Но все знают: что у тебя память! Память! Кто знает, какие книги у тебя в голове!
Глаза Бруно вспыхнули гневом:
– Такого еще не было: чтобы проверяли, какие книги в голове! Да, Дионисий, зло не стоит на месте – оно растет.
Бруно повернулся, чтобы уйти, но Дионисий остановил его.
– Постой, брат Джордано. Я еще не все сказал. Сопровождать тебя в Рим велено мне. Повозка ждет.
– Как, уже сейчас?
– Повозка ждет… Скорей, брат Джордано. Садись… Поехали…
Мерно стучат копыта. Неторопливо сквозь ночь движется повозка. Дремлет, вздрагивая на дорожных ухабах, Дионисий. Не спит Бруно, всматриваясь в безоблачную черноту южного неба…
Миновали очередной перевал, Бруно дотронулся рукой до возницы:
– Стой! Отдохнем немного!
Повозка остановилась. Проснулся Дионисий, боязливо огляделся вокруг:
– Недоброе место выбрал ты для привала, брат Джордано. Не лучше ли поторопиться? Тут неподалеку есть одна обитель. Там мы могли бы переночевать и согреть свою плоть добрым вином. Если Бог даст…
– Бог? – засмеялся Бруно, соскакивая с повозки. – Конечно, Он сейчас только и думает о том, чтобы ты сытно поел, сладко поспал и благополучно доставил в Рим грешника Джордано… Смотри-ка, смотри, звезда упала! Не моя ли?.. А, может быть, твоя?..
– Молчи! Молчи! – схватил его за рукав монашеской рясы Дионисий. – Накличешь беду! Типун тебе на язык!.. Еще упала! Еще! Что это, Джордано?
Бруно расхохотался:
– Светопреставление, монах!.. Не бойся звезд, брат Дионисий. Остерегайся лучше того, что на Земле.
Бруно дернул рукой, желая освободить рясу, но Дионисий вцепился в нее еще крепче.
– Чему ты смеешься? Послушай, Джордано. А ты… Или ты в самом деле не знаешь, что такое страх? Ведь ты смеешься надо всем. А может быть, в тебя вселился дьявол?.. Нет, дьявол ослепил тебя!
– Я – слеп?! – воскликнул Бруно. – А что видишь ты?
– Что все незыблемо. Я вижу звезды, которые Бог зажег для нас в небесах. И которые сияют нам неизменно. Неизменно! Я вижу Землю именно такой, какой Бог создал ее раз и навсегда… Нет, Джордано, я не только бражник. Я тоже думаю. И есть истины, в которые я верю, твердо верю. И никому не сбить меня.
– Что значит – верю? Что ты знаешь? – Бруно, наконец, удалось освободить руку. – Да знаешь ли ты, что такое Солнце, что такое Земля, что такое мир?
– А как же? – усмехнулся Дионисий. – Библию я знаю… Наизусть. А в ней все сказано.
– Ха! – Бруно хлопнул монаха по плечу, так что он согнулся под тяжестью его руки. – Звезды, Луна… По-твоему, Бог создал эти светильники для того, чтобы ты благополучно добрался в ночную пору до своей кружки? Нет, монах, каждая из звезд – огромное солнце, вокруг которого вращаются как малые песчинки планеты. Подобно тому, как вокруг нашего Солнца песчинкой движется Земля.
– Но в Библии… – попытался возразить Дионисий.
– Но Библия написана давно.
– Автор этой книги – Бог!
– А автор мира?
– Что ты хочешь сказать?
– Что мир правдивей книги! И вот Коперник… Он так все тайны звездных сфер постиг, что в них читал, как по страницам книг.
– Я не такой простак… – Дионисий на всякий случай отошел к другой стороне повозки. – Уж если на то пошло, то твой Коперник, хотя и «сдвинул» Землю и «остановил» Солнце, а все же оставил сферу неподвижных звезд. За ними престол господен.
– Да, оставил, – задумчиво сказал Бруно. – Ну, что ж, хоть он и гений, он все же человек… И, может быть, он просто не успел. Или… побоялся.
– А ты? – язвительно произнес Дионисий. – Ты не побоишься?
– Сколько же дрожать? Кто-то ведь должен. И я скажу! Я скажу всем: мир, Вселенная не имеет пределов и края – она безмерна и бесконечна! Больше того! Наше Солнце ничем не лучше других звезд, и нет причины полагать, что наш мир находится в центре Вселенной. А если так, то и на других мирах есть люди, которые возделывают их!..
– Молчи, нечестивец! – в ужасе закричал Дионисий. – Молчи. Грех слушать тебя! Бог покарает!
– Бог? Я вижу, ты без него не можешь ступить и шагу.
– А Бог везде и во всем… И без Него ты ничего не сможешь объяснить.
– Ошибаешься, монах! Думающему человеку для того, чтобы объяснить все, достаточно одной всеобъемлющей материи! А уж если ты и тебе подобные не могут жить без Бога… Если уж вы так свыклись с этим, то можете считать Богом самою природу!..