Глава I. Жизнь и деятельность
Глава I. Жизнь и деятельность
оль Анри Дитрих Гольбах родился 8 декабря 1723 г. в городе Гейдельсгейме, на севере Ландау (Пфальц), в семье мелкого торговца Иоганна Дитриха. Мы имеем очень скудные сведения о семье философа. Специальные поиски в архивах и публичных библиотеках не дали желаемых результатов. Известно только, что его отец не принадлежал к богатому роду. Рано лишившись матери[2], Гольбах остался на попечении своего дяди — старшего брата матери — Франциска Адама де Гольбаха[3]. Именно от своего дяди будущий философ получил фамилию Гольбах с баронским титулом и значительное состояние, позволившее ему впоследствии посвятить жизнь просветительской деятельности. Живя с малолетства в Париже в культурной и образованной среде, он благодаря усидчивости, прилежанию быстро освоил французский и английский языки, изучил латинский и греческий. Ему нравились древние авторы, и он с упоением отдавался чтению их сочинений. Гольбах был знаком с идеями Эпикура, Лукреция. Когда пришло время поступить в университет, он по совету дяди отправился в Лейден. Католическая Сорбонна была ему не по душе. Лейденский же университет имел тогда всеевропейскую славу, его преподаватели и администрация отличались веротерпимостью. Голландия в то время была развитой буржуазной страной с республиканской формой правления, и ее граждане пользовались определенными демократическими правами.
В отличие от университетов и колледжей других стран, где изучению природы мешала господствовавшая церковная идеология, в Лейдене преподавание естественных наук было поставлено хорошо. Это обстоятельство оказало значительное влияние на формирование мировоззрения Гольбаха. За время учебы здесь он познакомился с передовыми естественнонаучными теориями, прослушал курсы лекций крупнейших ученых своего времени, таких, как Рене Реомюр, Питер ван Мушенбрук, Альбрехт фон Галлер, и др. Особенно глубоко и увлеченно занимался Гольбах изучением химии, физики, геологии и минералогии. В то же время он расширял свои знания в области философии, читая в подлинниках древних авторов. Можно полагать, что уже в Лейденском университете сложились материалистические и атеистические взгляды Гольбаха.
После окончания университета, в 1749 г., Гольбах возвращается в Париж, где вскоре знакомится с Дидро. Это знакомство, перешедшее в тесную, преданную дружбу, сыграло огромную роль в жизни и творчестве обоих мыслителей.
Следует сказать, что буржуазные ученые в немалой степени, конечно, из-за неприязни к воинствующему материализму и атеизму Гольбаха утверждают, что в дружбе и сотрудничестве с Дидро Гольбаху принадлежала роль всего лишь популяризатора и распространителя чужих идей, что в материализм ничего своего он не внес, а атеистом стал лишь под влиянием своего великого друга.
Подобные утверждения совершенно необоснованны. Нельзя согласиться с отрицанием роли Гольбаха в развитии материализма, с принижением или недооценкой оригинальности его философских взглядов. Следует учитывать взаимное влияние Дидро и Гольбаха друг на друга, взаимную помощь в разработке ряда вопросов и совместные поиски аргументов в защиту материалистических принципов их философии.
Дело в том, что к моменту возвращения в Париж Гольбах не был уже новичком в вопросах философии. В семье Франциска Адама Де Гольбаха, как отмечается в последних публикациях о Гольбахе (см. 53 и 50), религия не была в почете, здесь царил дух свободомыслия. «Все располагало к тому, пишет Шарбоннель, — чтобы он (Поль Гольбах.— М. К.) очень рано проникся освободительными и антирелигиозными идеями: превосходное образование, окружение людей, скептически настроенных в отношении религии» (50, 67).
Известно, например, что Гольбах сразу же после своего приезда в Лейден устанавливает дружественные отношения и связи с прогрессивно настроенными студентами. Сохранились сведения о его продолжительной дружбе с некоторыми из них, например англичанами Марком Акенсайдом и Джеймсом Дудсуэллом. Последний позже стал одним из лидеров вигов и был известен своей приверженностью к материализму. Врач, философ и поэт, Акенсайд был учеником Локка, но тяготел к материализму Лукреция. В период учебы в Лейдене Акенсайд увлекался вопросами происхождения жизни и в 1744 г. защитил докторскую диссертацию на тему «Происхождение и развитие зародыша». Именно в этот период Гольбах изучает произведения английских материалистов XVII—XVIII вв., в частности сочинения Бэкона, Гоббса, Локка и Толанда (см. 53, 28). Он проникся огромным уважением к философии Гоббса и Толанда и впоследствии перевел на французский язык произведения этих замечательных мыслителей Англии. Французские читатели получили возможность ознакомиться с «Письмами к Серене» Джона Толанда и книгой Гоббса «О человеке», которая до сих пор остается единственным переведенным на французский язык произведением этого выдающегося английского философа-материалиста.
К периоду пребывания в Лейдене следует отнести и знакомство Гольбаха с материалистическим учением Ламетри. Сочинения Ламетри «Естественная история души» и «Человек-машина» вышли в Лейдене: одно — в 1745 г., а второе — в 1747 г. Любознательный и жадный до философской литературы, Гольбах, естественно, не мог пройти мимо этих книг. Весьма вероятной представляется, особенно если учесть узость тогдашнего круга ученых людей, и возможность личной встречи и знакомства Гольбаха с Ламетри, проживавшим в 1746—1747 гг. в Лейдене.
Таким образом, причиной сближения между Дидро и Гольбахом были сходство интересов, образа мышления, обусловленное приверженностью обоих к материалистической философии, общая любовь и стремление к истине и добру, а не гольбаховский салон[4], как это обычно утверждают буржуазные историки.
В предуведомлении издателей к читателям II тома «Энциклопедии, или Толкового словаря наук, искусств и ремесел», вышедшего в свет в 1751 г., Дидро писал: «Мы особенно многим обязаны одному лицу, родной язык которого немецкий и который является весьма сведущим в минералогии, металлургии и физике. Это лицо дало по этим различным отраслям удивительно большое количество статей, значительную часть которых вы уже найдете в этом втором томе... Этот ученый не ограничился тем, что оказал нам такую большую услугу. Он к тому же написал нам еще множество статей по другим предметам. Однако он потребовал от нас, чтобы его имя оставалось неизвестным. Это именно и помешало нам сообщить общественности имя этого философа-гражданина» (46, 2, 1; см. также 50, 22).
Этим философом-гражданином был Гольбах. В III томе «Энциклопедии», вышедшем в 1753 г., есть указание Дидро о том, что «г-н барон де Гольбах, который знакомит французов с лучшими немецкими авторами и пишет о химии, дал нам статьи, подписанные знаком (—)». (Цит. по: 53, 75.)
Писать и редактировать статьи для «Энциклопедии» Гольбах начал сразу же после того, как он обосновался в Париже и познакомился с Дидро на одном из представлений парижской оперы. Поводом к знакомству и сближению, по-видимому, послужила статья Гольбаха о современном ему состоянии французской оперы, где он подверг критике музыкальные вкусы аристократической публики. Точки зрения Дидро и Гольбаха по вопросам литературы и искусства совпадали. Они, например, выступили с одинаковыми замечаниями в адрес одноактной комической оперы Жан Жака Руссо «Деревенский колдун» (1752).
Широкие познания во многих областях науки и культуры и огромный популяризаторский талант Гольбаха ярко проявились в издании «Энциклопедии». Друзья и современники Гольбаха (Дидро, Руссо, Д’Аламбер, Гримм, Лагранж, Нэжон, Галиани, Мармонтель, Сюар, Морелле, Юм, Чезаре Беккариа, Пристли и др.) все без исключения отмечали, что он обладал энциклопедической ученостью, редким трудолюбием, самостоятельностью суждений и исключительной честностью.
Мейстер, секретарь Гримма и соредактор его «Корреспонденций» писал о Гольбахе: «Я не встречал человека более ученого и универсально образованного» (цит. по: 53, 473).
Морелле[5] говорил, что Гольбах был одним из самых образованных людей своего времени и владел многими языками: немецким, французским, английским, итальянским, греческим и латинским (см. 51,127). Гольбах никогда не был простым регистратором умных мыслей, высказываемых при нем выдающимися посетителями его салона. Мармонтель, описывая в своих мемуарах салон Гольбаха на улице Сен-Рош, отмечал: «Гольбах, который все читал и никогда ничего интересного не забывал, обильно уснащал свою беседу сокровищами своей памяти. В его салоне я, укрепляя свою душу, развивал, оплодотворял и расширял свою мысль и знания» (цит. по: 26, 72). А вот что говорил о Гольбахе историк и мемуарист того времени Ж. Гара: «Он поглощал все, что выходило из печати всех народов, и упускал из своей громадной памяти лишь то, что хотел забыть» (цит. по: 26, 72). Близкий друг и помощник Гольбаха Нэжон вспоминал о нем: «Каков бы ни был предмет его бесед,— разговаривал ли он с друзьями или совсем чужими людьми,— Гольбах с необычайной легкостью возбуждал среди своих слушателей энтузиазм к тому искусству или науке, о которых он говорил; и всякий, покидая его, жалел, что он не отдался той отрасли знания, о которой в тот день говорил хозяин салона; всякому после этого хотелось стать более просвещенным и образованным, всякий восхищался ясностью ума, справедливостью суждений и необычайной стройностью, с которой Гольбах излагал свои идеи. Его знали и уважали все ученые Европы. Иностранцы, которые имели какую-нибудь известность, мечтали быть принятыми в его общество» (цит. по: 53, 469).
И наконец, сам Дидро не раз отмечал, что Гольбах «обладает оригинальным характером и идеями» и что он «не меняет с легкостью своего мнения». «Какую бы систему не выдумало мое воображение,— говорил Дидро, восхищаясь ученостью своего соратника, — я могу быть уверен, что мой друг Гольбах всегда найдет мне факты и аргументы для ее доказательства» (55, 394).
Дидро высоко ценил этическое учение Гольбаха. Рекомендуя в представленном русскому правительству «Плане университета» в качестве учебного пособия «Всеобщую мораль» Гольбаха, Дидро писал: «Все должны читать и изучать эту книгу, особенно юношество должно воспитываться в соответствии с принципами „Всеобщей морали“. Пусть будет благословенно имя того, кто дал нам „Всеобщую мораль“» (56).
Отзыв Дидро о Гольбахе как о человеке оригинальной мысли и твердых убеждений подтверждается характером отношений автора «Системы природы» с Руссо, Вольтером, Юмом, Д’Аламбером и некоторыми другими выдающимися мыслителями того времени. Знакомство Гольбаха с Жан Жаком Руссо произошло почти в одно и то же время, что и с Дидро. Однако это знакомство не только не перешло в дружбу, но вскоре окончилось разрывом всяких отношений между ними. Руссо не воспринял ярко выраженный, воинственный атеизм Гольбаха, его напугало непримиримое отношение молодого философа ко всему, что было связано с признанием бога и религии, хотя безупречную нравственность Гольбаха, его высокие гражданские качества Руссо ценил очень высоко. Портрет добродетельного атеиста, выведенного в романе «Новая Элоиза» под именем Вольмара, по признанию Руссо, написан с Гольбаха. Отношения Гольбаха с Д’Аламбером также не приобрели характера тесной, продолжительной дружбы и не привели к полной согласованности действий в силу того, что Д’Аламбер не разделял крайних материалистических и атеистических убеждений Гольбаха. Очень сдержанно Гольбах относился и к Вольтеру. Ни Юм, ни красноречивый аббат Галиани, ни Вольтер не смогли заронить зерна сомнения в душу Гольбаха и поколебать его материализм и атеизм.
Тот факт, что Гольбах тотчас же после знакомства с Дидро был в состоянии выполнять обильные и ответственнейшие заказы «Энциклопедии», показывает, что он уже к тому времени был вполне сложившимся ученым и философом-материалистом, не упускавшим случая в статьях на естественнонаучные темы систематически подвергать критике религиозные мифы и библейские легенды.
Дружба Гольбаха с Дидро, безусловно, способствовала постановке дела просвещения на более широкой и прочной основе. «Великой заслугой барона Гольбаха,— писал французский историк С. Авезак-Лавинь,— было объединение людей, которые без него, быть может, никогда не узнали бы друг друга. Он придал их союзу вполне определенную цель и, сгруппировав таким образом все активные силы, направил все их усилия в одну сторону. В этом деле, которое он считал самым полезным, он проявил страстность, настойчивость и несравненную преданность» (44, 77—78).
В самые острые моменты идейной борьбы Гольбах был ближайшим помощником и опорой Дидро. Главным образом благодаря огромным усилиям и горячему энтузиазму этих двух людей стало возможным завершение такого колоссального труда, как издание «Энциклопедии». К сожалению, в истории науки бывает и так, что тень великого человека мешает правильно оценить достоинства и заслуги тех из его окружения, кто, пренебрегая личной славой, с величайшей скромностью целиком отдавал себя трудной и кропотливой работе во славу общего дела. Этим, вероятно, следует объяснить явную недооценку некоторыми буржуазными историками роли и заслуг Гольбаха в подготовке и издании «Энциклопедии».
Между тем неоспоримые факты свидетельствуют о том, что его роль в этом деле поистине огромна. Гольбах был автором множества статей, редактором, ученым консультантом, библиографом и даже библиотекарем (он обладал богатейшим собранием книг по различным отраслям знаний — в каталоге его библиотеки числилось 2777 книг (см. 53, 134)).
В труднейшее для энциклопедистов время с непоколебимой стойкостью и отвагой Гольбах продолжал начатое дело и своим примером вдохновлял других сотрудников. Кроме того, он оказывал постоянную материальную поддержку «Энциклопедии».
Отход от «Энциклопедии» таких людей, как Руссо, Бюффон, затем после седьмого тома и Д’Аламбера, не выдержавшего натиска усиливавшихся преследований, не поколебал твердости духа Дидро и Гольбаха, этих поистине великих поборников науки и просвещения. Несмотря на угрозы и преследования властей и нескончаемый саботаж издателей, им удалось завершить труд эпохального значения.
В научных, академических кругах того времени Гольбах был известен как прекрасный натуралист. Он являлся членом маннгеймской и берлинской академий наук. 19 сентября 1780 г. на торжественном заседании Академии наук в Петербурге Поль Гольбах единогласно был избран почетным членом Императорской Академии наук (см. 46, 3, 491 и 493).
В России Гольбаха знали как активного участника перевода и издания на французском языке книги М. В. Ломоносова «Древняя Российская история» (см. 29, 190). Гольбах был одним из первых французских ученых, оценивших труды гениального русского мыслителя и способствовавших распространению его научных идей. С другой стороны, избрание французского философа в состав петербургской Академии способствовало росту его авторитета в передовых кругах русской интеллигенции конца XVIII в., вследствие чего в России стали появляться переводы основных сочинений Гольбаха.
В 60-х годах XVIII в. идеологическая борьба буржуазии во Франции вступает в новый этап. Философы, проповедовавшие просвещение, объединяются в салоне Гольбаха.
Наступает время для нового натиска против мракобесия. Активизируется издательская деятельность Гольбаха, завершается издание «Энциклопедии», Обстановка для пропаганды идей просвещения улучшается: в 1763 г. из Франции изгоняются иезуиты, в 1765 г. правительство вынуждено назначить постоянную комиссию по контролю над монастырями и выработке предложений по сокращению их числа. Поражение Франции в Семилетней войне, и до этого переживавшей уже глубокий кризис, усугубило кризисное положение феодального государства. Антицерковная и антирелигиозная пропаганда развертывается все шире. Генеральный прокурор Сегье сетует на заседании парламента: «Философы сделались наставниками человеческого рода. Свобода мыслить — вот их лозунг, и этот лозунг слышится с одного конца мира до другого, одной рукой они стремятся пошатнуть престол, а другой хотят опрокинуть алтарь» (цит. по: 41, 298).
Одно за другим публикует Гольбах произведения французских материалистов конца XVII — первой половины XVIII в., переведенные им труды английских деистов и собственные произведения. За десять лет он издает около тридцати пяти томов (см. 53, 67—68).
В письме к Софи Воллан от 24 сентября 1767 г. Дидро писал: «Из Парижа прислали нам новую австрийскую библиотеку: „Дух церкви“, „Попы без маски“, „Воин-философ“, „Лицемерие священников“, „Сомнения по поводу религии“, „Карманная теология“» (30, 8, 408). Эта библиотека состояла в основном из работ Гольбаха.
В борьбе против религиозного мировоззрения Гольбах считает необходимым использовать все лучшие силы, какие имелись в арсенале мировой атеистической и материалистической литературы. Он организовывает перевод и издание сочинений Сенеки, Лукреция, английских деистов, французских материалистов. Эти работы он снабжает предисловиями и комментариями. В новых дешевых изданиях Гольбах по существу распространяет запрещенную французскую атеистическую литературу.
Материалист и воинствующий атеист создает целую библиотеку антирелигиозной литературы. Он показывает образец неутомимой просветительской деятельности: Гольбах пишет и выпускает в свет такие боевые произведения, направленные против существующего общественного порядка, религии и церкви, как «Разоблаченное христианство», «Священная зараза», «Галерея святых», «Письма к Евгении». «Бомбы градом сыплются на божий дом», — писал Дидро в письме к Софи Воллан от 22 ноября 1768 г.
По вполне понятным причинам Гольбах тщательно скрывал свое авторство: все прижизненные издания его произведений, кроме переводов трудов немецких и шведских химиков, минералогов, геологов и статей, напечатанных в «Энциклопедии» по вопросам естествознания, выходили анонимно или под вымышленными именами.
Анонимная и псевдонимная литература французского просвещения насчитывает множество трудов, авторы которых до сих пор точно не установлены. Имеются неясности и в отношении отдельных произведений, приписываемых Гольбаху. Но принадлежность перу Гольбаха основных, характеризующих его мировоззрение работ установлена и уже не вызывает сомнений. Мы имеем в виду «Систему природы», «Естественную политику», «Социальную систему», «Универсальную мораль», «Этократию» и др.
В 1770 г. выходит в свет «Система природы» — книга, составившая целую эпоху в развитии материалистической мысли. На заглавном листе книги — имя Мирабо, бывшего секретаря французской Академии наук, умершего десять лет тому назад. К работе над книгой Гольбах приступил после выхода в свет последних томов «Энциклопедии». В распоряжении автора уже имелось все, что было нового, ценного и интересного в мире тогдашней науки.
«Система природы» быстро привлекает внимание общественности. В том же году требуется ее повторное издание. Появляется множество рукописных копий. Официальные круги и церковные деятели серьезно обеспокоены. Поэтому вскоре издаются брошюры и солидные труды с целью дискредитировать боевую, атеистическую книгу. Более того, это выдающееся произведение эпохи 18 августа 1770 г. приговаривается парижским парламентом к публичному сожжению. Сам же автор остается вне строгой кары лишь благодаря тайне: даже ближайшие друзья не знают о его авторстве. Гольбах обычно пересылал свои произведения за границу, где они печатались и тайно перевозились во Францию.
Несмотря на вопли и проклятия врагов материализма, книга «Система природы» продолжала выходить в Амстердаме. До начала революции 1789 г. она выдержала девять изданий. Один этот факт уже в достаточной мере показывает, какое огромное пропагандистское значение имело знаменитое произведение в накаленной атмосфере предреволюционной Франции.
«Система природы» оказала положительное влияние не только на развитие материалистической философии, но и на развитие естествознания. Химия, физика, биология, астрономия в конце XVIII и начале XIX в. развивались под непосредственным воздействием идей, навеянных энциклопедистами и систематически изложенных Гольбахом в его книге. Принцип вечности, неуничтожимости материи, неисчерпаемости движения, его неразрывной связи с материей, определение энергии как формы движения — все это вытекало из учения материалистов-энциклопедистов, давало путеводную нить для новых научных исследований, служило руководством для научного объяснения явлений природы.
Чрезвычайно актуальное для своего времени это произведение Гольбаха превосходно выдержало испытание временем. На нем учились многие поколения общественных деятелей и революционеров[6]. В различных странах мира оно выдержало более тридцати изданий. Редкие произведения литературы могут претендовать на столь широкую популярность.
После 1770 г., в обстановке кануна буржуазной революции, Гольбах выдвигает в своих произведениях на первый план злободневные общественные проблемы. Он издает «Естественную политику», «Социальную систему», «Этократию», «Всеобщую мораль» (в общей сложности не менее 10 томов), где, развивая основные идеи «Системы природы», по существу разрабатывает социально-политическую программу революционной буржуазии. В этих произведениях Гольбах доказывает необходимость просвещать общество, научить его жить по справедливым законам, избавить род людской от пагубных заблуждений, возвестить народу истину. Такова благородная цель произведений последнего периода творчества Гольбаха.
* * *
Материалистическая и атеистическая философия Гольбаха, порожденная глубокими социально-экономическими классовыми причинами, имела свои идейные истоки в развитии передовой философской мысли XVII—XVIII вв., в первую очередь в материалистической физике Декарта и в сенсуализме Локка. Многим обязаны французские материалисты XVIII в., в том числе и Гольбах, Пьеру Гассенди, восстановившему эпикурейский материализм, и Пьеру Бейлю, подготовившему, по словам Маркса, почву для усвоения материализма и философии здравого смысла во Франции (см. 4, 140—141). Рассуждения Бейля о возможности создать общество, состоящее из атеистов, его мысли о гуманистической нравственности были широко использованы Гольбахом.
Выявление истоков мировоззрения Гольбаха показывает, что автор «Системы природы» вполне закономерно пришел к своим убеждениям.
Он изучал материалистические и атеистические идеи Левкиппа, Демокрита, Эпикура, Лукреция. С неизменной симпатией упоминает он имена мучеников науки — Галилея, Бруно, Ванини и др., выступавших против религии и церкви. Тщательно было изучено Гольбахом философское наследие Декарта, Спинозы и Лейбница. Этих философов находим мы в числе наиболее часто цитируемых им авторов. Большое влияние на Гольбаха, как и на его непосредственных предшественников, оказали скептики французского Возрождения. Во всех своих сочинениях, особенно в антирелигиозных, Гольбах охотно пользуется аргументами, почерпнутыми из их произведений. Часто встречающийся у скептиков тезис о невозможности рационального обоснования религии философ неизменно доводит до категорического отрицания бога и всякой религии.
Истоки мировоззрения у всех материалистов XVIII в. в основном общи. Гольбах испытал особое влияние деистов, атеистов и материалистов Франции первой половины XVIII в.— Буленвийе, Фрере, Дюмарсе, Мирабо, Мелье, Буланже.
В критике религии Гольбах использовал сочинения Исаака Оробио, испанского еврея-изгнанника, нашедшего сначала во Франции, а затем в Голландии пристанище от преследований инквизиции (умер в 1687 г.). Исаак Оробио подверг критике религиозные пророчества и предания. Он высказал мысль о том, что мифы, на которых основываются некоторые христианские догмы, заимствованы у других народов — вавилонян, ассирийцев и финикийцев. Эту мысль встречаем мы и у Гольбаха.
Прямое влияние оказал на Гольбаха Никола Антуан Буланже (1722—1759), о сочинениях которого с большой похвалой отзывался Дидро. Буланже в книге «Исследования о происхождении восточного деспотизма» (Женева, 1762) обращал внимание на историческую недостоверность многих положений, вошедших в церковную литературу. Буланже отмечал также, что никакого «золотого века» человечество не переживало, что человек никогда не был «природным существом», а вел общественную жизнь, и что в силу этого всегда существовали общественные институты.
Значительную роль в развитии атеизма Гольбаха сыграли воззрения Жана Мелье (1664—1729) — одного из ранних представителей французского утопического коммунизма, воинствующего безбожника и материалиста. Гольбах был одним из тех, кто наиболее эффективно и блестяще использовал неопровержимые доводы великого утописта-социалиста для развернутой критики религиозного мировоззрения. Основные идеи знаменитого «Завещания» Мелье, ходившего в редких списках, получили широкое распространение благодаря книге Гольбаха «Здравый смысл» (см. 28, 43).
На формирование естественнонаучных взглядов Гольбаха известное влияние оказали химики и минералоги Германии и Швеции. Изучая в соответствии с избранной в университете специальностью капитальные для того времени труды по химии, геологии и минералогии, Гольбах использует их содержание, имеющийся в них фактический материал для материалистических выводов и обобщений. Данные геологической науки, например, помещаются им на страницах «Энциклопедии» для опровержения религиозных представлений о сотворении мира, происхождении человека и животных. С 1751 по 1760 г. Гольбах перевел на французский язык и издал не менее 13 томов научных трудов немецких и шведских ученых. Свои переводы он обыкновенно сопровождал ценными замечаниями, делал исправления и дополнения и тем самым внес определенный вклад в развитие указанных отраслей науки. Так, например, осуществив в 1758 г. перевод на французский язык «Общего описания минералов» шведского химика Валлериуса, Гольбах дал свою классификацию минералов, которая была высоко оценена современными ему учеными Франции (см. 48, 1075). Перевод и издание трудов наиболее выдающихся иностранных ученых отвечали практическим требованиям промышленного и технического прогресса Франции. Гольбах глубоко понимал важность сближения науки с практикой. Характерно в этом отношении замечание, высказанное им в статье «Минералогия», опубликованной в «Энциклопедии» в 1765 г.: «Нельзя стать минералогом путем безмятежных кабинетных размышлений и на основе знаний, почерпнутых только из книг» (49, 671). Он предлагал исследовать горы и долины, спускаться в глубины недр, чтобы раскрыть секреты природы.
Научные сочинения, по мнению Гольбаха, представляют ценность только тогда, когда они приносят практическую пользу. Гольбаховские издания отвечали этому требованию. Именно поэтому Дидро в том же проекте «Плана университета», составленном для Российского правительства, рекомендует пользоваться книгами по химии, металлургии и минералогии в переводе Гольбаха.
Обладая обширными познаниями в области естественных наук, Гольбах никогда не был догматическим приверженцем принятых теорий. По многим специальным вопросам у него была своя, оригинальная точка зрения, что вызывает к нему большое уважение ученых-естествоиспытателей.
Итак, получив солидное философское и естественнонаучное образование, Гольбах вошел в кружок энциклопедистов уже как известный ученый и вполне сложившийся философ-материалист, что позволило ему вскоре стать одним из самых авторитетных и эрудированных сотрудников прославленной «Энциклопедии».