«Трудитесь в поте лица на стезе своей.»

«Трудитесь в поте лица на стезе своей.»

Для смиренных грешников наилучшим средством обретения внутренней уверенности в спасении считалась неутомимая деятельность в рамках своей профессии. Если идти за Кальвином, то чувства и настроения верующего по отношению к Богу как бы они не были возвышенны, сами по себе обманчивы. «Вера должна найти себе подтверждение в объективных действиях», и для этого следует приумножать славу Господню подлинными, а не мнимыми делами. На практике данное утверждение превратилось в своеобразную установку, имевшую значительные последствия для формирования новой этики: «Бог помогает тому, кто сам себе помогает, сам создает свое спасение».

Вполне справедливо отмечая, что фактор аскезы присутствовал и в католицизме и в лютеранстве, Вебер, тем не менее, подчеркивал, что именно в кальвинистском варианте аскеза доходит до своего логического завершения, становясь средством регламентации жизни не только отдельного индивида, но и всего социума, в котором он существует.

Идея профессионального призвания находит наиболее последовательное выражение в английском пуританизме — одном из ответвлений кальвинизма.

Именно в пуританизме, как считал Вебер, присутствует настойчивая и страстная проповедь упорного, систематического физического или умственного труда, и именно в пуританизме до апофеоза доводится не только пропаганда труда как такового, но и его специализация.

Вебер идет еще дальше и отмечает, что в пуританизме происходит своего рода «освящение» не только профессионального труда, но и богатства. Богатство порицается лишь постольку, поскольку оно таит в себе искушение предаться лени и грешным мирским наслаждениям.

Богатство же, полученное в результате выполнения профессионального долга, не только оправдано морально, но даже предписано. И в этом смысле (в отличие от католицизма) желание быть бедным расценивается, как желание быть больным, поскольку наносит ущерб славе Божьей.

Как пишет в этой связи Вебер: «…религиозная оценка неутомимого, постоянного, систематического мирского профессионального труда как наиболее эффективного аскетического средства и наиболее верного и очевидного способа возрожденного человека и истинности его веры, неминуемо должна была служить могущественным фактором в распространении того мироощущения, которое мы определили как „дух капитализма”»(«Протестантская этика и дух капитализма»).