ТРИ ЛИЦА ВРАЧА

ТРИ ЛИЦА ВРАЧА

Старая пословица гласила о враче того времени, что у него три лица: лицо порядочного человека в повседневной жизни, лик ангела у постели больного и лик дьявола, когда он просит свой гонорар. Правоведы дразнили их trifontes — трехликими.

Чтобы меня не обвинили в предвзятости, по вопросу о третьем лице я передам слово врачам.

Указания салернской школы распространяются и на то, чего должен придерживаться врач в отношении финансовой стороны лечения больных[202]. Прежде всего он должен быть одет в шикарный костюм, быть верхом на лошади, причем конь должен быть в богатой упряжи, потому что такой блестящий внешний вид уже сам по себе позволяет просить более высокий гонорар. В присутствии больного надо сохранять оптимистическое выражение лица, но родственникам следует сообщить, что случай тяжелый. Этим добивается двойной эффект: если больной выздоровеет, можно просить большой гонорар, в случае же его кончины ответственность не так велика.

Может случиться, что врач не видит необходимости в применении каких-либо лекарственных средств. В этом случае также надо прописать лекарство, чтобы больной не решил, что выздоровел он сам по себе.

Золотое правило: exige dum dolor est. Проси деньги, пока больной страдает. И все же, что делать, если врач пропустил благоприятный момент, и больной не платит? Совет магистра Салернуса готов: пациента следует вновь сделать больным. Для этого есть много способов; самое простое, если врач под предлогом дополнительного курса лечения пропишет диету и вместо соли подмешает в пищу квасцы. Больной должен знать, что его здоровье зависит от врача.

Таким образом, больной в старину мог поразмыслить, что ему делать, если злой рок отдал его в руки врача? Я сошлюсь на еще один случай из практики Бурхаве. Может быть, это только анекдот; может быть, это действительный случай, но произошел он не с Бурхаве, а с кем-то другим, а имя Бурхаве использовали для того, чтобы придать анекдоту значимость. Словом, после кончины гиганта медицинской науки вместе с завещанием был обнаружен запечатанный конверт. Решили, что в нем сосредоточено все искусство врача, секрет чудесных излечений. Конверт вскрыли. В нем был лист бумаги со следующим текстом: "Держи голову в холоде, желудок в голоде, ноги в тепле — и плюй на врачей ".

Человек ненасытен. Он не удовлетворяется тем, что у него есть, ему всегда надо больше. Кого природа наградила благотворной глупостью, освобожден от труда мыслить, защищен от назойливых сомнений. И ему еще мало этого. Он развивает, увеличивает свою глупость и оказывается в положении капиталиста в случае инфляции: капитал становится больше, а стоит еще меньше.

Самый популярный инструмент разжижения мозга — выпивка.

Боже упаси, чтобы я сказал хоть слово против вина, выпивок, опорожненных стаканов. До тех пор, пока это не переходит в пьянство, оно не шокирует даже человека, пьющего только воду. Шандор Петефи в абсолютно трезвом состоянии писал свои гимны вину. "Да неужто это пятый был стакан? Ты сегодня рановато, братец, пьян."

Мы должны знать, какова была вместимость старого дебреценского стакана, чтобы достойно оценить продукцию. В отношении знаменитых венгерских пьянок до нас дошли сообщения, не содержащие точных данных о количестве выпитых напитков. Даже Петер Апор[203] тоже не детализировал, когда рассказывал о пьянках господ из Трансильвании: "Двумя руками поднимали они красные кувшины с вином, двумя руками ставили эти кувшины на стол, двумя руками подносили кувшин ко рту и выпивали вино, что очень им было по вкусу". Он писал также, что иногда за здоровье хозяина поднимались трехэйтелевые кувшины. Один эйтель равен приблизительно 0.8 литра, так что, если гость вливал в себя содержимое такого кувшина, он промачивал горло 2.4 литра вина. Это, конечно, героический поступок, но если мы полистаем зарубежные хроники, мы сможем найти точные данные о намного более обильном смачивании горла.

Рекорд древнего Рима — 3 конга, т. е. 9,825 литра (1 конг — 3,275 литра). И не по частям, а одним приемом, не отрываясь. Этот головокружительный результат родился за столом императора Тиберия. Император и сам был известным пьянчугой. Его солдаты довольно неуважительно переиначили его имя. Вместо Тиберий Клавдий Нерон они использовали прозвище Биберий Калдий Мерон (Биберий — пьяница, Калдий — разгоряченный вином, Мерон — тот, кто пьет вино, не разбавляя его). До него дошла весть, что в Медиолануме живет большой любитель вина по имени Новеллий Торкват. Он знаменит тем, что какую бы посуду не наполнили ему до верху вином, он способен выпить все вино одним махом. Его пригласили в Рим. Во время пира император распорядился залить в огромный кубок три конга вина и произнес здравицу в честь "винохлеба". После чего ждал, чем кончится дело. А кончилось оно тем, что герой пира одним махом, не сделав ни одного выражающего протест жеста, влил в себя это море вина. Награда не заставила себя ждать, император назначил талантливого человека проконсулом. В общественной жизни он был известен под именем Триконгий, что соответствует нашему прозвищу "Десятилитровый".

Вы можете подумать, что перекрыть этот рекорд невозможно. Но ошибаетесь. Мы знаем еще более выдающееся достижение. Правда, рекорд был установлен не на пиру, а там, где и устанавливаются обычно рекорды: в состязаниях мастеров выпивки. Мы знаем, что у Александра Македонского были две страсти: завоевывать страны и пить допьяна. Ходили слухи, что он и умер от того, что из простого бахвальства заглотнул содержимое двухконгового кубка, от чего резко сник, опрокинулся на спину на подушки и больше уже не поднялся. Был у него старый философ, брамин Каланос. Тот, когда с возрастом и от болезней ослаб, не захотел жить дальше и выбрал добровольную смерть. Он сложил костер по индусскому обычаю и сжег себя заживо. Александр, по греческому обычаю, в рамках поминального пиршества устроил состязания, в том числе и конкурс мастеров выпивки. Первым призом был один серебряный талант. О результате мы узнаем из Плутарха. Состязание было упорным, тридцать пять человек выпили столько, что сразу здесь же и умерли. Еще шестеро пали смертью героев спустя несколько дней. Приз завоевал победитель по имени Промах, заливший в себя 4 конга, т. е. ровно 13 литров вина.

Эти несколько цифр я назвал только для того, чтобы кратко проинформировать вас, на что способна человеческая глотка. Собственно говоря, к моей теме относится не количество выпивки, а те пары, которые исходят из нее и затуманивают, ослабляют и разжижают мозг. Обзорная история разжижения мозга еще не написана. Можно было бы подробно порассуждать о сосудах для питья, обычаях, видах напитков, роли питья в жизни отдельных народов и т. д.

Для описания всего этого нужен более высокий талант, такой, который двумя руками возьмет кувшин науки и будет пить из него. Я осмеливаюсь только на то, чтобы в порядке дегустации сделать несколько глотков из того винного потопа, который со времени Ноя залил мир.

Что скрывать, к нашим предкам тоже относится то, что выразил когда-то студент: "Я всегда говорил, чтобы они не пили, и все-таки мы всегда пили".

В чем могла быть причина? Может быть, плохую колодезную воду они заменяли более благородным напитком? Или следовали старинному совету медицинской науки, согласно которому в вине скрыта значительная излечивающая сила и регулярное ежемесячное опьянение способствует полному обновлению организма? А особенно беспокоившиеся за свое здоровье мужи прибегали к операции обновления и ежедневно. Или просто и кратко: хотелось захмелеть, выпивка была приятна.

Пьянство не считалось постыдным; при условии, что опьянение проходило по правилам. Для выпивки существовали специальные правила. Всеобщим был древний ритуал выпивки: здравица. Пили за все, что можно только представить: здоровье друг друга, в память о покойниках, за благополучие дома, за гибель врагов. Михай Череи[204] порицает эту незавидную привычку, объясняя даже успех турецкого нашествия неумеренным питьем.

"Бедный венгр пил до тех пор, — пишет он, — пока ведущий трезвенный образ жизни нечестивый турок захватил нашу бедную страну и напоил нас нашей собственной кровью, а мы ничему не научились и, поднимая стаканы и произнося здравицы, хотим разгромить турецкое войско. Как справедливо заметил Петер Пазмань[205], столько вина до сих пор выпили венгры за погибель турков, что если это вино слить в глубокую долину и поместить в ней лагерь турецкого султана, турки не смогли бы выбраться оттуда и захлебнулись бы в этом вине. Вино венгры уже и грехом не считают. Если кто-то произнесет здравицу за твое здоровье, а ты не выпьешь этот стакан, ты наживешь себе смертельного врага, над тобой будут издеваться, тебя будут унижать и даже прогонять из-за стола".

Хотя если выпитое венграми вино могло бы заполнить глубокую долину, то о многих европейских народах можно было бы сказать, что выпитый ими алкоголь по количеству мог бы напоить Сахару.