Цзинь Шэнтань Двадцать одна радость жизни

Цзинь Шэнтань

Двадцать одна радость жизни

В разгар лета, когда нещадно палит солнце и нет ни облачка, ни дуновения, когда дворик у дома превратился в раскаленную сковородку и в него даже птицы не залетают, когда по телу ручьями струится пот, когда нет сил даже поесть и ты валяешься, словно мешок, изнывая от жары, а маслянистая земля пропитана испарениями и мухи кружат у самого носа, надоедая своим жужжанием… Вот если в такое-то время вдруг почернеет небо и хлынет ливень, словно разом застучит миллион железных гонгов, и благодатный дождь вмиг смоет пот, напоит иссушенную землю, прогонит мух и позволит наконец с аппетитом подкрепиться — вот радость!

Сидеть ночью в кабинете, думая свою думу, и слушать возню мышей у изголовья постели, пытаясь угадать, что они тащат и какую книгу грызут, и чувствовать, как в сердце закрадывается беспокойство… И вдруг увидеть, как кошка, помахивая хвостом, замирает на мгновение, а потом бросается куда-то с криком, и суетливые твари вмиг пропадают — вот радость!

Во дворике перед кабинетом вырвать заросли лопухов и бурьяна и насадить десяток-другой банановых деревьев — вот радость!

Проходя по улице, увидать двух грамотеев, о чем-то яростно спорящих с выпученными глазами и раскрасневшимися лицами, уже держащих друг друга за грудки и захлебывающихся словами… и вдруг какой-нибудь рослый детина вмиг растаскивает их в стороны и одним грозным окриком прекращает спор — вот радость!

Когда ученики без запинки декламируют наизусть древние книги, словно вода, журча, льется из кувшина, — вот радость!

После еды от безделья перебирать свой сундучок с бумагами и вдруг наткнуться на долговые расписки числом эдак в несколько десятков и чтобы расписки эти были выданы давным-давно и деньги получить по ним уже нет возможности… Сложить все расписки в кучу и поджечь их, глядя, как серый дымок тает в небесах, — вот радость!

Проснувшись поутру, услыхать, как домашние со вздохом говорят друг другу, что ночью кто-то умер, а потом узнать, что эта участь постигла первого мошенника в городе, — вот радость!

Темной ночью лечь спать, чувствуя себя больным и разбитым, тоскливо дремать до утра, а потом вдруг услышать веселый щебет птиц, отдернуть занавес и, выглянув в окно, увидеть яркое солнышко и умытую дождем рощу — вот радость!

Услыхать вечером, что по соседству поселился добропорядочный муж, на следующий день отправиться к нему в гости и застать его читающим книгу, а потом выслушать учтивое предложение сесть и вопрос: «Не соблаговолите ли ознакомиться с этой книгой?» — и вести с хозяином приятную беседу до самой темноты, а потом, когда проснется голод, услышать: «Вы не проголодались?» — вот радость!

Даже не мечтать о новом доме, а потом, нечаянно раздобыв денег, все-таки затеять строительство и с утра до ночи слышать только разговоры о досках и камне, черепице и кирпичах, угле и гвоздях, думать о том, как устроить свое будущее жилище, и не иметь возможности в нем поселиться… И вдруг в один прекрасный день строительство закончено, полы в доме чисто выметены, на окнах натянута бумага, на стенах висят картины, и в доме больше не толпятся рабочие, а вокруг тебя сидят верные друзья, — вот радость!

Зимней ночью потягивать вино, а потом отворить окно и увидеть двор, запорошенный снегом, — вот радость!

С давних пор мечтать стать монахом и страдать от того, что при людях не можешь есть мясо, а потом принять постриг и у всех на виду вкушать скоромное, а еще в жаркий день помыться и хорошенько выбрить голову — вот радость!

Натерев мозоли, долго их отпаривать, а потом, закрывшись у себя в комнате, вырезать их — вот радость!

Неожиданно обнаружить в своих бумагах послание от старого друга — вот радость!

Прожив долго на чужбине, возвратиться на родину и увидеть издалека ворота родного дома, услышать знакомые голоса женщин и детей — вот радость!

Видеть, как человек пишет большими иероглифами вывеску, — вот радость!

Раскрыть окно и выгнать вон всех мух — вот радость!

Служить в уездной управе и каждый день входить во двор канцелярии под бой барабанов — вот радость!

Отдать все свои долги — вот радость!

Смотреть на далекие костры в полях — и это тоже радость!