Предисловие

Предисловие

Двадцать шестой том Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса содержит «Теории прибавочной стоимости» Маркса, образующие четвертый том «Капитала».

«Теории прибавочной стоимости» написаны Марксом в период от января 1862 до июля 1863 года. Это произведение представляет собой составную часть обширной рукописи 1861–1863 годов, озаглавленной Марксом «К критике политической экономии» и написанной в качестве непосредственного продолжения первого выпуска «К критике политической экономии», вышедшего в 1859 году. Рукопись 1861–1863 годов состоит из 23 тетрадей (со сквозной нумерацией страниц от 1 до 1472) общим объемом около 200 печатных листов и является первой более или менее систематической — хотя еще только черновой и незаконченной — разработкой всех четырех томов «Капитала». «Теории прибавочной стоимости» образуют самую большую по объему (около 110 печатных листов) и наиболее разработанную часть этой рукописи и представляют собой первый и единственный набросок четвертого, заключительного тома «Капитала». Этот том, в отличие от трех теоретических томов, Маркс называл исторической, историко-критической или историко-литературной частью своего труда.

Маркс начал писать «Теории прибавочной стоимости» в рамках того первоначального плана своей «Критики политической экономии», который намечался им в 1858–1862 годах. На основании того, что Маркс сообщает о структуре своего труда в предисловии к первому выпуску «К критике политической экономии», в своих письмах 1858–1862 годов и в самой рукописи 1861–1863 годов, план этот можно представить в виде следующей схемы:

Из этой схемы видно, что «Теории прибавочной стоимости» были первоначально задуманы Марксом как исторический экскурс к тому разделу его теоретического исследования о «капитале вообще», который был посвящен проблеме процесса производства капитала. Этот исторический экскурс должен был завершить раздел о процессе производства капитала, подобно тому как в первом выпуске «К критике политической экономии» глава о товаре завершалась историческим экскурсом «К истории анализа товара», а глава о деньгах — историческим экскурсом «Теории средств обращения и денег».

Таков был первоначальный замысел Маркса. Однако в процессе его осуществления исторический экскурс о домарксовских теориях прибавочной стоимости вышел далеко за рамки этого замысла. Так как все домарксовские экономисты делали ту ошибку, что рассматривали прибавочную стоимость не в ее чистом виде, а лишь в особых формах прибыли, ренты и процента, то сам материал исследуемых и критикуемых Марксом теорий требовал расширения рамок исследования. Критический анализ воззрений буржуазных экономистов на прибавочную стоимость неизбежно переплетался у Маркса с анализом их представлений о прибыли, о земельной ренте, о проценте и т. д. С другой стороны, для того чтобы критика ошибочных теорий была всесторонней и исчерпывающей, Маркс противопоставлял этим теориям положительную разработку тех или иных частей новой, самим Марксом созданной, экономической теории, представляющей собой величайший революционный переворот во всей экономической науке.

Чтобы понять все своеобразие состава и структуры «Теорий прибавочной стоимости», необходимо иметь в виду еще следующее. К моменту начала работы Маркса над «Теориями» из трех теоретических частей «Капитала» в письменном виде была более или менее обработана, да и то далеко не целиком, только первая часть — «Процесс производства капитала» (эта проблема исследуется в первых пяти тетрадях рукописи 1861–1863 годов), а вторая и третья части — вернее, отдельные их разделы — существовали лишь в виде предварительных фрагментарных набросков в черновой рукописи 1857–1858 годов, которая в 1939 году была опубликована Институтом марксизма-ленинизма на языке оригинала под редакционным заголовком «Grundrisse der Kritik der politischen Oekonomie (Rohentwurf)» («Основные черты критики политической экономии (Черновой набросок)»). Таким образом, Маркс, разрабатывая историческую часть своего труда, не мог просто ссылаться на те или иные страницы теоретической части, а должен был тут же давать и положительную разработку тех теоретических вопросов, которые возникали в связи с критическим разбором всей прежней политической экономии.

Все это привело к тому, что исторический экскурс «Теории прибавочной стоимости» разросся до огромных размеров. В обширной рукописи 1861–1863 годов историческая, или историко-критическая, часть занимает тетради от VI до XV включительно плюс тетрадь XVIII и ряд отдельных исторических очерков и заметок в тетрадях XX–XXIII.

Основной текст «Теорий прибавочной стоимости» содержится в тетрадях VI–XV и XVIII, написанных в период от января 1862 до января 1863 года включительно. К этому тексту и относится составленное Марксом оглавление, записанное на обложках тетрадей VI–XV. Оглавление это имеет большое значение для понимания общей структуры труда Маркса, его состава и его плана. В настоящем издании оно дается в самом начале первой части 26-го тома (стр. 3–5). Историко-критические очерки и заметки, содержащиеся в последних тетрадях рукописи и написанные весной и летом 1863 года, являются добавлениями к основному тексту.

В ходе работы над «Теориями прибавочной стоимости» все расширялся круг исследуемых Марксом проблем. Это в конце концов и привело его к мысли о необходимости выделить весь историко-критический материал в виде особой, четвертой книги «Капитала». В процессе работы Маркса над «Капиталом» все больше и больше обнаруживалось решающее значение того трехчленного деления (1. Процесс производства капитала, 2. Процесс обращения капитала и 3. Единство того и другого), которое первоначально намечалось Марксом только для задуманного в более узком плане отдела «Капитал вообще» (см. схему первоначального плана труда Маркса на стр. VI). Это трехчленное деление оказалось настолько важным и настолько глубоким, что сюда постепенно были включены также и те темы, которые, согласно первоначальному плану, не входили в круг вопросов, отнесенных Марксом к отделу «Капитал вообще» (например, конкуренция капиталов, кредит, земельная рента). Параллельно с этим процессом формирования трех теоретических частей «Капитала», вбиравших в себя постепенно все теоретические проблемы политической экономии, у Маркса все больше укреплялось убеждение, что историко-критические исследования должны быть даны в виде отдельной книги — четвертой книги «Капитала».

Примерно через месяц после окончания работы над рукописью 1861–1863 годов Маркс (в письме от 15 августа 1863 года) писал Энгельсу об этой своей рукописи: «… я теперь смотрю на всю эту махину и вспоминаю, как мне пришлось решительно все опрокинуть и даже историческую часть обработать на основании частью совершенно неизвестного дотоле материала…». Говоря об «исторической части», Маркс имеет в виду «Теории прибавочной стоимости», которые, стало быть, уже тогда мыслились Марксом как особая — историческая — часть его труда; между тем еще в январе 1863 года Маркс предполагал распределить этот историко-критический материал по теоретическим отделам своего исследования о «капитале вообще», как это видно из составленных им планов первой и третьей частей «Капитала» (см. настоящий том, часть I, стр. 424–426).

О намерении Маркса критически проследить историю политической экономии начиная с середины XVII столетия свидетельствует обстоятельный историко-критический очерк о Петти, содержащийся в написанной в мае 1863 года XXII тетради рукописи 1861–1863 годов и носящий характерный заголовок «Из области истории: Петти». Этот очерк, не стоящий ни в какой внутренней связи ни с тем текстом, который ему предшествует, ни с тем, который за ним следует, явно предназначался Марксом для историко-критической части его труда. В очерке о Петти разбираются его взгляды на стоимость, заработную плату, земельную ренту, цену земли, процент и т. д. Такой широкий охват экономических воззрений Петти показывает, что уже в мае 1863 года у Маркса возникла та мысль, о которой он с полной определенностью писал четыре года спустя (30 апреля 1867 года) в письме к Зигфриду Мейеру, сообщая ему о структуре своего «Капитала»: «Том первый охватывает «Процесс производства капитала»… Во втором томе дается продолжение и окончание теории, а в томе третьем — история политической экономии с середины XVII столетия…» (вторую и третью книги «Капитала» Маркс тогда предполагал выпустить в виде одного тома).

Первое прямое упоминание о четвертой, «историко-литературной», книге «Капитала» мы находим в письме Маркса к Энгельсу от 31 июля 1865 года. Маркс пишет Энгельсу о ходе своей работы над «Капиталом»: «Осталось еще написать три главы, чтобы закончить теоретическую часть (первые 3 книги). Затем еще нужно написать 4-ю книгу, историко-литературную; это для меня относительно наиболее легкая часть, так как все вопросы разрешены в первых трех книгах, а последняя является скорее повторением в исторической форме». Здесь может возникнуть вопрос, почему Маркс говорит о том, что четвертую книгу «Капитала» надо еще только «написать»: ведь в цитированном выше письме от 15 августа 1863 года он говорит об «исторической части» как о написанной уже. Различие в формулировках 1863 и 1865 годов объясняется тем, что в промежуток времени между ними, в течение 1863–1865 годов, Маркс заново переработал и переписал все три теоретические книги своего труда, а четвертая книга — «историко-литературная» — осталась в том первоначальном виде, в каком она была написана в 1862–1863 годах, и поэтому нуждалась в переработке в соответствии с новой редакцией первых трех книг «Капитала».

Из письма Маркса к Зигмунду Шотту от 3 ноября 1877 года видно, что Маркс и в дальнейшем рассматривал историческую часть «Капитала» как в известной степени уже написанную. Маркс сообщает здесь о своей работе над «Капиталом»: «… для себя я начал «Капитал» как раз в обратном порядке по сравнению с тем, как он предстанет перед публикой (начав работу с третьей, исторической, части), только с той оговоркой, что первый том, к которому я приступил в последнюю очередь, сразу был подготовлен к печати, в то время как оба другие тома остались в необработанной форме, свойственной каждому исследованию в его первоначальном виде». Здесь историческая часть названа третьей потому, что Маркс, как уже было упомянуто, предполагал вторую и третью книги «Капитала» выпустить в одном томе — в качестве второго тома, а четвертую книгу, рассматривающую «историю теории», — в качестве третьего тома.

Если о первом томе Маркс здесь говорит, что он к нему «приступил в последнюю очередь», то он имеет в виду окончательный, подготовленный к печати вариант этого тома, который был написан в 1866 и в первой половине 1867 года. Те подготовительные наброски о превращении денег в капитал и о производстве абсолютной и относительной прибавочной стоимости, которые содержатся в первых пяти тетрадях рукописи 1861–1863 годов, подверглись в дальнейшем весьма основательной переработке и очень значительному пополнению и расширению. То же самое произошло и с теми разделами рукописи 1861–1863 годов, которые содержат подготовительные наброски для будущих II и III томов «Капитала». Таким образом, из всей обширной рукописи 1861–1863 годов для Маркса с течением времени первостепенное значение сохранила только ее историческая, историко-критическая или историко-литературная, часть, которая к тому же занимала в этой рукописи наибольшее — можно сказать, центральное — место и была разработана с наибольшей полнотой. Это и дало Марксу основание сказать в письме к Зигмунду Шотту, что свой «Капитал» он начал писать с последней, исторической части, поскольку первый выпуск «К критике политической экономии», вышедший в 1859 году, Маркс рассматривал лишь как введение к исследованию капитала, а содержание первых пяти тетрадей рукописи 1861–1863 годов, представлявшее собой всего лишь предварительные, подготовительные наброски, уже не могло идти в счет после написанного в 1866–1867 годах I тома «Капитала».

То обстоятельство, что Маркс, по сути дела, начал писать свой великий экономический труд с конца, имело глубокие причины. К началу 60-х годов у Маркса в принципе были выработаны уже многие основные положения его экономического учения. Но в систематически обработанной форме к этому времени были закончены и опубликованы только две первые вводные главы: глава о товаре и глава о деньгах, составившие содержание первого выпуска «К критике политической экономии». То, что сам Маркс называл «основной главой» всего труда, т. е. исследование о капитале, все еще пребывало в совершенно нерасчлененном и неупорядоченном виде сугубо черновой рукописи 1857–1858 годов. «Материал был налицо; оставалось его оформить», — писал Маркс Лассалю 12 ноября 1858 года. Но для того чтобы завершить разработку своего экономического учения и придать надлежащую научную форму накопленному огромному материалу, Марксу необходимо было произвести генеральное размежевание со всей существовавшей до того времени политической экономией. Ведь экономическое учение Маркса возникло не на пустом месте, а на основе творческой переработки и глубокой всесторонней критики всего того, что было написано домарксовскими экономистами. Поэтому, когда Маркс в августе 1861 года приступил к написанию главного и основного раздела своего труда — раздела о капитале, — он очень скоро прервал изложение своего учения о прибавочной стоимости, этого, по определению В. И. Ленина, краеугольного камня всей экономической теории Маркса, и начал подробно разрабатывать относящийся сюда исторический экскурс, озаглавленный им «Теории прибавочной стоимости» и разросшийся до таких размеров, что он стал основной частью всей рукописи 1861–1863 годов.

На всем протяжении этой исторической части рукописи 1861–1863 годов имеет место тесное сочетание и переплетение историко-критического исследования и теоретической разработки целого ряда кардинальных проблем экономической науки. Историко-критическое исследование раскрывает перед нами картину возникновения, развития и деградации буржуазной политической экономии от середины XVII до середины XIX века. В кругу своих близких друзей Маркс говорил о себе: «Я творю суд истории и воздаю каждому по его заслугам» («Воспоминания о Марксе и Энгельсе», М., 1956, стр. 70). В «Теориях прибавочной стоимости» Маркс показывает, «в каких формах, явившихся историческими вехами, были впервые высказаны и развиты далее законы политической экономии» (см. настоящий том, часть I, стр. 347). Отмечая заслуги классиков буржуазной политической экономии, Маркс вместе с тем дает глубокую критику их классовой ограниченности и тех конкретных экономических ошибок, в которые они впадали в своих теориях. С величайшим мастерством Маркс вскрывает как методологические, так и классовые корни ошибочных экономических концепций и этим дает нам замечательные образцы того, как надо бороться с враждебными научному коммунизму воззрениями и теориями.

С другой стороны, даваемая в тесной связи с историко-критическим анализом домарксовских экономических теорий положительная разработка целого ряда важнейших экономических проблем имеет огромное значение в двух отношениях: во-первых, здесь видно, как Маркс пришел к тем или иным составным частям своей экономической теории, а во-вторых, здесь нередко дается более развернутая трактовка ряда вопросов, чем в написанных позже первых трех томах «Капитала» (например, о производительном труде, о неизбежности кризисов при капитализме, об абсолютной земельной ренте и национализации земли, о соотношении между индивидуальной и рыночной стоимостью товаров и т. д.).

Все это делает «Теории прибавочной стоимости» чрезвычайно важной составной частью в системе экономического учения марксизма. Они имеют непреходящее значение не только для понимания истории буржуазной политической экономии, но и для творческой разработки многих актуальных экономических проблем и для борьбы против современных вульгарных буржуазных экономистов и ревизионистов.

Целый ряд антинаучных концепций, имеющих хождение в современной вульгарной политической экономии, в той или иной мере воспроизводит те антинаучные воззрения, которые были подвергнуты сокрушительной критике уже в «Теориях прибавочной стоимости» Маркса. В качестве примеров можно указать апологетическую концепцию производительности всех профессий, антинаучные теории о возможности бескризисного развития капитализма, о спасительной роли непроизводительного потребления, человеконенавистнические теории о якобы фатальной неизбежности нищеты широких народных масс, о якобы неустранимом несоответствии между численностью населения на Земле и имеющимися природными ресурсами, разного рода вульгарные теории стоимости и т. д.

Основные выводы своего глубокого и многостороннего анализа истории буржуазной политической экономии Маркс в сжатом и обобщенном виде сформулировал в послесловии ко второму изданию I тома «Капитала» (январь 1873 года): «Поскольку политическая экономия является буржуазной… она может оставаться научной лишь до тех пор, пока классовая борьба находится в скрытом состоянии или обнаруживается лишь в единичных проявлениях». О классической буржуазной политической экономии в Англии Маркс пишет, что она «относится к периоду неразвитой классовой борьбы». С развитием классовой борьбы между пролетариатом и буржуазией резко меняется характер буржуазной политической экономии. Со времени завоевания буржуазией политической власти во Франции и в Англии «классовая борьба, практическая и теоретическая, принимает все более ярко выраженные и угрожающие формы. Вместе с тем пробил смертный час для научной буржуазной политической экономии… Бескорыстное исследование уступает место сражениям наемных писак, беспристрастные научные изыскания заменяются предвзятой, угодливой апологетикой» (см. настоящее издание, т. 23, стр. 14, 17).

На фоне этой общей деградации буржуазной политической экономии выделялись фигуры отдельных экономистов, пытавшихся, как говорит Маркс, «согласовать политическую экономию капитала с притязаниями пролетариата, которых уже нельзя было более игнорировать». Такая попытка «примирить непримиримое» в середине XIX века была предпринята Джоном Стюартом Миллем. Маркс отмечает всю безнадежность подобного рода попыток, которые целиком оставались в рамках буржуазной политической экономии и свидетельствовали о ее банкротстве. В этой связи Маркс со всей силой подчеркивает заслуги «великого русского ученого и критика» Н. Г. Чернышевского, который в своих «Очерках из политической экономии (по Миллю)», как указывает Маркс, «мастерски показал» банкротство буржуазной политической экономии (там же, стр. 17–18).

Чернышевский писал свой критический разбор книги Джона Стюарта Милля «Principles of Political Economy» в 1860–1861 годах, т. е. почти в то самое время, когда Маркс работал над своими «Теориями прибавочной стоимости».

Через все экономические произведения Чернышевского проходит мысль о необходимости создания новой политической экономии, которую он в противоположность прежней политической экономии, характеризуемой им как «теория капиталистов», со всей определенностью называет «теорией трудящихся».

Создать новую, подлинно научную политическую экономию, означающую коренной революционный переворот в экономической науке, мог только вождь и учитель революционного пролетариата — Карл Маркс. И только Маркс, строя на принципиально новых началах грандиозное здание «Капитала», мог создать ту научную историю буржуазной политической экономии, которая дана в историко-критической части его гениального труда — в «Теориях прибавочной стоимости».

* * *

Как известно, Маркс не успел обработать рукопись «Теорий прибавочной стоимости» для печати. После его смерти эта рукопись, как и все остальное его рукописное наследие, перешла в руки его верного друга и великого соратника — Ф. Энгельса. С этого момента Энгельс важнейшим делом своей жизни считал обработку для печати и издание оставшихся после Маркса рукописных трудов и в первую очередь — не завершенных Марксом трех последних книг «Капитала».

Первые упоминания Энгельса о рукописи «Теорий прибавочной стоимости» встречаются в его письмах к Лауре Лафарг от 22 мая 1883 года и к Каутскому от 16 февраля и 24 марта 1884 года. В последнем из этих писем Энгельс сообщает о достигнутой им договоренности с издателем «Капитала» Мейснером относительно той последовательности, в которой будут выходить вторая и третья книги «Капитала» и — как заключительная часть всего труда — «Теории прибавочной стоимости».

Более подробно об этой заключительной части «Капитала» Энгельс говорит в письме к Бернштейну, написанном в августе 1884 года. Здесь мы читаем: «…«История теории», между нами, тоже в основном написана. В рукописи «К критике политической экономии»… имеется, как я, кажется, тебе здесь уже показывал, около 500 страниц в четвертую долю листа, посвященных «теориям прибавочной стоимости», где, правда, очень многое придется вычеркнуть, потому что впоследствии это было переработано по-иному, но останется все же еще достаточно».

Наиболее подробные сведения о рукописи «Теорий прибавочной стоимости» и о том, в каком виде Энгельс предполагал издать ее, даются в предисловии Энгельса ко II тому «Капитала» (предисловие это помечено 5 мая 1885 года). Указав, что «Теории прибавочной стоимости» составляют главную часть большой рукописи «К критике политической экономии», написанной в 1861–1863 годах, Энгельс продолжает: «Этот отдел содержит подробную критическую историю центрального пункта политической экономии, теории прибавочной стоимости, и, кроме того, в форме полемики с предшественниками, здесь излагается большая часть тех пунктов, которые впоследствии исследованы специально и в логической связи в рукописи, относящейся к книгам II и III. Я оставляю за собой право опубликовать критическую часть этой рукописи в виде книги IV «Капитала», причем из нее будут устранены многочисленные места, уже исчерпанные в книгах II и III. Как ни драгоценна эта рукопись, тем не менее для настоящего издания книги II ее не пришлось использовать» (см. настоящее издание, т. 24, стр. 4, 7).

В своих письмах конца 80-х и начала 90-х годов Энгельс несколько раз упоминает о своем намерении — после издания III тома «Капитала» приступить к подготовке IV тома, «Теорий прибавочной стоимости». При этом он уже гораздо менее категорически высказывается по вопросу об устранении теоретических экскурсов, содержащихся в рукописи «Теорий».

Последнее по времени упоминание Энгельса о рукописи «Теорий прибавочной стоимости» находится в письме Энгельса к Стефану Бауэру от 10 апреля 1895 года. Как видно из этого письма, Энгельс еще в 1895 году предполагал, что ему удастся выпустить в свет это произведение Маркса. Но подготовить к печати заключительный том «Капитала» Энгельс не успел: он умер спустя неполные четыре месяца после того, как было написано это письмо. Энгельс успел только исправить в рукописи «Теорий прибавочной стоимости» несколько бросившихся ему в глаза описок автора.

Из приведенных высказываний Энгельса явствует, что он придавал рукописи «Теорий прибавочной стоимости» очень большое значение и рассматривал ее как IV книгу — или IV том — «Капитала». Но из этих высказываний видно также, что в 1884–1885 годах Энгельс намеревался устранить из текста этой рукописи «многочисленные места, уже исчерпанные в книгах II и III».

В связи с этим, естественно, возникает вопрос: как быть с указанным намерением Энгельса?

Устранить из рукописи «Теорий прибавочной стоимости» целый ряд мест имел право только Энгельс, великий соратник и сподвижник Маркса, являющийся в известном смысле соавтором «Капитала». Для того чтобы части рукописи, оставшиеся после устранения этих мест, не оказались не связанными друг с другом фрагментами, их пришлось бы в значительной мере переработать и связать между собой специально написанными вставками. А на такого рода переработку текста Маркса имел право опять-таки только Энгельс.

Существует и еще одно основание в пользу сохранения в тексте «Теорий прибавочной стоимости» упомянутых «многочисленных мест». Намерение Энгельса устранить эти места было лишь его первоначальным намерением, возникшим у него до того, как он приступил к более детальному изучению рукописи «Теорий прибавочной стоимости». А мы знаем из предисловия Энгельса к III тому «Капитала», что в ходе непосредственной работы по подготовке рукописей Маркса к печати Энгельс иногда пересматривал свои первоначальные намерения и предположения. Так, V отдел III тома «Капитала» Энгельс первоначально хотел дать в своей собственной переработке, поскольку в рукописи Маркса этот отдел остался в недоработанном виде. Энгельс сообщает в своем предисловии, что он по меньшей мере три раза делал попытку коренным образом переработать данный отдел, но в конце концов отказался от этого намерения и решил ограничиться «упорядочением того, что имелось, сделав лишь самые необходимые дополнения» (см. настоящее издание, т. 25, ч. I, стр. 9). По аналогии с этим можно предположить, что если бы Энгельс вплотную приступил к непосредственной подготовке для печати рукописи «Теорий прибавочной стоимости», то он сохранил бы содержащиеся в рукописи теоретические экскурсы. Это предположение тем более правдоподобно, что среди этих экскурсов имеются такие, в которых даны очень важные теоретические исследования Маркса, существенно дополняющие то, что изложено, например, в III томе «Капитала» — в особенности по разделу о земельной ренте.

Теоретические исследования, входящие в состав рукописи «Теорий прибавочной стоимости», получили весьма высокую оценку В. И. Ленина. В своих произведениях В. И. Ленин много раз обращается к «Теориям прибавочной стоимости» и при этом одинаково высоко ставит как историко-критическое, так и чисто теоретическое содержание этого труда Маркса. Особенно высоко В. И. Ленин оценивает те разделы «Теорий прибавочной стоимости», в которых Маркс развивает свои собственные воззрения на природу земельной ренты (см. В. И. Ленин. Соч., 4 изд., т. 5, стр. 110; т. 13, стр. 161, 249, 271, 273). В. И. Ленин указывает на «замечательные разъяснения Маркса в «Теориях прибавочной стоимости», где особенно наглядно показано и революционное в буржуазно-демократическом смысле значение национализации земли» (т. 28, стр. 289; см. также т. 13, стр. 274, 292–293; т. 15, стр. 148; т. 16, стр. 104 — и др.). В. И. Ленин приводит из «Теорий прибавочной стоимости» основные положения Маркса об абсолютной земельной ренте и констатирует, что они подтверждают правильность той трактовки этой проблемы, которая за несколько лет до опубликования «Теорий» была дана в работе Ленина «Аграрный вопрос и «критики Маркса»» (см. т. 5, стр. 110).

* * *

Рукопись «Теорий прибавочной стоимости» была впервые издана Каутским в 1905–1910 годах в трех томах, из которых второй был в свою очередь разделен на две части. Благодаря этому изданию замечательный труд Маркса стал известен довольно широкому кругу читателей и был переведен на ряд языков, в том числе и на русский. Однако по своему качеству издание Каутского было во многих отношениях неудовлетворительным, а кое в чем прямо-таки порочным.

Каутский отказался от мысли издать рукопись Маркса в качестве IV тома «Капитала», т. е. так, как это собирался сделать Энгельс и как это вытекало из содержания рукописи и из прямого высказывания Маркса о том, что писать «Капитал» он начал с исторической части. Каутский объявил, что «Теории прибавочной стоимости» являются не IV томом «Капитала», а произведением «параллельным» «Капиталу», притом таким произведением, в котором якобы отсутствует всякий внутренний план и порядок. Эта глубоко ошибочная установка и стала источником тех произвольных приемов обращения с рукописью Маркса, которые позволил себе в своем издании Каутский. Он не понял своеобразной структуры труда Маркса, не понял того значения, которое имеют в нем сочетание и переплетение историко-критических исследований- с исследованиями самих экономических проблем в их положительном теоретическом аспекте. Поэтому он полностью игнорировал те оглавления Марксова труда, которые Маркс писал на обложках своих тетрадей и которые позволяют лучше понять не только внешнюю, но и внутреннюю последовательность отдельных глав и разделов. Отбросив все это, Каутский произвольно изменил структуру труда Маркса, сделал в нем неоправданные перестановки частей текста, перекроил по-своему первый и особенно второй том своего издания.

У Маркса рукопись «Теорий прибавочной стоимости» начинается кратким общим замечанием о том, что до сих пор все экономисты смешивали прибавочную стоимость с ее особыми формами прибыли и ренты, и небольшой вводной главой о Джемсе Стюарте, который впервые осознал невозможность вывести прибыль из обмена. Эта небольшая глава служит введением к разбору учения физиократов, которые первыми сделали попытку объяснить прибавочную стоимость путем анализа процесса производства. Далее Маркс переходит к исследованию учения Адама Смита, а затем снова возвращается к физиократам и рассматривает ту часть их учения, в которой они показали себя более глубокими исследователями, чем выступивший после них Адам Смит, а именно — знаменитую «Экономическую таблицу» Кенэ. Такая последовательность первых глав «Теорий прибавочной стоимости» соответствует противоречивому, зигзагообразному ходу развития буржуазной политической экономии, где шаг вперед в понимании одних вопросов сопровождался иной раз шагом назад в трактовке других проблем.

Каутский грубо нарушил эту последовательность глав, данную Марксом. В самом начале своего издания он поместил четыре небольших отрывка, взятых из последних тетрадей рукописи 1861–1863 годов, перемешал связное изложение, даваемое Марксом в тетрадях VI–XVIII, с дополнительными набросками из тетрадей XX–XXIII, изъял из основного текста теоретические исследования Маркса, непосредственно связанные с критическим разбором воззрений Смита и Кенэ, и поместил их отдельно в виде особых приложений, оторвав их от историко-критического исследования Маркса.

Еще более бесцеремонно Каутский перетасовал текст во втором томе своего издания. Этот том был произвольно разбит Каутским на две отдельные книги, причем глава «Рикардовская теория прибыли», которая в рукописи Маркса содержит стройную и строго последовательную критику взглядов Рикардо на среднюю норму прибыли и на причины ее понижения, у Каутского была разорвана на две половины, помещенные в разных полутомах и отделенные друг от друга 350 страницами текста. Маркс показывает, что ошибки Рикардо в теории ренты наложили глубокую печать на рикардовское учение о прибыли. Поэтому не случайно в рукописи Маркса анализ рикардовской теории ренты предшествует главе «Рикардовская теория прибыли». Каутский этого не понял и произвольно перекроил текст, пытаясь подчинить его тому порядку изложения, который был применен Марксом в III томе «Капитала», где дается не историко-критическое исследование воззрений Рикардо, а систематическое изложение теории самого Маркса.

Расчленение текста рукописи на главы и параграфы в ряде случаев произведено Каутским без достаточного внимания к ходу рассуждений Маркса. Редакционные заголовки часто ограничиваются простым перечислением имен или же носят совершенно общий, абстрактный характер и не дают никакого указания на то, в какой связи рассматривается та или иная проблема, за что критикует Маркс того или другого экономиста, какие ошибки Маркс вскрывает в той или иной концепции. Иногда Каутский дает такие заголовки, которые могут вызвать у читателя совершенно неправильное представление, будто у таких буржуазных экономистов, как Ричард Джонс, уже имелись отдельные элементы марксистской политической экономии. А в своих предисловиях к томам «Теорий» Каутский вообще смазывает принципиальную разницу между буржуазной и марксистской политической экономией, не говоря ни слова о том великом революционном перевороте, который Маркс совершил в экономической науке и для понимания которого как раз это произведение Маркса дает так много наглядного, конкретного материала.

В издании Каутского очень много ничем не оправданных купюр, как небольших по размеру, так и довольно крупных. В общей сложности Каутский исключил из текста не менее 5–6 печатных листов. Некоторые из опущенных Каутским мест имеют особо важное значение. В качестве примеров можно привести тот отрывок из главы о Рамсее, где Маркс говорит о неизбежном ухудшении положения рабочего класса по мере накопления капитала (стр. 1098 рукописи Маркса), и то место из главы о Шербюлье, где речь идет об абсолютном уменьшении переменного капитала в более развитых отраслях капиталистического производства (стр. 1112–1113 рукописи Маркса).

Расшифровка рукописи Маркса произведена Каутским в целом ряде случаев в высшей степени небрежно. А это тем более непростительно для Каутского, что он в свое время пользовался советами и указаниями Энгельса, учившего Каутского, как разбирать трудно читаемый почерк Маркса. Даже в тех местах, где рукопись Маркса написана достаточно разборчиво, Каутский по небрежности допускал грубые ошибки и искажения при воспроизведении того, что написано у Маркса. Примером может служить грубая ошибка в расшифровке слова «Prozess» в главе о рикардовской теории накопления (стр. 703 рукописи Маркса). У Маркса сказано: «… При рассмотрении всего процесса в целом ясно, что производители жизненных средств не могут купить, для возмещения своего постоянного капитала, машины или сырье, если производители элементов, служащих для возмещения постоянного капитала, не купят у них произведенных ими жизненных средств, если, следовательно, этот процесс обращения не представляет собой по существу обмен между жизненными средствами и постоянным капиталом». В рукописи здесь ясно написано: «Den allgemeinen Prozess betrachtet…». Каутский слово «Prozess» заменил в своем издании словом «Profit» («прибыль») и этим сделал совершенно непонятной четкую мысль Маркса.

К грубым ошибкам, допущенным Каутским при расшифровке рукописи, надо еще добавить многочисленные неточности в переводе тех мест рукописи, которые написаны на английском и французском языках и которые в издании Каутского были даны в немецком переводе, а также некоторые неправильные редакционные вставки и необоснованные, неверные «исправления» Марксова текста.

В качестве иллюстрации каутскианских «исправлений» можно привести такой пример. В конце главы о рикардовской теории прибыли Маркс, критикуя взгляды Рикардо по вопросу о том влиянии, которое оказывают на среднюю норму прибыли и соответственно на цены производства более высокие, чем в метрополии, прибыли, получаемые от колониальной торговли, пишет: «… Высокие прибыли… приводят к тому, что цены одной части товарной массы поднимаются над стоимостью этих товаров выше, чем это бывает при низком уровне средней прибыли, тогда как цены другой части товаров опускаются ниже их стоимости в меньшей степени, чем при низких прибылях» (стр. 694 рукописи Маркса). Не поняв, что у Маркса речь здесь идет о влиянии на норму прибыли неэквивалентного обмена между метрополией и колониями, Каутский «исправил» это высказывание Маркса следующим образом: «… Благодаря высоким прибылям цены известной части товаров в большей степени превышают их стоимость, чем в том случае, когда средняя прибыль низка, в то время как цепы другой части товаров упадут еще ниже их стоимостей» («Теории прибавочной стоимости», т. II, ч. 2, 1936, стр. 144). Получилось полное извращение важной мысли Маркса о том, что высокие прибыли, проистекающие из ограбления колоний, повышают среднюю норму прибыли в метрополии и тем самым вызывают там общее повышение цен производства.

Кроме непростительной небрежности при воспроизведении текста рукописи, Каутский позволил себе также произвольную замену одних терминов Маркса другими. Так, термин «Arbeitsbedingungen» («условия труда») Каутский заменил термином «Produktionsmittel» («средства производства»), термин «Arbeitsinstrument» («орудие труда») — термином «Arbeitsmittel» («средство труда»), термины «Kostenpreis» («цена издержек») и «Durchschnittspreis» («средняя цена») — термином «Produktionspreis» («цена производства») и т. д.

* * *

Наличие в издании Каутского столь существенных недостатков и ошибок вызвало необходимость в принципиально новом издании «Теорий прибавочной стоимости», которое и было осуществлено Институтом марксизма-ленинизма при ЦК КПСС в 1954–1961 годах (часть I вышла в 1954 году и была переиздана в 1955 году, часть II появилась в 1957 году, часть III — в начале 1961 года).

В основу нового издания «Теорий прибавочной стоимости» была положена подлинная рукопись Маркса, расшифровка которой была тщательно проверена и во многих случаях существенно уточнена. Для установления состава основного текста, его расположения и расчленения было использовано набросанное самим Марксом оглавление, о котором уже упоминалось выше.

Деление нового издания на три части вызвано, с одной стороны, большим объемом произведения, а с другой стороны — его содержанием: первая часть трактует, в основном, о дорикардовской политической экономии, вторая часть — о Рикардо, третья — об экономистах послерикардовского периода.

Первая часть «Теорий прибавочной стоимости» содержит главным образом анализ и критику воззрений физиократов и Адама Смита. У физиократов Маркс отмечает две крупные заслуги в истории экономической науки: 1) они первые перенесли вопрос о происхождении прибавочной стоимости из сферы обращения в сферу производства, 2) они первые сделали попытку изобразить весь процесс воспроизводства и обращения капитала в масштабе целой страны. Исследуя экономические воззрения физиократов, Маркс вскрывает свойственную им, как и всем последующим буржуазным экономистам, ограниченность, состоящую в том, что они принимают буржуазные формы производства за вечные, естественные. Он также выявляет их двойственность в понимании прибавочной стоимости, которая выступает у них то как чистый дар природы, то как продукт прибавочного труда земледельца, присваиваемый собственником земли.

Противоречия и двойственность в трактовке важнейших экономических категорий — стоимости, прибавочной стоимости, производительного труда и т. д. — Маркс вскрывает также и в учении Адама Смита, который иногда очень близко подходил к правильным, научным представлениям об источнике стоимости и прибавочной стоимости, хотя и не сумел последовательно провести в своей теории эту научную линию. Подвергая критическому разбору теорию Смита, Маркс с большим мастерством выявляет имевшийся в ней вульгарный элемент, который впоследствии разросся в апологетические теории вульгарных экономистов, эпигонов Смита. В связи с критикой так называемой догмы Смита, сводившего всю стоимость общественного продукта к доходам, Маркс разрабатывает вопрос о воспроизводстве всего общественного капитала и особенно подробно останавливается на проблеме возмещения постоянного капитала. Анализируя взгляды Смита на производительный и непроизводительный труд, Маркс прослеживает также процесс той вульгаризации, которой подверглись эти взгляды у последующих экономистов. При этом Маркс всегда вскрывает не только методологические, но и классовые корни тех или иных концепций.

Во второй части «Теорий прибавочной стоимости» центральное место занимает критический анализ системы экономических взглядов Рикардо. Эта система является той кульминационной точкой, выше которой не могла подняться классическая буржуазная политическая экономия. Рикардо пытался всю буржуазную экономику понять и объяснить на основе трудовой теории стоимости. При этом очень большую роль играла в его воззрениях теория земельной ренты, а одной из основных предпосылок этой теории была у Рикардо ошибочная идея о тождестве стоимости и цены производства, или «цены издержек», как здесь выражается Маркс. Эти особенности системы Рикардо и повели к тому, что свой анализ этой системы Маркс начинает с критики ошибочного отождествления стоимости и цены издержек. А перед этим Маркс дает в виде «отступления» критический разбор теории земельной ренты Родбертуса, сделавшего — правда, неудачную — попытку обосновать существование абсолютной земельной ренты, которую Рикардо отрицал.

Отмечая крупные теоретические заслуги Рикардо, Маркс вместе с тем подчеркивает принципиальные недостатки его метода, неспособность Рикардо связать закон средней нормы прибыли с законом стоимости, наличие вульгарного элемента в его теории прибыли, смешение процесса образования рыночной стоимости внутри какой-нибудь отрасли производства с процессом образования цены издержек, смешение законов прибавочной стоимости с законами прибыли и т. д. Критикуя теоретические ошибки Рикардо и вскрывая классовую ограниченность его воззрений, Маркс тут же развивает свои собственные воззрения на соотношение между стоимостью и ценой производства, на абсолютную и дифференциальную земельную ренту, на образование средней нормы прибыли и причины ее изменения, на процесс накопления капитала и его экономические последствия, на проблему кризисов и т. д.

В третьей части «Теорий прибавочной стоимости» рассматривается та критика, которой система Рикардо подверглась как справа — со стороны Мальтуса, представлявшего интересы землевладельческой аристократии и наиболее реакционных элементов буржуазии, — так и слева — со стороны английских утопических социалистов-рикардианцев; прослеживается процесс разложения рикардианской школы; показывается, как с обострением классовой борьбы между пролетариатом и буржуазией процесс вульгаризации захватывает самые основы политической экономии, ее исходные положения, ее основные категории.

В главе о Мальтусе Маркс показывает нелепость и глубокую реакционность мальтусовской защиты расточительности непроизводительных классов, прославляемой Мальтусом как средство против перепроизводства. В главе о разложении рикардианской школы Маркс вскрывает процесс деградации буржуазной политической экономии, приведший ее к отказу от всех ценных элементов рикардовской системы, к бесплодной схоластике, к бесстыдной апологетике капиталистического способа производства, ко все более и более вульгарным теориям и концепциям. В главе о социалистах-рикардианцах Маркс отмечает их заслуги в области критики капитализма и в то же время показывает их неспособность преодолеть буржуазные предпосылки рикардовской теории и несостоятельность их попыток построить на ее основах учение о социализме.

Третья часть «Теорий» заканчивается критическим разбором концепций Рамсея, Шербюлье и Ричарда Джонса, у которых Маркс, наряду с вульгарными взглядами на капитал и источник прибыли, отмечает некоторые зародыши представления об исторически преходящем характере капиталистического способа производства, — и большим дополнительным экскурсом «Доход и его источники. Вульгарная политическая экономия», в котором Маркс дает замечательный анализ сущности вульгарной политической экономии в ее отличии от классической буржуазной политической экономии.

Так как в ходе работы Маркса над «Теориями прибавочной стоимости» исследование Маркса, как об этом уже говорилось, вышло далеко за пределы первоначального замысла и Маркс в последних тетрадях рукописи 1861–1863 годов дал ряд дополнительных очерков и заметок об экономистах XVII и XVIII веков, то эти дополнительные очерки и заметки естественным образом вошли в Приложения к первой части, образуя позднейшие добавления к основному тексту, писавшемуся вначале в более узком плане. В Приложениях к первой части помещено также теоретическое исследование Маркса о производительном и непроизводительном труде (из XXI тетради рукописи 1861–1863 годов), являющееся весьма важным добавлением к историко-критической главе «Теории о производительном и непроизводительном труде», заметка об апологетической концепции производительности всех профессий (из V тетради рукописи 1861–1863 годов) и Относящиеся к январю 1863 года наброски планов I и III частей «Капитала» (из XVIII тетради той же рукописи).

В Приложениях ко второй части даны коротенькие дополнительные заметки Маркса, относящиеся к рассматриваемым во второй части вопросам и написанные Марксом на обложках тетрадей XI, XII и XIII.

В качестве Приложения к третьей части дан упомянутый выше большой экскурс «Доход и его источники. Вульгарная политическая экономия», носящий в основном теоретический характер, но имеющий немалое значение также и в историко-критическом отношении. Его пришлось поместить в виде Приложения потому, что в оглавлении-плане последних глав «Теорий прибавочной стоимости», записанном Марксом на обложке XIV тетради, глава «Ричард Джонс» снабжена пометкой «Конец этой 5-й части», т. е. заключительной, историко-критической части раздела о процессе производства капитала, в качестве которой первоначально писались «Теории прибавочной стоимости». А сразу после этого в указанном оглавлении-плане идут слова «Эпизод: Доход и его источники», к которым в оглавлении XV тетради добавлено: «Вульгарная политическая экономия» (см. настоящий том, часть I, стр. 5). Под «эпизодом» Маркс подразумевал такой экскурс, который представляет собой вставку в основной текст или добавление к нему. Так как характерной чертой вульгарной политической экономии является то, что она цепляется за поверхностную видимость фетишизированных форм дохода и его источников, «эпизод» этот служит завершающим весь том добавлением к историко-критическому исследованию Маркса.