4. Пифагор начинает приобретать жизненный опыт, учится, познает добро и зло, приобретает знания, хочет все видеть, слышать и понять, узнать и исходить всю землю; он стремится к глубокому познанию жизни

Мнесарх и Пифаида старались дать сыну разностороннее и достойное воспитание. Грамматике[61], поэтике[62] и риторике[63] Пифагор учился у Гермодаман-та[64], потомка того Креофила, который принимал у себя самого Гомера[65] и получил от него бессмертные поэмы. Гермодамант обучил Пифагора письму, чтению, правильной речи и стихосложению, искусству декламации стихов. С детства Пифагор знал наизусть всю «Илиаду»[66] и «Одиссею»[67].

У Ферекида Сиросского[68], еще не столь известного, Пифагора обучали диалектике[69], физике[70] и теогонии[71]. Говорят, что с Ферекидом Пифагора познакомил его дядя Зоил, после того как прибыл с Лесбоса[72].

Ферекид, сын Бабия с острова Сирое[73], был учеником Питтака[74], лесбосского мудреца. Он первым написал прозой книгу о природе и происхождении богов, начинающуюся словами: «Зас[75] был всегда...» Он стал известен в 544—541 гг. Как говорят, Ферекид сам себя выучил, приобретая тайные книги финикийцев; он первым сформулировал учение о переселении душ (METEМ?YX??I?).

Его сочинение «Пятинедрие» (?ENTEMYXO?), иначе «Смешение богов» (?EOKPA?IA), в X книгах, сообщает, что души людей вечны и любая бессмертная душа дает жизнь телу. Один дух в нас происходит от земли и возвращается в землю после смерти тела, другой — с неба и возвращается в небеса. В этом заключается суть переселения душ.

Первичное, породившее мир начало — наивысшее благо и совершенная красота, вечное и умопостигаемое Одно (ТО EN). Зас был всегда, и Хронос[76], и Хто-ния[77] — три первых начала. Хронос же создал из своего семени (ГО???) огонь (П?Р), воздух (?NEY-МА), воду (Y??P)... и (Хтонию-землю), из которых после того, как они распределились в пяти недрах,— образовалось новое многочисленное поколение богов, называемое «Пятинедрие» (?ENTEMYXO?), что равнозначно пентекосму.

Зас — это огонь, Хронос — время, а Хтония — земля. Эфир — то, что правит, Хтония — то, чем правят, а Хронос — то, в чем управляется вселенная. Зас, огонь и эфир — это Солнце, Хтония — это материальное начало всего вещественного. Заса и Хтонию связует Эрос[78], находящийся между ними. Они породили Офионея[79], и битву богов[80], и древо[81], и покров[82]. Вода — это хаос[83], возникший первым. «Зас сотворил Хтонию, море, крылатый дуб, вышитый покров, на котором изображены чертоги Огена[84], Оген[85]и Гая[86]».

Два войска богов и демонов противостоят друг другу: одним руководит Крон[87], другим — Офионей. Между войсками заключен договор, что битва состоит из вызовов и поединков. Кто из сражающихся упадет в Оген — тем быть побежденными, а кто выпихнет врага и победит в поединке — тем владеть небом. Офионей и офиониды владеют севером и северной осью мира, Крон и титаны — эклиптикой. Раньше всех был коронован Крон.

«Под тем уделом (MOIPA) лежит удел Тартара[88], сторожат его дочери Борея[89], Гарпии[90] да Тюэлло[91], туда Зас изгоняет богов и демонов, согрешивших от дерзости».

Ферекид говорил, что недра, ямы, пещеры, двери и врата — символы рождения и вхождения в чувственный мир, данный нам в ощущениях, и исхождения из него душ... Космос — пещера, тюрьма и грот... Истечение (ЕКРО??) — семя.

Он же полагал, что боги называют трапезу «столом для жертвоприношений» (OI ?EOI THN TPA?EZAN ?Y?PON KA?OY?IN). Боги питаются амбросией[92], которую ежедневно производит Афина.

Он же назвал двоицу (??А?) гордыней (YBP??) и «порывом», а также «мнением» — так как во мнении содержатся истина и ложь. Этому научился Пифагор у Ферекида.

В третьем случае родители обучали Пифагора, передавая и перепоручая его почти всем выдающимся в богослужении людям — жрецам храмов Диониса, Геры (славный храм Геры в Платеях[93] самосских — Герай-он), Гефеста (Гефестион)[94] и Аполлона в Либетрах[95].

В детстве Пифагор учился также у кифариста[96], живописца и атлета[97].

Когда Пифагору было девять лет, он принял обряд третьего посвящения в храме бога Диониса. Мальчик изображал в нем Загрея[98]. Когда на него напали «Эриннии»[99] и «титаны»[100] (обнаженные юноши, белые как мел и вооруженные мечами), он в страхе бежал к алтарю Диониса-заступника и сел на него. «Эриннии» и «титаны» пытались выманить его — коленопреклоненные «Эриннии» показывали ему погремушки, зеркальце, орехи.

Но он не глядел в зеркало, а, воздев руки, обратился с мольбой о пощаде к вооруженным юношам — «Диоскурам»[101]. Так «он перенес бремя белых страстей Коры[102]». Танцующие «Диоскуры» своей пляской отогнали «Эринний» от алтаря и вывели Пифагора.

Когда Мнесарх ездил по делам в Италию, то брал с собой и мальчика Пифагора. Италия тогда благоденствовала и, видимо, произвела на Пифагора благоприятное впечатление, потому что впоследствии он вновь посещал эту страну.

В пятнадцать лет Пифагор в святилище Пана[103] принял посвящение в таинства бога. Сначала, идя по священной роще Пана, он, оступившись, упал в глубокую яму с жидкой глиной. Две «гамадриады»[104] отвели его к источнику, чтобы он омыл тело в водах. Пока он омывался, они держали наготове полотенце, которым обтерли его и прикрыли наготу.

Затем Пифагор принес в жертву козленка, тем временем «Пан» играл на лире, а некий старец подносил чашу с водой. Пифагор заглянул туда, но увидел лишь отражение маски сатира[105].

После жертвоприношения обнаженного Пифагора уложили на ложе и покрыли легким покровом, под которым явственно виднелись очертания фаллоса юноши. Старуха, наклонившись над ним, открыла тайну его пола и сообщила ему половые запреты — не рукоблудствовать, не мужеложствовать, не скотоложствовать, не сходиться с женщинами во время их нечистоты. Затем служители сняли покров и слегка выпороли Пифагора розгами.

После завершения ритуальной порки ему дали си-рингу[106], флейту Пана[107], чтобы он сыграл на ней мелодию. Под эту музыку перед ним плясали обнаженные девушки, изображавшие женскую часть души юноши, которую зовут Психеей[108].

В этом сокрыто великое таинство Эрота[109] и Психеи, разнополой любви,— любовь рождается только в тех душах, в которых женская часть души супруга соответствует супруге, а мужская часть души супруги — мужу. Ибо любим мы вторую часть самих себя, лишь отталкиваясь чувствами от внешнего образа любимого человека.

На Самофракии[110] Пифагор был посвящен в таинства кабейров[111] и многое усвоил из практики мистерий[112], а в Либетрах посвящен был в таинства орфи-ков[113] жрецом Аглаофамом.

Многие полагают, что именно там Пифагор позаимствовал из учения Орфея[114] идею о числовой природе богов. Там же он обрел книгу «Священное слово Орфея», с которой не расставался до самой смерти. Из этого учения орфиков вытекают основы учения Пифагора. Вслед за Орфеем Пифагор полагал, что первым явленным миру был Фанет[115], называемый еще Прото-гоном[116] и Эрикепаем[117], тождественный Зевсу и Солнечному огненному шару.

На восемнадцатом году жизни, проходя обряды таинства куретов[118], Пифагор отказался коротко остричь свои роскошные золотые длинные волосы, как поступали другие юноши. И с тех пор он долго ходил длинноволосым.

В 18 лет Пифагор достиг возмужалости и стал эфебом[119]. После проверки происхождения, гражданства и физического осмотра он был записан как полноправный гражданин в реестр (?E??APXIKON)[120] своего дема[121]. А затем привлечен к военной службе в пограничных отрядах и групповой военной подготовке.

Хотя Пифагор уже осознал свое основное жизненное предназначение и стремился посвятить себя служению Аполлону, он исполнял свой воинский долг с честью и находил немало приятного в физических упражнениях, развивающих выносливость.

Еще будучи эфебом, он стал известен своими выдающимися способностями, а молва о нем, как о «Пифагоре Длинноволосом», дошла до Фалеса Милетского[122] и Бианта из Приены[123].

Тем временем Поликрат[124], сын Эакея, стал владыкой Самоса, подняв народное восстание. Сначала он разделил город на три части и правил вместе с братьями Пантагнотом и Силосонтом. Затем он убил Пан-тагнота, а младшего — Силосонта, изгнал.