Глава XVI. «MING-TANG»

Глава XVI.

«MING-TANG»

К концу третьего тысячелетия до христианской эры Китай был разделен на девять провинций [239] в соответствии с геометрическим расположением, приведенным на рисунке (рис. 16):

одна в центре и восемь по четырем странам света и в промежуточных местах. Это деление приписывается Великому Юйю (Тай Юй, Ta-Yu [240]), который, как говорят, обошел мир, чтобы «измерить Землю». Это измерение осуществлялось, следуя форме квадратов, в этом виден образ угольника, присваиваемого Императору как «Господину Земли» [241]. Разделение на девять частей было внушено диаграммой, называемой Lo-chou (Ло-шу), или «Письмена [из реки] Ло», которая, согласно легенде, была принесена ему черепахой [242], и в которой девять первых чисел располагались таким образом, чтобы образовать то, что называется «магическим квадратом» [243]; тем самым это деление создавало из Империи образ Универсума. В этом «магическом квадрате»: [244] центр занят числом 5, которое само есть «середина» девяти первых чисел [245], и которое действительно является «центральным» числом Земли, так же, как и 6 есть «центральное» число Неба [246]. Центральная провинция, где располагается Император, соответствующая этому числу, называется «Срединное Царство» (Чжун-го, Tchoung-kouo [247]), отсюда это наименование было впоследствии распространено на весь Китай. Однако в последнем можно несколько усомниться, ведь так же, как «Срединное Царство» занимало в Империи центральную позицию, так и сама Империя во всем своем ансамбле могла пониматься с самого начала как занимающая в мире такую же позицию. Это было следствием, как представляется, самого того факта, что она строилась по образу Универсума. В действительности фундаментальное значение этого факта состоит в том, что все на самом деле содержится в центре, так что в нем надо искать определенным образом в «архетипе», если можно так выразиться, все то, что находится в ансамбле Универсума. Следовательно, можно было бы получить целую серию подобных [248] образов, расположенных концентрически во все более и более сводимой последовательности, окончательно завершающейся в самой центральной точке, где размещался Император [249], который, как мы говорили раньше, занимал место «истинного человека» и выполнял функция «посредника» между Небом и Землей [250].

Однако не следует удивляться этой «центральной» ситуации, приписываемой китайскому Императору по отношению к целому миру; фактически, так и было всегда в странах, где был установлен духовный центр традиции. Этот центр, в действительности, был эманацией или отражением высшего духовного центра, то есть изначальной Традиции, из которой происходят все традиционные правильные формы при адаптации к особым обстоятельствам времени и места, следовательно, он образовывался по образу этого духовного центра, с которым он в некотором роде виртуально отождествлялся [251]. Вот почему сама местность, обладавшая таким духовным центром, какова бы она ни была сама по себе, была тем самым «Святой Землей» и в этом качестве символически обозначалась такими названиями, как «Центр Мира» или «Сердце Мира», чем она в действительности была для тех, кто принадлежал к традиции, пребывающей здесь, и для кого была возможна связь с духовным высшим центром через вторичный центр, соответствующий этой традиции [252]. Место установления этого центра было предназначено, согласно древнееврейскому языку Каббалы, быть местом про явления Шехины или «божественного присутствия» [253], то есть в дальневосточных терминах точкой, где прямо отражается «Деятельность Неба» и которая, собственно, является, как мы уже видели, «Неизменной Серединой», определяемой встречей «Оси Мира» со сферой человеческих возможностей [254]. Особенно важно отметить в этой связи, что Шехина всегда представлялась как «Свет», а так же, как «Ось Мира», и символически ассимилировалась, как мы уже показывали, со «световым лучом».

Мы только что сказали, что как китайская Империя во всем своем ансамбле представляла в своем разделении и устроении образ Универсума, подобный же образ должен был обнаруживаться и в центральном месте, бывшем резиденцией Императора, и это было действительно так: это был Ming-tang , который некоторые синологи, видя только его внешний характер, называли «Домом Календаря», но название которого, на самом деле, означает буквально «Храм Света», что сразу напоминает только что сделанное нами замечание [255]. Знак ming составлен из двух знаков, которые представляют Солнце и Луну; он также выражает Свет во всеобщем проявлении в этих двух модальностях одновременно, прямой и отраженный, поскольку свет, хотя он сам по себе ян , но чтобы проявиться, он должен, как и все вещи, облекаться в оба дополнительных аспекта, которые суть ян и инь друг по отношению к другу, соответственно представляя Солнце и Луну [256], поскольку в области проявления ян никогда не бывает без инь , а инь никогда не бывает без ян

План Ming-tang согласовывался с планом деления Империи, который представлен выше (рис. 16), то есть он включал в себя девять залов, расположенных в точности как девять провинций; но только Ming-tang и его залы вместо того, чтобы быть совершенными квадратами, были более или менее вытянутыми прямоугольниками. Отношение сторон этих прямоугольников варьировалось в различных династиях на основании разницы циклических периодов, с которыми эти династии ставились в соответствие, как и высота шеста в повозке, о которой мы говорили ранее. Мы не входим в детали этого, так как нас в настоящее время интересует один только принцип [257]. Ming-tang имел двенадцать выходов во вне, по три на каждой из четырех сторон, так что залы посредине сторон имели только по одному выходу, а угловые залы имели каждый по два; эти двенадцать выходов соответствовали двенадцати месяцам года: восточного фасада — трем месяцам весны, южного фасада — трем месяцам лета, западного фасада — трем месяцам осени, а северного фасада — трем месяцам зимы. Таким образом, эти двенадцать месяцев образовывали Зодиак одно, которое прямо связано [258]. Они очень точно соответствуют двенадцати вратам «Небесного Иерусалима», как он описан в Апокалипсисе одно, которое прямо связано [259], который также есть «Центр Мира» и образ Универсума в двойном отношении, пространственном и временном [260]. Император выполнял в Ming-tang по ходу годового цикла круговое движение в «солнечном» направлении (см. рис. 14), перемещаясь последовательно в двенадцати стоянках, соответствующих двенадцати проемам» где он утверждал распоряжения (юэ-лын, уue-ling ), соответствующие двенадцати месяцам. Таким образом, он последовательно отождествлялся с «двенадцатью солнцами», которые есть двенадцать адитья (adityas ) индуистской традиции, а также «двенадцать плодов Древа Жизни» в символике Апокалипсиса [261]. Это хождение по кругу всегда осуществлялось с возвращением в центр, отмечая этим середину года [262], так же, как когда он проезжал по Империи, то он посещал провинции в соответствующем порядке и затем возвращался в свою центральную резиденцию, так же, как, согласно дальневосточному символизму, Солнце после прохождения одного циклического периода (идет ли речь о дне, месяце или годе), возвращается отдыхать на свое дерево, изображающее «Ось Мира», как и «Древо Жизни», расположенное в центре «Земного Рая» и «Небесного Иерусалима». Здесь достаточно ясно можно увидеть, что Император оказывается собственно «регулятором» самого космического порядка, что, однако, предполагает соединение в нем или через его посредство небесных и земных влияний, которые, как мы уже отмечали выше, некоторым образом соответствуют временным и пространственным определениям Ming-tang, ставя их в прямые отношения друг с другом.