О стране образованности{301}

О стране образованности^{301}

Слишком далеко залетел я в будущее, ужас напал на меня.

И когда я огляделся, — смотри! время было моим единственным современником.

Тогда полетел я назад, домой — всё быстрее и быстрее; так пришёл я к вам, современники, в страну образованности.

Впервые посмотрел я на вас как следует и с добрыми желаниями; поистине, с тоскою в сердце пришёл я.

Но что случилось со мною? Как ни было мне страшно, — я должен был рассмеяться! Никогда не видел мой глаз ничего более пёстрого!

Я всё смеялся и смеялся, тогда как ноги и сердце дрожали: «Да тут родина всех горшков с красками!» — сказал я.

С пятьюдесятью кляксами на лице и теле — так сидели, к моему удивлению, вы, современники!

И с пятьюдесятью зеркалами вокруг вас, которые льстили и подражали игре ваших красок!

Поистине, вы не могли бы носить лучшей маски, современники, чем ваше собственное лицо! Кто бы мог вас — узнать!

Исписанные знаками прошлого, а поверх этих знаков размалёванные новыми знаками — так надёжно скрылись вы от всех толкователей!

Даже если найдётся специалист по почкам, кто поверит, что они у вас есть! Из красок кажетесь вы изготовленными и из склеенных ярлыков.

Все века и народы пёстро выглядывают из-под ваших покровов; все обычаи и все верования пестроязычно говорят в ваших жестах.

Кто из вас совлёк бы с себя покрывала, мантии, краски и жесты — у того осталось бы вполне достаточно, чтобы пугать этим птиц.

Поистине, я сам испуганная птица, однажды увидевшая вас нагими и без красок; и я улетел прочь, когда скелет стал подавать мне знаки любви.

Скорее хотел бы я быть подёнщиком в подземном мире у теней минувшего!^{302} — тучнее и полнее вас обитатели подземного мира!

В этом, да, в этом горечь кишок моих, что ни нагими, ни одетыми не выношу я вас, современники!

Всё зловещее, что есть в будущем и что некогда пугало улетевших птиц, поистине, куда приятнее и ближе сердцу, чем ваша «действительность».

Ибо так говорите вы: «Мы всецело действительные, без веры и суеверия»; так гордитесь вы — ах, даже не имея предмета гордости!

Но как могли бы верить вы, размалёванные! — вы, картины всего, во что некогда верили!

Ходячее опровержение вы самой веры и калечение всяких мыслей. Неправдоподобные — так называю я вас, вы, действительные!

Все времена пустословят друг против друга в ваших умах; но сны и пустословие всех времён были всё-таки правдоподобнее, чем ваше бодрствование!

Бесплодны вы, поэтому и недостаёт вам веры. Но кто должен был творить, у того всегда были свои вещие сны и звёзды-знамения — и вера в веру! —

Полуоткрытые ворота вы, у которых ждут могильщики. И вот ваша действительность: «Всё достойно того, чтобы погибнуть».^{303}

Ах, вот стоите вы предо мной, вы, бесплодные, худые, с торчащими рёбрами! И кое-кто из вас хорошо понимает это и сам.

И он говорит: «Кажется, бог, пока я спал, тайком что-то похитил у меня? Поистине, достаточно, чтобы сделать себе из этого жёнушку!^{304}

Удивительна бедность рёбер моих!» — так говорили уже многие из людей настоящего.

Да, смешны вы мне, современники! И особенно когда вы удивляетесь сами себе.

И горе мне, если б не мог я смеяться над вашим удивлением и должен был пить всю гадость из ваших мисок!

Но я хочу легче относиться к вам, ибо тяжёлое должен нести я; и что мне за дело, если жуки и летучие козявки сядут на мою ношу!

Поистине, не станет она от этого тяжелее! И не от вас, современники, должна придти ко мне великая усталость. —

Ах, куда ещё подняться мне с моей тоской! Со всех гор высматриваю я отечества и родные страны.

Но родину не нашёл я нигде: неуютно мне во всех городах и рвусь я прочь из всех ворот.

Чужды и смешны мне современники, к которым ещё недавно влекло меня сердце; и изгнан я из отечеств и родных стран.

Так что люблю я ещё только страну детей моих, неоткрытую, лежащую в самом дальнем море; пусть ищут и ищут её мои корабли.

Своими детьми хочу я искупить то, что я сын своих отцов, и всем будущим — это настоящее!

Так говорил Заратустра.