Виктор Нюхтилин Мелхиседек. Книга 2. Человек

Виктор Нюхтилин

Мелхиседек. Книга 2. Человек

Эта книга посвящается Константину Константиновичу Минджия с улицы Инге, который научил меня учиться, когда я учусь, Русудан Григорьевне Гогия из города Ткварчели, которая научила меня работать, когда я работаю, Аркадию Иосифовичу Слуцкому из города Краснодара, который научил меня думать, когда я думаю. Александру Константиновичу Пипинову из Заречья, который научил меня видеть, когда я смотрю, Александру Сеит-Кезиновичу Каспакову из Восточного Казахстана, который научил меня смеяться над авторитетным и никогда не смеяться авторитетно, а также моей жене Людмиле, из мира женщин, которая может научить любить любого.

Истина где-то там…

Вынесенную в заголовок сегодняшнего обзора фразу когда-то сказал знаменитый агент Фокс Малдер, прославившийся тем, что задавал вопросы и пытался найти на них ответ, не укладывающийся в рамки официально существующей идеологии и даже современной науки. Малдер видел мир иначе и имел свою концепцию мира - пусть достаточно прямолинейную, подходящую больше для сериала, чем для жизни, однако в главном эта концепция была правильной. Как только человек перестает задумываться о том, для чего он в этом мире, и удивляться миру, жизнь заканчивается…

Над поиском истины: кто мы - люди, откуда пришли, почему такие, что движет нами и для чего мы здесь, бились, выдвигая миллионы ответов, весьма выдающиеся умы. Их концепции даже для кого-то стали жизненаправляющими, иногда - для целых государств иделогией (пример фашистской Германии или СССР в этом смысле весьма показателен). А кому-то хватает простой веры: нас создал Господь и создал для того, чтобы…

А вот что следует после «чтобы» - вопрос отдельный.

Виктор Нюхтилин в своей книге, точнее - двух книгах, имеющих подзаголовки «Мир» и «Человек» пытается найти этот ответ или - как считает сам автор - вывести давно уже всем известный ответ на поверхность. На обложке «Мелхиседек» написано: «Книга про то, что мы ничего не знаем о том, что знаем, и при этом абсолютно точно знаем все, что нам неведомо». Красиво загнул, скажет читатель.

Между прочим, этими словами можно описать всю книгу. «Красиво загнул». Да. Силлогизмами, допущениями, иными взглядами на всем, казалось бы, давно знакомые и очевидные вещи, наполнен «Мелхиседек».

«Мы убеждаемся, что Бог, Создатель не просто вероятен, он просто обязателен, ибо это объясняет все. Все остальные предположения, исходящие из Его отрицания, рождают лишь новые загадки и новые доказательства своей несостоятельности». Главный постулат: все мы создания божьи, доказывается весьма интересно, живым литературным языком, захватывая и увлекая читателя, рождая желание вступить с автором если не в спор, то в общение

Назвать «Мелхиседек»  «научно-популярным изданием» язык не повернется. Назвать теософическим трактатом - тоже. Скорее, это новый жанр, невозможный ранее в нашей стране: полемическая богоискательская литература. Кстати, в подобном жанре - весьма отдаленно схожем, но тем не менее - работал Илья Стогов, создавая свои справочники и тоненький томик «Страстей Христовых». Увлекательно…

«Почему книга названа "Мелхиседек"? По простой причине - эта книга должна была быть совершенно не о том, о чем она получилась. Первоначальное ее название подразумевало разбор некоего континуума (непрерывной линии) поиска человеком Бога от Мелхиседека (первого священника) до наших дней. Мелхиседек - библейский персонаж. Авраамова родственника обидели, Авраам жесткой рукой навел справедливость, а вслед за этим откуда-то появился Мелхиседек, который был первосвященником Бога, и принес Аврааму свои дары». Дальше там еще много написано. Захотите - прочтете.