Вторая часть. Пятьдесят вторая глава ОБ УГОЖДЕНИИ ВОЗЛЮБЛЕННОМУ

Вторая часть. Пятьдесят вторая глава

ОБ УГОЖДЕНИИ ВОЗЛЮБЛЕННОМУ

Соединившись с возлюбленным, пусть, чтобы усладить его, она ведет образ жизни единственной супруги (1). Пусть привязывает [его к себе], не привязываясь сама, но действуя, словно привязанная, — так выражена вкратце [суть ее поведения] (2). Она должна подчиняться своей жестокосердной и корыстолюбивой матери, если же таковой нет — кормилице (3). Когда та, не очень расположенная к посетителю, насильно уводит [от него] дочь (4), женщина всегда выказывает недовольство, подавленность, стыд и страх, но не нарушает приказа (5). Она сообщает о [своей] вымышленной болезни, которая неизвестно от чего возникла [и вместе с тем] не должна вызывать в нем отвращения, невидима для глаз и переменчива (6). Когда есть подобная причина, она под этим предлогом не посещает возлюбленного (7). Однако женщина посылает [к нему] служанку с оставшимися цветами и бетелем (8).

Во время близости она поражает его знаками внимания, учится [у него] шестидесяти четырем способам и сразу же подражает показанным им приемам, ведет себя согласно его тайным склонностям, делится желаниями, скрывает [свои] недостатки в сокровенных местах, не проявляет недовольства, когда он, [засыпая], отворачивается на ложе, разрешает касаться сокровенных мест, целует и обнимает уснувшего (9).

Она следит за ним, когда он рассеян; находясь на крыше дома на главной улице и замеченная там [возлюбленным, она изображает] стыд, чтобы уничтожить [подозрение в своей] неверности. Она ненавидит ненавистного ему, любит любимого им, находит удовольствие в его удовольствии, следует за ним в радости и горе, интересуется [его отношениями с другими] женщинами, недолго сердится [на него]; даже сама оставив [на нем] знаки ногтей и зубов, беспокоится, что это чужие знаки (10).

Пусть она не говорит о своем влечении к нему, но обнаруживает это без слов своим видом, представляясь пьяной, сонной, больной; [пусть восхваляет] похвальные дела возлюбленного (II). Когда он говорит, она схватывает суть речей; поразмыслив, хвалит их; с вниманием ведет разговор и дает ответ на его речи, когда он обнаруживает [к ней] привязанность (12). Она внимает [его] рассказам, если только [речь идет] не о соперницах (13). Когда он вздыхает, зевает, оступается или падает, она проявляет тревогу (14); когда чихает или выражает изумление — говорит: «Будь здоров!» (15); будучи в дурном настроении, она объясняет это какою-либо болезнью или враждой (16). Она не хвалит достоинств другого и не бранит обладающего теми же пороками, что и он; хранит [его] подарки (17). При ложном обвинении [с его стороны] или несчастье с ним она не наряжается и не принимает пищи (18); она скорбит вместе с ним, готова покинуть с ним страну, [если надо] откупиться [за. него] перед царем (19). [Ома говорит, что], обретя его, достигла цели жизни. Когда он получает богатство, достигает задуманного или выздоравливает, она приносит обещанные перед тем жертвенные подношения божеству (20). Она всегда нарядна, умеренна в пище (21). При пении она восхваляет его имя и род; утомясь, пусть положит [его] руку [себе] на грудь или на лоб (22). Видя, что это доставляет удовольствие, она засыпает или же дремлет, склонясь ему на колени, и следует [за ним], когда он отлучается (23). Она [говорит, что] желает родить от него сына и не хочет пережить его (24).

Пусть она не говорит [ни с кем] втайне о его секретных делах (25). Она удерживает его от обета и поста, [говоря]: «Вина — на мне», — а если ее в силах [удержать], то и сама действует, как он (26). При споре [с кем-либо] она уверяет, что [подобное] дело невозможно даже для ее [возлюбленного] (27). Она не видит разницы между его и своими (28). Без него она не посещает компаний и прочих [сборищ] (29). Она с гордостью носит оставшиеся [от него] цветы и принимает оставшуюся [от него] пищу (30); восхваляет его семью, нрав, уменье, происхождение, знания, внешность, богатство, родину, друзей, достоинства, возраст, обаяние (31); побуждает его к пению и прочему, в чем он искусен (32); посещает его, невзирая на опасность, холод, зной или дождь (33). При погребальных церемониях она говорит: «Пусть и [в том мире] он будет моим!» (34). Она следует его склонностям, вкусам, желаниям, развлечениям (35); остерегается колдовства с помощью кореньев (36). При его посещении она то и дело ссорится с матерью (37); когда же та, применяя силу, уводит ее в другое место, то говорит, что хочет [покончить с собой с помощью] яда, голода, оружия или веревки (38). Она успокаивает возлюбленного, прибегая к посланцам (39), или же сама бранит свой образ жизни (40). Однако она не перечит матери в главном (41) и ничего не делает без ее [согласия] (42).

Когда он уезжает, она берет с него клятву, что он быстро вернется (43). В его отсутствие она ограничивает омовения, отказывается от украшений, но обращает внимание на приносящую счастье [одежду] и носит одно лишь запястье из ракушек (44). Она вспоминает прошлое, ходит к предсказательницам, [внимает] пророческим голосам, с волнением следит за небесными телами, луной, солнцем, звездами (45). Увидев счастливый сон, она говорит: «Да будет у меня встреча с ним!» (46); при несчастливом [сне] — беспокоится и стремится отвратить зло (47). При его возвращении она поклоняется Каме (48), совершает приношения божествам (49), подносит с помощью подруг наполненный рисом сосуд (50) и чтит ворон [пищей] (51). Все это/кроме почитания ворон, [совершаемого позже], она исполняет сразу после первой встречи [с вернувшимся] (52). И она говорит привязанному [к ней мужчине], что последует за ним и в смерти (53).

Полная самоотдача, сходство в поведении, исполнение [ее] нужд, бесстрашие, безразличие к деньгам — таковы признаки привязанного [мужчины] (54).

Все это было сказано ради наставления [и взято] из поучения Даттаки; тому же, что не сказано [здесь, гетера] должна следовать на основании людского опыта и мужской природы (55).

И здесь приводятся два стиха:

Из-за их тонкости, из-за чрезмерной алчности, а также — непостижимости их природы трудно даже сведущим в этом постичь признаки любви у женщин (56).

Они влюбляются, становятся равнодушными, услаждают и покидают, выманив все деньги, — женщины так и остаются непостижимыми (57).