ИСТОРИЯ БРЕВНА, ЛЕТЯЩЕГО В МЕЖЗВЕЗДНОМ ПРОСТРАНСТВЕ

Поклонники теории относительности, описывая удивительные явления, которые должны бы происходить согласно разного рода «мысленным экспериментам», делали упор не на объяснение причин, а на впечатление от описания того, что якобы происходит при движении со скоростью света.

«Представьте, – говорили они, – бревно в стене избы. Оно плотно лежит на своем месте, так как имеет строго определенные размеры. Представьте, что мы достали это бревно и разогнали его до скорости света. Согласно теории относительности длина его при движении со скоростью света становится короче и, подлетев к своему месту в стене избы, бревно не встанет на это место, а свободно проскочит в дыру – размеры дыры-то старые, а бревно-то уже короче – и полетит дальше».

Пересказ этой ходячей байки из популярных книжек с объяснением теории относительности поражал меня своей нелепостью.

Бревно нельзя достать из стены избы. Оно не просто вставлено в стену, оно «связано» в венец из четырех бревен, и как бы ни была срублена изба – в «лапу» – этот способ называется «русский угол» или в «чистый», «немецкий» угол (хорошо известный и русским плотникам под названием «полуласточкин хвост»), – если выдернуть из стены бревно, то изба или развалится, или произойдет «усадка» на один венец (если достать весь венец из четырех бревен) и никакой дыры от улетевшего со скоростью света бревна не образуется.

Ну хорошо, люди, приводящие пример с бревном, просто не знают и не дают себе труда сообразить, как устроена изба из этих самых бревен. Придумывая этот пример, они просто неточно выразились. Предположим, бревно не достали, не выдернули из стены, а аккуратно выпилили по углам пилой (болгаркой) и уже потом выдернули из стены и оно улетело со скоростью света, и на его месте действительно осталась дыра, соответствующая первоначальным размерам бревна.

Улетая со скоростью света, бревно это не задержится в пределах земли и в мгновение ока окажется в космосе, среди звезд, метеоритов, астероидов, комет и пылево-газовых туманностей. Сосновое бревно из только что срубленной избы, светло-желтое, или бревно из избы, простоявшей не один десяток лет и потому почерневшее, с продольными глубокими трещинами и янтарными потеками смолы, бревно это со свистом мчащееся в межзвездном космическом пространстве очень даже впечатляет.

Но когда оно вернется на Землю и, став короче, проскочит в дыру в стене, где оно когда-то занимало место согласно первоначальным размерам, бревно это тут же ударит в противоположную стену избы с силой пятидесятикилограммового снаряда, летящего со скоростью света, и изба все-таки рухнет, взорвется, словно в нее выстрелили из пушки, бьющей прямой наводкой или, как говорят артиллеристы, настильно.

Ну хорошо, суть не в том, что в щепу разбита изба. Суть в том, что бревно, изначально занимавшее в стене свое место плотно, без щелей (иначе бы в щели тянуло холодом, особенно зимой), будучи разогнано до скорости света, свободно проскочило сквозь свое место, а значит, оно сократилось в размерах, именно это, мол, происходит с предметами, двигающимися со скоростью света согласно теории относительности, подтверждающей это «укорачивание», наглядно доказанное примером с бревном, извлеченным из бревенчатой избы.

Но… Где же тут собственно доказательство? Может, стоит проверить на практике, поэкспериментировать? Взять избу – конечно, желательно не жилую, выпилить из одной ее стены бревно… Нет, речь идет о, так сказать, логическом эксперименте, абстрактном, отвлеченном как от всех сосновых бревен, так и от бревен из других древесных пород.

Хорошо, возьмем абстрактно условное бревно. Древесное. Почему и как оно уменьшается при движении со скоростью света? При такой огромной скорости происходят какие-то процессы, в результате которых древесина усыхает, уплотняется и бревно становится короче?

Нет, конечно. Такие вопросы смущают только тугодумов, неспособных отвлечься от лишних деталей и ненужных реалий, не умеющих мыслить отвлеченно, не привыкших к виртуозным пируэтам абстрактного мышления. Пируэт, кстати, слово французское, означает быстрый поворот на одной ноге, от пируэтов может закружиться голова, можно сбиться с ориентиров, а кроме того, слово «пируэт» переводится как «уловка», «увертка».

Ну хорошо, попробуем отвлечься от древесины и ее свойства усыхать и уплотняться, даже если сосновое бревно не летит в космическом пространстве со скоростью света, а просто покоится в стене избы, но только долго – лет пять – десять, и действительно усыхает, уменьшается в объеме, и вся изба дает осадку.

Вместо древесного бревна мысленно возьмем условное бревно из материала, не подвергающегося «усадке». Из мрамора, например, или, лучше, из однородного металла. Почему же, если разогнать такое бревно до скорости света, оно станет короче? Сместятся атомы в кристаллической решетке? Или сами атомы ужмутся?

Да нет же. Чтобы понять Эйнштейна, не привыкшего нисходить до древесных бревен, обтесанных металлическим топором, нужно полностью абстрагироваться от материала бревна. Нужно понимать его как сумму условных математических точек.

И вот, если у вас хватит глупости представить себе брата-близнеца, летящего в космолете со скоростью света, в виде и образе математической точки – вот тогда-то он и перестанет стариться в отличие от своего брата, оставшегося на Земле. И бревна в виде и образе математических точек, выдернутые из стен изб, срубленных «в лапу» ли, или в «полуласточкин хвост», разгоняясь в межзвездном пространстве до скорости света, станут значительно короче.

Все это было непонятно и вызывало недоверие. А значит, нужно серьезно, основательно изучить вопрос. Я прочел несколько довольно известных книг с популярным изложением теории относительности. Книги эти были наполнены все тем же – нелепостями, опирающимися на взаимоисключающие постулаты, и якобы логическими, но односторонними рассуждениями, называемыми умозрительными опытами и красочными описаниями воображаемых явлений. Но доказательств – никаких.

Доказательства, по уверению авторов, содержатся в математической части теории, и без знания высшей математики бесполезно браться за серьезные книги о теории относительности, наполненные непонятными и отпугивающими формулами.

Я заканчивал географический факультет и общался со студентами физмата. И постепенно, что сам, что с чьей-нибудь помощью, я прочел книги по теории относительности, разобрался с казалось бы непонятными на первый взгляд формулами. И выяснилось, что формулы и математический аппарат ничего не доказывают, а только помогают скрыть бездоказательность.

Математическая формула это просто способ описать то или иное явление на условном, кратком языке математики. С помощью математических формул можно описать и мыльный пузырь, он от этого не станет бильярдным шаром и лопнет вместе с формулами, его описывающими.

Каким языком – обычным, тем, которым пользуются люди в обыденной жизни, или хорошо обработанным, таким, каким пользовались Державин, Пушкин, Бунин и Чехов, или языком специальным, условным, например математическим, тем, который использовали Пифагор, Архимед, Галилей и Ньютон – каким языком не описывай нелепицу, она останется нелепицей.

Только описанная литературным языком, она называется небывальщиной, нескладухой, бессмыслицей и занимает свое, отведенное ей в ряду литературных жанров, место. А если эту нелепицу записать математическим языком, она, попав на благоприятную почву и поддержанная рекламой и тем, что теперь называют пиаром, может быть выдана за мировоззренческую философскую теорию.