«ДИКИЙ МУЖИК»

«ДИКИЙ МУЖИК»

Полагают, что бог Посейдон был исконным богом Древней Греции, супругом Земли и хозяином всех вод, до того как его потеснил Зевс. Это архаичный, допатриархальный бог, податель жизни и разрушитель ее.

В обычной человеческой жизни представитель этого типа — мужчина инстинктивный, который полагается на свое чутье больше, чем на разум, и ощущает окружающий мир всеми фибрами души и тела. «Действие идет в нем рука об руку с чувством и преобладает над размышлением. К окружающим он подчас относится как к врагам, которых нужно подчинить» [170]. Это, безусловно, хищник и, вероятнее, всего «вершина пищевой цепочки». Его, конечно, можно поймать в клетку, но в естественных условиях «есть» его мы бы не посоветовали. Он, подобно своему богу, воплощает некую мощь первозданной стихии, не признает жестко структурированный и иерархичный мир. Его «энергия мужская, но не патриархальная, вольная, страстная, темная, разрушающая то, чему время уйти, охраняющая то, что нуждается в защите, знаковый образ на пути мужской индивидуации» [171].

Примечателен образ капитана из «Морского Волка» Джека Лондона:

«…я сразу почувствовал его силу. Это был человек атлетического сложения, с широкими плечами и грудью, но я не назвал бы его тяжеловесным. В нем была какая-то жилистая, упругая сила… Подобного рода сила обычно связывается в нашем представлении с первобытными существами, с дикими зверями, с нашими предполагаемыми предками, жившими на деревьях. Это сила дикая, свирепая, заключающая в самой себе жизненное начало — самую сущность жизни, как потенции движения и первозданной материи, претворяющихся в различных видах живых существ; короче говоря, это та живучесть, которая заставляет змею извиваться, когда у нее отрубят голову, и которая теплится в бесформенном комке мяса убитой черепахи, содрогающемся при прикосновении к нему пальцем [172]. Таково было впечатление, которое производил этот человек, шагавший по палубе… Но эта внешняя сила, пронизывающая его движения, казалась лишь отголоском другой, еще более грозной силы, которая притаилась и дремала в нем, но могла в любой миг пробудиться подобно ярости льва или бешеному порыву урагана» [173].

Кстати, я всегда удивлялась, с тех самых 10–11 лет, когда впервые прочла Джека Лондона в далекой деревне под Владимиром, отчего главная героиня выбрала не этого мужественного человека, а другого…

У Джин Шиноды Болен [174] «зрелый Посейдон» — это мужественный, творческий, телесно мощный и сексуально-притягательный тип. В то время как «негативный Посейдон» — образец «средоточия пороков», чревоугодник, любитель выпивки и женщин (или мальчиков, да). Мы, в свою очередь, склонны считать, что архетипы, всегда имеющие как позитивную, так и негативную сторону, не обязательно развиваются от худшего к лучшему. То есть, сценарий Посейдона (в рамках теории архетипов) как и любого другого бога, предполагает некое развитие внутри мифа, внутри своего сюжета и архетипа. Но конечный результат не обязательно будет идеален с точки зрения морали или представлений об идеальном человеке [175].

КАПИТАН

Могучее море у вас под килем,

Небо и звезды над вами.

Идете в легкий ветер и шторм

Полными парусами.

Порой задираете вы судьбу,

Как мотыльки хмельные,

Но с морем на равных ведете борьбу

И нервы у вас стальные.

Лежите ли в дрейфе, иль ветер крут —

Звенят упругие снасти, —

Это искусство и адский труд

Приносят победу и счастье.

Пьянит как свобода. Зовет на простор.

Стремительный парусник мчится

Волнам и ветру наперекор.

И чайка над ним кружится.

Й. Рингельнатц. «Мореплаватели, которые писали историю килями своих кораблей» [176]

Это сочетание независимости и воли к победе, стремления открыть неизведанное и поспорить с судьбой, достичь своей цели и получить награду очень свойственно мужчинам-Посейдонам. Неудивительно: все-таки Посейдон — бог моря и покровитель мореплавателей. В древние времена вся власть на корабле принадлежала кормчему, мореплавателю в чистом виде. Это касалось, конечно, не торговых кораблей, а экспедиций путешественников. Именно он, кормчий (капитан), задавал курс кораблю, назначал темп гребли, давал указания по всем возможным вопросам, и команда должна была подчиняться ему во всем. Караваны судов, эскадры кораблей могли объединяться для защиты от пиратов, и ими всеми обычно руководил тоже один человек. В Греции эта должность называлась «триарх», а современное слово «адмирал» произошло от арабского «амир-аль-бахр», что означает «повелитель моря». Профессия капитана до совсем недавних пор была одной из самых авантюрных и рискованных. Обычно это было связано одновременно с огромным риском и огромной ответственностью. Капитану вменялось выполнить задание — перевозку груза, политическую экспедицию — любой ценой, но доставить имущество или людей до места назначения целыми и невредимыми. А в море его подстерегали непогода, штормы, нападения пиратов, не говоря уж об ошибках персонала и других «человеческих факторах». При этом капитан в открытом море не мог себе позволить сослаться на решения вышестоящих начальников или вовсе уклониться от ответственности.

«На море судьбы корабля и людей часто зависят от быстроты и правильности решений, принятых капитаном. Слабовольным людям не место на капитанском мостике… Так море стало жестоким полигоном для испытания мужского характера, школой для отсева и отбора лидеров. Поэтому опытных капитанов высоко ценили и за пределами морской службы, нередко приглашая на посты, где для принятия ответственных решений требовалось мужество» [177].