ИСЦЕЛЕНИЕ БЕЗУМИЯ

ИСЦЕЛЕНИЕ БЕЗУМИЯ

Дионис бродил безумцем, пока не дошел до святилища Реи-Кибелы, где был посвящен в ее таинства. После этого он исцелился и создал собственные мистерии. Безумие Диониса — это бунт против мира, в котором его не признают как сына своего отца, и бунт против матери, которая не видит в нем взрослого мужчину. Но, удивительным образом, когда Рея-Кибела посвящает Диониса в свои таинства, это не только не убивает его, но и возвращает ему разум. Обыкновенно аналитики, обращавшиеся к теме отношений Великой Матери и Героя, говорили о единственном способе освобождения: разрыве отношений с ней путем самоубийства или кастрации или же убийства ее самой в образе дракона, например. В противном случае Герою грозит растворение в бессознательном.

«Оргиастический характер культов Адониса, Аттиса и Таммуза, не говоря уже о Дионисе, является частью этой сексуальности. Юный любовник участвует в разгуле секса, и его Эго растворяется в оргазме, расширяется в смерти. На этом уровне оргазм и смерть идут вместе, точно так же, как оргазм и кастрация. Для юного бога с его слабо развитым Эго положительные и отрицательные аспекты сексуальности находятся в опасной близости друг к другу. В состоянии возбуждения он теряет свое Эго и возвращается в лоно Великой Матери, регрессируя до состояния, предшествующего появлению Эго. <…> Так как секс воспринимается как всемогущие надличностные фаллос и лоно, Эго исчезает и уступает высшему очарованию отсутствия Эго. Мать все еще слишком сильна, бессознательное находится все еще слишком близко для того, чтобы Эго могло сопротивляться волнам крови» [122].

Такой подход говорит нам лишь об опасности и свидетельствует о страхе перед чувственной жизнью. Однако Дионису почему-то это не грозит. Он устраивал оргии в своем безумном состоянии, продолжал их проводить и став совершенно сознательным. Рея-Кибела если чему и научила его в своих мистериях, то именно контролируемому осознанию каждого момента, умению отдаваться стихии, но и выходить из нее тогда, когда это нужно. Иначе Дионис закончил бы свою судьбу так же, как любой другой любовник Великой Матери. Дионис — необычный бог для патриархального миросознания. Он — любовник, но не доминирующий «альфа-самец» (как Зевс), не насильник (как Гефест, Посейдон, Аид), не вор любовных ласк (как Пан или бог-трикстер) и не проситель (как Аполлон). Он предлагает — и женщины соглашаются. Может быть, он знает что предложить [123]? Это единственный греческий бог, который влюбился в смертную женщину — царевну Ариадну и сделал ее своей женой и богиней. А в культовой практике даже существовал обычай ритуального брака Диониса с женой правителя города.

Этот бог нашел некий средний путь, который позволяет ему взаимодействовать со стихией, но не отдаваться ей целиком. Будем ли мы удивляться тому, что в наше время, на исходе патриархата, именно Дионис приобретает все большее влияние?