Преимущества грамотности

Слабость гипотезы исследовательской группы из Юты связана с утверждением, что повышенные когнитивные способности ограничены ашкеназской ветвью еврейской популяции. Сефарды подарили миру Спинозу, Дизраэли, Рикардо и многих других выдающихся людей. Показатели IQ для сефардов найти трудно, и группа из Юты в своей статье их также не привела. Измерения интеллекта, проведенные в Израиле, показывают, что IQ ашкеназов выше, чем у не принадлежащих к ним евреев, но во вторую группу входят восточные евреи вместе с сефардами. Исследователи из Юты сосредоточиваются на ашкеназах, поскольку обнаруживаемые у них менделевские мутации, по–видимому, появились около 1000 г. н. э., после того как ашкеназы и сефарды стали отдельными популяциями. Но даже если это утверждение группы из Юты верно, то нет причин, почему евреи не могли приобрести особые когнитивные способности значительно раньше; если это так, то позже такие признаки, возможно, развивались среди ашкеназов тем самым образом, как описывает группа из Юты.

Новый подход к еврейской истории недавно разработали два экономических историка, Маристелла Боттичини и Цви Экштейн. Боттичини специализируется на средневековых контрактах и брачных рынках и преподает в Университете Боккони в Милане. Экштейн — известный экономист, работавший заместителем управляющего Банка Израиля. Их интересы в еврейской истории сфокусированы на вопросах, связанных с численностью населения и профессиями. Они практически не касаются интеллекта или генетики, однако их экономическая история убедительно показывает, как давление отбора могло действовать на еврейскую популяцию и повышать умственные способности.

Широко распространенное объяснение истории профессиональной деятельности евреев таково: христианские народы, среди которых жили евреи, запрещали им владеть землей, и они становились менялами и ростовщиками, потому что только это занятие оставалось для них доступным. Согласно этому, из–за частых насильственных выселений и гонений еврейские сообщества распространились по городам всей Европы и Средиземноморья.

Боттичини и Экштейн опровергают такое объяснение. С помощью многочисленных исторических фактов они доказывают, что евреев не вынуждали заниматься ростовщичеством — они сами выбирали эту профессию, поскольку заниматься ею было выгодно, и расселялись они по городам не из–за преследований, а так как в небольших городах для многочисленных ростовщиков работы было недостаточно.

Но почему евреи выбрали это необычное занятие? Боттичини и Экштейн дают простое, но убедительное объяснение, восходящее к началу раввинистического иудаизма в I в. н. э.

До раввинистического периода израильская религия была сосредоточена вокруг Иерусалимского храма и множества жертвоприношений животных. Ее духовные лидеры подняли три крупных восстания против владычества римлян, и кульминацией первого из них стало разрушение Иерусалимского храма в 70 г. н. э. Утрата храма укрепила позиции фарисеев, одной из нескольких сект, и привела их к развитию сильно отличающейся версии иудаизма, в которой храм и жертвы, выступавшие в качестве центральных элементов религии, были заменены изучением Торы.

Раввинистическая форма иудаизма, выросшая из этого движения, придавала особое значение грамотности и умению читать и толковать Тору. Еще до разрушения храма первосвященник из фарисеев Иешуа бен Гамла в 63 или 65 г. н. э. выпустил указ о том, что каждый еврейский отец должен послать своих сыновей, достигших шести или семи лет, учиться в школу. Целью фарисеев была всеобщая грамотность мужчин, чтобы каждый мог понимать еврейские законы и подчиняться им. Между 200 и 600 гг. н. э. эта цель была почти достигнута, а иудаизм преобразовался в религию, основанную на изучении Торы (первых пяти книг Библии) и Талмуда (компендиума комментариев раввинов).

Эту знаменательную образовательную реформу удалось завершить не без труда. Большинство евреев в то время зарабатывали на жизнь земледелием, как и все остальные. Для земледельцев было дорого давать своим детям образование, не имевшее к тому же практической ценности. Многие, по–видимому, не желали этого делать, потому что Талмуд полон выпадов против ам–хаарец, что в талмудической традиции означает неотесанных деревенщин, отказывающихся учить своих детей. Отцам рекомендовалось ни при каких обстоятельствах не позволять своим дочерям выходить замуж за необученных сыновей ам–хаарец.

Ругаемый деревенский народ мог уклониться от этих оскорблений, не отказываясь от иудаизма. Они переходили в «облегченную» версию иудаизма, созданную одним евреем из диаспоры, не требовавшую грамотности или изучения Торы и набиравшую популярность в тот период. Этим евреем был Павел, или Савл, из Тарса, а созданная им религия — христианство — органично облекает в обертку иудаизма мистический культ земледельческого божества плодородия, умирающего осенью и воскресающего весной [12].

В подтверждение того, что многие евреи действительно обратились в христианство, Боттичини и Экштейн ссылаются на оценочные данные, показывающие, что еврейское население существенно уменьшилось: с 5,5 млн человек в 65 г. н. э. до каких–то 1,2 млн в 650 г. Мало чем можно объяснить столь резкое падение численности, кроме высокого уровня обращения в другие религии.

Боттичини и Экштейн не упоминают о генетических факторах, которые должны были включиться при такой смене религии. Но если евреи, которым не хватало целеустремленности и прилежания, чтобы стать грамотными, поколение за поколением устранялись из популяции, то среди остающихся склонность к грамоте должна была постоянно повышаться. Требование раввинов о всеобщей грамотности мужчин могло, таким образом, стать первым шагом к генетическому улучшению когнитивных способностей евреев. Второй шаг произошел позже, когда грамотность получила практическое применение.

К 650 г. н. э. евреи практически исчезли из регионов, где усилилось христианство, в том числе из Сирии, Ливана, Египта и даже самого Израиля. Центр иудейского мира переместился в Ирак и Персию. Изменился также их род занятий. Они оставили сельское хозяйство и переселились в города, где занялись торговлей и другой коммерческой деятельностью, стали лавочниками и ремесленниками.

После установления Аббасидского халифата в 750 г. евреи перебрались в новые процветающие города. К 900 г. почти все евреи перешли к городским занятиям, таким как ремесла, торговля, ростовщичество и медицина. Почему евреи выбирали именно эти профессии? Общепринятое мнение гласит, что им запрещалось владеть землей и заниматься некоторыми ремеслами. По утверждению Боттичини и Экштейна, данных о таких запретах нет или почти нет. Исследователи заявляют, что евреи сосредоточивались в таких областях деятельности, как ростовщичество и торговля, по одной простой причине. В мире, где большинство людей были неграмотны, грамотность почти всех евреев давала им решающее преимущество в любом занятии, требующем чтения контрактов или ведения счетов.

Евреи получали еще одно практическое преимущество благодаря своей религии. Еврейские общины подчинялись закону, изложенному в Талмуде, и суды раввинов надзирали за исполнением контрактов и спорами по ним. В связи с наличием еврейских общин во многих городах Европы или Ближнего Востока евреи имели доступ к складывавшейся естественным образом торговой сети своих единоверцев. И торговая сеть, и механизм разрешения споров были необычны и давали евреям особое преимущество в коммерции на дальние расстояния.

Поскольку торговля и урбанизация в мусульманском мире при Аббасидах стали быстро развиваться, «высокая грамотность евреев, — пишут Боттичини и Экштейн, — дала евреям преимущество над неевреями в области ремесел, торговли и прочей коммерческой деятельности, а также ростовщичества» [13].

Разорение Багдада монголами в 1258 г. уничтожило политический и культурный центр империи Аббасидов, и большие области Ирака и Персии обезлюдели. Центр еврейского сообщества переместился в Европу, где евреи все больше специализировались на ростовщичестве.

Этот профессиональный паттерн имел важные демографические последствия. Поскольку ростовщичество, несмотря на высокие риски, было очень выгодно, евреи могли позволить себе содержать крупные семьи и, как и другие богатые люди, обеспечивать доживание до зрелости большего числа своих детей. После уничтожения еврейских общин в Ираке и Персии и изгнания европейских евреев из Англии, Франции и многих районов Германии общая численность популяции снизилась в 1500 г. до менее 1 млн человек. Но, сумев накопить значительные финансовые ресурсы, еврейское население начало быстро расти и к 1939 г. достигало 16,5 млн человек по всему миру.

С точки зрения эволюции рост популяции был итогом успешной адаптации. В результате спроса на грамотность евреи оказались более приспособленными, чем неевреи, к новым условиям городской коммерции, требовавшей все большего участия умственного труда. «Евреи обладали чертами поведения, способствовавшими успеху в капиталистическом обществе, — пишет историк Джерри Мюллер. — Они вступили в коммерциализированные общества с полученным в своих семьях и общинах багажом ноу–хау относительно того, как работают рынки, как считать прибыли и убытки и как оценивать и принимать на себя риски. Наиболее важное, хотя и труднейшее для определения качество, продемонстрированное евреями, заключалось в склонности к выявлению новых потребностей и в привлечении на рынок недоиспользованных ресурсов» [14].

Подобно китайским эмигрантским сообществам, евреи приносили огромную пользу экономикам, в которых трудились. К сожалению, их успешность, как и успешность китайцев, часто вызывала не благодарность, а зависть, за которой следовала дискриминация или расправы — эта реакция больше отражала жадность, а не интеллект основного населения стран, где проживали евреи.

Глядя на внешность эскимоса, легко распознать действие эволюционного процесса, приспосабливавшего человеческое тело к выживанию в арктических условиях. Популяции, живущие на больших высотах, такие как тибетцы, представляют собой другую адаптацию к экстремальным условиям жизни — в данном случае изменения регуляции клеток крови не так очевидны, но были определены генетически. Экономический успех евреев со времен Средневековья мог быть еще одним подобным эволюционным процессом, но если это так, то его сложнее распознать, поскольку ниша, к которой адаптировались евреи, требует поведенческих, а не физических изменений.

В настоящее время нет причин считать, что в умственных способностях евреев есть нечто необычное, хотя могло быть и так; скорее в еврейской популяции выше, чем в других, процент людей с более высокими когнитивными способностями. И поэтому еврейская популяция активно участвует в деятельности, требующей высокого интеллекта. Такие признаки, как интеллект, имеют распределение по типу колоколообразной кривой, где большое число людей обладают средними показателями, и при движении к одному или другому краю это число заметно снижается. Средний IQ европейцев — 100 баллов по определению, и для такой популяции ожидается, что четыре человека на 1000 будут иметь IQ выше 140. Но у ашкеназов, если их средний IQ принять за 110, 23 человека на 1000 будут показывать выше 140 баллов, подсчитывает группа из Юты, а это почти в шесть раз больший процент, чем в Северной Европе. Это помогает объяснить, почему еврейская популяция, несмотря на небольшую численность, дала миру так много нобелевских лауреатов и других выдающихся интеллектуалов.

Евреи не единственная популяция, производившая выдающихся людей. Пришло время обратиться к более крупной популяции, создавшей множество замечательных институтов, достоинства которых становятся очевидными в ходе процесса, который историки называют восхождением Запада.